После переговоров
Когда Кришна ушел, Дурьодхана поорал, что он сейчас же отомстит Кришне за весь этот гипноз, а Бхишма должен со своей армией немедленно напасть на Матсью без всякого предупреждения,…
…но добился этим только того, что взгляды на него присутствующих стали еще более обеспокоенными
Видура, которого очень расстроила попытка ареста Кришны, возмущенно сказал Дурьодхане, чтобы тот пришел, наконец, в себя - и пока еще не слишком поздно, пошел к Кришне, попросил у него прощения за эту жуть-адхарму и предложил возобновить переговоры.
Дурьодхана покричал, что он ни у кого не будет просить прощения – Кришна пытался запугать его какими-то галлюцинациями о смерти, но он тру-кшатрий и смерти не боится, а тот ему еще заплатит за такое!
Карна очень вежливо и просительно сказал Дурьодхане, что хорошо бы ему сейчас, прежде чем принимать какие-то судьбоносные для Бхараты решения, успокоиться. В ответ Карна получил массу наездов за то, что тот просто смотрел, как Кришна мучает его всякими миражами, а не бросился помогать товарищу! Всё это говорилось в весьма неадекватной манере,...
...что еще добавило окружающим беспокойства
Внезапно Дурьодхана переключил свое внимание на Бхишму и в такой же неадекватной манере стал возмущаться, что тот не выполнил свою обязанность защищать наследного принца. Потом он покричал уже всем в зале, что они слабаки, трусы и ему не нужны – он сам сможет за себя отомстить, один!
И убежал из зала.
***
Дрона тут же открыто сказал, что Дурьодхана сошел с ума, а значит, Дхритараштра должен
Видура сразу поддержал его и сказал, что да-да-да – Кришна пока еще никуда не делся из Хастинапура и сейчас пошел к нему домой, поэтому им всем надо туда пойти за ним, извиниться за инцидент и сказать, что
Дхритараштра, вроде, даже поддержал эти идеи и уже поднялся с трона, но выступил Бхишма и сказал, что никто никуда не идет, потому что Кришна всё правильно говорил насчет того, что не потомки Дхритараштры, а только Юдхиштхира сейчас имеет право стать тру-царем Хастинапура – так пусть уже начнется эта война, где он не только восстановит справедливость, но и на поле боя докажет свое право!
На этом царский совет закончился -
***
Карна сразу побежал разыскивать Дурьодхану и нашел его в тренировочном зале в таком же маловменяемом состоянии – он там с воплями крушил всё подряд своей булавой, представляя, что его удары достаются Кришне.
Карна услышал от него все те же упреки, что слышал недавно в тронном зале, только в расширенной версии – мол, Карна там поддерживал Кришну и вообще собрался извиняться перед «этой ненавистной женщиной», которая помножила на ноль его кшатрийское достоинство,...
...а значит, дядя прав, когда говорит, что декларируемая преданность Карны это фейк, и у него нет на самом деле такого верного друга, который пойдет за него и в огонь, и в воду!
Карна стал убеждать Дурьодхану, что его клятва это никакой не фейк, и он, как и пообещал, всегда поддержит и защитит товарища в любой ситуации – и в грядущей войне тот сможет полностью положиться на его лучное мастерство и прочие боевые навыки, и вообще по поводу войны нечего переживать, потому что армия Хастинапура непобедима. Дурьодхана, вроде, от всех этих убеждений даже чуть подуспокоился,...
...а вот Карна расстроился окончательно от того, что этой войны с Пандавами теперь уже точно не избежать,...
...то есть, как Кришна вчера правильно намекал, он опять не сможет сделать для Кунти ничего хорошего, а только поубивает ее сыновей.
***
Кришна вернулся в дом Видуры, где его с нетерпением ждала Кунти. Он рассказал ей, что переговоры ни к чему не привели и война точно будет. Кунти не особо расстроилась от этой новости, что и признала – сказала, что всегда давать миру шанс и предотвращать войну это, конечно, правильно, но она понимает своих сыновей, которые жаждут справедливости, и она вместе с ними – и если добиться ее можно только всебхаратской
Кришна сказал, что тетя правильно делает, что не переживает по этому поводу: в грядущей войне ее сыновья обретут ту справедливость, к которой стремятся, а Бхима и Арджуна обязательно исполнят все клятвы, которые они дали тогда на игре в кости, и он может точно пообещать ей, что никто из Пандавов не погибнет – и сколько у нее сейчас есть сыновей, столько и останется после войны. Кунти от этих слов сильно изменилась в лице,...
...и Кришна спросил, в чем дело – ее беспокоит еще чья-то судьба? Кунти задумалась, не будет ли как-то странно и подозрительно, если она расскажет Кришне, что ее беспокоит судьба Карны, убить которого Арджуна после игры в кости объявил для себя задачей номер один – и решила, что ей не стоит рассказывать Кришне, что ее беспокоит судьба Карны. Она стала довольно невнятно говорить, что неужели Арджуна и Бхима захотят исполнить прямо все-все клятвы, данные на игре в кости – Хастинапур утонет в крови и здесь камня на камне не останется, бедная Гандхари потеряет всю сотню своих сыновей до одного, а Бхима будет пить кровь Духшасаны, бррррр, вроде того, как делают ракшасы?...
Кришна ответил, что да, так и будет, а что, мол, тетя хотела – война это всегда смерть, боль, разрушения и еще всякая дичь, но ради справедливости приходится многим жертвовать, и только так сейчас можно выкосить всех, кто поддерживает преступную власть,...
...а также всех адептов
Тут из тронного зала пришел Видура и стал пространно извиняться перед Кришной за произошедшую жуть-адхарму, но, к его сожалению, только лично от себя – в частности он сказал, что Кришни была права, и всё это оказалось интригой и обманом.
Кришна сказал, что Видура всё равно молодец – делал, что мог, для сохранения мира, и это правильно: во-первых, миру всегда надо давать шанс, а во-вторых, успех возможен только у того, кто что-то делает, а тот, кто ничего не делает, гарантированно обрекает себя на неудачу.
Появилась Гандхари, которая уже знала, что там было недавно в тронном зале, и тоже стала извиняться перед Кришной – за своих сыновей, и просить его как-то вразумить их, чтобы они все-таки отказались от войны. Кришна ей сурово ответил, что вразумлять их должна была она еще очень давно, но она предпочла, чтобы этим занялся Шакуни – и грядущая война просто неизбежный результат того ее решения. Затем Кришна сказал Видуре, что они с Кунти уедут завтра утром. Гандхари заохала, что как, мол, она останется тут без нее в такое сложное время, но потом, конечно, сама же и признала, что всё правильно – разумеется, перед войной Кунти хочет благословить своих сыновей, да и вообще в такое сложное время ей естественно быть с ними, а им естественно хотеть быть со своей матерью. Гандхари предложила Кунти провести этот ее последний вечер в Хастинапуре с ней, и Кунти ответила, что сейчас она соберется к завтрашнему отъезду и как только закончит, то они с Гандхари обязательно встретятся.
***
Когда обе женщины ушли и Кришна остался только с Видурой, он сказал, что перед отъездом хотел бы еще поговорить – и, собственно, познакомиться – с генералом Шикханди, и не может ли Видура как-то поспособствовать такой встрече. Тот ответил, что в свете грядущей войны генерал всё время занят и выловить его среди всей этой усиленной подготовки непросто, но тут Кришне, можно сказать, повезло: Бхишма, когда уходил из тронного зала, сказал, что он сейчас поедет к Шикханди в гарнизон, и, возможно, он еще даже и не уехал, а если уехал, то Кришна легко может его догнать – и вот кто-кто, а Бхишма точно знает, где там найти генерала. Кришна ответил, что он хотел бы встретиться с Шикханди без участия Бхишмы, и тогда Видура предложил сейчас отправить в дом генерала приглашение прийти сюда вечером, раз Кришна и Кунти уезжают только завтра утром. Кришна согласился, и Видура пообещал, что всё устроит, а потом ему нужно будет уйти дальше заниматься государственным делом – и он еще раз извиняется перед Кришной за жуть-адхармичные переговоры, на которые он сам же так настойчиво его приглашал.
***
Бхишма действительно поехал к своим военным, и Шикханди его там очень ждал с новостями о переговорах. Генерал заметно расстроился, что грядущей войны не избежать, но вскоре добавил уже с жизнеутверждающими нотками в голосе, что уж она точно решит этот перманентный кризис хастинапурского престолонаследия – проиграв ее, Юдхиштхира безвозвратно потеряет свое право на трон Хастинапура, которое он получил от царицы Сатьявати, и право Дурьодханы на него станет неоспоримым. Бхишма, которому всё произошедшее недавно в тронном зале – когда после ареста Кришна вернулся туда без всяких цепей и, даже не притронувшись пальцем к Дурьодхане, привел его в нерабочее состояние, - придало оптимистичных настроений, что с таким союзником, как Кришна, Юдхиштхира точно сможет выиграть эту войну, справедливость восторжествует и воля царицы Сатьявати будет исполнена, теперь, глядя на то, как там вокруг генерала всё прекрасно шуршит на предмет подготовки к войне и как сам Шикханди во всем этом участвует со своим обычным деятельным вниманием и знанием дела – что раньше всегда радовало сердце Бхишмы, - все эти оптимистичные настроения в момент растерял. Тем более, душа начала ему сигнализировать, что вообще-то тот, кто может отправить ее на тот свет, сейчас, как и сам Бхишма, находится на стороне Хастинапура и как при таких раскладах он освободит ее из тюрьмы человеческого тела? От всех этих сознательных и подсознательных тревог он стал выносить Шикханди мозг, вроде как в 178-й серии – что, мол, это Бхишме приходится воевать за преступную власть, но у генерала есть выбор… Но тут Бхишма несколько развил эту тему по сравнению с тем, как это было в первый раз: если уж генералу почему-то так не хочется служить Юдхиштхире – что само по себе загадка, потому что чем он хуже Дхритараштры?! – то мог бы вообще не воевать... пройти, так сказать, мимо этой войны… всё равно он уже давно навоевал себе на бессмертную славу в военной истории… мог бы сходить в
Вид, с которым это слушал Шикханди, позволил заподозрить, что подобные выносы мозга от Бхишмы были еще не раз после 178-й серии, но вот сожаления о прошлых решениях относительно Шикханди – это было что-то новенькое. Генерал сказал, что хоть Бхишма постоянно делает ему комплименты по поводу его дхармичности и многочисленных добродетелей, но одной среди них у него точно нет, а именно скромности – иначе он так бы и остался дашарнским нонеймом и с Бхишмой вообще никогда бы не познакомился; так вот, Шикханди скажет честно, как он думает - все помянутые прошлые решение Бхишмы насчет него были абсолютно правильными с точки зрения интересов империи, и если
В общем, Шикханди уже тоже начали терзать смутные сомнения, вроде тех, что были в количестве у Шакуни - будет ли Бхишма в грядущей войне командовать армией так, чтобы в ней победил Хастинапур, ведь Великий всегда может сказать - по крайней мере, самому себе, - что это будет нарушением его клятвы верности, потому что в интересах царства как раз проиграть в этой войне и так покончить там с преступной властью, чтобы на троне оказался человек, у которого есть на него реальные права.
***
После разговора с Гандхари Кунти не стала собираться к завтрашнему отъезду, а решила пойти сейчас к Карне, чтобы попрощаться с ним – вернее, под предлогом прощания с ним как-то попытаться уговорить его если не перейти на сторону Пандавов, то хотя бы отказаться служить Дурьодхане. Правда, это казалось ей невыполнимой миссией – тем более что и зацепиться было толком не за что: раньше она всегда, если возникала скользкая тема его неприязни к Пандавам, старалась поскорее с нее съехать, говоря, что раз уже так случилось, что между Карной и ее сыновьями такое острое соперничество и даже непримиримая вражда, то ей ничего не остается, как принять это положение вещей, а желание Карны оставаться верным долгу дружбы и своим обещаниям ей понятно. Однако слова Кришны о том, что в грядущей войне Арджуна обязательно убьет Карну, сильно встревожили ее, и она не могла просто так уехать, даже не попробовав. В конце концов, она только что слышала, как Кришна сказал Видуре, что успех возможен только у того, кто пытается что-то для него сделать.
Но в доме Карны ей сказали, что хозяин совсем недавно уехал в город к своим родителям и вернется только завтра.
***
Возвращаясь в дом Видуры, Кунти прошла мимо того места, где Карна в 54-й серии впервые подарил ей лотос из фонтана.
Вспомнив это, она расплакалась,...
...причем уже не только по поводу того, что Карна не переживет грядущую войну, а завтра ей придется уехать из Хастинапура, даже не попрощавшись с ним, - и теперь уже точно она никогда больше не увидит его, но и по поводу всегдашнего - даже если бы Карна был сейчас дома, ей удалось бы каким-то невероятным образом убедить его отказаться от участия в грядущей войне и его жизни ничего бы не угрожало, ее мечта успокаивать свое тревожное сердце на его груди всё равно осталась бы несбыточной.
Какое-то время Кунти лила слезы под унылую песню о том, что Карна ее сын и брат ее детей, но она об этом не знает, однако потом она вспомнила, что на самом деле первые лотосы Карна подарил ей задолго до того случая у фонтана – тогда, когда она приехала с Панду в Хастинапур и с неба на их колесницу посыпался сделанный Карной лотосный дождь. Потом, через много лет, в том же месте Кунти случайно благословила его...
Так Кунти поняла, что у нее еще есть возможность увидеть Карну, не привлекая ничьего внимания и не задерживая Кришну – ведь Карна считал Сурью своим божественным покровителем и поклонялся ему с особым рвением и всегда на восходе солнца. Это значило, что завтра он будет поклоняться Сурье на берегу реки возле того места, где живут его родители – то есть там, где были лотосный дождь и случайное благословение, и Кунти, если пойдет туда на рассвете, то обязательно увидит там Карну, успеет ему всё сказать, что она хочет, и вернуться как раз к планируемому отъезду.