Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 65

Решение Дхритараштры

Дурьодхана пошел к Карне, который в том момент был в своем доме на дворцовой территории.

Карна наконец-то дождался товарища из похода.

Дурьодхана открытым текстом спросил у друга, готов ли тот нарушить закон и не признать приказ царя о наследнике трона, а конкретнее - участвовать вместе с ним и его братьями в путче, который они планируют совершить, если корона достанется Юдхиштхире. Карна слегка поколебался, но в конце концов, под напором эмоционального шантажа со стороны принца, сдался и заверил его, что теперь для Карны главный закон – это верное и преданное служение своему благодетелю, так что он готов поддержать Дурьодхану своим луком и прочими воинскими умениями против царя и Пандавов.

***
Последний шанс все-таки обеспечить Дурьодхане трон Хастинапура Дхиртараштра увидел в соответствующей просьбе к Юдхиштхире. Он пришел к племяннику и объяснил всё, как есть: он не сомневается в том, что Юдхиштхира самый достойный из принцев, и собирается объявить его наследником, потому что это справедливо и его царский долг не позволяет ему сделать иначе. Но только Дурьодхана с этим никак не согласится и организует со своими братьями восстание, а это значит, что Дхритараштре придется бросить войска на подавление мятежа, однако под командованием Бхишмы его сыновья, конечно, проиграют и будут казнены за государственную измену. Дхритараштра не может представить, как он будет потом с этим жить, поэтому умоляет Юдхиштхиру после того, как Дхритараштра объявит его наследником, отречься от короны в пользу Дурьодханы. Дхритараштра, конечно, ни на чем настаивать не может, и решение за Юдхиштхирой, но пусть племянник хотя бы подумает над его просьбой.
Юдхиштхира всё это выслушал, и ему стало жалко дядю.
В это время Сахадева поделился с Арджуной своими предчувствиями – с Юдхиштхирой что-то идет не так, и они решили пойти и узнать, что происходит сейчас у брата. Они услышали просьбы Дхритараштры и увидели в глазах брата готовность им уступить. Но Арджуна воспрепятствовал этому: он намекнул Дхритараштре, что вся эта суета с выбором самого достойного наследника не просто так, и долг этого наследника – служить стране и народу своими ценными качествами, за которые его избрали, а не отказываться от управления государством в пользу того, кто менее достоин и отбор не прошел. Поэтому настоящий долг Юдхиштхиры в том, чтобы принять корону, даже если это расстроит дядю*. Дхритараштра намек понял и сказал, что Арджуна абсолютно прав, так что завтра утром он коронует Юдхиштхиру.

*Это перекликается с тем, в чем была ошибка Бхишмы с точки зрения ответственного правителя в тот момент, когда он давал обет отречения от царской власти: тогда он был признан самым достойным наследником трона, но ради счастья отца отдал управление царством своему еще не существующему брату, о котором ничего нельзя было сказать относительно его качеств.

***
Гандхари вызвала к себе Кунти и попросила ее решить, как оформить тронный зал во время коронации Юдхиштхиры. Кунти возразила, что это же право Гандхари как царицы выбирать оформление зала. Гандхари ответила, что дело не в правах, а в том, что у нее завязаны глаза, а у Кунти нет, поэтому с этой задачей Кунти справится лучше. Всё это Гандхари говорила довольно печальным голосом, и Кунти спросила, что, мол, неужели Гандхари огорчила победа ее сыновей в Панчале. Та ответила, что, разумеется, победа сыновей Кунти нисколько не огорчила ее, но поражение ее сыновей, безусловно, ее расстроило. Тогда Кунти прямо спросила – Гандхари хотела бы, чтобы наследным принцем выбрали Дурьодхану? Гандхари твердо сказал, что нет – благополучие всей страны прямо зависит от того, какой человек ей управляет, а это значит, что наследным принцем должен стать тот, кто лучше справится с управленческими задачами, то есть в данном случае Юдхиштхира; однако это еще значит и то, мечта Дурьодханы о короне не сбылась – и она, разделяя со своим сыном горечь этой неудачи, уже не может разделить с Кунти радость от успеха Юдхиштхиры.

***
Во время коронации Юдхиштхиры в зал зашли вооруженные братья Кауравы и Карна под предводительством Дурьодханы.

Здесь мы еще раз можем увидеть сверкающего голым торсом Карну на фоне бронированных соратников.

@темы: Карна, Без Кришны, хедфанон, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 64

Возвращение принцев из похода

Дурьодхана приехал к Пандавам, собственно, всё с тем же: он хочет стать наследником трона, а Юдхиштхира ему в этом мешает, поэтому он вызывает его на поединок прямо сейчас, чтобы тут и решилось, кто же из них самый достойный. Юдхиштхира от поединка принципиально отказался, сославшись на то, что они все одной династии и между ними не может быть противостояния. Тогда Дурьодхана сказал, что раз кузен не хочет вражды, то пусть даст клятву, что откажется от трона Хастинапура. На это Юдхиштрира ответил, что он обещает согласиться с любым решением Дхритараштры насчет будущего царя – но не более того. На том и разъехались - причем Дурьодхана с полной уверенностью, что отец, зная о том, что никаких путчей со стороны Пандавов не будет, сможет все-таки объявить наследником трона именно его.

***
Дальше нам показали Дхритараштру перед возвращением принцев. Конечно, он был очень расстроен, что его сыну не удалось одержать победу над Друпадой – ведь в этом было и его личное поражение: он всегда мечтал, что его сыну удастся то, что не удалось ему – быть настоящим коронованным царем, а теперь стало уже совершенно очевидно, что Юдхиштхира самый достойный среди принцев и никаких шансов на корону у Дурьодханы не осталось.
Тут мы понимаем, что Дхритараштра находился в замешательстве, похожем на то из 58-й серии, в которое привел его на царском совете Бхишма воспоминаниями о Панду. С одной стороны чувство справедливости указывало ему на то, что Юдхиштхира объективно будет лучшим правителем, чем Дурьодхана. И если бы речь шла только о самом Дхритараштре, то, пожалуй, он бы смирился с этим, несмотря на всё свое властолюбие. Тем более что это уже был не совсем тот склонный истерить по любому поводу Дхритараштра – в этом смысле возраст пошел ему на пользу*. Но была и другая сторона: Дурьодхана на протяжении сериала показывается нам, по сути, как молодой зрячий Дхритараштра, воспитанный не Бхишмой, а Шакуни. Дхритараштра узнавал в нем себя молодого и свои амбиции - и он-то прекрасно помнил, какую реакцию у него самого вызывало то, как его оттирали от трона, который он не просто хотел получить по праву, а думал, как и его сын, что ничто ему не помешает это сделать. Теперь уже истерики Дурьодханы могли ударить по Дхритараштре так, как когда-то по его семье били его собственные. Он понимал сына и сочувствовал ему, но одновременно понимал, что не захочет Дурьодхана хоронить свои амбициозные надежды, и понимал, к каким проблемам это может привести, в том числе и для него как для правителя государства. И отдельно у Дхритараштры было чувство вины перед любимым сыном за то, что эти амбициозные надежды он сам же всегда и поощрял у Дурьодханы и обещал, что с помощью своей власти сможет их осуществить.

*Тут, я считаю, хорошо показано развитие героя. Это именно более зрелая в классическом понимании версия человека – да, это тот же Дхритараштра, который склонен злиться и быстро приходить в ярость, но гораздо лучше контролирующий свой гнев.

***
В Кампилье Друпада всё еще отходил от своего сокрушительного поражения и потери половины царства.

Вот таким специфическим образом был разделен Панчал.

Друпада вспоминал пережитые унижения и одновременно не мог забыть то, каким же крутым показал себя Арджуна. Вот если бы у Друпады был сын, то, став таким же великим воином, он смог бы отомстить Дроне за поражение отца, а Бхишме за их род и не только вернуть Панчалу потерянные территории, но и весь Хастинапур завоевать. Но, увы, у Друпады такого сына не было. Собственно, в настоящий момент у него вообще никакого сына не было.

***
Сыновья Дхритараштры вернулись в Хастинапур раньше Пандавов, и Дурьодхана сразу побежал к отцу с информацией, что если Дхритараштра сейчас объявит его наследником, то Юдхиштхира не пойдет против царской воли. Дхритараштра, ожидавший, что Дурьодхана не смирится с неизбежной потерей права на трон, стал объяснять сыну, что он не может творить произвол, и его решение должно быть обосновано: если Дурьодхана с братьями не смогли победить Друпаду, а Юдхиштхира с братьями смогли, то очевидно, кто по справедливости должен получить царскую корону в будущем. Да, если бы были какие-то доказательства, что всё это подстроено, что Дрона и Друпада фактически разыграли спектакль для того, чтобы убедить всех, что Пандавы лучшие, то тогда, конечно, можно было бы не рассматривать Юдхиштхиру как претендента на трон. Но ведь таких доказательств нет, так что придется принять печальную реальность, как она есть.
Дурьодхана заявил, что нет-нет-нет, никогда он не примет такую реальность и совершит государственный переворот в Хастинапуре, если Дхритараштра объявит наследником Юдхиштхиру - и тогда отцу придется воевать против своих сыновей, он этого хочет, да?! Короче, закатил истерику в их фамильном стиле.
Всё это было предсказуемо для Дхритараштры, но вот решения у него никакого не было. Сейчас он не мог обещать трон сыну, а ничего другого Дурьодхане было не нужно. Тут как раз объявили о приезде Пандавов, и Дхритараштра пошел, как у них водится, на дворцовое крылечко их встречать; но от волнения и расстройства даже и поприветствовать толком не смог, не то что там с победой поздравить – так, благословил по минимуму… прямо неприлично по минимуму. И потом практически сразу же ушел, намекнув еще перед этим, что весь этот поход если и имел какое-то значение, то исключительно для Дроны, а Хастинапуру от таких побед никакой пользы, кроме вреда.
В общем, неприятный осадок оставила у всех такая встреча победителей.

@темы: Без Кришны, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 63

Коронация Ашваттхамы

Серия начинается с того, как Дрона на коне заехал в царский дворец Кампильи, куда Пандавы доставили плененного Друпаду. Дворец, на удивление, как вымер – никакой массовки мы в этой сцене вообще не увидели, а только причастных.

По поводу такой знаковой встречи с бывшим другом Дрона покрасился и немного постригся.

С помощью диалога Дроны и Друпады и их коротких флешбеков нам рассказывают, из-за чего, собственно, произошла та давняя ссора. Однажды, за несколько лет до того, как Дрона стал учителем принцев, он, Крипи и Ашваттхама пришли во дворец к Друпаде, потому что Дрона видел в этом визите возможность решения финансовых проблем своей семьи. Как мы помним, они жили очень бедно (прямо очень-очень), что привело потом к нехилым таким комплексам у Ашваттхамы.

Дрона еще не носил бороду.


Крипи обычная не меняющаяся с годами древнебхаратская женщина.


Ашваттхама с восторгом рассматривал богатый дворец.


Здесь, конечно, к кастингу есть вопросы – почему, если речь шла о жуткой нужде, взяли такого упитанного мальчика. С другой стороны то, что по внешнему виду семьи как-то сложно заподозрить проблему недоедания, можно объяснить тем, что Дрону и Крипи спасали какие-то духовные практики, а Ашваттхаму камень на лбу, так что вот именно скромное питание не было проблемой для физического самочувствия. Тут сыграло роль, наверное, то, что сами по себе ограничения, связанные с недостатком материальных возможностей, слишком тяжело воспринялись маленьким Ашваттхамой и навсегда сделали для него богатство синонимом счастья, успеха и вообще именно того, к чему стоит стремиться в жизни.

Все трое зашли в тронный зал Друпады. Это был не приемный день, и вообще у царя в зале как раз шло важное совещание, но Дрона такими мелочами не заморачивался. Крипи и Ашваттхама остались на пороге, а он подошел к сидевшему на троне Друпаде и такой сразу «Здравствуй, друг!» Напомню, что Друпада учился в ашраме отца Дроны Бхарадваджи, и там между ними завязалась дружба.
Один из советников сказал: мужчина, вы кто? У нас закрытое мероприятие, а во дворце дресс-код - куда смотрела охрана, что пропустила вас в таких лохмотьях?
Дрона объяснил, что они с царем ашрамные друзья, так что для него у Друпады все двери открыты независимо от того, что надето на Дроне.
Друпада на это высказался в том смысле, что он вообще не понимает, почему их ашрамное приятельство, о котором он сейчас с трудом-то и вспомнил, Дрона выдает тут перед его подданными за какую-то великую дружбу, хотя на самом деле ничего общего с каким-то нищим браманом у него нет и быть не может.
Дрона очень удивился такому от Друпады и спросил, неужели тот забыл, как списывал у друга уроки; как однажды Дрона спас жизнь Друпаде во время отбывания ашрамной сельхозповинности, когда застрелил из лука льва, напавшего на товарища; как Друпада сказал, что он всегда готов отдать Дроне половину всего, что есть у него.
Друпада ответил, чтобы Дрона не воображал, будто он тут сейчас впадет в ностальгию по детским годам и Дроне полцарства отвесит.
Дрона заявил, что полцарства ему не надо, но если Друпада обещал ему половину всего своего имущества, то две коровы он точно может взять.
Друпада сказал на это, что если тот хочет попросить пожертвование, то так бы сразу и сказал, без вотэтоговсего. Он ему готов и десять коров дать - не вопрос.
Дрона возмутился, что он не милостыню пришел просить, тем более что пожертвований он принципиально не принимает. И напомнил Друпаде, что царь вообще-то по закону обязан каждого брамана снабдить коровой, но только Дрона как друг к нему пришел, а не как какой-то левый браман, которому Друпада что-то там должен по закону.
Друпада сказал, что он готов даже спонсорскую поддержку ему оказать в виде двух своих деревень, но хорошо бы Дроне об этом нормально попросить, как полагается просить царя, то есть без претензий насчет того, что Друпада лично ему что-то должен. Дрона вообще тут уже на смертный приговор наговорил за прилюдное оскорбление царя.
Дрона опять возмутился, что во времена, когда Друпада в ашраме списывал у него уроки, тот что-то не сильно оскорблялся их дружбой.
Когда Дрона опять помянул при подданных Друпады, что у того были проблемы с учебой, царь окончательно разозлился. Он заявил, что в ашраме он учился на отлично, а Дрона там как раз ничего особенного собой не представлял, чтобы у него что-то списывать.
И вот тут Дрона пообещал Друпаде, что тот еще увидит, что собой представляет Дрона – раз тот не выполняет данных своему другу обещаний, и царское положение явно вскружило ему голову, то он обучит таких учеников, которые заберут у него не то, что половину его царства, а всё целиком.

Короче, в общих чертах нам конфликт показали: Дрона считал, что Друпада, помня об их дружбе в ашраме, возьмет на себя обеспечение его семьи просто из дружеского расположения и без всяких обязательств со стороны Дроны, но ошибся. У нас еще остался открытый вопрос - почему, собственно, у Дроны были такие серьезные материальные проблемы. В 38-й серии Крипа, в общем, дал нам понять почему – потому что Дрона не работал, то есть на содержание семьи не зарабатывал. А вот с ответом на вопрос, почему Дрона не работал, у нас есть простор для воображения. Возможно, он на тот момент всё еще занимался саморазвитием, и работа за деньги забрала бы у него то время и силы, которое он хотел потратить на себя. И ссора с Друпадой не заставила его пересмотреть свои приоритеты, а скорее наоборот - он хотел достичь такого уровня, чтобы учебой у него заинтересовать царскую семью Хастинапура, который был в Древней Бхарате единственным государством, по силе превосходящим Панчал.

Итак, Дрона встретился с пленным Друпадой и всё ему напомнил. Он еще сказал, что теперь Друпада должен сам короновать Ашваттхаму короной своего царства. По тамошним традициям на коронации будущего царя обливают молоком, и Дрона указал Друпаде, что тот не дал ему коров для молока его сыну, так пусть теперь сам купает Ашваттхаму в молоке.

Видимо, узнав, как у принцев сложились обстоятельства в походе, Шикханди решил все-таки принять приглашение Ашваттхамы и приехал на его коронацию. Он появился в тронном зале как раз тогда, когда там всё уже было готово для этого, и Друпада, увидев неизвестного ему молодого человека, явно испытал какие-то сильные чувства – что, на самом деле, выглядело несколько странно. Хотя генерал, вообще говоря, всегда выделяется и своей крупной мощной комплекцией, и "водопадной" красотой якши, пусть и подпорченной усами-бородой*, но конкретно в тот момент раздавленному унижением Друпаде, в теории, точно не должно было быть никакого дела до внешнего вида незнакомых людей. Однако что-то Друпаду поразило прямо с самого начала – и в дальнейшем он время от времени поглядывал на Шикханди, а сам генерал в той сцене практически не сводил с отца своих огненных глаз.

*Подпорченной на мой взгляд, разумеется, а кому-то, может, Шикханди с растительностью на лице больше нравится, чем был Стхуна без нее.

Дрона похвалил Пандавов и сказал, что они получат свои дипломы лучшие среди принцев династии Куру, а Арджуна вообще с отличием мегакрут. Тут Арджуна признался учителю, что на самом деле при планировании похода ему очень помог Шикханди – и без него вряд ли их нынешний успех был бы таким же ярким, быстрым и без всяких потерь, особенно учитывая их разногласия с кузенами. Поэтому, по мнению Арджуны, Шикханди точно заслужил, чтобы Дрона признал его вклад в их победу таким же полноправным подношением, как и его с братьями.
Оказалось, что когда Дрона уже продемонстрировал побежденному Друпаде таких статусных учеников, какими были принцы Хастинапура, один из которых - его любимый! - смог выиграть поединок с ним, исчезли и все проблемы с признанием генерала также своим тру-учеником – думаю, Шикханди на это и рассчитывал, когда сдавал Арджуне военные тайны Панчала. Да и было бы странно со стороны Дроны отрицать это сейчас при Друпаде, когда Арджуна фактически уравнял их с Шикханди роль в возмездии за оскорбление учителя. Короче, Дрона тут же дал склонившемуся перед ним Шикханди все благословения именно как гуру и похвалил свое учительское искусство, которое сделало из дашарнского нонейма такого уже известного на всю Бхарату, несмотря на молодой возраст, военного деятеля - и даже указал Друпаде, что это же тот самый Шикханди, который в кратчайшие сроки превратил вечную головную боль Хастинапура Ангу в оплот империи. Этим Дрона, сам того, разумеется, не подозревая, добавил Шикханди ложку дегтя в его бочку с медом свершившейся мести, потому что, как мы знаем, сам факт его служения Хастинапуру и Бхишме был ему весьма неприятен.
Месть таки действительно свершилась не только у Дроны. Конечно, прочитать мысли Друпады Шикханди не мог, поэтому ему осталось неизвестным, думал ли отец в это время именно то, что он хотел – что, отвергнув дочь, он обрек себя на неизбежное появление в своей жизни «другого» Шикханди, из-за которого он потерял такую дорогую ему власть. Но как только Арджуна назвал генерала по имени, отметил его огромный невидимый вклад в поражение Друпады и обозначил, что он ученик Дроны и это его подношение тоже, те чувства, которые Друпада испытал при появлении Шикханди в тронном зале, заметно усилились - и, несмотря на их неопределенность, они, кажется, полностью удовлетворили генерала. Однозначно Друпада теперь был поражен не только внешним видом этого «другого» Шикханди, но и всем остальным – и его именем, и происхождением из Дашарны, и его альма-матер. А генерал всё также не сводил с Друпады своих полных ненависти глаз, вспоминая, как она бросила к его ногам украшения принца Панчала и смазала со лба пламя своей тилаки, и как бы снова и снова беззвучно повторял сказанные тогда слова, что Друпада ему больше не отец.
Спели еще одну вариацию песни о том, как судьба играет людьми - что тяжело переживать боль поражения, когда оно напоминает о другой боли, и Друпада не знает, что перед ним его дочь.
Но если душа Шикханди, пережив то самое счастье мести, к которому она так стремилась еще будучи Амбой, и успокоилась, то на самое короткое время, потому что кроме ложки дегтя от Дроны сразу же к ней стали приходить и другие страсти.
Началась коронация Ашваттхамы – опять же, дворец как вымер, и на церемонии присутствующих не добавилось, кроме того минимума браманов, без которых было точно не обойтись. Конечно, для Друпады было ужасно унизительно и обливать Ашваттхаму молоком, и надевать на него корону своего царства, и видеть, как тот потом сел на его трон. Но Шикханди в этот момент уже больше не упивался счастьем, что таки смог отнять у отца самое ценное для него, потому что он вспомнил, как в тот роковой день она говорила Друпаде, что всё равно трон их царства достанется его ребенку, то есть их с отцом потомку, даже если это будет не очевидно для народа – и вот этого уже никогда не случится, а трон Панчала таки перейдет сыну Ашваттхамы, но это точно будет не сын Шикханди.
Дроне, который к тому времени получил уже достаточно удовольствия от осуществленной мести, никакие новые страсти, в отличие от Шикхнади, не нарушили достигнутого душевного умиротворения, и он решил пойти с Друпадой на мировую. Во-первых, он сказал, что Друпада ему в ашраме обещал половину всего, что он имеет – так Дрона и не собирается забирать у него всё царство для своего сына, а только половину, причем Кампилью Друпада может оставить себе. Во-вторых, Дрона предлагает Друпаде, у которого всё равно нет сыновей, признать Ашваттхаму своим наследником – таким образом, после его смерти Панчал снова воссоединится, а до этого печального события Друпада может консультировать Ашваттхаму как своего сына насчет правильного управления государством. В-третьих, Дрона хочет просто забыть все обиды между ними и снова стать его другом, как в детстве. Друпада ничего из этих примирительных инициатив не отверг и даже обнял Дрону, однако видно было, что забывать произошедшее он не собирается, а слова о том, что у него нет сына, особо больно резанули по его душе.
И не только по его - и намерение Дроны разделить Панчал с идеей всё-таки потом объединить его путем признания Ашваттхамы наследником Друпады, и упоминание о том, что у Друпады нет сыновей, лили воду на всё ту же мельницу душевного беспокойства Шикханди. Но на этом не закончилось – его подозвал довольный и счастливый Ашваттхама и стал указывать на всякие предметы роскошной обстановки тронного зала, рассказывая, что всё здесь именно так и осталось по-богатому, как было в тот раз, когда он тут побывал с родителями – Шикханди ведь помнит, как Ашваттхама ему описывал в подробностях этот дворец, когда тот жил с ними в ашраме его отца. Останавливаться с этим Ашваттхама не собирался – и в какой-то момент стало понятно, что больше всего Шикханди хочет немедленно уйти из дворца, так невыносимо ему стало находиться в родном доме инкогнито, да и вообще уехать из Панчала, который он предал, став служить Хастинапуру. Потом Ашваттхама вдруг спросил, согласился бы Шикханди присягнуть ему на верность и стать главнокомандующим армии его царства, а после смерти Друпады всего Панчала - как было бы прекрасно для него и его потомков, если бы их власть защищал такой талантливый военачальник. На это Шикханди сказал, что поздно и бессмысленно об этом говорить, а ему уже пора уезжать, потому что Рейх империя зовет – и после этого наконец-то выбежал из дворца.

Хотя самые драматические моменты у Шикханди еще впереди, но в этой серии он показан, пожалуй, в своем самом страстном возбуждении – с какой ненавистью он смотрел на Друпаду, как он характерно моргал, когда Ашваттхама показывал ему декор дворца, и какое отчаяние было в его глазах, когда он вспомнил о своих планах сделать царем Панчала своего будущего ребенка. И вот здесь скорость - его главная фишка на протяжении всего сериала отражена в своем наивысшем проявлении – как он вылетел из дворца и дальше поскакал из города, выжимая из лошади максимально возможное. Такого быстрого галопа уже больше не будет нигде. Однако за городом, когда он проскакал хорошо известную ему развилку, он вдруг все-таки вернулся на нее и дальше помчался уже по другой дороге. Так он оказался в храме Шивы, и там стал просить то, что последний раз просил там же 13 лет назад. Только тогда она обстоятельно объясняла Махадеве, как хорошо для него и для его стремления к военной службе в армии Панчала было бы, если бы у его родителей были еще дети, а теперь от переизбытка эмоций Шикханди даже не смог впасть в тот обычный молитвенный транс, в котором он всегда общался с Шивой. Сейчас он просто в душе горячо просил своего божественного покровителя о том, что раз за его удачу ему пришлось заплатить тем, что его дети никогда не смогут родиться и, соответственно, здесь править, то пусть у него все-таки появится брат – будущий наследник трона Панчала.
Обращает внимание и то, что в этот раз не только настрой, но и формулировки были несколько другие - Шикханди просил не каких-то неопределенных детей своим родителям, а именно себе брата. И, как всегда, его страсть не оставила равнодушным мироздание – не пройдет и года, как у него появится не только брат, но и сестра.

***
Дрона разрешил Пандавам уехать в Хастинапур, а сам остался с сыном, чтобы помочь тому осваиваться с новыми управленческими задачами, и мы видим Пандавов уже практически дома – в лесу на подъезде к столице. Конечно, они были очень довольны собой и тем, что возвращаются с победой. По дороге они недоумевали, куда делись их кузены – после того, как они освободили их из плена Друпады, те им больше на глаза не попадались. Решили, что они уже вернулись в Хастинапур, и вообще, слово за слово, стали нелестно поминать Дурьодхану. Юдхиштхира, который всегда хотел, чтобы все жили дружно, и враждебного отношения братьев к кузенам не разделял, как обычно сделал им замечание – зачем в принципе о нем злословить, и ясное дело, что он сейчас ужасно расстроен поражением, так что лучше бы понять, как его успокоить. Братья спросили Юдхиштхиру, неужели он и правда до сих пор верит, что Дурьодхана может и сам измениться к лучшему, и изменить отношение к ним, на что тот ответил, что да - Дурьодхана, как и любой человек, пока жив, может стать лучше.
Тут они увидели, что к ним приближается Дурьодхана, а вместе с ним и остальные его братья.

@темы: Без Кришны, Шикханди-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 62

Арджуна побеждает Друпаду

Друпада и еще четыре его двойника взяли Дурьодхану в плен. Разумеется, царь был страшно доволен, что ему удалось реализовать свой план и Бхишма уже у него на крючке. Однако после пересчета выяснилось, что принцев только сто вместо ожидаемых ста пяти, о которых докладывала разведка, то есть пять еще где-то гуляют по Панчалу.
Но на самом деле остальные пять, конечно, не гуляли, а стояли в сторонке, как и хотел Дурьодхана. Когда они поняли, что дела у кузенов плохи, то решили, что надо вмешаться и самим вступить в бой. Юдхиштхира сразу как посмотрел на построение армии Друпады, так и передал командование Арджуне как более компетентному – и не ошибся. Арджуна понял, как им обойти все ловушки и пробраться в ставку Друпады. В итоге кузенов освободили, но, ожидаемо, не получили за это от них никакой благодарности.

***
Друпада, конечно, в сражении увидел, как нереально крут Арджуна, и признал в нем их с Дроной школу. Но ему удалось выманить Арджуну на бой один на один, и принц столкнулся с той же проблемой, что и Дурьодхана – перед ним оказалось пять одинаковых противников. Скорее всего, это привело бы к такому же фиаско, если бы не случайность - у Арджуны как раз выпали из кармана пять подарочных камней Кришны.


В последние несколько дней они были его любимой головоломкой, и, увидев их, Арджуна сразу выдал уже привычную реакцию – стал думать. Поскольку за это время он успел хорошо рассмотреть все камни, то знал, что у четырех камней есть украшения-«глазки» в отличие от пятого. Это и помогло ему понять, как найти среди двойников настоящего Друпаду - он пригляделся ко всем пятерым воинам и увидел, что на одного из них смотрят остальные четверо. Таким образом царь был найден и взят в плен.

Справа слонопотамчик в боевой раскраске.

Арджуна потом пособирал с земли выручившие его камешки.


P.S. В этой серии мы узнали, что если обрить кшатрию голову, то это будет для него унижением хуже смерти. Это пока просто для информации, и никаких реальных парикмахерских экзекуций не показали - всё осталось на стадии угроз, и ни один волос с кшатрийской головы не упал насильственным путем.

@темы: Без Кришны, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 61

Сражение Кауравов с армией Панчала

В начале серии Дрона застал Арджуну за неожиданным занятием – ученик в задумчивости рассматривал подарочные камни Кришны.

Оказалось, что Арджуна не запихнул их куда-то себе в карман и забыл – нет, он продолжал ломать голову над тем, как и в чём они смогут ему помочь. Романтика!

***
К Пандавам подошел Дурьодхана и прямо сказал Юдхиштхире, что нечего им заливать друг другу, будто в их походе самое важное это получить диплом отомстить за учителя, когда оба они прекрасно понимают, что оно вторично, а главное – это кто вернется в Хастинапур победителем, потому что тот и станет наследником трона. Дурьодхана хочет стать наследником, соответственно, ему нужно вернуться победителем, поэтому командовать парадом буду я сражением с армией Панчала будет он. Если Арджуна и близнецы не против выполнять его приказы, то пусть тоже участвуют в битве; а вот Юдхиштхире и Бхиме, которые старше Дурьодханы, в любом случае придется постоять в сторонке. Младшие Пандавы, конечно, возмущенно отвергли такой вариант, на что Дурьодхана сказал, что тогда они могут присоединиться в сторонке к своим старшим братьям.
Юдхиштхира не особо-то и стал спорить или пытаться что-то доказать – так, слегка и в итоге сказал – ок, мы постоим в сторонке, а ты иди и сражайся с войском Друпады вместе со своими братьями без нас. И даже пожелал кузену победы. На гневные претензии Арджуны и Бхимы к брату, а как же дипломы??? они тогда смогут сделать подношение учителю, ответил не он, а Сахадева: интуиция подсказывает ему, что это правильное решение и всё будет хорошо. Как я уже раньше отмечала, в семье серьезно относились к безошибочно работающей интуиции Сахадевы, поэтому для братьев это был аргумент, и они более-менее успокоились.

***
И началось сражение братьев Кауравов с войском Панчала.

Мне кажется, что там справа можно насчитать как раз сто человек.

Друпада поставил своей армии задачу никого из принцев ни в коем случае ничем тяжелым не бить и шкуру им не портить (с) не ранить и не убивать – только брать в плен. С этой задачей она справилась на 99% - только Дурьодхане удалось прорваться в ставку Друпады. Там он сразился с царем и победил его. Однако оказалось, что побежденный это не Друпада, а его двойник – и вокруг липового победителя собралось еще четверо точно таких же, и кто именно из них Друпада понять было совершенно невозможно.


P.S. В сражении Духшасана сказал Дурьодхане прекрасное: «…ты только посмотри на солдат Друпады – победить их проще, чем собирать урожай на поле». Видимо, впечатления от ашрамных сельхозповинностей были еще очень свежи.

@темы: Без Кришны, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 60

Дрона не разрешает брать Карну в поход

Итак, пришел день, когда подготовка к походу закончилась, и все участники собрались на крылечке дворца, чтобы получить пожелания победы, удачи и прочие благословения от старших.

В подобных сценах Карна всегда сильно выделяется своим голым торсом – у него же экзоскелет от Сурьи, и бронежилет ему не нужен.

Перед выездом Дрона, кроме благословений, произнес еще напутственную речь принцам. Он отметил, что поскольку он и Друпада учились у отца Дроны, великого Бхарадваджи, то противник владеет тем же искусством, что и его ученики – а значит, победить его им будет непросто. Потом Дрона наехал на сыновей Дхритараштры за то, что они прихватили с собой Карну – мол, не прокатит это: Дрона поклялся отомстить Друпаде силами своих учеников, а этот человек не имеет к его школе никакого отношения, и с Карной никто дипломов не получит месть будет не тру, если царя Панчала удастся победить при участии Карны*. Кстати, Дрона вообще не уверен, что Карна реально представляет собой что-то стоящее, и если его ученики настолько сомневаются в том, чему их научил Дрона, что взяли в помощь неизвестно кого с улицы, то таких учеников ему не надо - пусть дома сидят.
Разумеется, дипломы были важнее. После таких претензий от учителя принцам пришлось уехать без Карны. Тот, расстроенный и оскорбленный, так и остался стоять на крылечке.


Кунти, вышедшей вместе с остальными Кауравами проводить принцев, стало жалко Карну и обидно за него.

Несмотря на все разочарования от Карны, Кунти таки не стала воспринимать его как врага своего сына.

*В этом эпизоде есть чудный момент, когда Дрона говорит «Если бы мне надо было победить Друпаду любым возможным способом, я бы пришел к царю Хастинапура и заключил бы с ним сделку как торговец…», а Дхритараштра и Бхишма слушают это с видом «И как же далеко мы бы послали тебя тогда…».

Видимо, за то время, пока принцы готовились к походу, у Шикханди все-таки получилось пообщаться с Ашваттхамой – по крайней мере, никого не удивило, что генерал пришел на крылечко проводить его. Поскольку Дрона сказал, что они с сыном сами не будут участвовать ни в каких сражениях, то пожелания именно военной удачи были в данном случае неактуальны, и Шикханди просто выразил уверенность в том, что сбудется мечта друга о жизни без материальных проблем. Кажется, он попал с этим в десятку - Ашваттхама в ответ сказал ему много слов о том, что наконец-то он станет богатым, и как было бы здорово, если бы Шикханди смог приехать в Кампилью на его коронацию, да и просто в гости, где Ашваттхама обещает поселить его как своего друга в таких шикарных условиях, в которых тот ни здесь, ни тем более в каких-то там Каши и Анге никогда не жил и вообще в глаза не видел. На это приглашение Шикханди не ответил ни да, ни нет – просто еще раз сказал о том, что, без сомнения, у принцев всё получится, и Ашваттхама, став царем Панчала, точно будет жить в самой настоящей роскоши.
Когда Дрона говорил принцам, как сложно им будет победить Друпаду, Арджуна поймал на себе взгляд поддержки от Шикханди. Принц слегка кивнул ему как бы в благодарность за его советы насчет предстоящего сражения из прошлой серии – он еще не представлял, конечно, насколько на самом деле важную информацию он получил тогда от генерала.

После того, как принцы уехали, и на крылечке остался один Карна, оскорбленный крайне резким отказом Дроны, расстроенная за него Кунти хотела подойти и утешить его, но ее опередил Шикхнади. Однако им двигало, похоже, далеко не только служебное рвение – ему не меньше, чем Кунти, стало жаль своего раджу. Тем более, генерал тоже недавно получил отказ от учителя, и его это расстроило - а ведь ему Дрона отказал в несравнимо более мягкой форме, чем то, что Карна услышал только что от гуру. Короче, Шикханди собрал всю свою эмпатию и успел раньше Кунти подойти с теми словами поддержки, которые казались ему самыми уместными – мол, не расстраивайтесь, забудьте, и вообще вы ведь теперь совершенно свободны, поэтому давайте прямо сейчас уедем отсюда в Ангу. В целом Карна был рад необходимости отвлечься, но сказал, что как он может теперь уехать – он должен дождаться Дурьодхану из похода, да и мало ли что – вдруг его помощь все-таки потребуется товарищу. На это Шикханди сказал, чтобы тот не переживал за такое: Анга хоть и далеко, но всё там организовано по последнему слову прогресса, поэтому связь очень хорошо налажена и вся нужная информация будет к ним поступать без задержек – кстати, был ли раджа когда-нибудь в Анге? Карна ответил, что нет, в Анге никогда не был, но до возвращения Дурьодханы он туда точно не поедет, однако готов включиться в удаленное управление ею, а также надеется в этом на поддержку генерала и в принципе на его снисхождение к нему как к радже-новичку. Шикханди еще раз попытался склонить Карну к отъезду в Ангу, ссылаясь на то, что если раджа раньше там не был, то на месте оно всё будет проще и понятнее, но Карна снова категорически отказался сейчас уезжать из Хастинапура – только после приезда товарища. На это Шикханди удивленно высказался в том ключе, что его бы кто-то так ждал из походов. Карна спросил, разве семья генерала не ждет его, и где она живет – в Анге? Шикханди ответил, что все его родные давно погибли, но чтобы не ставить Карну в неловкое положение этим трагическим фактом, да и съехать со скользкой для него темы семьи, добавил, что хоть его никто не ждет из походов – но ведь и он никого не ждет из походов, так что всё справедливо, и никаких претензий к судьбе в этом плане у него быть не может. Однако Карна, видимо, проникся сочувствием к генералу и вообще почувствовал к нему какое-то доверие, потому что стал рассказывать, что и у него с семьей не всё так прекрасно, как ему хотелось бы - родители не захотели жить с ним во дворце и уж точно не захотят уехать в Ангу, чтобы там ждать его из походов…

Хотя в тот раз генерал оказался быстрее Кунти и не дал ей оказать Карне свою моральную поддержку, но дальше станет очевидно: пока Карна ждал Дурьодхану из похода и осваивал удаленное управление Ангой под чутким руководством Шикханди, был у него и шанс понять к своей великой радости, что он все-таки умудрился не попасть к любимой царице в вечный бан – а значит, еще тогда, в детстве, он правильно разглядел за ее красивыми глазами душевную доброту, готовую всё понять и простить. Сам же он в это время благодаря отсутствию рядом Арджуны и других Пандавов не давал Кунти никаких новых поводов для беспокойств и разочарований.

***
Дрона назначил командующим принцами Юдхиштхиру как самого старшего. По дороге в Кампилью Дурьодхана сообразил, что таком случае, если они вернутся в Хастинапур с победой, то именно кузен будет считаться самым достойным претендентом на царский трон, и для Дурьодханы это будет всё равно что поражение.

***
Друпада, узнав, что на Панчал идут только принцы Хастинапура, решил, что это его шанс отомстить Бхишме за оскорбление его отца - с помощью своей армии он возьмет всех принцев в плен.

@темы: Карна, Без Кришны, Кунти-Карна-АУ, Шикханди-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 59

Подготовка к походу на Панчал

Скорее всего, с того самого момента, как Дхритараштра потребовал от Дроны закатать губу насчет войны с Панчалом из-за его личных терок с Друпадой многолетней давности, в голову Арджуны настойчиво лез образ Экалавьи, который сразу же и без колебаний отрезал себе палец по приказу учителя. А тут на глазах у Арджуны гуру хорошо так потыкали в то, что он злоупотребляет данным ему учительским правом, хочет слишком много и вообще ведет себя нечестно - и всё это при полном молчании принцев.
Арджуна остановил уже практически хлопнувшего фигуральной дверью Дрону и пламенно заявил, что слово учителя для него закон, и конечно он пойдет брать в плен царя Панчала - потому что лучше умереть, чем проигнорировать приказ учителя. Короче, не разочаровал Дрону любимый ученик и в этот раз.
Услышав такое, поднялся и Дурьодхана - не без пинка Шакуни, кстати, - с тем, что он тоже готов мстить Друпаде за учителя. После этого уже и все остальные принцы потребовали от Дхритараштры возможности получить свои дипломы разрешения отправиться в Панчал за Друпадой.
Всё это жутко не нравилось Дхритараштре. Конечно, не только ему, но принимать окончательное решение требовалось от него. Скрипнув зубами, он дал разрешение.

***
Принцы вовсю начали подготовку к походу, но не вместе – Пандавы отдельно, а Кауравы отдельно. Горячее желание сходить в поход с Кауравами выразил Карна, и Дурьодхана, разумеется, не стал отказываться от возможности иметь на своей стороне такого искусного воина.

***

Шикханди, заметно расстроенный своей неудачей на царском совете, вернулся из тронного зала в то жилье повышенной комфортности, которым его приказал обеспечить Бхишма. Там он сразу спросил у своего адъютанта, есть ли что-то в почте из Анги, и получил ответ, что есть.
Это не единственный адъютант, который будет мелькать при Шикханди в сериале – все будут как только что с конкурса красоты. Вообще Шикханди, конечно, знает толк в мужской красоте - армия ему, собственно, давала большой выбор и миллион возможностей полюбоваться, и он явно этим пользовался. Посмотреть на красавчиков он точно мог себе позволить – и позволял. Но конкретно у этого ангийского адъютанта больше всего экранного времени – и они там отыгрывают начальничье-подчиненскую классику «…мне бы надо… - Не надо. – А что если… - Не стоит. – Тогда, может быть, нужно… - Не нужно. – Разрешите хотя бы… - А вот это попробуйте!»(с) с той только разницей, что Шикханди все-таки очень молодо выглядит для начальника, и никакие усы-борода ему особо не помогают казаться старше, а адъютант в расцвете сил, так сказать – не такой уж молодой. Но всё равно обалденно красивый мужчина.

Возвращаемся к письмам из Анги. Шикханди сразу поинтересовался, что пишут из армии. Адъютант сказал, что там всё хорошо и протянул генералу соответствующий свиток. Убедившись, что так и есть, Шикханди спросил, а есть ли вообще к нему какие-то вопросы в письмах или везде всё также хорошо, как в армии? Адъютант ответил, что вопросы есть – и выложил на стол Шикханди еще несколько свитков. Тот взял один, но, пока еще не глядя внутрь, попросил адъютанта сейчас же написать письмо его начальнику контрразведки, чтобы границу, кроме основного замка, закрыли и на все остальные, и вообще чтобы тот пришел в повышенную готовность насчет проникновения гнусных шпионов из Магадхи, и соответствующие эксцессы расследовались со всей тщательностью и с подробным докладом генералу, но всё это без огласки, особенно про шмон на границе. Адъютант сразу сел писать. Шикханди заглянул в свиток в своей руке, но недолго там что-то читал, а заявил, что на самом-то деле у них для гражданских дел теперь есть целый раджа. Да и вообще, Шикханди ведь больше не имеет права ставить печать, и вряд ли в этих письмах кого-то интересует ценное мнение командующего армией Анги. Поэтому Шикханди сейчас приведет сюда нового раджу – и на всех этих прекрасных примерах они смогут начать передачу дел Анги, да и первично познакомятся, что тоже важно. И пусть адъютант готовится к отъезду в Ангу - завтра рано утром они с раджой уедут туда. Тот, кстати, этот приказ как-то не слишком радостно воспринял – видимо, хотел подольше побыть в столице, раз уж получилось в нее попасть.

***
Шикханди нашел Карну в оружейной, где тот проверял снаряжение для похода на Панчал. Оказавшись там впервые, Шикханди всё осмотрел своим профессиональным взглядом и с присущим ему деятельным вниманием и интересом, а потом подошел к Карне и представился со всеми полагающимися радже поклонами – мол, я командующий армией Анги и был до вашего назначения и.о. раджи; не уехать ли нам в Ангу завтра утром, чтобы я там, на месте, передал вам все дела, хотя начать стоит прямо сейчас - как раз пришла почта и требует вашей реакции.
Карна на это несколько даже высокомерно ответил, что какая может быть Анга, когда принцы собираются в поход, и Карна с ними. Шикханди воспринял это спокойно, еще раз поклонился Карне как радже, показав тем самым, что эти слова для него приказ, и сказал, что он тогда просто все письма передаст в дом Карны, а если раджа посчитает нужным встретиться, то он знает, где найти генерала, и… Тут до Карны наконец дошло, что всё серьезно – это пришли по его душу на предмет управления Ангой. Он перебил Шикханди и стал просить его – уже совсем в другом тоне, очень вежливо и даже руки сложил в жесте просьбы, - чтобы генерал поуправлял Ангой до того, как Карна вернется с товарищем из похода, а после этого Карна сам его найдет и будет уже в его полном распоряжении для передачи дел. Шикханди ответил, что просьба тут лишняя – если это приказ раджи исполнять его обязанности еще какой-то срок, то он, разумеется, подчиняется и идет этот приказ выполнять, но пусть раджа заберет у него по крайней мере печать, потому что генерал уже не имеет права даже в руках ее держать и теперь должен заходить к радже, когда она ему понадобится. Карна в том же вежливом тоне от печати отказался и еще раз попросил, чтобы до окончания похода принцев у него была возможность вообще не отвлекаться на Ангу. Генерал ответил, что как угодно радже. Карна поблагодарил Шикханди за понимание, но особо отметил, что хотел бы, чтобы Шикханди воспринимал это все-таки не только как приказ вышестоящего, но и его чисто человеческую просьбу, и на самом деле он очень рад знакомству, только вот время пока не позволяет Карне его продолжить.
Шикханди в это время снова пострелял глазами по оружейной и спросил у Карны, может, в подготовке похода нужна и его какая-то помощь – всё-таки у него есть хороший военный опыт… Но Карна не дослушал, а сказал, что Шикханди и так уже согласился оказать ему самую правильную и необходимую в данной ситуации помощь – взять на себя управление Ангой, за что ему преогромнейшее спасибо. На том и разошлись.

***
Шикханди вернулся в свой кабинет и сказал адъютанту, что раджа продолжает удивлять – не очень-то просто оказалось его загнать на управление Ангой. С другой стороны, на арене он открытым текстом говорил, что ему не нужны ни власть, ни царство – как жаль, что его не послушали, потому что он таки феерический идиот какой-то очень незамутненный, раз печать не взял. Шикхнади, конечно, ничего подобного делать не будет, но гипотетически до окончания всей этой заварухи с Панчалом он может наставить ее в таких местах, что вопрос, кто лучший лучник в Бхарате, уже точно никогда не войдет для Карны даже в десятку самых актуальных.
Адъютант к тому времени закончил письмо контрразведке и дал посмотреть Шикханди. Пока генерал читал и что-то поправлял, тот спросил – так они без раджи завтра возвращаются в Ангу? Генерал ответил, что нет – они туда вернутся только вместе с раджой, поэтому завтрашний отъезд отменяется (адъютант заметно повеселел), и пока что Шикханди Ангой поуправляет удаленно, а с письмом всё хорошо – можно шифровать. И пусть адъютант еще одно напишет – на этот раз начальнику разведки, чтобы тот как можно быстрее приехал сюда с полным отчетом, кто из их доблестных разведчиков где и над чем сейчас работает.
После этого он решил полностью посвятить себе удаленному управлению Ангой – взял одно из тех писем, которые так и лежали у него на столе.

***
Но совсем скоро генералу пришлось отвлечься – к нему вдруг пришла Духшала. Она была в каком-то очень простом и скромном костюме с минимумом украшений, если сравнивать с тем, что на ней было надето на соревновании и на празднике. Шикханди, конечно, увидеть девушку не ожидал, но сразу изобразил на своем лице радость от чести принимать ее у себя, поклонился и предложил перейти из кабинета в какую-то более подходящую для визита принцессы комнату. Пока они переходили, Духшала сказала, что, собственно, она пришла не в гости, а с предложением. Вчера на празднике генерал упомянул, что интересуется конями – так вот, она предлагает поехать кататься на лошадях за город, но перед этим они могут зайти в царскую конюшню, где знающему человеку в принципе есть на что посмотреть, но бонусом генерал еще и сможет выбрать себе для прогулки любую интересующую его лошадь. От слов «царская конюшня» пламя в глазах Шикханди дало яркую вспышку, и он сказал, что, конечно, как он может отказаться от такого прекрасного предложения: вечером, после того, как он закончит все свои дела, если у принцессы еще будет желание, они могут сходить на конюшню, а на прогулку выехать завтра утром. Духшала ответила, что генерал ее не совсем правильно понял - она уже с дедушкой насчет него обо всем договорилась, и у Шикханди рабочий день на сегодня закончился, он совершенно свободен, а значит, ее предложение они могут осуществить прямо сейчас. Разве Шикханди не видит, что Духшала уже и оделась соответственно конюшне и прогулке?
Конечно, как бы вежливо не преподносила Духшала свои предложения – это были предложения, которые не предполагали отказа со стороны Шикханди, поэтому он сказал, что это всё замечательно, и он пусть она немного подождет здесь, пока он уйдет, чтобы тоже переодеться в подходящее. Ну да долго ждать ей не придется – он же человек военный и в армейские нормативы уложится.
Но Шикханди всё делал быстрее нормы, поэтому когда Духшала высказывала свои удивления, как это у генерала получилось так быстро снова оказаться перед ней, но уже в другой одежде, она не подозревала, что он успел не только переодеться, а еще и заскочить в кабинет, поставить на готовых письмах в Ангу соответствующие крестики, свидетельствующие о том, что это его настоящие приказы, и сказать адъютанту, чтобы они обязательно ушли сегодня к своим адресатам, а Бхишма, как оказалось, твердо решил одолжить его – если не Дроне, то хоть кому-нибудь.

***
Бхима раскокал свежевысеченную статую Дурьодханы, причем на его глазах. Он поднял ее, чтобы якобы проверить, возможно ли это для него (то есть по факту продемонстрировать кузену свою силушку), а потом уронил якобы случайно. И даже высказал саркастические сожаления о своей неловкости: мол, это же был настоящий шедевр – скульптор на удивление точно передал в камне самодовольную морду кузена. Почти дошло до драки, но разозлившегося Дурьодхану удержал бывший там же Карна.

***
Арджуна тоже готовился к походу – в дворцовом саду он обложился со всех сторон картами Панчала, продумывая тактику наступления. Тут к нему подплыла прелестная дурочка Субхадра с какой-то шкатулкой в руках. Арджуна, заметив ее, над ней подшутил… как бы так сказать… неожиданно. Дело в том, что в ходе шутки он полностью по собственной инициативе изображал из себя учителя танцев для Субхадры. Еще раз отмечу – не просто никакого баттхёрта у него от такой шутки не было, с хватанием за нож и так далее, а он сам, по собственной инициативе, ее начал. Должно быть, это он так тонко намекал Субхадре, чтобы она не теряла зря времени на окучивание его. Девушка намека на поняла, а принялась подкатывать к Арджуне со стороны музыки - как замечательно он научился играть на вине и какую прекрасную романтическую мелодию выбрал вчера на выпускном. Но молодой человек заявил, что это была вовсе не романтическая мелодия, а романтику пусть поищет со своим парнем – и, что интересно, всё это так вежливо, по-светски и с милой улыбкой на лице. Короче, снова дал ей понять, что ее любовные инициативы ему неинтересны.
Субхадра расстроилась и уже собиралась уходить, но тут вдруг вспомнила, что у ее визита предполагалась и чисто практическая цель. Как я понимаю, это вообще была истинная цель ее приезда к Кауравам в это время – она отдала Арджуне шкатулку, с которой пришла, и сказала, что в ней подарок от ее брата Кришны и он просил передать, чтобы принц везде носил его с собой – это ему обязательно пригодится.
В шкатулке оказалось пять голубых камней.

Можно заметить, что один камень выделяется среди остальных.

У Арджуны не было никаких догадок, где ему могут понадобиться такие камни, но он однозначно почувствовал в них какой-то скрытый смысл, и это привело его в задумчивость. Вот так стартовал в сериале главный пейринг Махабхараты. Обратим внимание, что стартовал он весьма романтично. Как я раньше писала, с классической романтикой в сериале экстремально плохо, однако в неклассическом виде она внезапно вылазит из самых неожиданных мест – что тоже по-своему интересно.
Пока Арджуна романтично рассматривал камни, Субхадра решилась на еще одну попытку привлечь к себе внимание молодого человека, а именно проявила интерес к его текущему занятию – игре в солдатиков выбору тактики для предстоящего сражения, но и в этот раз безуспешно. Она сразу получила от парня тыжедевочка-тынепоймешь-тебебудетскучно.

***

Путь Духшалы и Шикханди в царскую конюшню проходил через дворцовый сад. Возможно, генералу, увидевшему издалека Арджуну, который как раз разговаривал с Субхадрой, принц напомнил о своем брате. Но, возможно, Накула пришел ему на ум сам по себе – просто от того факта, что они сейчас окажутся с лошадьми, в которых красавчик тоже разбирается. В общем, как бы ни появился Накула в голове Шикханди, в результате он предложил Духшале пригласить на конную прогулку еще и ее кузена – на выпускном тот говорил, что ему это интересно, а еще раньше, на соревновании, Духшала отмечала, что ей с ним всегда приятно общаться. Девушка сказала, что Накула, наверное, занят сейчас подготовкой к походу, но идея ей нравится, и можно попробовать его найти и предложить составить им компанию. В итоге они решили подойти к Арджуне и узнать, насколько сейчас свободен Накула и где он вообще.
Только вот подошли они как раз в тот момент, когда Субхадра попросила Арджуну рассказать про боевой порядок, а тот ей довольно высокомерно ответил тыжедевочка-тынепоймешь-тебебудетскучно, и Шикханди этот диалог услышал. И это был такой триггерный для него момент, что он забыл про весь этикет и без всякого здрасьте, поклонов и прочей вежливости сказал Субхадре – мол, принцесса, если вам интересно узнать про боевой порядок, обращайтесь ко мне, и я вам расскажу про него так, что вам точно будет не скучно.
Конечно, он зря сказал это, что сразу и понял – всё равно аудитория истинное значение его слов не восприняла, при этом прозвучали они грубо и двусмысленно, так что Духшала обиделась и тут же занесла его в черный список. Но очевидно, момент был для него триггерным настолько, что он даже не хотел как-то оправдываться за свои слова, пытаться обратить их в шутку или обернуть в какие-то извинения. А вот Арджуна, видимо, из мужской солидарности решил помочь Шикханди как-то сгладить неловкость и сказал, что он и сам с большим интересом послушал бы, что думает генерал про спланированный им для похода боевой порядок. Это не помогло – Духшала сказала, мол, как замечательно, что она нашла для генерала подходящую компанию, в которой его и оставляет, потому что она вдруг вспомнила, что у нее есть важные дела и кататься на лошадях они с Шикханди поехать никак не смогут. Хотя это и было ожидаемо для него, но он всё равно заметно расстроился, что обидел ее, и Арджуна снова включил мужскую солидарность, и начал говорить всякую ерунду про легкомысленных и непостоянных женщин, которые всё время меняют свое мнение и морочат мужчинам головы – но как же они этим прекрасны и т.п. Но, конечно, всё это было совершенно мимо кассы - не было для Шикханди ровным счетом ничего утешительного в том, чтобы на ровном месте про себя услышать, что у него ветер в голове и семь пятниц на неделе просто потому что.
Духшала ушла, прихватив с собой подругу, а Шикханди подошел поближе к столу, за которым Арджуна продумывал предстоящую военную операцию – и, конечно, все обидные ему глупости от принца тут же исчезли из его головы. Заиграла самая лирическая версия страстной темы Шикхнади – он смотрел на карту Панчала с расставленными на ней солдатиками, и под эту музыку прошли кое-какие воспоминания о его последнем дне в Кампилье – победа на скачках, игра с товарищами по дороге в город, храм Шивы и его родной дом – царский дворец.
Арджуна, видя такой живой интерес к своему боевому порядку, спросил мнение генерала. Шикханди вышел из воспоминаний и сказал, что поскольку это первый военный поход Арджуны, то он лучше скажет о том, что действительно есть самое важное при ведении войны - важнее построения войска и даже важнее победы – это не выходить в насилии за рамки необходимого и не быть жестоким. Использовать превосходство для получения садистских удовольствий – вот в чем для воина самый большой позор, а не поражение. И вообще это огромная проблема армии, что туда лезут садисты всех мастей, потому что там легче уйти безнаказанным. Арждуна заверил генерала, что он и сам такого же мнения, и, разумеется, цель их похода - это плен Друпады и не более того: наносить вред и разрушения Панчалу они не намерены, равно как и совершать какое-то насилие сверх нужного для решения поставленной Дроной задачи.
Шикханди при этом продолжал смотреть на карту Панчала, и когда Арджуна закончил, то снова заиграла его музыкальная тема, которая в этот раз из лирического варианта быстро перешла в самый страстный, а перед глазами возник тот момент, когда Друпада кричал ей, что ему не нужна дочь и чтобы он убирался из его дома, а потом тот, когда Шива проявился перед нем и сказал, что Шикханди благословлен им на успех и если он считает главной целью своей жизни лишить Друпаду самого ценного для него, то он непременно станет этому причиной.
Шикханди на самом деле очень недолго колебался. Он подошел к карте и, ссылаясь то на рельеф в окрестностях Кампильи, то на известные в узких военных кругах традиции Панчала в ведении войн, то на школу мудреца Бхарадваджи, которой в равной степени принадлежат Дрона и Друпада, то на свой личный военный опыт, перестроил солдатиков Арджуны, а проще говоря - сдал ему все военные секреты Панчала. Он-то их прекрасно знал еще с тех времен, когда кокошник главнокомандующего был ей куда желаннее короны царства, ее интерес к военным делам во всех их тонкостях и нюансах всеми вокруг только поощрялся, и никто ни разу не сказал ей тыжедевочка-тынепоймешь-тебебудетскучно.
Арджуна с большим вниманием наблюдал, какая картина вырисовывается при этом на карте. Когда Шикханди сказал вроде бы уже всё, что хотел, принц поблагодарил его за советы и спросил, не знает ли генерал, есть какие-то реальные основания у слухов о том, что Друпада мистик, умеет наводить всякие иллюзии на своих противников, и от этого его практически невозможно победить. Шикханди ответил, что он, конечно, точно не знает – ну откуда ему? – но он бы предположил, что это не колдовство, а просто двойники, и «лекарство» от этого – как бы Друпада не заманивал на честный бой один на один, не вестись, а всегда быть строго с группой поддержки человек 5-7. Ну да их там будет 105… даже 106 с Карной, и подстарховаться таким образом принцам точно будет несложно.

***
Теперь мы оказываемся в Панчале. Друпаде принесли известие от Дроны, что тот в ближайшее время собирается напасть на него. Царь воспринял новость агрессивно и самоуверенно – мол, Дрона сам себе подписал этим смертный приговор.


***
К концу серии вся подготовка к предстоящему походу уже завершилась, и Пандавы получили благословение на него у Кунти, а Дурьодхана – у своих родителей и Шакуни.

@темы: Карна, Без Кришны, Шикханди-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 58

Дрона требует оплаты

Бхишма толкнул речь: вот, мол, сейчас открывается новая страница в истории их династии, и в такой момент, конечно, в памяти сами собой всплывают события из предыдущих страниц. Он хотел бы поделиться с внуками одним таким трогательным случаем, который произошел в их семье очень задолго до их рождения – когда их отцы были маленькими, а Бхишма, соответственно, занимался их воспитанием.
Дальше пошел сам трогательный случай, который для принцев, разумеется, был ниочем, а вот Видура и Дхритараштра его помнили, конечно. Смысл, который Бхишма вкладывал в свой рассказ, заключался в том, чтобы напомнить Дхритараштре, как они с Панду любили друг друга и как покойный брат доверял ему, начиная прямо с самого детства.
Те присутствующие, кто знал Панду, всплакнули. Кроме Шакуни – тот всё отчетливее чуял подвох.
Подвох наступил: в качестве резюме к случаю времен "когда деревья были большими и с них было интересно прыгать" Бхишма выдал, что Панду не надумал бы умирать, если бы у него было хоть малейшее беспокойство за будущее своих детей, но его не было – Панду тогда, как и в детстве, был твердо уверен, что на брата ему всегда и во всем можно положиться, так что его сыновья будут под надежной защитой Дхритараштры, а он может спокойно отправляться на тот свет.
И на Дхритараштру подействовало! Ведь Панду был не просто один из немногих людей, которые любили его, а, пожалуй, единственный человек, который любил его «по-настоящему», то есть так, как сам Дхритараштра хотел, чтобы его любили. К нему в голову тоже полезли воспоминания о тех временах, когда Панду был еще жив и они жили вместе. И как Панду действительно всегда верил ему и никогда не мог даже помыслить о каком-то злом умысле со стороны брата. Что бы сказал Панду сейчас, если бы узнал, что Дхритараштра на днях способствовал покушению на его сына?
Короче, Дхритараштра весь в слезах и соплях заявил, что ему очень сложно определиться с наследником трона: он думал, что соревнования помогут ему, однако это не сработало. А он ведь царь и всегда обязан поступать справедливо, но тут он прямо не знает, кто же из принцев больше остальных достоин править царством.
Шакуни подмигнул Дурьодхане, и тот подал голос. Ничего значимого он не сказал – просто отметил, что никто не сомневается в том, что решения Дхритараштры всегда справедливы. Но тут важно было именно подать голос - обозначить свое присутствие для отца в ощущениях, так сказать.
Только вот оказалось, что всё напрасно – и Бхишма речь толкал, и Шакуни с Дурьодханой переживали, потому что на совет без приглашения зашел Дрона. Он сказал, что зря тут все собрались, ведь никто из принцев не может быть кандидатом в наследники трона, потому что он пока никому диплом не выдал. Видура первым понял, в чем дело – Дрона еще не получил выходное пособие подношение от учеников в качестве благодарности за их обучение, а значит, формально они еще не завершили образование, а значит, они не могут быть претендентами на трон. «А, ясно» - сказал Дхритараштра и спросил у Дроны, что именно он хотел бы получить. Дрона начал издалека – мол, мне нужно, чтобы мои ученики показали мне, чему я их научил. Видура тут же предложил, чтобы Дрона потом, после показа, сказал, кто же, по его мнению, лучший из них, и это учтут в дальнейшем при выборе наследника. Вмешался Шакуни, указав, что это плохая идея, потому что учитель может объявить лучшим своего любимчика, то есть Арджуну. Такую претензию Дрона отмел с порога, просто сказав, что гуру не может быть пристрастным – и живите с этим, как хотите. Тут и Бхишма высказался – учитель, не тяните кота в мешке, давайте уже прямо говорите, что вам надо.
Дрона сообщил, что когда-то царь Панчала Друпада оскорбил его, а ведь Дрона считал его своим другом, так что это была особенно неожиданная гадость. Причем псевдо-друг оскорбил не только лично его – в таком случае Дрона и сам мог бы за себя отомстить, но еще и его искусство. Поэтому Дрона дал обет, что мстить за него Друпаде будут его ученики, которых он обучит своему искусству. И вот гуру требует, чтобы принцы поехали в Панчал и взяли его обидчика в плен – а там Дрона уже сам разберется, что ему с ним делать дальше.
На совете все выпали в безмолвный осадок: чтооооооооооооооооооооооооооо? Война с Панчалом??? Из-за Дроны?????
Первым пришел в себя Дхритараштра с настойчивой просьбой к учителю закатать губу и вернуться в реальный мир – как он вообще себе представляет, чтобы принцы сейчас пошли войной на Панчал?

Как мы знаем из показанного раньше, старшее поколение имело кое-какие сведения об этой темной истории с Дроной и Друпадой. Но и из молодежи на царском совете присутствовал человек, который был свидетелем их ссоры, ведь Шикханди по вчерашнему требованию Бхишмы сегодня тоже пришел в тронный зал. Он увидел в этом шанс для себя, да и мысль о том, что Дрона сейчас на ровном месте развяжет войну с Панчалом, не оставила его равнодушным. С разрешения Бхишмы генерал взял слово – мол, он же тоже ученик Дроны, но когда он уходил из ашрама гуру, тот не взял с него никакой оплаты, а между тем Шикханди постоянно использует полученные от учителя знания и хотел бы отблагодарить за них. Дрона не требует войны с Панчалом – гуру хочет взять Друпаду в плен, и Шикханди готов выполнить эту задачу. В отличие от принцев, он может действовать лично от себя как ученик, который до сих пор в долгу у своего учителя, и подобная месть не будет истолкована как какая-то враждебность Хастинапура к Панчалу, то есть это не повредит нынешнему нейтралитету между странами.
Конечно, Шикханди при этом поклонился Дроне как полагается ученику и горячо попросил у того возможности исполнить обет учителя.
Как Ашваттхама не узнал в прошлой серии Шикханди, так и Дрона не сразу понял, кто это вообще перед ним. Когда, наконец, вспомнил и признал, то сказал, что тот сильно изменился за лето 12 лет – и это он, значит, тот самый покоритель Анги? Дрона, когда услышал про эту последнюю ангийскую кампанию, еще подумал, не живший ли это у него Шикханди, но тот, по идее, еще слишком юный для таких великих дел - да и вроде Хастинапуру служить не собирался… но значит, это он – ну да, было видно, что мальчик далеко пойдет… как оказалось, даже в прямом смысле – куда уж дальше Анги… так далеко Дрона его все-таки не посылал из ашрама…
В целом Дрона довольно холодно поприветствовал бывшего ученика, хотя и благословил его. Может, при других обстоятельствах учитель воспринял бы их встречу более радушно, но сейчас это совершенно неожиданное вмешательство Шикханди явно никак не встраивалось в планы Дроны.
Но зато как же на «ура» была воспринята идея генерала старшими Кауравами - меньше всего им хотелось разруливать со всех сторон личный конфликт Дроны и Друпады. Такого единодушия мы не встречали в царском дворе со времен новости о беременности Гандхари. Все они наперебой принялись доказывать Дроне, что Шикханди это так раз то, что ему нужно, чтобы утолить свою жажду отмщения, и дипломы принцам можно выдать прямо сейчас. Основным аргументом «против» принцев и, соответственно, «за» Шикханди Дроне преподносили то, что принцы принадлежат не себе, а Хастинапуру, поэтому они никак не могут выступить против Друпады просто как ученики Дроны, а только как фигуры государственного уровня. Гуру сам должен был это понимать, если он 12 лет назад пришел на собеседование таки не с чистым сердцем и с желанием передать свои ценные наработки во благо родине, как он тогда заявлял, а с задней мыслью осуществить личную месть. С личным – это не к принцам, они есть часть царской семьи и каждую минуту своей жизни представляют Хастинапур. Зато вот Шикханди ни к Хастинапуру, ни, тем более, к его царской династии совсем не имеет отношения – по сути, это просто их наемник, пусть и очень высокого класса, как, разумеется, и полагается причастному к искусству Дроны. Правда, когда Дхритараштра уже договорился до того, что он хоть сейчас готов снять с Шикханди все обязательства перед Хастинапуром и отдать его в распоряжение Дроны навсегда, Бхишма притормозил племянника и сказал, что это всё-таки уже слишком. Так сказать, одолжить генерала – это да, это пожалуйста, эта идея Бхишме очень нравится; если у Шикханди остались в прошлом какие-то личные долги, в том числе и перед учителем, то не вопрос дать ему отпуск, где он все эти долги закроет так, как посчитает правильным – само собой, Хастинапур в такое не будет вмешиваться, но потом пусть возвращается на службу…
Всё это, похоже, разозлило Дрону, и он резко сказал, что так точно дипломов дела не будет. Во-первых, с чего все взяли, что он считает Шикханди своим учеником? Он не только не доучил его, он вообще его не учил – гуру кое-что в этом понимает, и пусть уж ему поверят, что Шикханди учит сам Шива, просто в тот краткий период, когда будущий генерал жил у него в ашраме, Махадева делал это через Дрону. Так что если Шикханди и задолжал кому-то подношение, что только Шиве. Во-вторых, если бы Дрона хотел, чтобы Шикханди отомстил за его оскорбление, то зачем бы он тогда выгонял мальчика из своей школы ради принцев?
Шакуни тут же предположил, что конкретно в этом случае дело было не в мести – отомстить действительно может и генерал, а вот тот контракт, который заключила с Дроной царская семья, Шикханди точно был не по карману. Дхритараштра попытался это сгладить, указав, что Хастинапур же не отказывается ни от каких обязательств по контракту – ни от выходного пособия, ни от пожизненного соцпакета… и даже генерала готовы отдать – гуру, ну что вам еще?! Почему вы пристали к нашим принцам со своей местью?! Видура опять вернул Дрону к тому моменту на собеседовании, когда тот утверждал, что хочет передать свое искусство принцам для пользы отечества, но на этот раз более резко – так, выходит, гуру обманывал их, и дело было просто в его частном интересе сомнительного характера? Потому что какая же польза для страны в том, что ей придется сейчас ввязаться в никому не нужный военный конфликт…
Очевидно, вот эти обвинения в нечестности стали для учителя последней каплей.

Дрона сказал, что он тут не торгуется - свои требования он четко изложил: нет пособия – нет дипломов если принцы не в состоянии исполнить его обет и отомстить за учителя, то они ему не ученики. В таком случае Дрона считает себя свободным от условий контракта и будет учить своему искусству других, пока, наконец, не обретет настоящих учеников, способных отблагодарить его за обучение так, как это нужно ему. И еще в таком случае ни одного из принцев нельзя считать закончившим обучение – а значит, претендентом на трон.
Высказавшись, Дрона направился к выходу, но его остановил Арджуна.

@темы: Панду, Без Кришны, Шикханди-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 56

Наказание Арджуны

Однако Дхритараштра тут же добавил, что Арджуне как сыну его любимого покойного брата - да и вообще у парня сегодня выпускной - полагается частичная амнистия, поэтому пусть Видура подберет какое-то формальное наказание, которым будет более-менее логично заменить реальное. Видура сказал, что никто не пострадал, злого умысла у Арджуны, очевидно, не было, так что если у Карны нет к Арджуне претензий и он готов простить напавшего, то амнистия может быть и полной. Карна, до которого наконец дошло, в какой серпентарий он попал и как на самом деле при таких раскладах надо следить за базаром, готов был, кажется, не только простить, но и сам извиниться перед всеми за испорченный праздник. Но Дурьодхана, видя, что Карна не настроен выжимать максимум из ситуации, вмешался и сказал, что, конечно, его друг простит Арджуну – если тот вымоет ему ноги и попросит прощения. Видура ответил, что ок, в качестве формального наказания годится, но надо всё-таки услышать от самого Карны – устраивает его такое или нет. Дурьодхана так выразительно посмотрел на товарища, мол, и не думай отпираться - а Карне так хотелось... Однако Дурьодхана продолжал подавать ему всяческие знаки, что это как раз то, что им сейчас нужно.
Кунти всё еще надеялась, что Карна откажется.


И Карна даже поймал ее взгляд,…

…но так и не решился пойти против ожиданий своего благодетеля (тем более, он всё равно уже в вечном бане за всё предыдущее), а сказал, что с таким наказанием для Арджуны он согласен.
Короче, в очередной раз разочаровал Кунти.


Тут же принесли все необходимые девайсы.




Арджуна вымыл ноги Карне...


...и попросил прощения.

Фоном впервые дали грустную песню со словами о том, как ужасно, что братья, не зная, что они братья, стали врагами.

Кунти расплакалась.


Карне во время всей этой процедуры было жутко стыдно и неловко, и он предпочитал вообще ни на кого не смотреть.

Кшатрийское общество не очень впечатлило, но самхотел.

Потом Дхритараштра сказал, что сейчас уходит, потому что нет у него теперь никакого настроения праздновать, а завтра на 8:00 совещание рано утром будет царский совет, где он коронует наследника трона, так что всем, к кому это относится, быть без опозданий. Неудивительно, что после этого объявления к выходу потянулись также Бхишма и Видура.
Ушла и заплаканная Кунти с Приямвадой, а за ними сразу же пошел Арджуна, который видел, как случившееся расстроило маму, и хотел извиниться перед ней за испорченный вечер.

***
Остальные Пандавы тоже не захотели оставаться. Оказавшись наедине, Бхима, Накула и Сахадева стали возмущаться, что как хитро всё подстроили, чтобы оттереть от трона Юдхиштхиру, который на самом деле самый достойный из всех, а посадить туда Дурьодхану. Бхима даже сказал, что если понадобится, то стоит силой заявить о своих правах, да и вообще как можно забыть такое оскорбление Арджуны. Однако Юдхиштхира потребовал, чтобы все успокоились, особенно Бхима – развязывать войну с семьей это вообще не вариант, а их гражданский долг заключается в том, чтобы завтра принять любое решение царя.

***
Приямвада попыталась утешить плачущую Кунти тем, что ее сын обязательно отомстит своему обидчику и врагу, но это совершенно не подействовало на Кунти. Вернее, вызвало у нее обратную реакцию – она заявила, что не хочет никакой вражды Арджуны с Карной, а хочет, наоборот, как-то успокоить сына, чтобы мысли о мести, которые, разумеется, уже есть в его голове, дальше головы не пошли, а там и умерли.
Как видим, Карна зря так сильно переживал – в вечный бан у любимой царицы он так и не попал. Спойлер – она ему там дальше еще и не такое простит.

@темы: песня, Карна, Без Кришны, Кунти-Карна-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 55

Праздник во дворце

Началась серия с того, как на запланированный после соревнования выпускной вечер стали подтягиваться причастные. Тех, кто уже пришел, развлекала живая музыка

Гвоздь бэнда – щипковый инструмент под названием вИна.

Одной из первых была Кунти, и она сразу начала выглядывать Карну.


Карны там не было, и Кунти спросила у Приямвады, которую она взяла с собой, придет ли, по ее мнению, на этот праздник новый раджа Анги. Та ответила, что сомнительно, потому что праздник семейный, соответственно, будут только члены царской династии и их почетные гости.

Приблизительно то же самое, только еще более категорично, сказала и Духшала, которая, как попросил ее Бхишма, пришла на праздник вместе с Шикханди, когда тот, выглядывая Карну, поинтересовался, сможет ли он сегодня вечером в неформальной обстановке познакомиться с этим новым неадекватным раджой Анги. На ответ принцессы он среагировал, конечно, по всем правилам этикета – поблагодарил ее и Бхишму за то, что они оказали ему честь и внесли его в число почетных гостей, а также отметил, что в таком случае он получил чудесную возможность отдохнуть и провести время в приятной компании, не отвлекаясь на мысли о службе; кстати, есть ли в списке почетных гостей сын гуру Дроны? Духшала ответила, что, разумеется, есть – он же 12 лет учился вместе с ее братьями, и его учеба точно так же подошла к концу, как и у принцев, поэтому не позвать его было бы неуважением к гуру; так что он просто еще не дошел сюда. Шикханди вслух вспомнил, как ему удалось сразу издалека узнать Ашваттхаму, и сказал, что, мол, вряд ли он меня узнает так же легко – и характерно погладил себя по бороде. Этот жест не ускользнул от девушки, и она, засмеявшись, сказала, что пока сын гуру еще не здесь, генерал может успеть сбегать побриться – для, так сказать, увеличения вероятности быть сходу узнанным. Шикханди тоже засмеялся и ответил, что дело не только в этом – он вообще стал значительно больше с тех пор, как ушел из ашрама Дроны, а вот Ашваттхама каким был стройным, таким и остался.
После этого они подошли к Кунти, уже обосновавшейся на месте, подготовленном специально для нее. Конечно, Шикханди, выражая ей свое почтение, спросил о ее самочувствии после обморока, попутно похвалив крутизну Арджуны на соревновании. Но молодые люди подошли не только для того, чтобы поприветствовать Кунти. На самом деле, они пришли на выпускной не вдвоем, а втроем - и эта новая для нас девушка хотела познакомиться с Кунти.

Здесь у нас появилась новая героиня второго плана - сестра Кришны Субхадра.

Это классический образ блондинки из анекдотов, хотя у нее, разумеется, темные волосы. По ходу действия она всё время будет олицетворением легкомысленной добродушной глупости.

Субхадра училась вместе с Духшалой в институте культуры, и та пригласила подругу приехать из Двараки - столицы царства династии Яду, к которой принадлежали она и Кришна, на праздник по случаю возвращения принцев из ашрама Дроны. Вернее, если судить по дальнейшему, это была идея Кришны, чтобы сестра напросилась в гости в Хастинапур как раз в то время, когда там должны были появиться выучившиеся принцы. Как бы там ни было, на соревнованиях мы Субхадру не видели. Должно быть, она только к выпускному вечеру доехала до Хастинапура.
Через Кунти у Субхадры есть родство с Пандавами: сын родного отца Кунти Шурасены – это Васудева, отец Кришны и Субхадры, то есть сыновья Кунти им двоюродные братья. Родство кровное, а не законное - если помните, Кунти воспитывал приемный отец, и он, а не Шурасена, был ее отцом по закону.
Раньше Субхадра и Кунти никогда не виделись, и были рады познакомиться друг с другом. Из их последующей беседы мы узнали о некоторых других родственниках: жене Васудевы Деваки, ее отце Уграсене и еще одном сыне Васудевы, соответственно, брате Субхадры и Кришны – Балараме. Кунти отметила, что слава о великих подвигах Кришны, разумеется, дошла и до нее, и ей бы очень хотелось увидеть его. Субхадра ответила, что если это противостояние будет и дальше нарастать, то Кунти и Кришна обязательно встретятся. Ее попросили объяснить, что она имеет в виду, но она сказала, что это слова Кришны, а она редко понимает, о чем говорит брат - просто звучит внушительно и красиво, вот она и повторяет. В общем, посмешила компанию своей прелестной глупостью.
Появились Пандавы и познакомились с Субхадрой. Девушка сразу запала на Арджуну. Но тут надо понимать, что Арджуна в этой экранизации эпоса показан человеком весьма равнодушным к противоположному полу, и конкретно к интересу Субхадры он тоже никакой взаимности не проявил. На этом вечере его общение с девушкой не выходило за рамки светской доброжелательности, а от всяческих знаков внимания и намеков на более близкое знакомство с ее стороны дальше по сериалу он будет вежливо отмораживаться.
В качестве старта для общей беседы Духшала выбрала музыку – указала на бэнд и пожаловалась, что в институте культуры у нее не сложилось заниматься музыкой, а вот Субхадра научилась отлично играть на вине.

Конечно, Духшала представила всем Шикханди, и по поводу музыки в его сторону прозвучало, что вот ему это вряд ли интересно – в армии, наверное, больше любят слушать звон оружия. Он посмеялся и ответил, что нет - тут как раз наоборот: это на соревнованиях прикольно помахать оружием, а так-то самая удачная война это та, которой удалось избежать, и чем меньше у командира реального звона оружия вне казармы, тем он значит лучше служит; если уж на то пошло, то тишина мирного времени - вот самая прекрасная музыка для воина. Тут подал голос Накула и отметил, что каждому свое – для него самая прекрасная музыка это ржание лошади, и Шикханди с ним сразу согласился, рассказав, что лошади это как раз его самое главное увлечение, на которое уходит всё его свободное время, и в Анге у него осталась отличная конюшня, которую он, конечно, в ближайшее время сюда перевезет, раз теперь будет служить в столице. Накула тут же поинтересовался, сколько голов, каких пород и специфики, но Юдхиштхира, видимо, зная брата, понял, что если генерал и правда так же увлечен конями, как Накула, то разговор рискует перейти в малоинтересное и малопонятное для всех остальных русло, поэтому решил вернуть его к изначальной теме музыки. Сначала он откатил беседу к моменту про тишину мирного времени, одобрив слова Шикханди, а затем к тому, что среди них же есть тру-меломан Арджуна, который в этом смысле вообще многостаночник.

Когда всплыло, что Арджуна может играть на всем подряд, его стали уговаривать сыграть что-то на вине, пока все только собираются и торжественная часть вечера еще не началась, чтобы Субхадра, как знающий человек, заценила его уровень владения. Арджуна совсем чуть посопротивлялся, а потом сказал бэнду, что они могут немного отдохнуть, и сел за инструмент.

Может, Шикханди и не врал, когда говорил, что к музыке у него положительное отношение, но вряд ли то, что играл Арджуна, отзывалось в его душе – там всё было так плавно, без экспрессии, поэтому как-то сомнительно, что ему заходил такой стиль. Но в том случае не дослушать выступление Арджуны и отойти было, понятное дело, не вежливо, поэтому он решил занять чем-то интересным по крайней мере свои беспокойные глаза – и с его точки зрения самым достойным для рассматривания оказался наш эпический красавчик и - какое замечательное совпадение - любитель лошадей Накула. Там и дальше по сериалу будет раскрываться тема, что кроме природной красоты у Накулы есть еще и активный интерес к ней, то есть он следил за внешним видом и был к этому вопросу сильно неравнодушен. Когда он ощутил на себе такой пристальный взгляд со стороны Шикханди, он забеспокоился и тихонько спросил у стоящего рядом Бхимы – мол, что-то у меня не так, раз генерал так внимательно смотрит. Бхима посмотрел на Накулу, у которого на самом деле было всё более, чем ок, потом на Шикханди, которого в этот момент как раз отвлекла Духшала, наверное, какими-то своими впечатлениями насчет игры Арджуны, и сказал брату, хоть и негромко, но полностью в той особой манере, с которой он всегда общался со своим любимчиком, чтобы тот не сходил с ума, а спокойно слушал музыку.
Забегая вперед, напишу, что после того как в зале появится кое-кто, Шикханди уже не будет отвлекаться ни на Накулу, ни на Духшалу, а станет смотреть строго на него с мыслями в строго служебном ключе. Познакомиться с Карной в этот вечер ему так и не удастся, но то, что он увидит и услышит дальше, совсем не улучшит его мнение об адекватности нового раджи Анги.

В процессе игры Арджуны пришли несколько братьев-Кауравов, в том числе и Дурьодхана, причем не один - вопреки ожиданиям он таки прихватил в качестве своего почетного гостя нового товарища. Кстати, это приглашение дает возможность объяснить то, что визит Карны к родителям был таким коротким, что само по себе странно - какое бы ни было их отношение к его новому статусу раджи, они с сыном не виделись 12 лет. Но, видимо, Карна, получив отказ родителей переезжать к нему, не мог дольше с ними оставаться из-за приглашения на праздник.
Карна и Кунти сразу зафиксировали друг друга.




Но в этот раз влюбленного рассматривания не получилось – Карна сразу отвел глаза. Гнев прошел, и он, скорее всего, решил, что после угроз убить ее сына он таки у любимой царицы уже в заслуженном вечном бане, а все лотосы и прочая романтика теперь только как раньше - в мечтах.


Тут надо сделать небольшое отступление. Еще раньше в сериале показывали то, как в Древней Бхарате давали чаевые за отличный сервис – снимали с одежды что-то из украшений и отдавали оказавшему качественную услугу. На этом кадре у Дурьодханы таких пригодных для чая бус аж пять рядов.


Когда Арджуна закончил играть, все зааплодировали ему, а Дурьодхана снял один из рядов бус и бросил кузену – вроде как обслуживающему персоналу. И снова он стал на ровном месте наезжать на Пандавов, а Карна ему поддакивать. В частности, он сказал, что воину унизительно играть на музыкальных инструментах, и для настоящего лучника есть только одна достойная музыка - звук тетивы.
Кунти, разумеется, совсем не понравилось такое от Карны.


Пандавы ввязались в препирательства, однако последнее слово в итоге оказалось у Дурьодханы. Он уже собирался оставить кузенов в покое, но тут Карна сделал глупость – решил сказать какую-то гадость Арджуне лично от себя, а именно: Арджуна мог бы не только сыграть что-то, но и станцевать. Смысл оскорбления заключался в том, что мужчины в Древней Бхарате не танцевали (по крайней мере, в качестве развлечения публики), а только женщины и евнухи, и, как мы уже знаем, мужчины в том обществе считались высшей «расой» - соответственно, как-то засветиться среди унтерменшей, например, танцами, считалось унизительным.
Короче, Карна продолжил разочаровывать Кунти.


Кстати, Арджуна таки потанцует в сериале, но до этого еще долго. Пока что он разозлился, вытащил свой нож и бросился с ним на Карну. Вообще Арджуна показан вспыльчивым (не таким как Бхима, но всё же) и проявляет это склонностью сразу хвататься за оружие, вот как в этой сцене.
Кунти даже хотела вмешаться,…


…но Юдхиштхира успел раньше крикнуть Арджуне, чтобы тот успокоился, и слово старшего брата подействовало - он остановился, но нож убрать не успел, как зашли Бхишма с Видурой. Бхишма сразу спросил, почему это внук с ножом возле Карны. Арджуна нож убрал, но тут влез Шакуни, который пришел еще раньше. Он стал представлять Бхишме эту ситуацию как большую глупость со стороны Арджуны - принц не понимает, что он при царском дворе и его необдуманное поведение может иметь серьезные политические последствия; не понимает, что не может себя позволять вот так по прихоти угрожать радже вассального царства, которым сейчас является Карна; не понимает, что это роняет престиж Хастинапура в глазах его союзников. Тут можно заметить параллель с тем, как Шакуни в прошлой серии хвалил при Бхишме Дурьодхану за его верное решение отдать Ангу Карне, а в данном случае указал Бхишме, что Арджуна не способен к мышлению государственного масштаба, а только на уровне личных эмоций.
Шакуни, разумеется, в любом случае представлял бы Бхишме ситуацию так, как выгодно ему, но, конечно, со стороны Арджуны глупость была. Однако стоит отметить справедливости ради, что изначальная глупость была все-таки со стороны Карны. Это можно понять, потому что Карна кшатрийских обычаев таки не знает впервые при дворе и вообще по характеру очень прямолинейный и бесхитростный; он склонен говорить, что думает - без оценки последствий. Но всё же там ему, даже при всех скидках для раджи-новичка, не было ну никакой необходимости задевать Арджуну, потому что в тех словесных перепалках и так уже выиграл Дурьодхана. Однако глупость Карны никак не отменяет глупости Арджуны, конечно.
Пришел Дхритараштра и спросил, в чем дело – что-то не слышно веселья. Шакуни и ему рассказал всё произошедшее в том же свете, что и Бхишме, плюс еще добавил, что поступок Арджуны должен иметь правовые последствия: ведь самовольная угроза оружием союзному радже, находящемуся в гостях у императора, по закону наказывается. Арджуна пытался что-то вставить в этот поток обвинений для своей защиты, но Дхритараштра разозлился, что вот пришел отдохнуть и порадоваться за закончивших учебу сыновей, а тут опять какой-то детский сад; и ведь сказал же максимум пару часов назад всем принцам, в том числе и Арджуне – соревнование закончилось, и хорош уже меряться. Поэтому он не стал слушать племянника, а сказал: первое - дорогой раджа Анги, от имени Хастинапура я прошу прощения за принца; второе - да, такое наказывается по-взрослому, а конкретно лишением гражданства Хастинапура и немедленной депортацией без права на возвращение.
Кунти стало уже не до Карны.

@темы: Карна, Без Кришны, Кунти-Карна-АУ, Шикханди-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 54

Ссора Карны и Пандавов

Рядом с местом встречи был фонтан. Карна подошел к его бассейну и выловил из воды лотос.


Вообще конкретно от этой сцены мой романтический мимиметр сразу зашкаливает, но и в принципе Кунти и Карна это самая романтическая любовная линия в сериале – романтика тут хороша особенно тем, что любовь взаимна, характеры склонны к романтичности сами по себе, и соответствующие порывы идут с обеих сторон. Возможно, к этому времени вы уже увидели, что в сериале на самом деле ооооооооочень плохо с взаимной влюбленностью. Но в случае чувств Кунти и Карны, которые по своей взаимности и романтичности представляют собой явное исключение в истории, нам не замыливают тот факт, что они мать и сын – это они об этом не подозревают, а мы как знали, так и продолжаем знать. Чуть спойлерну тут: Кунти считала, что появление оставленного сына в ее жизни избавит ее от вечного страдания по нему, и оно так и случится – появление Карны в ее жизни не сразу, но избавит ее от вечного страдания по оставленному сыну*, только Кунти была без понятия, что Карна это и есть тот оставленный сын.
Мне они очень нравятся - считаю их самой красивой парой с самыми красивыми отношениями во всей истории. Но что важно - эта красота, разумеется, обусловлена не столько силой их чувств, сколько характерами самих героев; не всякий человек, любящий сильно и искренне, может выдать такую красоту при проявлении своей любви. Карна в этом смысле вообще выше всяких похвал . Снимет ли еще кто-то когда-то чувства Карны к Кунти в таком романтическом ключе – вопрос вопросов.

*По мелочи уже начало: в 33-й серии, когда взгляд Карны не дал перейти от воспоминаний о лотосном дожде к воспоминаниям о корзинке с лотосами, и в прошлой серии, когда, беспокоясь о Карне, она "пропустила" возможность пострадать по поводу того, что ее сыновья не знают о своем шестом брате.

Возвращаемся к их случайной встрече.
Кунти, увидев цветок в руке Карны, вспомнила про лотосный дождь при своем первом приезде в Хастинапур и сразу же, разумеется, про лотосы в корзинке сплавленного сына – в прошлой серии страдание упустило из-за Карны удачный для себя момент, но оно, конечно же, не собиралось сдавать свои годами выстроенные крепкие позиции в голове у Кунти.

Тем не менее, путь от лотоса в руке Карны до корзинки в этот раз оказался не прямым, а через приятное воспоминание о том, как какой-то неизвестный лучник смог так зрелищно поприветствовать Кунти в новом царстве.

Карна тем временем опустился перед Кунти на колено и положил цветок у ее ног.


Продолжая смотреть на Кунти влюбленными глазами, он рассказал ей, что это он автор того цветочного перформанса, и что с тех пор он мечтает снова получить возможность подарить ей лотос – и вот сегодня ему удалось осуществить свою мечту. И вообще лотосы всегда напоминают ему о Кунти.

В показанных реалиях сериала последняя фраза, по правде говоря, это что-то вроде признания, что он постоянно думает о ней.

Кунти сказала, что она недостойна такого подношения: лотосы – это цветы для Бога и святых. На это Карна, поднявшись с колена, возразил, что ведь Бог проявляет себя людям в форме матерей,...

Кунти, конечно, не особо приятно было слышать от Карны, что она годится ему в матери, но с другой стороны – против факта не пойдешь: тот самый оставленный в корзинке с лотосами мальчик где-то одного возраста с Карной, то есть уже вырос в такого вот совершенно взрослого мужчину, жизнь которого как-то сложилась, хотя и - увы! - без ее участия. Нуждается ли такой взрослый человек в ее материнском внимании настолько, чтобы оно уравновесило неизбежное клеймо незаконнорожденности?

...а Кунти, будучи царицей, является матерью для всех подданных страны, и значит для граждан Хастинапура в ней заключен божественный образ, который, безусловно, достоин поклонения - закончил свою мысль Карна. Он еще добавил, что тогда, в детстве, после первой встречи с царицей, он часто представлял, что если бы он рассказал ей про свои проблемы из-за кастового неравенства, она, в отличие от всех остальных, согласилась бы, что с ним поступают несправедливо.


Дальше Карна пожаловался, что его мать не захотела переехать в его новое жилье. Но после этого он, видимо, почувствовал неловкость за то, что уже слишком злоупотребил вниманием такой важной особы, которой он вообще никто, начав нагружать ее своими личными неурядицами - и поспешил откланяться.


Однако Кунти остановила его, сказав, что если его мать отказалась быть рядом с ним здесь, во дворце, то Карна может без всякого стеснения обращаться за помощью к Кунти в любое время, когда ему нужно. Она ведь царица, то есть, как он правильно сказал, мать для всех подданных, в том числе и для него - так что Карна имеет право на ее заботу, и она будет рада возможности проявить ее по отношению к нему.

Действительно, если этому мужчине таки не хватает материнской любви, то почему бы не проявить ее, тем более что никакое клеймо незаконнорожденности ему из-за этого не грозит, а ни в каком другом виде Карна ее любовь всё равно не воспримет...

Карна был счастлив, что его общество оказалось для Кунти настолько приятным, что она не дала ему уйти, а проявила интерес и внимание к его проблемам – прямо как он представлял в детстве.


Но при этом Карна открыто сказал, что не хочет принимать такое предложение Кунти о материнской заботе: мама у него есть, а его чувства к царице, которые как раз и побуждали его мечтать о встрече с ней – это другое.


Правда, Карна тут же подумал, что от эйфории встречи со своей любимой царицей он кое-где уже наговорил лишнего, и быстро сдал назад, опасаясь, что сейчас она или прямо пошлет его за хамство, или, скорее всего, просто занесет в черный список – и больше никаких лотосов, благословений и приятных разговоров никогда, вернее, только так, как раньше – в мечтах. Он сказал, что есть один важный для него момент, из-за которого он не может воспринимать Кунти как мать – его враг, то есть Арджуна, не может быть ему братом. Кунти попыталась воспользоваться этим для того, чтобы примирить Карну с сыном, сказав, как ее восхитило его выступление на арене, и что им с Арджуной на самом деле нечего делить и не из-за чего враждовать. Но Карна довольно резко ответил на это, что он превосходит Арджуну в мастерстве, но сегодня ее сына объявляли лучшим лучником, то есть Арджуна незаслуженно занял его место - и для Карны это очень веская причина для вражды.
Тут к ним подошли Пандавы – они переоделись в парадное и как раз направлялись в тронный зал к Дхритараштре и другим родственникам. Арджуна заметил, что Карна сегодня сам себе выбрал место на службе у Дурьодханы, и на такое Арджуна не претендует. Все остальные братья, кроме Юдхиштхиры, тоже стали подкалывать Карну за то, что тот принял покровительство их кузена, намекая в том числе на низкое происхождение Карны. Кунти, конечно, пыталась как-то приструнить сыновей, а Юдхиштхира в извиняющемся тоне сказал, что у них нет желания переводить сегодняшнее соперничество на арене в какое-то противостояние лично с Карной. Но тот отверг предложенный нейтралитет, обозвав Пандавов мажорами, которые получили свои привилегии ни за что. Договорились до того, что Карна пообещал Арджуне в случае, если они пересекутся на настоящей войне, убить его.
Если всё предыдущее от Карны в сторону сыновей было хоть как-то оправдано, то вот это для Кунти был уже перебор.


Но сейчас Карна видел перед собой исключительно Арджуну – и мысль о возможности таки отхватить за такое вечный бан у любимой царицы, которой он, вообще говоря, никто, не останавливала его. Вернее, эта мысль даже не приходила в голову из-за гнева.


На эту угрозу от Карны Арджуна ответил, что в реальном бою соревновательные спецэффекты это ниочем, а больше тот ни на что не способен. Бхима демонстративно наступил на подаренный Кунти лотос - с какой вообще стати Карна заискивает перед их матерью?! Но и это не отвлекло Карну от яростного рассматривания Арджуны и не навело на мысль о практически неизбежном вечном бане. На том и разошлись – Карна в сторону новой квартиры, Пандавы – в сторону тронного зала, забрав с собой мать.

Короче, несмотря на чудесное романтическое начало, по итогу Карна здесь разочаровал Кунти, конечно. Но, как мы поймем в следующей серии, в вечный бан она его за такое всё равно не отправила.

***
В это время в тронном зале были братья Кауравы – они пришли выразить свое почтение родственникам. Дхритараштра был на седьмом небе от счастья снова услышать и обнять своих сыновей.
Нам показали взрослого Духшасану.


В этой сцене подал голос один из сыновей Дхритараштры, о котором мы раньше ничего не слышали – Викарна.

Ничего важного он не сказал, да и его имя пока не назвали, но он в дальнейшем еще будет и мелькать среди братьев-нонеймов, и подавать голос.

Зашел вопрос о том, кого же считать победителем в сегодняшнем соревновании. Дурьодхана указал, что он оказался сильнее наибольшего количества соперников. Бхишма возразил, что на закате солнца внук был среди проигравших, и по правилам победитель точно не он. Шакуни отметил, что и Арджуна не смог выйти победителем на закате, на что Бхишма сказал, что именно поэтому турнир остался без победителя. И тут Шакуни толкнул речь, что на соревновании Дурьодхана продемонстрировал не только физические кондиции, но и прекрасные управленческие качества: он нашел отличного раджу для Анги, военные таланты которого найдут свое применение в случае конфликтов с Магадхой. Бхишма всем видом показал, что он явно другого мнения по поводу этого управленческого решения и, может быть, даже и вслух об этом собирался сказать, но зашли Пандавы. Между ними и Дурьодханой начались всякие препирательства по поводу того, кто же был сегодня лучшим на арене. В конце концов Дхритараштра сказал, что хватит уже махать кулаками после боя - соревнования закончились, и они больше не обсуждаются. Бхишма со своей стороны дипломатично добавил, что ивент и не предполагался как какое-то тестирование способностей для определения кто лучше, а кто хуже; все принцы, выступившие сегодня – молодцы и показали первоклассный уровень владения оружием, благодаря чему мероприятие получилось эффектным и зрелищным - что, собственно, от него и требовалось.

@темы: Карна, Панду, Без Кришны, Кунти-Карна-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 53

Карна переезжает во дворец

Карна сразу после в соревнования пришел в свой родной дом – в его новой должности раджи Анги ему полагалось жилье на дворцовой территории, и он думал забрать туда родителей. Однако они наотрез отказались переезжать, сказав, что им тут хорошо и привычно, а придворная жизнь имеет свою специфику, в которую им как-то не хочется погружаться. Но они всегда рады видеть сына у себя в гостях – если тому вдруг захочется отдохнуть от политических интриг в домашней обстановке с любящими родителями, то велкам. Сейчас он, на радостях, конечно, думает, что никакие подковерные игры дворца его не коснутся, но поживет – и сам увидит: злоупотребление служебным положением, растраты, нарушения закона, управленческая некомпетентность, кумовство – вот только некоторые обвинения, которые вскоре в количестве посыплются на Карну от тех, кто кричал ему на трибунах сначала «Уходи, сын колесничего», а потом «Слава радже Анги».
Карна расстроился, что родители по-настоящему не разделяют его успех и видят в его назначении скорее проблему, чем достижение, да еще и пророчат ему в будущем всякие служебные каверзы. По этому поводу за кадром спели унылую песню.

***
Приямвада сказала Кунти, что, вроде, и с тем другим, который теперь раджа Анги, ничего фатального не случилось – и еще раз повторила, что соревнование уже закончилось, а Арджуна был на высоте. Но Кунти не успокоилась, а захотела сама пойти и узнать у какого-то свидетеля всё точно. Однако ее притормозили сыновья – первое, что они захотели сделать после турнира, это уже по-семейному поприветствовать маму, поэтому прибежали к ней, даже не сняв бронежилеты. Разумеется, Кунти была очень рада их всех обнять после стольких лет разлуки, пусть и в бронежилетах.


Сыновья поинтересовались, как мама себя чувствует – они слышали, что во время соревнования у нее был обморок. Кунти уклончиво сказала, что ее поразило такое открытое противостояние - можно сказать, настоящая война - между братьями. Сахадева на это опять отметил, что сыновья Дхритараштры не считают их своими братьями и называют Кауравами только себя, а их - Пандавами, так что только они, ее пять сыновей, друг другу братья. Арджуна еще добавил, что они как пять пальцев на одной руке - «лишние» братья им ни к чему.
Внимание! Вот здесь, при других обстоятельствах, страдание по оставленному сыну не упустило бы возможности в очередной раз развернуть в душе Кунти свою деструктивную деятельность – ведь на самом деле у ее сыновей есть еще и шестой брат, которого Арджуна так вот по незнанию назвал ненужным. Но Кунти, после того, как она поняла, что с ее детьми всё хорошо и они не унывают по поводу своих неудач на соревновании, видимо, больше волновало, чем же конкретно закончился сегодняшний последний поединок для Карны. Однако прямо выспрашивать ей, похоже, не хотелось, а сами молодые люди ни в какие особые подробности не входили – они были рады, что это всё уже прошло, они могут отдохнуть и вскоре отметить окончание учебы на выпускном празднике. Еще немного поболтав, они решили, что им пора уходить, чтобы переодеться и встретиться с остальными родственниками.
Проводив сыновей, Кунти вернулась к своей идее выйти и узнать у каких-то незаинтересованных свидетелей о том, что же произошло на арене, пока она была в обмороке.

***
Карна приехал во дворец.

В его новой должности раджи Анги ему полагалось не только жилплощадь на дворцовой территории, но еще служебный транспорт и собственный колесничий.

Сойдя с колесницы, Карна направился в сторону своего нового жилья, и тут как раз рядом проходила Кунти. В расстроенных чувствах по поводу того, что родители не захотели переехать с ним, он не заметил ее и пошел мимо дальше.


А вот Кунти увидела его и снова попала под его очарование - остановилась и стала смотреть вслед. Заодно и поняла, что с ним тоже всё хорошо после поединка.


Она даже захотела окликнуть его, когда стало ясно, что он скоро просто скроется из виду.


Но это не понадобилось - Карна сам неожиданно остановился. Тут ситуация получилась как бы зеркальной тому, что мы видели в 33-й серии, где Карна увидел Кунти перед уходом в Магадху - даже звуковое сопровождение то же: только в этот раз Кунти смотрела вслед уходящему Карне, тот почувствовал взгляд в спину, и захотел посмотреть, что там такое сзади.


Он обернулся – и встретился глазами с Кунти.


Это же та самая царица, которую Карна в детстве осыпал лотосами, и которая позже случайно благословила его на поиски лучших возможностей для развития его таланта, кстати, увенчавшиеся успехом. И они ведь теперь живут на одной дворцовой территории...


Но в этот раз ему уже не нужна была толпа, чтобы оказаться рядом к ней - он сам пошел навстречу.


Кунти не двигалась - просто смотрела, как он приближается к ней. Наконец, Карна остановился.

@темы: песня, Карна, Без Кришны, Кунти-Карна-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 52

Соревнование принцев. Поединок Арджуны и Карны

Карна стал отпираться в том смысле, что ему не нужна власть и царство - он лишь хочет, чтобы его признали профессиональным лучником. Дурьодхана ответил, что такая должность для Карны – это та самая возможность проявить себя как воина, к которой тот так стремится. На границе с Магадхой есть провинция под названием Анга - ее Бхишма когда-то присоединил к империи, - и там сейчас нет раджи. Вернее, уже есть - это Карна.

Тут на балконе наконец-то показали крупным планом лицо не Кунти, а, ожидаемо, Шикханди. Оно красноречиво выражало его отношение к идее отправить управлять Ангой в тот политически сложный регион вот этого гражданина с улицы вместе с его броневичком и всеми прочими идеями о кастовой революции - и ради чего? - Ради того, чтобы гражданин смог помериться луком с Арджуной... Это всё, что надо знать об этой стране... Впрочем, у него же была еще надежда...

После этого показали и лицо Кунти, конечно.

Если сейчас он станет раджой Анги, то скоро уедет туда - и она его таки больше не увидит...


Бхишма сурово наехал на Дурьодхану, мол, нет у того прав разбазаривать казенные земли. Вмешался Дхритараштра и сказал, что сын, конечно, не может принимать такие решения, но он может – и с этой минуты он своей царской волей делает Карну раджой Анги.

Надежда не оправдалась - и красноречивое выражение Шикханди скрылось за фейспалмом. Духшала поняла, что генералу, видимо, уже не до светских бесед - и даже высказала предположение, что, может, это всё очень временно и только ради поединка, а назавтра отец отменит свое решение. Шикханди убрал фейспалм, повесил вместо красноречивого выражения то, которое полагается при светской беседе с принцессой, и сказал, что ему надо быть осторожнее в своих желаниях. Он уже не раз замечал, что они не просто сбываются - а сбываются очень быстро. Вот и сейчас тоже - он шел сюда с надеждой увидеть будущего раджу Анги, а вышло, что тут же увидел еще и то, как тот из будущего стал настоящим.

Таки больше не увидит...


Народ на трибунах, еще недавно требовавший убрать этого смутьяна, теперь стал славить новоиспеченного раджу.

Бонусом к царской должности Дурьодхана предложил Карне свою дружбу, от которой тот, разумеется, в той ситуации не мог отказаться. Тогда, правда, и не хотел - наоборот, помощь в такой отчаянный для Карны момент произвела на него впечатление и навсегда определила его отношение к своему благодетелю. Прямо здесь, на арене, Карна опустился перед принцем на одно колено и поклялся, что всю жизнь будет верно служить ему. И, как водится, всплакнул от избытка чувства благодарности к Дурьодхане.


Дурьодхана сказал, что теперь, став царем, Карна может сразиться с Арджуной, при этом с сарказмом отметил, что вот сколько тут было суеты вокруг того, что у Карны нет права бросить вызов Арджуне, а на самом-то деле и Арджуну, и всех его братьев тоже стоило бы как-то проверить на принадлежность к кшатриям. Поскольку в этот раз Дурьодхана высказал свои сомнения в том, а кузены ли ему его кузены, не понижая голоса, то это услышали и сидящие на балконе тоже, в том числе, конечно, Кунти. Такие оскорбительные для нее слова вернули ее в реальность - она перестала, наконец, воспринимать вокруг себя исключительно Карну, пришла в себя от очарования ним и сказала Гандхари, что, разумеется, Арджуна теперь точно примет вызов, чтобы отстоять честь отца.

Кунти вдруг ясно поняла, что пока она не могла оторвать глаз от этого со всех сторон интересного мужчины, он тут уже успел стать другом Дурьодханы и готов считать его врагов - в частности, ее сыновей - своими врагами.

Кунти была права насчет Арджуны - он, само собой, тоже не пришел в восторг от замечания кузена насчет их с братьями сомнительного происхождения, и начался его поединок с Карной.

В общих чертах его можно охарактеризовать как синее (Арджуна) vs желтое (Карна).

Они долго демонстрировали равное владение лучным волшебством, однако одну стрелу от Арджуны Карна всё же пропустил, и она полетела ему в грудь.


С каким бы каменным лицом оскорбленного достоинства не смотрела Кунти на поединок до этого, желая победы, разумеется, своему сыну,..


...она не смогла выдержать понимания, что вот сейчас Карна будет ранен (убит?),..


...и упала в обморок.

На балконе поднялся шухер, по итогам которого Шикханди взял бесчувственное тело Кунти на руки и, следуя указаниям Приямвады, унес его оттуда в ее комнату во дворце.
Но мы-то знаем, что Кунти на самом деле зря так переживала за Карну. Его, как всегда, спас активировавшийся в нужный момент золотой панцирь, об который стрела и сломалась.

Но этого Кунти уже не увидела.

К тому времени зашло солнце, и поединок прервали. Соревнование осталось без внятного победителя.

***
Кунти долго оставалась без сознания, а когда пришла в чувство, то сидящая рядом на ее кровати Приямвада сразу принялась ее успокаивать, что, мол, с Арджуной всё в порядке, поэтому госпоже не о чем волноваться. И вообще поединок, насколько она смогла понять, остановили из-за заката солнца. Но Кунти и так помнила, что с Арджуной было всё ок, а в Карну летела стрела, и стала спрашивать - а вот с тем, с другим... с Карной - что с ним?

@темы: Карна, Без Кришны, Кунти-Карна-АУ, Шикханди-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 51

Соревнование принцев. Появление Карны

Дурьодхана действительно трезво оценивал свои возможности в смысле боевого противостояния Арджуне. Тот довольно быстро победил его с помощью своего лука, точнее, мантр при его использовании – Дурьодхана оказался закованным в глыбу льда и не мог продолжать поединок.


Подошел сияющий учительской гордостью Дрона и объявил зрителям, что Арджуна показал себя лучшим, и не только среди принцев – нигде нет воина, равного ему.
Получив победу, Арджуна собирался освободить Дурьодхану из ледяного плена. Но совершенно неожиданно откуда-то сверху прилетела волшебная стрела, которая мгновенно растопила лед. Дурьодхана от пребывания в этом айсберге совершенно не пострадал – никаких обморожений, и даже одежда осталась сухой.


Чужая стрела принадлежала какому-то неизвестному мужчине среднего возраста, который стоял на той же башне, с которой прыгал Юдхиштхира.


Ну как неизвестному – два человека с трибун опознали его сразу, как только подняли головы по направлению стрелы,...




...а остальные пришли в недоумение.
Дрона призвал стрелка к ответу – кто он такой и как посмел тут стрелять без разрешения, на что получил дерзкий ответ – он тут ни у кого и не должен спрашивать разрешения. И еще одну стрелу выпустил, тоже волшебную – на этот раз в булаву Дурьодханы, которую тот потерял во время поединка с Арджуной. От стрелы булава подлетела в воздух и оказалась в руке хозяина.
Карна тем временем спрыгнул с башни на арену.


Кунти получила возможность разглядеть Карну поближе и почему-то заинтересовалась им даже больше остальных.


Тут надо сразу отметить, что, начиная с этого момента и до конца серии, из присутствующих на балконе нам будут показывать только Кунти - крупным планом и практически после каждой реплики Карны*. В этом смысле он прошел очень валидный тест на безусловный интерес к его персоне со стороны Кунти. Скорее всего, тот случай из 33-й серии, когда она 12 лет назад залипла взглядом на каком-то левом парне из толпы, она помнила уже очень смутно, тем более она не помнила какие-то конкретные черты того молодого человека, и, разумеется, она не признала его в мужчине, который сейчас появился на арене. Но Кунти выдала на него такую же реакцию – только тогда переглядки были взаимны, но она не могла себе позволить долго рассматривать его, а тут Карна на балкон ни разу не взглянул и Кунти не увидел, но никто не мог помешать ей оттуда смотреть на него - и он перетянул на себя всё ее внимание.

*Если быть точной, то два раза все-таки мелькнуло лицо Гандхари, но это ничто по сравнению с тем, сколько раз показали Кунти.

Дрона сказал, что если незнакомец таким наглым образом хочет бросить вызов Арджуне, то ничего не получится – здесь участвовать могут только принцы династии Куру. Карна на это ответил, что в таком случае Дрона не имел права называть своего ученика самым лучшим лучником – среди принцев да, а в общем Карна с этим не согласен: он считает себя лучшим лучником и готов доказать это в поединке с Арджуной.


Кунти продолжала рассматривать незнакомца.


Вмешался Арджуна и сказал, что ок - он принимает вызов и готов померяться луками прямо сейчас.
В этот момент Видура подошел к Крипе и тихонько ему сказал, что в присутствии такого количества почетных гостей страны никак нельзя допустить этого поединка: мало ли, вдруг этот неизвестный господин победит - престижу Хастинапура ни к чему такие испытания. Крипа ответил, что хорошо - сейчас он что-то придумает.
А Дрона тем временем понял, почему этот мужчина ему как-то смутно знаком – это же тот парень, которого он послал обслуживать колесницы много лет назад. На тихое «я тебя знаю» от Дроны Карна на всю арену ответил, чтобы тот даже не надеялся, что Карна сейчас уйдет вот просто так, как тогда, когда гуру не захотел взять его в ученики.


Кунти продолжала рассматривать незнакомца.


Теперь уже и Арджуна, и все остальные присутствующие принцы тоже вспомнили про приход Карны в ашрам. А Шакуни решил, что самое время сказать какую-то гадость и обратился к Карне со словами, что тому очень повезло получить от Дроны отказ – а то пришлось бы тоже отрезать себе большой палец, чтобы обеспечить первенство учительского любимчика. Арджуна тут же предложил Шакуни поговорить о том, что тот знает лучше - как травить детей.

Карна понял, что за время своего отсутствия в Хастинапуре он много пропустил.


Кунти продолжала рассматривать незнакомца.


После таких откровений Крипа решил, что дальше тянуть некуда и надо срочно прекращать этот вынос сора из избы. Он заявил, что принц династии Куру не может сражаться с кем попало, а господину в любом случае стоило бы представиться, причем уже давно. Изменения в лице Карны заставили Дрону подойти к Крипе и сказать, что это трудный случай и тему происхождения лучше замять для ясности, а то тут сейчас грянет неслыханный скандал. Но поздно – Карна представился: он сын Адхиратхи, колесничего Бхишмы.


Кунти продолжала рассматривать незнакомца.


Тут и Бхишма понял, почему этот мужчина ему тоже как-то смутно знаком, а Крипа сразу наехал на Карну за изучение воинского искусства в принципе. Карна в ответ толкнул с виртуального броневичка пламенную речь о несправедливости кастового устройства общества.


Кунти продолжала рассматривать незнакомца.


Адхиратха вспомнил слова Бхишмы о том, что лимит подрыва устоев для его сына уже исчерпан, и решил, что надо вмешаться. Он выбежал на арену и стал просить помиловать Карну - и вообще они сейчас уйдут. Конечно, Карна представлял свою встречу с отцом после долгой разлуки совсем не так, но как уж вышло. Он отказался уходить до тех пор, пока не докажет всем, что он лучший лучник, чем Арджуна.
Тут почему-то решил подать голос Бхима. Он сказал, чтобы Карна послушал своего отца и свалил уже, потому что никто тут не собирается опускаться до поединков с колесничими. А на трибунах народ, возмущенный революционными идеями Карны о том, что все равны, стал требовать, чтобы его как-то убрали из поля зрения и слуха.

Кунти молча не соглашалась с гласом народа – не надо убирать этого мужчину из поля ее зрения.


Адхиратха тихо сказал Карне, что сам же видит - не пробивается этот стеклянный потолок, так что надо уходить, пока еще не увели. Карне пришлось с этим согласиться и двинуться вместе с отцом к выходу.


Неужели она его больше никогда не увидит...


Внезапно для всех Карну остановил Дурьодхана.


Может, все-таки…


Дурьодхана уточнил у Крипы: согласно традиции, если сын колесничего получает право управлять царством, то он таким образом получает и права касты кшатриев на время своего царствования, а значит, будучи царем, этот гражданин мог бы бросить вызов Арджуне, не так ли? Так вот, Дурьодхана прямо сейчас назначит его раджой одной из провинций империи - и Карна как царь сможет сразиться с Арджуной.

Вот это поворот.

@темы: Карна, Без Кришны, Кунти-Карна-АУ, хедфанон, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 50

Соревнование принцев. Ярость Бхимы

Хитрость Дурьодханы заключалась в том, что во время боя он стал разговаривать с Юдхиштрихой и, ясное дело, не о погоде. Дурьодхана завел беседу о том, что все же знают - Юдхиштхира и его братья не имеют в действительности никакого кровного отношения к царю Панду, так что интересно, кому же кузен обязан своими врожденными достоинствами*. В итоге ему удалось разозлить Юдхиштхтру, и тот сказал, что сражаться с ним больше не будет: это товарищеские поединки, и проводить их в гневе - нарушение дхармы. На это Дурьодхана ответил, что это дело Юдхиштхиры: не хочет защищаться – не надо, и отправил того в нокаут. Поскольку никто из зрителей не слышал реплик, которыми перебрасывались соперники, то исход поединка для всех остался загадкой - имея хорошие перспективы на победу, Юдхиштхира внезапно фактически сдался без боя.
В вип-зоне близнецы попытались выяснить у брата, что произошло, но тот уклончиво ответил, что это поражение на самом деле – его личная победа над собой, а это важнее, чем признание на подобных ярмарках тщеславия.

*Как мы помним, Панду рассказал о проклятии только своим женам, и дальше них это не пошло. О том, что для появления детей они используют мантру, тоже никто, кроме них, не знал. Сроки применения мантры они выдерживали и всем о своих детях сообщали, как об "обычных". Но Шакуни как-то узнал про проклятие, так что на уровне слухов ходило, что это не могут быть дети Панду. Как раз на основе этих сплетен сыновья Дхритараштры и стали так вот официально дистанцироваться от кузенов - мол, те не имеют к их роду никакого кровного отношения, а значит не могут называться Кауравами. То, что Панду признал своими чужих детей, - это его личное дело, и те могут считать себя его потомками, т.е. Пандавами, но не потомками династии Куру.

Ашваттхама прицелился для вызова нового соперника, и тут Дрона сказал, что если это так задумано, чтобы Дурьодхана соревновался только с кузенами, то пусть сын выберет сейчас Арджуну, а не Бхиму – у последнего есть все шансы выиграть бой, а значит, у его брата не будет возможности показать свое мастерство. Но Ашваттхама ответил, что участие Арджуны вообще не предполагается, так что сейчас на арену выйдет Бхима.

И, разумеется, стрела указала на его имя.

В перерывах между поединками Дурьодхана подходил к Шакуни, и дядя настраивал племянника на следующий бой (кстати, это он посоветовал не надеяться с Юдхиштхирой исключительно на свое владение булавой). Перед боем с Бхимой Дурьодхана сказал Шакуни пророческие слова: «День, когда я проиграю ему, будет последним в моей жизни». Вот такой нам сделали двойной спойлер.
Оружием Бхимы тоже была булава,..

...и спецэффект его появления перед зрителями заключался в том, что он просто жахнул ею об землю, от чего затряслась вся арена.



Бхима в поединке выглядел более убедительно, чем его соперник. Они довольно быстро разоружили друг друга и пошли врукопашную.
Бхишма подошел к царской ложе и сказал Дхритараштре: сейчас на арене никакая не демонстрация воинского искусства, а просто драка, и выглядит это ужасно; надо вообще немедленно прекратить соревнование, потому что то, что здесь происходит, это уже угроза для репутации всей царской династии. Но Дхритараштра отказался останавливать турнир, сказав, что нечестно лишать остальных принцев возможности выступить, так что пусть всё идет, как идет, а соревнование закончат на заходе солнца, как и анонсировали.
В итоге Бхима разбил в кровь лоб кузену, и Дрона остановил их драку, с трудом оторвав Бхиму от Дурьодханы, которого тот уже собирался задушить. Как и предполагалось по правилу, введенному в начале Бхишмой, Бхима не получил диплома был отстранен от дальнейшего участия, а победителем объявили Дурьодхану. Бхима, правда, сказал, что этот диплом ему нафиг не сдался он не для победы сюда вышел, а просто не собирался упускать случая впервые за много лет сказать кузену всё, что о нем думает набить кузену морду*. Так что у него всё получилось, и ради этого стоило 12 лет учиться он собой доволен. С этим он и ушел в вип-зону к братьям.

Накула по-прежнему любимчик Бхимы.

*Как помним, Дрона в 43-й серии, то есть на заре обучения принцев в ашраме, отдельно запретил Бхиме и Дурьодхане драться под страхом отчисления.

Следующим выстрелом Ашваттхама, разумеется, выбрал Арджуну, которого тоже не забыл объявить как Пандаву.


Пока всё зрительское внимание было сосредоточено на выходе на арену, Ашваттхама стал прицеливаться в «слабое звено» - вот этого лепного слона над аркой.


Но Дрона, стоявший рядом, конечно, заметил, что Ашваттхама собирается стрелять и куда. Он потребовал, чтобы тот отдал ему лук – он всё понял и хочет выстрелить вместо сына.
Дрона и правда выстрелил лепному слону в лоб в тот момент, когда под ним проходил Арджуна, и молодой человек попал под град камней.


У незнающих был шок, у знающих - плохо скрываемое ликование. Только вот практически сразу из обломков вылетела стрела, а потом вылез и сам Арджуна – живой и невредимый.


Дрона объяснил Ашваттхаме, что вот это покушение для Арджуны ниочем – пока летели камни, он смог сделать себе магическую защиту от них. Но отец все-таки взял на себя ответственность, если вдруг кому-то покажется, что это было подстроено вовсе не для демонстрации крутизны Арджуны.
Арджуна в это время выпустил из лука несколько стрел одновременно, и они попали под ноги всем его старшим родственникам и Дроне – такой вот своеобразный поклон им.
Дурьодхана был в панике – он знал, что не сможет противостоять Арджуне. Шакуни, видя, что «несчастный случай» не удался, предложил племяннику сразу признать поражение: он не видит, какие у Арджуны есть недостатки, за счет которых его можно было бы одолеть хитростью. Но сама мысль сдаться без боя возмутила Дурьодхану, и он решил все-таки соревноваться.

На закуску покажу одну из сцен этой серии - близнецы в одном кадре.

Они не похожи, и видно, что Накула красавчик, а у Сахадевы обычная внешность.

P.S. Эта серия замечательна тем, что теперь всех главных героев играет основной актерский состав - за исключением самой главной героини, которая вообще еще не появилась в сериале. Опять же, как и с порядком появления героев в истории, основного актера для самого главного героя (Кришны) мы увидели в сериале первым, а основного актера для второго по значимости героя (Арджуны) последним. Вообще основной каст появляется в сериале в таком порядке: Кришна (1-я серия), Дхритараштра (8-я), Карна (47-я), Дурьодхана (49-я), Юдхиштхира (49-я), Бхима, Арджуна. Бхишму, Шакуни и Кунти всегда играют одни и те же актеры.

@темы: Без Кришны, Бхима (Саурав Гурджар), Арджуна (Шахир Шейх), хедфанон, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 49

Соревнование принцев. Первые поединки

Случайность попадания стрел в рулетку должна была обеспечиваться быстротой ее вращения – надписи на краях переставали быть различимыми. Но неспроста Ашваттхама сам взялся ее делать - у тех имен, в которые он намеревался попадать, были какие-то опознавательные знаки, незаметные для тех, кто не в курсе. Так что Дурьодхана оказался первым участником неслучайно.


На арену он эффектно выехал на слонах…


…а потом немного помахал своим любимым оружием, с которым, естественно, и собирался соревноваться – булавой.




Дхритараштра был безумно счастлив слышать, что его любимый сын уже здесь и как зрители вокруг громко приветствуют его. Шакуни и Гандхари тоже, конечно, обрадовались его появлению. Да и всем остальным причастным было интересно через столько лет увидеть выросшего Дурьодхану и посмотреть на его трюки со слонами и булавой – никто ведь еще не подозревал ни о каком рулеточном подвохе.

Духшала сказала, что у Шикханди, наверное, булава тоже любимое оружие. Тот улыбнулся, потому что понял, откуда такое предположение - он приблизительно такой же комплекции, как Дурьодхана, одного с ним роста и если и постройнее, то самую чуть. Он ответил, что нет – как бы ни казалось по внешнему виду, что его главная фишка – сила, на самом деле это скорость. Когда-то он тоже думал, что с таким природным телосложением булава будет для него идеальным оружием, но всё равно ничего не смог поделать со своей склонностью видеть при любом поединке в первую очередь возможность одержать верх за счет более быстрой реакции, а не за счет силы удара, и булава только тормозит его. Так что его всё – это меч.

Вторым участником Ашваттхама сделал Накулу и объявил его как «принц Накула из рода Пандавов» (Дурьодхану он объявил просто «принц Дурьодхана»), то есть как бы подчеркнул, что поединок будет происходить между представителями разных родов, и предложил таким образом зрителям-хастинапурцам болеть за «своего» участника, который из династии Куру - Дурьодхану.


На балконе Духшала вспомнила, что из кузенов с Накулой было веселее всего играть.

Накула прибыл на арену с воздуха – на вот такой хищной птице.

Своим оружием он выбрал два коротких меча.

Начался поединок.

Через парочку обменов ударами Шикханди, как от него и ожидалось, прокомментировал, что с такой скоростью, как у Накулы, против такого искусного бойца на булавах, как Дурьодхана, с мечами вряд ли удастся долго продержаться. Его прогнозы оправдались.

Накула быстро проиграл Дурьодхане. Прежде чем занять место зрителя в вип-зоне, он подошел под балкон, чтобы выразить свое почтение Кунти.

Один из мечей он потерял в ходе поединка.

Фишкой Накулы считается его внешняя красота.

Духшала получила возможность рассмотреть Накулу поближе – и тут же стала восхищаться его привлекательностью. Поскольку для его внешности она не жалела лестных эпитетов, в какой-то момент ее притормозила Гандхари в том смысле, чтобы она не грузила Шикханди: то, что могло бы заинтересовать генерала – как Накула владеет мечами, - тот уже увидел. Но, видимо, в случае Шикханди одно другому не мешало: по крайней мере, если судить по его взглядам на Накулу, он был согласен с каждым словом Духшалы.

Накула это и правда единственный герой, чье лицо я нахожу действительно очень привлекательным. По телосложению, как я уже отмечала, там все мужчины, кроме уже вышедшего из сериала Панду, выглядят практически одинаково, в том числе и Накула, что меня не впечатляет – мне нравятся изящность, тонкость и звонкость . В сериале таких, как Панду, больше не появится, к сожалению ;(. В противоположную сторону выделяются Бхима, Дурьодхана и Шикханди – они особо крупных размеров.
В общем, для меня тут как в "Женитьбе" Гоголя - "Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича...", то есть если бы голову Накулы и его цвет кожи совместить с телом Панду - вот это была бы секс-бомба.

Следующего участника – Сахадеву – Ашваттхама представил зрителям тоже как Пандаву.


Он просто выбежал на арену без всяких понтов.

Его оружие – секира.

По поводу этого поединка Шикханди сказал приблизительно то же самое, что и про предыдущий: Дурьодхана мега крут со своей булавой, и Сахадева не может ему ничего существенного противопоставить ни в силе, ни в скорости. Правда, генерал отметил, что оба поединка проходят как-то слишком враждебно для объявленного при открытии Бхишмой дружеского соревнования между братьями.

И Сахадеву Дурьодхана победил очень быстрою. Проигравший присоединился в вип-зоне к Накуле. Они сразу обсудили, как Ашваттхама «исключил» их из Кауравов. Сахадева также сказал, что у него хорошее предчувствие, несмотря на их с братом поражение.
Пришло время стрелять для определения следующего соперника Дурьодханы, и Видура сказал Бхишме, что если и сейчас стрела укажет на кого-то из Пандавов, то это точно будет какая-то очень неслучайная случайность. Бхишма согласился и отметил, что даже если выйдет кто-то из сыновей Дхритараштры, то он, скорее всего, не будет честно соревноваться с братом, а фактически уступит тому победу.
Подозрения Видуры оправдались – стрела Ашваттхамы выбрала Юдхиштхиру (тоже «из рода Пандавов»).

Духшала возмутилась на балконе - что за безобразие, опять кузен, а где же ее другие братья; скоро заход солнца, и она так и не увидит их мастерство. Кунти откровенно высказала свое нелестное мнение по поводу происходящего: наверное, это и не задумывалось как соревнование в боевых искусствах между братьями - это Дхритараштра и Панду меряются своими детьми. Шикханди, конечно, тоже уже стал догадываться, что это какое-то личное внутрисемейное противостояние, но поскольку ему до этого не было никакого дела, то он просто сказал Духшале, что тоже расстроен таким выбором рулетки, потому что Юдхиштхира, как и Дурьодхана, точно в Ангу не поедет – слишком мелкий жемчуг.

Тут Дрона тихонько сказал Ашваттхаме, что как-то всё это шито очень белыми нитками, и к нему могут быть претензии; он, конечно, пообещал сыну на всё закрывать глаза, но тут ставится под сомнение его учительский авторитет, а такое ему точно не надо. Сын отмахнулся, мол, кто бы ни победил – это будет ученик Дроны, и чего отец переживает – непонятно.
Юдхиштхира тоже прибыл на арену зрелищно – спрыгнул с одной из высоких башен, которые расставили по периметру арены, еще и вниз головой.

Оружием его предсказуемо оказалось копье – с копьем мы видели его еще подростком в 29-й серии.



Здесь победа уже не давалась Дурьодхану так просто, как в первых двух поединках. Санджая сообщил Дхритараштре, что оба принца показывают равное мастерство, что совсем не обрадовало шефа.

Шикханди на балконе заметно оживился, наблюдая за этим поединком, и сказал по поводу Юдхиштхиры, что вот это действительно та скорость, с которой надо выходить против булавы; и учитывая, что Юдхиштхира свеженький, а Дурьодхана уже два каких-никаких поединка провел, то третья победа брату Духшалы вряд ли светит.

Дурьодхана, понимая, что даже если одержит верх (что не факт), то сильно устанет перед следующим поединком (а там соперником предполагался Бхима), решил пойти на хитрость.

@темы: Без Кришны, Шикханди-АУ, Дурьодхана (Арпит Ранка), Юдхиштхира (Рохит Бхардвадж), сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 48

Организация соревнования

Увидевшись впервые за много лет, Бхишма и Шакуни провели псевдо-светскую беседу. Из нее мы узнали, что царь Субала уже умер в том самом лесном отшельничестве, которое ему в свое время навязал порекомендовал Бхишма. Шакуни сообщил ему, что из праха своего отца он сделал себе новые игральные кости, а поскольку до того, как Бхишма влез в их семью в те времена, когда они еще жили вместе, они всегда ладили друг с другом, то теперь на костях выпадает столько очков, сколько нужно Шакуни.
То есть вот та кость из прошлой серии, которую обтачивал Шакуни – это кость покойного царя Субала что-то жестью потянуло...

После того, как все собрались, в зал пригласили Дрону.


У него запросили отчет по способностям и достижениям каждого принца, но Дрона ограничился общими фразами о том, что он свою работу выполнил отлично и успехами учеников очень доволен. Тогда Дхритараштра открытым текстом спросил – мой Дурьодхана самый лучший? Дрона уклончиво ответил, мол, стоит ли сейчас входить в эти подробности, ведь скоро будут защиты показательные выступления его учеников, и там все самостоятельно смогут оценить достигнутые ими результаты. Тут и Бхишма высказался, что и правда не стоит всё это здесь подробно обсуждать - принцев в этом поколении получилось много, и будет долго, а на предстоящем традиционном мероприятии они сами продемонстрируют, чему же их научил Дрона. Но Шакуни возразил в том ключе, что ивент предполагается абсолютно публичный, вход свободный для всех хастинапурцев, плюс понаедет куча вип-гостей из соседних царств, они помрут со скуки слушать 105 докладов и для подогрева зрительского интереса в шоу однозначно стоит ввести соревновательный элемент. Бхишма заикнулся было, что это противоречит обычаям династии Куру, но Дхритараштра поддержал шурина - конечно, так будет зрелищнее, и пусть Дрона придумает какой-то сценарий, чтобы принцы смогли эффектно померяться знанием силой, а результат поможет ему в выборе достойного наследника.

В этой сцене есть интересный момент: Бхишма по привычке назвал Шакуни «принцем Гандхара», и тот сразу же его поправил: он, не без участия Бхишмы, уже давно стал царем Гандхара - раньше, чем хотелось бы ему самому и его отцу.

На совете мы увидели еще одну знакомую нам персону – главного архитектора Хастинапура Пурочану.

Именно ему поручили смонтировать площадку для мероприятия.

***
После совета Бхишма и Видура обсудили, какая вообще опасная ерунда эта идея соревнований: понятно, что за этим стоит желание Дхритараштры продвинуть своего сына и заявить о Дурьодхане как о своем преемнике бхаратскому истеблишменту, но как бы не получилось, что и гости, и сами подданные Хастинапура воспримут это как отсутствие единства династии и открытую вражду внутри нее. Тут к ним пришла Кунти и намекнула, что внезапное появление кое-кого при дворе не обещает ее сыновьям ничего хорошего, и, наверное, им вообще не стоит публично меряться соревноваться с кузенами.

Кунти тоже так и осталась молода и прекрасна.

Бхишма заверил Кунти, что той не о чем переживать и всё будет под его контролем - он гарантирует.
Тут мы поняли, что Бхишма и сам уже давно простил Шакуни за то, что насильно выдал его сестру замуж за своего истеричного племянника и заставил его отца отказаться от царской власти и уйти в отшельники всё, и во взаимности не сомневается. Кроме того, по мнению Бхишмы, для интриг у Шакуни уже много лет есть свое царство, и, скорее всего, тот за 12 лет этого добра так наелся, что по собственной инициативе ни в какие заговоры больше ни ногой.

***
Что бы ни привело Бхишму к убеждению о нынешней безвредности Шакуни, в следующей сцене становится очевидным, что это просто сладкие иллюзии. Пока он убеждал Кунти, что той нечего боятся, Шакуни от имени Дхритараштры договорился с Пурочаной о «несчастном случае» на соревновании: над выходом на арену в конструкции должно быть «слабое звено», при попадании стрелой в которое она обрушится с фатальными последствиями для попавшего под обломки.

Такое себе задание, но раз царь пожелал… да и денег много пообещали…

***
В это же время Ашваттхама делал колесо рулетки, которой предполагалось определять участников соревнования. Дрона поинтересовался у сына, как его собственная готовность, но тот ответил, что ему это незачем – он собирается не побеждать, а обеспечить победу своему другу, то есть Дурьодхане. Дрона немного поездил сыну по мозгам, что тот выбрал себе неправильного кореша и лучше бы с Арджуной дружил; и не сможет Дурьодхана победить, кишка тонка, а значит и получить трон, ведь Дхритараштра сказал, что наследника определит по результатам соревнований. Тогда Ашваттхама начал давить на эмоции: если он поможет другу сейчас выиграть и таким образом в будущем прийти к власти, то тот станет его союзником, когда сам Ашваттхама будет царем, а иметь поддержку со стороны Хастинапура важно; это же мечта Дроны, чтобы Ашваттхама успешно правил царством, так что отец тоже должен желать победы Дурьодхане. Дрона стал отпираться, мол, не буду я подсуживать, но Ашваттхама ответил, что всё уже придумано, и от отца вообще ничего не требуется, просто не мешать происходящему и делать вид, что так и надо. И еще раз надавил на эмоции, но уже с другой стороны: то, что его детство прошло в нужде – это был субъективный выбор Дроны, который Ашваттхама послушно и безропотно принимал; вот теперь первый раз в жизни просит у отца не вмешиваться в ход соревнований, что бы там ни случилось. Дрона вроде как даже согласился, хоть и с большим скрипом и довольно условно – относительно их бедности у него было чувство вины перед сыном, и на этой волне, как и на волне мести, он был склонен идти на компромиссы с совестью.

***
Наступил день Икс.

Остались считанные минуты до планируемого начала мероприятия, и прислуга как раз надевала на Бхишму разные детали его парадного костюма для выхода на публику – а конкретно к своему креслу в вип-зоне арены. Вдруг к нему подошел кто-то из его помощников, типа секретаря, и говорит: тут из Анги приехал генерал Шикханди и просит у вас аудиенцию – в вашем сложном графике есть на завтра окошечко, но вообще он и тему беседы не сказал, и на срочности не настаивал, так, может, его вообще на послезавтра отправить? От этого известия у Бхишмы сразу пошли перед глазами картинки из прошлой серии – благословение Шикханди на победу, подбрасывание мечей, расставление солдатиков на карте Анги и то, как Бхишма надел на голову Шикханди кокошник. Он спросил у секретаря, а где, собственно, сейчас генерал, и получил ответ, что у входа стоит и ждет ответа. Тогда Бхишма приказал разрешить ему войти – он сам договорится с генералом о времени аудиенции, а помощника попросил подготовить на дворцовой территории жилплощадь повышенной комфортности для приехавшего.
Шикханди вошел, сделал все необходимые ку, как полагается по субординации, и с позволения Бхишмы перешел к тому, зачем он приехал в Хастинапур. Сначала он отметил, что в Анге всё отлично, то есть именно так, как он всегда и писал в своих регулярных докладах - граница на замке, ни одна магадхская крыса через нее не пролезет, а тем более целый боевик, имперских дух веет над Ангой, где хочет, без всяких преград, о войне уже никто не помнит, убытков от Анги больше нет – одни прибыли, всё отстроено по последнему слову прогресса, а благодарные за это ангийцы славят Хастинапур по три раза на день. В общем, не пожалел себе комплиментов за проделанную работу. Только вот он в каждом докладе просил дать уже Анге настоящего раджу, и в ответ неизменно получал – хорошо, завтра пришлем. Но поскольку в Анге всё действительно прекрасно и гражданских задач там на самом деле сейчас куда больше, чем военных, то Шикханди, прямо скажем, стало совсем неинтересно заниматься исключительно налогообложением и предотвращением эпидемий. Поэтому он решил приехать в Хастинапур и лично попросить Бхишму все-таки поспособствовать тому, чтобы Анга получила настоящего раджу, а Шикханди отправить служить в какую-то более горячую точку. Генерал заверил Бхишму, что Анга процветает, и намекнул, что сейчас же как раз вернулись с обучения принцы, так, может быть, можно среди них найти кого-то на место раджи, ведь их же всё-таки 105, то есть выбор есть – и еще раз заверил, что Анга превратилась в благополучный край, так что ею и сыну императора будет править не зазорно. Но, конечно, это на усмотрение царя – Шикханди, разумеется, примет любое его решение и с радостью передаст новому радже все дела перед тем, как, с позволения Бхишмы, отправиться служить Хастинапуру своим оружием в горячую точку, на которую ему укажет Бхишма. Единственное, что регион с политической точки зрения всё же сложный, поэтому он бы не советовал назначать туда совсем уж кого попало с улицы, но, опять же, это как пожелает царь.
Бхишма со словами Шикханди практически везде согласился - конечно, он знает, что Анга превратилась в цветущий край с границей на замке, и он же регулярно отдавал распоряжения выдавать Шикханди соответствующие ништяки за отличную службу. Бхишма сказал, что генерал совершенно прав насчет принцев – среди них, скорее всего, они смогут найти для Анги толкового раджу. Шикханди сам же может поучаствовать в поиске кандидатов – например, сейчас пойти посмотреть соревнования, чтобы составить какое-то первое впечатление об участниках, а потом, на вечер, во дворце запланирован праздник – выпускной, и Бхишма приглашает туда Шикханди как своего гостя, и пусть генерал там в неформальной обстановке познакомится со всеми принцами. Так или иначе, в ближайшее время они вместе определятся со списком кандидатур, и Бхишма представит его на рассмотрение царю. Он железно пообещал Шикханди, что тому нечего переживать за Ангу – на место ее правителя кто попало с улицы точно не попадет. Более того, Бхишма обязательно учтет мнение Шикханди при формировании этого списка, и в него не войдут те, кого не одобрит генерал.
Однако что касается горячей точки, то тут Бхишма должен отказать Шикханди - у него на генерала другие планы. После того, как гражданские дела Анги будут благополучно переданы радже, а военные - новому главнокомандующему, Бхишма хотел бы, чтобы генерал продолжил нести свою службу в Хастинапуре и занял место в военном совете. Вернее, уже сейчас во время, свободное от поисков достойных кандидатов и последующей передачи дел, генерал может приходить на все заседания и прочие штабные мероприятия и осваиваться с новой должностью.
Шикханди всё это выслушал, но не успел толком поблагодарить Бхишму за все обещания, разрешения и полномочия, как туда зашла Духшала – единственная дочка Гандхари и Дхритараштры. Она обратилась к Бхишме с тем, что, мол, дедушка, в чем дело и почему ты до сих пор не в своем кресле в вип-зоне арены – отец ведь должен выйти на публику последним, и он уже готов, а тебя всё нет. Бхишма сказал, что да-да-да, сейчас он выйдет, и представил Шикханди принцессе – смотри, это же к нам приехал наш славный покоритель Анги, только не как гость – а как новый полноправный член царского двора, так что прими его со всем полагающимся почетом, а самое главное, сегодня я тебе поручаю вечером взять его с собой на выпускной и познакомить с братьями.
Шикханди опять сделал ряд ку – на этот раз таких, которые полагаются в адрес принцессы. Духшала зафиксировала молодого-красивого-интересного генерала и попросила разрешить ей прямо сейчас, не дожидаясь вечера, взять его с собой на балкон, где она сидит с мамой и тетей Кунти, чтобы Шикханди со своей профессиональной точки зрения военного комментировал им выступления принцев. Бхишма сказал – не вопрос, если генерал не возражает. Однако в данном случае выбора у Шикханди на самом деле не было; это была просто дань вежливости – его отказ не предполагался, и молодой человек тут же сделал новую порцию ку, выражающую его благодарность за предоставленную честь. Но судя по его лицу, он был действительно рад возможности потусоваться на этом мероприятии среди женщин царской семьи. Мы же помним, что царь Каши его характеризовал в прошлой серии как компанейского парня, поэтому не удивительно, что ему с хоть какими-то новыми знакомыми было всяко приятнее смотреть соревнование, чем одному.
Короче, принцесса с генералом убежали на тот самый балкон, а поскольку Духшала была резвой и энергичной девушкой, то Шикханди не пришлось даже сильно сбавлять свою обычную скорость.

***

На балконе расположились Гандхари и Кунти, а также Приямвада, которую та привела с собой.

Не известно, это Кунти ее специально пригласила по случаю возвращения сыновей, или Приямвада вообще переехала к ней за эти 12 лет, но в любом случае она тоже была здесь.

Гандхари попросила Кунти сесть рядом с ней и рассказывать происходящее. Но это услышала как раз прибежавшая с Шикханди Духшала и сказала им, что нашла маме для этих целей супер профессиональные глаза. Знакомясь с царицами, Шикханди не скрыл, что надеется на этом соревновании увидеть будущего раджу Анги, обязанности которого он последние шесть лет временно исполняет.
Духшала приказала обслуживающему персоналу сообразить генералу еще одно кресло рядом с ними, и пока те соображали, Шикханди мимоходом бросил взгляд на арену…


…и тут же вернул взгляд назад, а потом даже подошел к краю балкона, чтобы посмотреть поближе.
Духшала тоже приблизилась к краю и поинтересовалась, что привлекло внимание генерала. Шикханди ответил, что это же там с луком стоит Ашваттхама. Девушка тут же спросила, мол, ху из? Молодой человек объяснил, что это же сын Дроны, и принцесса удивилась, что генерал его знает. Шикханди сказал, что, конечно, он знает и Дрону, и его сына - он год жил в ашраме гуру еще до того, как тот взялся учить ее братьев. Духшала высказала догадку, что это из-за контракта с Хастинапуром Дрона выгнал Шикханди из своей школы, и спросила, не в обиде ли за это генерал на принцев. Шикханди усмехнулся и ответил, что это слишком сильно сказано – он ушел из ашрама полностью с миром, без всякого конфликта и благодарен гуру за прекрасный год в его школе. Оттуда он сразу отправился служить в армию Каши, и там у него всё сложилось замечательно чуть ли не с первого дня, так что какие могут быть обиды, тем более на принцев, которые вообще ни при чем. Что касается Дроны, то Шикханди считает его своим учителем, а полученные от гуру знания постоянно использует и таким образом чувствует себя причастным к великому искусству мудреца Бхарадваджи – и вообще очень рад, что после соревнования у него будет возможность выразить почтение гуру и снова пообщаться с его сыном. Рассказывая это, он практически не сводил глаз с того места арены, где стоял Ашваттхама, и потом удивился, что через 12 лет смог узнать его так издалека, даже не видя камня на лбу…
Тут надо отметить, что эта парочка – два монстра ведения светской беседы; в дальнейшем мы увидим, как высококлассно они умеют непринужденно и с удовольствием вести ниочемные разговоры без всяких, даже минимальных, заминок и провисаний. Сейчас нас убрали с балкона на арену, но не сомневайтесь, что Духшала спросила про камень, и Шикханди стал ей про него рассказывать, а потом уже и кресло сообразили, и она его туда пригласила присесть и т.д. и т.п.

***
Мы переходим на саму арену и видим, что Бхишма уже успел занять свое кресло в вип-зоне, а Дхритараштра, проходя в царскую ложу вместе с Шакуни, спросил у шурина, всё ли будет хорошо, и тот ответил, что да – и так мы поняли, что «слабое звено» над выездом на арену имеется.

Амбики и Амбалики на этих соревнованиях не будет, и вообще их больше никогда не покажут и не упомянут, что с ними стало.

***
В царской ложе мы увидели Санджая – он продолжал выполнять при Дхритараштре функцию помощника.


Дхритараштра торжественно поприветствовал всех зрителей и пригласил Дрону для открытия церемонии. Учитель получил свою порцию почета и славы.
На арене поставили ту самую рулетку, которую раньше мастерил Ашваттхама.

Два гражданина за ней должны были ее вращать.

На краях рулетки были вырезаны имена принцев.

В качестве колесика предполагались стрелы, которые Ашваттхама будет выпускать в крутящуюся рулетку.

Дрона огласил программу мероприятия: с помощью рулетки и Ашваттхамы будет обеспечен случайный выбор оппонентов участников, и по результатам на заходе солнца решат, кто же получит заветную корочку PhD будет признан победителем.
Неожиданно взял слово Бхишма и сказал, что в дискуссиях поединках запрещается переходить на личности проливать кровь и нарушитель не получит вообще никакого диплома сразу будет отстранен от участия - это дружеские игры между братьями, и любое проявление агрессии противоречит духу мероприятия.

@темы: Без Кришны, Шикханди-АУ, сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 47

Приезд Шакуни в Хастинапур

Мы попали в ту самую Ангу, куда спешил Шикханди, после того как ему повезло пообщаться с Шивой. Вернее, мы оказались у ее границ, где был разбит огромный военный лагерь. Шикханди как раз туда приехал и даже чуть сбавил скорость, осматриваясь вокруг. Вдруг сзади кто-то окликнул его по имени. Шикханди обернулся, увидел мужчину – молодого, но всё же постарше, чем сам Шикханди, - сразу спешился, и они рванули навстречу друг другу. По их приветствию стало понятно, что они друзья, давно не виделись и очень рады встрече.
Дальше они весело общались. Первым делом друг указал на бороду Шикханди и стал прикалываться, что, мол, а как дышал, что ему не нравится и себеникогда (сам друг носил усы). Шикханди на это просто смеялся - очевидно, друг был прав, и было время, когда Шикханди действительно так говорил. Потом, однако, другу бросилось в глаза то, что обычному зрителю уже не очевидно, в отличие от усов и бороды, и требует определенных специальных знаний, но у друга были - на знаки различия у Шикханди. Он тут же сказал, что как же он мог забыть - Шикханди ведь ему писал, что недавно получил повышение и вошел в военный совет Каши, а значит, секрет бороды раскрыт - чтобы казаться старше и аксакалы там не заклевывали. Шикханди еще посмеялся и предложил другу переживать на военном совете не за него, а за аксакалов. Друг согласно закивал и выразил уверенность, что скоро Шикханди и до генерала дослужится. Тут Шикханди сказал, что всем, что с ним теперь случается хорошего, он обязан другу – тот спас ему жизнь в бою, и, конечно, Шикханди никогда не забудет этого. Друг отметил, что он спас себе товарища – их дружба и есть его настоящая награда за тот случай, и никаких особых благодарностей сверх этого ему не надо.
Затем Шикханди спросил, есть ли здесь уже Бхишма, на что получил ответ, что еще нет, но сегодня, скорее всего, будет. Тогда Шикханди сказал, что он же вот только что приехал, ему надо доложить о себе командиру и хорошо бы до появления Бхишмы успеть посмотреть на свой полк, да и царь Каши просил его сразу зайти; короче, сейчас им придется расстаться, но он очень рад, что они снова вместе повоюют - и до встречи после отбоя. Товарищ сказал, что если Бхишма доедет сегодня и не слишком поздно, то они и до отбоя встретятся, потому что будет же военный совет. На этом Шикханди вернулся к своей лошади и ускакал.

***
Шикханди, видимо, уже всё поделал, что ему было нужно по долгу службы после приезда, и мы оказались в шатре царя Каши, куда молодой человек пришел, как тот и просил его. По прошлой сцене можно было догадаться – а сейчас это стало уже точно, - что Шикханди служит в армии царства Каши, и он на очень хорошем счету у царя, судя по тому, что он довольно неформально с ним общается, причем через головы командиров. Шикханди горячо поблагодарил своего покровителя за то, что тот указал ему такое правильное место для поклонения Шиве, а также за то, что разрешил отклониться от курса на пути войска в Ангу, чтобы побывать там, и побывать ему удалось очень результативно - он получил благословение божества на военный успех. Как мы поняли, царь – это племянник покойной принцессы Амбы, и именно от него Шикханди узнал про то место, где Шива когда-то проявился перед ней.
Также мы узнали, что это вообще за военный лагерь и что там делает войско царства Каши. Оказалось, что Анга это формально принадлежащая Хастинапуру территория на границе с враждебно настроенной Магадхой, но фактически это уже много лет никем толком не контролируемый регион с нелояльным власти диким населением. Постоянное использование Анги для создания врагу пограничных проблем является одним из способов Магадхи не давать Хастинапуру возможности получать хоть какие-то выгоды от владения этой землей, а наоборот наносить одни убытки. И вот Бхишма решил «зачистить» Ангу от магадхских боевиков раз и навсегда, чего бы это ни стоило Хастинапуру, и таки вдохнуть в нее настоящий имперский дух. Для этого к границе были вызваны войска всех союзных царств, в том числе и Каши. Шикханди высказал свое удивление - мол, он не предполагал, что всё настолько серьезно и Бхишма соберет здесь такую военную силу. На это царь ответил, что, очевидно, Бхишма настроен решительно и на этот раз собирается воевать с Ангой – то есть, по факту, с Магадхой - до полной победы; а это значит, что война однозначно затянется – но не исключено, в какой-то момент поддержка именно армии Каши уже больше не понадобится, и они смогут уехать домой.
Тут снаружи объявили, что в лагерь приехал Бхишма с войском Хастинапура и требует всех командиров на военный совет.

Да, и мы здесь узнали кое-какие детали про друга из прошлой сцены – это сын того самого царя Шальвы, который отказался взять Амбу в жены. Его зовут тоже Шальва, а его отец еще жив и царствует. Царь Каши сказал Шикханди – предполагая, что это станет радостной новостью для молодого человека, - что Шальва приехал сюда командовать войсками отца, так что у друзей будет возможность общаться. Но мы-то знаем, что для Шикханди это уже не было сюрпризом.

***
Бхишма действительно согнал на покорение Анги всех союзников, поэтому командиров, подтянувшихся на военный совет к его ставке, было в количестве. Видимо, он уже успел произнести приветственную речь перед своим шатром, а, может быть, даже уже и поставил кое-какие общие военные задачи на эту кампанию, и теперь предполагалось, что перед началом более детального обсуждения предстоящей войны все командиры получат его благословение на победу в ней. Для этого они выстроились в ряд, и среди них, разумеется, стоял и Шикханди.
Благословение заключалось в том, что Бхишма проводил по лбу каждого командира пальцем, вымазанном в чём-то красящем, от чего у того, в дополнение к его обычной тилаке, появлялась еще полоска, которая и должна была обеспечить легкую победу. Тут же специальный человек носил за Бхишмой поднос, на котором стояло блюдо с краской.
Если я всё правильно посчитала, то Бхишма как раз дожил до символического возраста – 99 лет.

Когда Бхишма оказался рядом с Шикханди, тот, видя, что подошла его очередь, закрыл глаза. Бхишма ткнул пальцем в блюдо с краской и, поднося руку ко лбу молодого человека, естественно, посмотрел на того, кого собрался благословлять. Шикханди был выше Бхишмы, поэтому смотреть пришлось наверх.
Тут дали громовой спецэффект, во время которого Бхишма, уже намазавший Шикханди, не только почему-то не убрал палец со лба молодого человека, а положил руку ему на голову, смотря на него во все глаза.

Пока Бхишма тормозит, благословляя Шикханди, возьмем небольшую музыкальную паузу. У Бхишмы и Амбы была своя музыкальная тема, хотя, наверное, правильнее сказать, что у Амбы была своя музыкальная тема применительно к Бхишме - тема мести, по ритму соответствующая этому горячему разрушительному чувству. Эта тема стала темой самого Шикханди - и применительно к нему мы ее впервые услышали вообще еще тогда, когда Друпада нес на руках свою жену по коридорам после ее жалоб на плохое самочувствие в 12-й серии. Эта музыка постоянно сопровождает Шикханди по сериалу, и у нее есть пара-тройка вариаций, даже лирическая - но сразу слышно, что это всё та же страстная мелодия, только в обработке.
У Бхишмы применительно к Шикханди есть отдельная музыкальная тема - такая волнующе-мистическая и больше минорная, но яркая, а не унылая. Должно быть, она символизирует малопонятные самому Бхишме порывы его уже состарившейся и уставшей души, которой, к тому же, человеческая жизнь всегда была в тягость, оставить всю свою грозность и попроситься на ручки сложить оружие перед молодым и энергичным Шикханди.

Возвращаемся к зависшему перед Шикханди Бхишме. Молодой человек, чувствуя, что благословение почему-то пошло не в штатном режиме, открыл глаза. И вот, когда взгляды обоих встретились и Бхишма получил по глазам фирменным пламенем, грянула та самая загадочная мелодия «Я сложу перед вами свое оружие».
Специальный человек с подносом попытался ненавязчиво направить Бхишму к следующему командиру. Тот пришел в себя, моментально повесил на лицо своё обычное ЧСВ, сказал Шикханди «Победы тебе» и пошел благословлять остальных.

Вообще громовые спецэффекты, лирическая музыка и странно затормозивший при благословении Шикханди Бхишма, конечно, делают эту сцену похожей на встречу Карны и Кунти в 33-й серии - но там сразу детектится любовь-романтика, а тут, собственно, ничего и детектить не надо, потому что мы и так уже всё знаем – «приду я как ваша смерть». Но общность ситуаций очевидна - и в сериале даже будет соответствующая песня о том, как судьба играет людьми, со словами «но он(а) не знает, что они...».

***
Но какое бы ЧСВ ни повесил себе на лицо Бхишма, а мы же поняли, что Шикханди уже одним своим видом и взглядом почему-то впечатлил его безмерно. И в следующей сцене перед военным советом Бхишма устроил допрос царю Каши - кто этот молодой человек, сколько ему лет и как он вообще успел дослужить до такого звания? Царь Каши ответил в духе - ооооооооооооооо, это же наш полковник Шикханди, я даже ничего не буду вам рассказывать, потому что вы сами сейчас на военном совете всё увидите и услышите - огонь! И это не кумовство: он из какого-то совершенно незнатного кшатрийского рода и вообще сирота - вся его семья погибла. Но он очень талантливый – он даже какое-то время учился у Дроны, а это много о нем говорит, раз гуру согласился взять в ученики какого-то дашарнского нонейма. Шикханди можно было бы уже и всю армию Каши доверить - молодой человек точно бы справился, но, по мнению царя, рано еще в том смысле, что ему и так нелегко: у царя в военном совете самый младший в два раза старше Шикханди, если не больше - сам же Бхишма первым делом спросил, сколько ему лет. Царь Каши выразил сочувствие Шикханди в том смысле, что из-за такой ранней стремительной карьеры у молодого человека и друзей толком нет: все, с кем он дружил, когда был младшим офицером, так и остались внизу – ну, кто живой. А Шикханди резко пошел наверх – что, конечно, тоже правильно: чего ему там киснуть, когда он способен на куда более великие дела, тем более что сам молодой человек амбициозный и не дает себя так просто задвинуть. Но в целом царь Каши переживал за Шикханди, что у него нет семьи и настоящих друзей – а ведь он по характеру «душа компании» и ни разу не одинокий волк. Вот, сказал царь Каши, указывая Бхишме в том направлении, где был Шикханди – хотя это было не нужно, потому что Бхишма и так безотрывно туда смотрел, - принц Шальва, с которым молодой человек когда-то познакомился на войне, у него сейчас, по сути, единственный друг, но, разумеется, видятся они крайне редко.
Шикханди действительно стоял в стороне с принцем Шальвой и как-то комментировал меч товарища. В какой-то момент он даже подбросил его и поймал. А потом свой вытащил и с ним сделал то же самое. Не знаю, какой там был вывод, исходя из этих подбросов, но Бхишме, судя по его взгляду, это что-то говорило.

***
В ставке Бхишмы начался военный совет. Перед картой, уставленной солдатиками, он изложил свое видение стратегии этой войны в целом и тактики на ее первых этапах. По всему выходило, что на быструю победу рассчитывать нечего.
Когда Бхишма закончил, началось обсуждение. Буквально через пару реплик каких-то неизвестных нам командиров слово взял Шикханди и сразу подошел к карте с солдатиками. Во-первых, он указал там на пару точек с вражескими позициями и сказал, что тут есть вопросы к контрразведке – ангийцы, конечно, дикари, но не идиоты же, да и основной противник союзной армии Хастинапура - это же боевики из Магадхи, а в их военной подготовке сомнений быть не может. Донесения, на основании которых сделали такой вывод о расположении войск врага, скорее всего, ложные – это надо выяснить, конечно, но при таком рельефе нет никакого военного смысла для ангийцев стягивать туда столько сил. Во-вторых – и в-главных – для успеха плана, который предложил Бхишма, не нужно так много войска, но раз уж его здесь столько, то надо использовать это численное преимущество и организовать наступление по-другому – в результате получить блицкриг, а не многомесячное моральное разложение огромной армии с бесконтрольным разграблением того, что уже удалось зачистить от боевиков. Тут Шикханди быстро перестроил всех солдатиков и еще новых взял, иллюстрируя численное преимущество армии Бхишмы.
После того как он закончил, присутствующие стали задавать ему всякие вопросы, но этим профессиональными нюансами нас уже не стали нагружать – убрали звук, а вместо этого опять пустили загадочную музыку «Я сложу перед вами свое оружие», время от времени переводя камеру на Бхишму, который был, очевидно, поражен – несмотря на анонсы царя Каши, он всё-таки не ожидал такого уровня понимания происходящего.

***
Всё случилось по законам жанра - за основу покорения Анги была взята идея Шикханди о блицкриге, и регион был взят под контроль и зачищен от магадхских боевиков в кратчайшие сроки. Бхишма толкнул речь о том, какие все молодцы и герои, и разрешил союзным войскам разъехаться. Те, кого это касалось, пошли собираться по домам.
Шикханди забежал в свой шатер и первым делом закрыл глаза, мысленно поблагодарил якшу за помощь, снял бронежилет - и сразу понял, что в своем шатре он уже не один. К нему пришел Бхишма.
Шикханди сразу сделал все ку, полагающиеся по субординации, и потянулся за соответствующими его званию бусами, но Бхишма дал команду «вольно» и начал излагать то, зачем пришел. Он всячески восхищался тактическими идеями Шикханди при ведении этой войны и отмечал, как невероятно впечатлило его то, с каким знанием дела Шикханди ведет командование своими войсками. В итоге Бхишма сказал, что Шикханди, безусловно, заслужил и генеральское звание, и те ништяки, которые это звание предполагает. Бхишма очень бы хотел, чтобы у него была возможность наградить Шикханди и выдать ему все ништяки лично - то есть, чтобы тот перешел служить в войско Хастинапура и стал не просто одним из его генералов, а остался в Анге как главнокомандующий ее армии. Шикханди сделал нужное в таком случае количество реверансов насчет того, как много значат для него похвала и признание от самого Великого Бхишмы, и что для него было огромной честью поучаствовать в решении проблемы Хастинапура с Ангой, но Шикханди служит царю Каши, а значит принимать решение о его повышении в звании, равно как и о его месте несения службы, должны его командиры в армии Каши. Бхишма на это сказал, что с царем Каши он уже договорился - тот с миром отпускает Шикханди служить Хастинапуру.
У Шикханди прямо челюсть отпала от удивления, когда он услышал это. Вернее, продолжил Бхишма, царь Каши поставил одно условие, но это, как Бхишме кажется, скорее не требование, а честь и благодарность Шикханди за те годы, когда он служил в Каши - царь сказал, что Шикханди должен жениться на его дочери. Челюсть Шикханди тут же встала на место, от удивления не осталось и следа, и вообще он даже улыбку сдержать не смог. Он сказал, что вынужден огорчить Бхишму, как бы ему ни было это неприятно, и сказать "нет" его предложению - просто Бхишма, в отличие от царя Каши, не знает, что Шикханди по личным причинам никогда не женится; видимо, как предположил Шикханди, царю было сложно прямо отказать Бхишме, и он, поставив такое брачное требование, делегировал эту печальную необходимость самому Шикханди.
Теперь уже Бхишма пришел в сильное недоумение и потребовал подробностей. Поскольку его явно триггерило от фразы "принцесса Каши", то Шикханди понадобилось несколько итераций, чтобы Бхишма принял ту мысль, что на самом деле речь не идет о ком-то из дочерей царя Каши и каких-то брачных обязательствах, выполнения которых царь потребовал от молодого человека в качестве, так сказать, отступных - хотя Бхишму всё время сносило в эту сторону. По сути, как убеждал Шикхнади Бхишму, тот принес ему шифровку от царя со смыслом "откажи" - и Шикханди от предложения Бхишмы отказывается, раз так хочет царь, которому он служит, каким бы это предложение ни было заманчивым, и сколько бы карьерных перспектив и ништяков оно не сулило. Ну в самом деле, неужели Бхишма думает, что царь из такой славной династии захочет отдать свою дочь какому-то нонейму, которым Шикханди по факту является, и отправить ее жить с ним в дикую Ангу.
Тогда Бхишма сказал, что это как-то даже оскорбительно для него - передавать шифровки царя Каши. И вообще он так и не услышал подробностей - почему это Шикханди не может жениться. На это Шикханди сказал, что, наверное, это чем-то похоже на клятву самого Бхишмы хранить целибат, но это связанно с его погибшей семьей, поэтому для него довольно болезненно входить в подробности - тем более что в любом случае Шикханди не собирается изменять своему решению не связывать себя супружескими отношениями. В двух словах: у его отца была приемная дочь, которая воспитывалась в их семье, и они хотели пожениться - Шикханди особо отметил, что в своем сердце он уже признал ее своей женой. Но девушка всегда говорила, что ее главная мечта об их будущем союзе - быть единственной женщиной в его жизни, что Шикханди ей всегда и обещал. Потеряв ее, он воспринимает ее слова как ее последнюю волю, поэтому никогда не вступит в брак*.
Если Шикханди, проводя аналогию с обетом безбрачия Бхишмы, рассчитывал на его солидарность, то он ошибся. Бхишма сказал, что это, конечно, очень печальная и романтическая история, но он держит свою клятву уже больше 70 лет, и это дает ему право советовать Шикханди, не связанному настоящим обетом, бросить эту затею. Он помянул, как царь Шантану сказал ему после клятвы, что аскеза, подарив временное благо, станет его наказанием - так и есть. Конечно, Бхишма давал свою клятву ради отца, ни о чем не жалеет и если бы всё вернулось назад, он бы снова принял бы точно такие же обеты, но и бремя наказания за них он не может отрицать. Шикханди нет смысла подвергать себе чему-то подобному - и даже если царь Каши реально не собирался выдавать дочь замуж за Шикханди, то его же можно в данном случае поймать на слове. И Шикханди никак не должен комплексовать по этому поводу - пусть у него нет таких славных предков, как у принцесс Каши, но Бхишма, увидев его воинскую доблесть, не сомневается, что тот сам станет славным предком. Уже становится - его роль в этой ангийской кампании, разумеется, дает ему право войти в военную историю Бхараты, а ведь Шикханди, по сути, только начал служить, так что то ли еще будет, тем более с теми возможностями, которые даст ему служба в хастинапурской армии и которые Бхишма ему гарантирует. Да и он совершенно уверен, что Шикханди своими талантами быстро превратит дикую Ангу в мирную цветущую страну с комфортом, достойным принцессы - иначе Бхишма не пришел бы к нему со своим предложением.
Шикханди не сдал своих позиций ни на миллиметр. С трудом оставаясь в рамках дозволенного, он сказал Бхишме, что не собирается меряться с ним клятвами и выяснять, чей там обет тру, а чей не тру, а логика, по которой целибат в тягость Бхишме, а жениться должен Шикханди, ему не близка. Поскольку, несмотря на все усилия Шикханди быть корректным, это прозвучало всё же резковато, он попытался подстелить соломки и смягчить сказанное, упомянув, что незаменимых нет и в славной хастнапурской армии, безусловно, имеется человек, и не один, который превратит дикую Ангу в цветущую страну еще эффективнее, чем Шикханди - так стоит ли ставить право царя Каши на Шикханди как на своего солдата под сомнение и как-то ловить его на слове? Разве позиция царя в данном случае не заслуживает уважения со стороны Хастинапура, и разве его желание оставить Шикханди под знаменами Каши не правомерно?
Но, очевидно, Бхишма еще тогда, когда смотрел, как Шикханди на первом военном совете расставляет солдатиков, уже всё решил - любой ценой он заберет этого талантливого молодого человека в свою армию. Он сказал, что, должно быть, разговаривая с царем Каши, он перегнул с дипломатией и выражался недостаточно ясно, и сейчас он должен снова пойти к нему и исправить свою ошибку. На этом он вышел из шатра.

*Шикханди просто творчески переосмыслил клятву, которую Друпада дал его матери.

***
Теперь нам показали сцену прощания Шикханди с царем Каши. Тот всячески извинялся перед молодым человеком, что из-за его эгоистического желания не отпускать Шикханди из своей армии получилось как-то не очень красиво с Бхишмой. Но на самом деле, как утверждал царь Каши, рано или поздно полководческим талантам Шикханди оказалось бы тесно в его царстве, и он стал бы сам искать для себя каких-то лучших возможностей - а в хастинапурской армии его способности смогут раскрыться в полной мере, и царь не сомневается, что имя Шикханди прогремит на всю Бхарату. Молодой человек возразил, что он как-то никогда особо не видел себя на службе в Хастинапуре – иначе сразу бы понаехал туда после того, как оставил ашрам гуру Дроны, - а планировал все свои амбиции реализовать как раз в Каши, где ему было хорошо и всё нравилось. Шикханди сказал, что он же может отказать Бхишме не только по воле царя, но и из личных соображений, однако царь очень-очень просил молодого человека не делать этого и больше не злить Бхишму отказами – в интересах дальнейших отношений Каши и Хастинапура.
Сам царь Каши был очень расстроен необходимостью расстаться с Шикханди. Он отметил, что за прошедшие годы молодой человек стал ему как сын, и он не представляет, как он скажет своей семье, что Шикханди больше не будет приходить к ним в гости, а своим детям – что в свободное от службы время Шикханди не будет брать их с собой на конные прогулки. Шикханди же знает, как царь любит своих дочерей – и он всегда думал, как же невыносимо грустно ему будет, когда они, выйдя замуж, покинут его дом, но теперь он даже не уверен, будет ли ему от этого так же грустно, как сейчас, когда Шикханди не поедет с ним в Каши, а останется здесь, в Анге.
Но несмотря на собственную печаль, царь Каши не сомневался, что Шикханди в душе как раз доволен этой новой странице своей карьеры - однако уважение к своему покровителю и благодарность ему, да и просто общая порядочность, заставляют его всё еще искать варианты не принимать предложения Бхишмы, и вместо естественной радости молодой человек изображает на своем лице тревогу и беспокойство.

***
Прощание с принцем Шальвой прошло как-то пободрее – друг поздравлял Шикханди с внезапным карьерным твистом, сулящим товарищу грандиозные перспективы в будущем. Шальва сказал, что не сомневается - ему еще придется подгонять свою армию по свистку Шикханди, ведь Бхишма, хоть и бессмертный, а всё равно когда-то захочет уйти на пенсию покой, а к тому времени товарищ уже станет равным ему.
Но хоть молодые люди и были друзьями, Шикханди никогда не позволял себе с Шальвой такую откровенность, чтобы тот мог догадаться, почему же друг не радуется такому со всех сторон интересному предложению, которое он получил от Бхишмы. Выходило, что никакая из возможных причин для беспокойства (морально не готов к такой ответственности? слишком сложный регион? далеко от цивилизации? жить среди дикарей? привык служить в Каши на хороших условиях? товарищи-сослуживцы? влюбился в дочку царя Каши? просто в кого-то там влюбился?..) не волнует Шикханди, а только то, что завтра ему надо будет присягнуть на верность Бхишме и Хастинапуру – и у Шальвы не было никаких идей, что с этим может быть не так.

***
Наступило завтра, и всё случилось так, как хотел Бхишма - Шикханди принял присягу, получил генеральское звание, и довольный Бхишма надел ему на голову кокошник главнокомандующего армии Анги.
После этого Бхишма поставил Шикханди перед фактом - причем как будто так и надо: поскольку он не предполагал, что война закончится так быстро, то у него сейчас нет никаких кандидатур на место ражди Анги, да и в любом случае этот вопрос нужно обсуждать на царском совете, где тоже такой стремительной победы никто не ожидал. Поэтому Бхишма хотел бы, чтобы Шикханди временно взял на себя обязанности еще и правителя Анги, пока в Хастинапуре будут определяться с раджой. Ну да в Анге всё равно сейчас военное положение, а до того времени, как ситуация стабилизируется окончательно, царский совет, конечно, найдет, кому доверить управление этой территорией.

Оставим Шикханди на ближайшие шесть лет превращать дикую Ангу в цветущий край и вдыхать туда имперский дух, а сами вернемся в Гарвард ашрам Парашурамы для того, чтобы посмотреть, каких успехов в учебе достиг за это время Карна.

***
Прошло 12 лет с тех пор, как Карна стал учеником Парашурамы, и мы видим, что он смог повторить фокус учителя с искусственным солнцем – небесное тело получилось точно не хуже, чем у бхагавана. Правда, Карна, видимо, лажанул где-то с техникой безопасности, и от его солнца отделился маленький огненный шарик и полетел прямо в него, но золотой панцирь в очередной раз спас его.


Карна на фоне своего творения.


***
В следующей сцене мы видим Шакуни за таким вот интересным занятием:

Это он вытачивал себе новые игральные кости. Подробности в следующей серии.

Вообще Шакуни ехал со своей свитой в Хастинапур, но конкретно сейчас уже был вечер*, так что он находился в шатре, разбитом для ночевки. Ему доложили, что к нему прибыл сын гуру Дроны Ашваттхама с сообщением от принца Дурьодханы. Разумеется, Шакуни принял его.


Послание дяде заключалось в вопросе, не забыл ли Шакуни о своем обещании племяннику насчет трона Хастинапура и собирается ли он как-то шевелиться в этом направлении – ведь принцы уже закончили свои научные работы обучение и вот-вот вернутся домой. Шакуни был несказанно рад услышать такой знакомый и родной уровень претензий, потому как, разумеется, за племянником скучал. Он попросил Ашваттхаму передать Дурьодхане, что, конечно, он ничего не забыл, поэтому и решил сейчас оставить свое царство и приехать в Хастинапур.


В разговоре Ашваттхама проговорился, что скоро станет царем. Шакуни тут же сделал вывод, что Дрона хочет совершить государственный переворот в каком-то царстве Бхараты, и теперь ему понятно, почему Дрона решил обучать в своем НИИ ашраме только принцев династии Куру – это с их помощью он собрался осуществить такие честолюбивые намерения. Шакуни попытался выяснить у Ашваттхамы, на какое именно царство его отец положил глаз, но тут уже парень не раскололся.
Еще из этого диалога мы узнали, что Арджуна стал превосходным лучником, и это на него Дрона больше всего рассчитывает в своих планах на корону для сына.

*Должно быть, тот же вечер, в который Карна далеко в Гарварде горах проводил эксперимент с искусственным солнцем.

***
Мы опять вернулись в Гарвард ашрам Парашурамы, но теперь там был уже светлый день. Тем не менее, бхагаван вдруг захотел немного вздремнуть, не дожидаясь, когда наступит традиционное время для сна. По своей аскетической привычке он решил сделать это прямо среди валунов на одном из них.


Карна увидел это и предложил учителю в качестве подушки свои колени – всяко дремать так будет приятнее, чем на голом камне. Парашурама немного поотказывался, говоря, что Карне не стоит отвлекаться, а ему, аскету, всё равно, на чем спать, но ученик настоял – мол, сделать учителю хорошо и комфортно для меня всегда праздник большая удача.
В общем, Карна сел на выбранный учителем валун, и Парашурама положил голову ему на колени. Сперва всё было ок – бхагаван быстро отключился, а Карна полами своей ученической одежды отгонял от учителя летающих насекомых, чтобы они не мешали его сну.


Однако среди местной фауны там были, конечно, не только летающие насекомые, но и ползающие. И вот один жук прогуливался рядышком,...


...и его очень заинтересовала нога Карны.


Когда тот почувствовал, что по нему ползает какое-то насекомое, то жук был уже в верхней части ноги, и убрать его значило разбудить учителя, поэтому Карна не стал ничего делать, а просто терпел эту неприятную щекотку, причем довольно долго. Ну да можно не сомневаться, что после стольких лет учебы у бхагавана Карна точно не был принцессой на горошине, и это было ему не так уж сложно, так что, в теории, сну Парашурамы ничего не угрожало. Но как оказалось, только в теории. На практике жук поползал по Карне, да и решился сделать кусь. Должно быть, этот жук был сильно ядовитый, или он заполз уже в такие места, где его укус был бы однозначно болезненным для Карны, или и то, и другое, потому что от куся у Карны уже второй раз в этой серии активировался золотой экзоскелет – и Парашурама проснулся от его сияния. Учитель вскочил, пытаясь сообразить, что сейчас угрожает физическому благополучию его ученика. Карна сразу объяснил ситуацию и стал простить прощения за то, что из-за какого-то насекомого он потревожил сон бхагавана. Он тоже поднялся на ноги, и рядом с ними тут же оказался выпавший из его одежды трупик жука, для которого такое взаимодействие с телом Карны стало летальным.
Парашурама взглянул на трупик и строго спросил у Карны, почему тот довел жука до летального исхода.


Карна, расстроенный тем, что не обеспечил учителю обещанный приятный спокойный сон, а только зря терпел все эти неприятные ползанья, объяснил, что не хотел будить учителя, надеясь, что обойдется и панцирь не проявится – и снова стал пространно извиняться, что не смог достойно выполнить задачу охраны покоя бхагавана,...


...параллельно жалуясь на то, что, к сожалению, контролировать панцирь невозможно, иначе, разумеется, он предпочел бы терпеть боль от укуса.
Парашурама от слов ученика внезапно пришел в сильный гнев – однако он всё-таки дослушал Карну до конца, но потом вылил на него всю свою ярость. Он кричал, что Карна всё это время обманывал его, говоря, что он браман, а на самом деле он, наверное, кшатрий, потому что это очень в духе этой лживой касты заявлять, что честь им дороже жизни, и одновременно быть готовым пойти на любую подлость ради своей выгоды – в данном случае, ради получения его эксклюзивных знаний.
Сначала Карна всё отрицал, не очень понимая, что его выдало, и это непонимание, конечно, еще больше убеждало Парашураму, что он прав. Он на таких же повышенных тонах заявил Карне, что оберегать жизнь всего живого - это долг браманской касты, и, само собой, Карна, если бы он был настоящим, а не фейковым браманом, разбудил бы его, опасаясь за жизнь жука, и он, сам будучи браманом, понял бы, что Карна не мог в данном случае поступить как-то иначе и никак бы от этого не оскорбился; а еще настоящего брамана сейчас ввергло бы в уныние и беспокойство то, что он не смог предотвратить смерть жука и стал ее причиной, а не то, что он не смог обеспечить учителю спокойный сон!
Парашурама договорился до того, что он испепелит Карну жаром своих суровых аскез, если тот ему не признается, что он на самом деле кшатрий-обманщик, охотящийся за его эксклюзивными знаниями.




И ученик признался, что он действительно не браман – но и не кшатрий; был бы он кшатрием, он бы сейчас служил в армии, а не дурил бы бхагавана систему для того, чтобы научиться профессионально стрелять из лука. Карна рассказал, что когда он, сын колесничего, пытался выучиться военному искусству, то постоянно встречал только унижения в том ключе, что черни не место среди элиты. В свое оправдание Карна также задал Парашураме вопрос, взял бы его бхагаван к себе в ученики, если бы он тогда, 12 лет назад, сказал правду?
Парашурама перестал злиться на Карну, но сильно расстроился и ответил: он-то не имеет никаких кастовых предубеждений, но он поклялся учить только браманов, поэтому, конечно, отказал бы Карне, однако проблему бы его понял и обязательно нашел бы для него учителя - или Карна думает, что он один такой прогрессивный, и больше никто на свете не понимает, какой вред обществу наносит дискриминация по происхождению? Однако тут даже дело не в том, что Парашурама неосознанно нарушил клятву, а в том, что Карна трусливо скрыл правду и получил свои знания нечестным путем, а это точно не пройдет бесследно для ученика.
Вот этот последний факт на самом деле больше всего и расстроил учителя, который за это время очень полюбил Карну, и его дальнейшая судьба была ему небезразлична. Собственно, Парашурама объяснил конкретнее, что ждет Карну за тот страх, который не позволил ему честно рассказать о своей касте во время их первой встречи - в критической ситуации, когда его знание будет по-настоящему необходимо, Карна не сможет им воспользоваться. Бхагаван отметил, что это не его проклятие за обман, а просто так устроен мир, и никуда теперь на этом свете Карне не деться от действия его законов.
Короче, Парашурама выгнал ученика из ашрама. Перед уходом Карна, огорченный тем, что так вот глупо спалился об жука, все-таки попросил учительского благословения, но Парашурама сказал только формальное «долгой тебе жизни», добавив лишь то, что его борьба и ошибки станут уроком для потомков...


…и они вечно будут перетирать его историю, используя самые разные средства обмена информацией.

***
Шакуни благополучно доехал до Хастинапура и пришел в царский дворец. После стольких лет он увиделся с Гандхари и Дхритараштрой, которые, конечно, в тот момент с нетерпением ждали встречи со своими уже взрослыми детьми.

Обожаю эти слоновьи ноги кровати.

Дхритараштре усы и борода очень подошли - лучше, чем без них, по-моему.


Гандхари не изменилась - молода и прекрасна.


Шакуни сразу же перешел к делу: скоро будет защита испытание способностей принцев, и к этому мероприятию необходимо подготовиться со всей серьезностью. Дрона уже приехал с актом приема-передачи, и первое, что Дхритараштре надо сделать – не отфильтровать его на задний двор подписывать у Видуры, а реально обсудить на царском совете выполненные работы, то есть научные достижения принцев.

***
В конце серии Дхритараштра и Шакуни пришли на царский совет для встречи с Дроной, и, конечно, мы там встретили кое-какие знакомые лица.


Крипа сильно постарел.


Бхишма бросил красить волосы...


...и вообще перестал выглядеть таким аррогантным.

@темы: Карна, Без Кришны, Шикханди-АУ, Карна (Ахам Шарма), сезон 1: Выбор наследника трона

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 43

Бхиму вытягивают из болота

Эта и несколько последующих серий посвящены обучению принцев в ашраме Дроны. Точнее, там показаны четыре истории из начала этого периода. Но в общем по поводу учебы можно констатировать печальное: хотя Дрона передавал знания, учил, тренировал и делал всё прочее, что ему полагалось в качестве гуру, он не выполнил того, ради чего, собственно, и возникла идея взять на эту должность брамана: сделать из всех учеников добрых справедливых людей, убрать вражду между кузенами и привить им братскую любовь. Вот с этим Дрона совершенно ничего не делал, а скорее даже усугубил ситуацию, потому что практически сразу стал выделять Арджуну как лучшего ученика и не скрывал свое большее расположение к нему, чем ко всем остальным. Пандавы искренне радовались успехам брата, а Кауравы считали такой фаворитизм отвратительным и еще больше ненавидели кузенов.

Ученики Дроны в свободное от учебы время должны были убирать в поле картошку пасти коров. Однажды, выполняя эту сельскохозяйственную повинность, Дурьодхана обнаружил, что недалеко от общежития ашрамного хоздвора есть болото. Ему пришло в голову, что если закинуть Бхиму в него подальше, то у того не хватит сил выбраться из трясины.
Через какое-то время вечером, когда уже стемнело, Дурьодхана, Духшасана и ставший уже для них своим парнем Ашваттхама везли картошку гнали коров на ночевку и услышали невдалеке звук заточки стрел. Они сразу предположили, что это Арджуна – единственный, кого Дрона освободил от сельхозработ за отличные успехи в учебе. Они стали перетирать эту тему, мол, как несправедливо, что учитель завел себе любимчика, и особенно это должно быть обидно его сыну Ашваттхаме.


Слово за слово, и Ашваттхама сказал, что мог бы убить Арджуну прямо сейчас, ведь темнота ему не помеха, потому что отец еще раньше научил его стрелять по звуку. А у Арджуны с этим проблемы, и он не сможет сбить летящую в него стрелу. Возник спор насчет того, что нечестно атаковать без предупреждения, но он был быстро решен в пользу идеи Ашваттхамы: все эти мансы с честью – это для воинов-кшатриев, а не для браманов.
Однако когда Ашваттхама выпустил стрелу, она таки была сбита стрелой, выпущенной в ответ. Друзья были несколько ошарашены тем фактом, что Арджуна уже смог научиться стрелять по звуку, и решили быстро сматываться, пока тот не засек их.
Но по приходу на хоздвор им пришлось удивиться еще больше: Арджуна сидел невдалеке и что-то читал, а значит, стрела, сбившая стрелу Ашваттхамы, принадлежала какому-то неизвестному лучнику, который к тому же владеет такой продвинутой техникой.


Часть хоздвора ашрама.

На хоздворе Духшасана поцапался с Накулой из-за того, куда выгружать картошку где чьих коров привязывать. Бхима вступился за своего младшего брата, а Дурьодхана – за своего. В итоге между этими двумя завязалась драка. В процессе борьбы они оказались возле того самого болота, и Дурьодхане удалось (причем, нечестным путем) закинуть туда Бхиму, и трясина начала затягивать его. Близнецы, следившие за дракой, пытались как-то помочь брату выбраться из нее, но он был далеко от краев болота, и вытянуть его руками было невозможно. Прибежавшие на их крики Арджуна и Юдхиштхира тоже не знали, что делать, и стали звать учителя.
Пришел Дрона, а с ним и несколько Кауравов. Он увидел, что ситуация, в принципе, не вышла из-под контроля, и сказал, чтобы все успокоились и подумали, что же можно сделать в таком критическом положении. Арджуна подумал, метнулся на хоздвор за своим луком и, несмотря на темноту вокруг, сбил выстрелом подходящую по длине ветку дерева. Ею братья вытащили бегемота Бхиму из болота.


Вот тут, конечно, ляп. Неужели на хоздворе ашрама не было ни одной палки, по длине сравнимой со сбитой веткой? В начале серии у Духшасаны палка, кажется, подходящей длины. Да и луки подходящей длины, вроде бы, имеются, и возможно даже, что за лук Бхиму было бы удобнее вытянуть, чем за ветку.

Так у Арджуны получилось преодолеть ступор, который у него вызывала стрельба в темноте, и больше с этим у него проблем не было. Вообще Арджуна еще при жизни Панду проявлял интерес к луку и учился стрелять, но эту фишку отец ему, видимо, совсем не показывал – не исключено, что после случая с Киндамой он считал, что с хорошими глазами без этого точно лучше обойтись.

***
Бхима и Дурьодхана с утра на общем собрании получили строгий выговор: еще одно подобное нарушение дисциплины – и Дрона выгонит из школы обоих без разбирательств, кто прав, а кто нет. На том же собрании Арджуна не только услышал от учителя много всяческих похвал своим способностям в стрельбе, но и обещание сделать из него в будущем самого лучшего лучника. И еще Дрона сказал, что Арджуна уже готов учиться стрелять мантрами, и в ближайшее время учитель будет с ним этим заниматься отдельно.

***
Вообще Арджуна старался тренироваться в стрельбе при любой возможности и посвящал этому всё то свободное время, что было у него в ашраме. В этот день во время перерыва между занятиями он стал стрелять в свои мишени, но когда подошел к ним, чтобы забрать стрелы, то обнаружил, что там есть не только выпущенные им, но и какие-то неизвестные. Оглядевшись вокруг, он увидел, как вдалеке убегает незнакомый парень, и бросился догонять его. Убегающего ученика заметил Дрона и решил пойти за ним, а это в свою очередь заметили Дурьодхана, Духшасана и Ашваттхама и захотели проследить за учителем.

@темы: Без Кришны, хедфанон, сезон 1: Обучение у Дроны

---

Фанфик «Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, АУ). Серия 40

Дрона получает должность


Бхима продемонстрировал Кунти и братьям полученную от Васуки силу, расколов рукой кокосовый орех.



Еще Бхима сказал, что поклялся убить не только своего обидчика, но и остальных его 99 братьев. Юдхиштхира возразил ему, что это и их братья тоже, поэтому нельзя даже говорить об их убийстве; и вообще сильному подобает быть милосердным, а не мстительным. Но Кунти не вполне поддержала Юдхиштхиру: врагов можно простить, но такую подлость от членов своей семьи забыть невозможно; случившееся показало, что Кауравы им не семья, а значит, им нечего делать в Хастинапуре, и они сейчас же уезжают в царство ее отца.
То есть Кунти собралась сделать именно то, чего и добивался Шакуни.

***
Но намерениям Кунти не дал осуществиться Бхишма. Он стал слезно умолять ее остаться, потому что если вдова Панду уйдет из царской семьи, то это позор для Хастинапура на всю Бхарату*. Он обещал, что обязательно найдет какое-то решение, чтобы исправить ситуацию. Его уговоры подействовали на Кунти, и она отменила свой отъезд. А Бхишма пошел искать Дхритараштру для серьезного разговора.

*Если это и было причиной просьбы Бхишмы, то не главной. Главное все-таки было то, что он возлагал большие надежды на Юдхиштхиру как на будущего царя Хастинапура.

***
Бхишма нашел его в тронном зале в компании бокала.


Бхишму он не услышал, и когда дядя его окликнул, он, вздрогнув от неожиданности, сбросил бокал с подлокотника трона, и тот оказался к тому времени уже пустым. И вставать для приветствия дяди Дхритараштра не хотел, а поднялся с трона только после того, как Бхишма потребовал себе почестей по всем правилам. В остальном же Дхритараштра был вполне трезвым - ориентации в пространстве не терял, да и вообще вел себя практически как обычно, только было видно, что он был сильно расстроен произошедшим и обеспокоен, что же с его сыном будет дальше. Короче, там, скорее всего, одним этим бокалом всё и ограничилось.
Бхишма сразу дал понять, что дело подсудное. Дхритараштра стал обещать дяде что угодно, лишь бы отмазать Дурьодхану от ответственности. В частности, он готов объявить наследником трона любого, на кого покажет Бхишма. Само собой, он извинится перед Кунти в той форме, в которой она примет его извинения. Но Бхишма и сам-то не хотел суда над внуком, поэтому кто-то особо выкручивать руки племяннику ему совесть не позволяла, тем более что тот включил «папа дядя, помоги!» на полную мощность. Так что сошлись на том, что Дхритараштра таки соглашается на условия Дроны: в ближайшее время все его сыновья отправятся в его НИИ ашрам, и в течение всех 12 лет обучения в аспирантуре Дхритараштра обязуется честно выполнять требование Дроны не поддерживать никакой связи с детьми. Ну и еще кое-что, но об этом в конце серии

***
Дрона получил по почте уже подписанный Дхритараштрой контракт…

…и сразу побежал хвастаться семье, что у него всё получилось именно так, как он хотел, без всяких компромиссов.

Дома была только его жена Крипи, сестра Крипы.


Но вскоре и сын Ашваттхама подошел.

Здесь хорошо видно камень на его лбу. О нем будет рассказано позднее.

Дрона стал говорить сыну, что теперь у того будет возможность узнать в жизни что-то еще, кроме бедности – и речь идет не о зарплате царского гуру, какой бы высокой она ни была; планы Дроны на этот контракт выходят далеко за пределы прописанного там вознаграждения: он уже знает, как с помощью своих будущих учеников сделает Ашваттхаму царем.

***
Шакуни поджидал неприятный сюрприз: прогуливаясь по территории дворца, он увидел, как в колесницу грузят его вещи. Объявившийся тут же Бхишма развеял его недоумение: да, пора в Гандхар! - царь и царица уже дали вам свое разрешение на выезд.
Далее Шакуни узнал от Бхишмы подробности: царь Субала решил сложить свои властные полномочия и уйти в отшельники. Шакуни как-то плохо верится, что его отца хоть чем-то смогла привлечь жизнь отшельника? – Ну, он и правда не сам это придумал, а по приказу рекомендации сюзерена. Бхишма опять не оставил кому-то выбора? – Почему же, оставил: Шакуни идет под хастинапурский суд за покушение на убийство принца. Жаль, конечно, что Шакуни сам по-хорошему не свалил в Гандхар после игры в кости с Бхишмой, и получилось вот так – по-среднему… Однако если Шакуни не согласен, то всегда можно пойти по плохому сценарию с хастинапурским судом, но Субала свой самый что ни на есть свободный выбор сделал – он с нетерпением ждет сына, чтобы передать ему дела и корону. Скатертью дорога, царь Гандхара, не поминайте лихом!
И Шакуни наконец-то отправился на свою историческую родину.

Надо отметить, что Бхишма в сложившейся ситуации действительно мог повернуть дело так, чтобы всю вину за отравление Бхимы понес Шакуни, но не сделал этого: видимо, совесть его была неспокойна, и он признавал, что Шакуни есть за что ненавидеть Кауравов. И все-таки он был братом Гандхари. Впрочем, такое вот изгнание тоже никак не способствовало нормализации отношений, скорее наоборот.

@темы: Без Кришны, хедфанон, сезон 1: Обучение у Дроны