Волшебное телевидение
Вечером накануне начала войны и в Хастинапуре происходило кое-что интересное.
Гандхари после отъезда сыновей на Курукшетру проводила время в основном в дворцовом храме Шивы, прося у него защитить их от смерти – или хотя бы дать ей понять, как сохранить жизнь одному из них с помощью ее аскез, которые она всегда посвящала как раз Махадеве.
И вот вечером туда пришел Дхритараштра. Вообще он же очень уверенно перемещался в своем дворце - однако теперь тревога за сыновей (да и в целом за Хастинапур, наверное) лишила его той отличной ориентации в пространстве, которая у него всегда была, и сейчас он зашел в храм не один, а вместе с Санджаей. Его бессменный секретарь-колесничий-помощник следил, чтобы Дхритараштра ни во что не врезался и нигде не зацепился, и время от времени направлял куда нужно, когда царя тянуло в какую-то другую сторону.
Практически сразу после появления Дхритараштры туда пришел Видура, причем не один, а с гостем. К ним приехал Вьяса,...
…которого мы последний раз видели очень давно – на провозглашении независимости Индрапрастхи в 141-й серии. Напомню, если кто подзабыл, что он был сыном Сатьявати и биологическим отцом Дхритараштры, Панду и Видуры; а еще это он с помощью своих ВРТ-шных умений помог появиться на свет детям Гандхари. Однако для всех присутствующих здесь, в том числе и для своих кровных сыновей, он был великим браманом, известным в Бхарате своими глубокими знаниями всего на свете.
Причина для визита у Вьясы была печальная – умерла Сатьявати, которая после того как оставила свои царские обязанности, жила в ашраме сына. Поскольку она принадлежала к династии Куру, то Вьяса должен был передать прах матери ее царствующему потомку – что он и сделал.
Редкий кадр: Вьяса вместе с биологическими сыновьями - подобное мы видели только раз в 26-й серии тогда, когда он работал со своей командой над искусственными матками для детей Гандхари и Дхритараштры.
Видура, услышав эту новость, особенно расстроился, потому что ему так и не удалось выполнить последний царский приказ Сатьявати – посадить на трон Хастинапура Юдхиштхиру, и при ее жизни уже точно не удастся.
Выражая свои соболезнования, Вьяса отметил, что Сатьявати прожила очень долгую жизнь*, но смерть всё равно рано или поздно приходит ко всем, и это даже хорошо, что она пришла к ней сейчас и царица не узнает о трагических последствиях всебхаратской
*Действительно, Сатьявати плюс-минус ровесница Бхишмы и дожила до одного с ним возраста без всяких благословений на практическое бессмертие.
Потом Вьяса предложил Дхритараштре обучить его волшебной технологии, с помощью которой тот, несмотря на свои слепые глаза, сможет видеть всё, что происходит на Курукшетре в пределах поля боя в режиме реального времени. Дхритараштра категорически отказался, сославшись на то, что Кришна уже один раз дал ему зрение, но это оказалось настолько мучительно для него, что он не хотел бы больше ставить на себе таких экспериментов.
Тогда Вьяса предложил Гандхари научиться ментальному созданию онлайн-трансляций с поля боя, но она не захотела, сославшись на свой обет ничего не видеть до конца своих дней – хотя тут она в очередной раз признала, что ничего хорошего в итоге из этого не получилось, однако и нарушать этот обет отказалась.
Видура тоже отказался от этого волшебного телевидения, сославшись на то, что если бы он хотел как можно скорее узнавать, как рушится то, чему он посвятил всю свою жизнь, то он был бы сейчас не здесь, а на Курукшетре.
В общем, возникла ситуация, когда вроде бы ценный подарок великого мудреца оказался никому не интересен. Чтобы как-то разрешить эту неловкость, Дхритараштра попросил Вьясу обучить такому его Санджаю, чтобы тот, наблюдая за полем битвы, рассказывал ему о происходящем там. Вьяса немного пофыркал на тему того, что Дхритараштра поощрял вражду между сыновьями и племянниками, а теперь не хочет смотреть на то, что из этого вышло, но согласился дать Санджае соответствующее благословение. Хотя тот, в отличие от остальных, не мог от него отказаться, а должен был выполнить приказ царя и принять его, однако он, вроде, позитивно воспринял возможность приобщиться к волшебному прогрессу.
Короче, Санджая прошел обучение.
***
В лагере «белых» за ужином, который у них тоже был по расписанию, Арджуна понял, что сегодня аппетит во время еды к нему не придет, и решил, что пора уже выкидывать из головы всё, что не касается конкретно завтрашнего сражения. Для этого он ушел из их шатра-«столовой»...
...к своей Гандиве.
Однако дело не шло, и он там в основном страдал над своим луком по поводу того, что завтра ему нужно будет поднять его против дедушки и учителя.
В дополнение к этим переживаниям туда зашел Кришна и сказал, что с самой первой минуты сражения друг должен сделать то, что он отлично умеет - выкинуть из головы всё, кроме своей главной задачи, которая по силам только ему: победить Бхишму, и не просто победить – хотя это само по себе очень не просто, - а придумать, как победить его так, чтобы после поражения Бхишма сразу захотел покинуть этот мир, воспользовавшись благословением своего отца на смерть по желанию, несмотря на его клятву не умирать, пока на троне Хастинапура не будет праведного царя. Кришна напомнил другу, что сверхзадача восстановления в обществе истинного значения дхармы как справедливости для всех его членов требует от Арджуны пожертвовать своей любовью и привязанностью к дедушке и любыми средствами – даже адхармичными - добиться того, чтобы в результате этого сражения Бхишма отправился на тот свет.
Арджуна сказал, что дедушка всегда был защитником дхармы и никогда не нарушал ее - так разве за это он не заслужил честного боя и дхармичной смерти, а не такой, которая станет нарушением его клятвы. Кришна на это ответил, что Бхишма всегда защищал ту дхарму, которая есть средство системного оправдания насилия, обмана и эксплуатации – и не важно, какой смертью он погибнет, но он должен погибнуть, потому что без уничтожения этого бастиона старого режима лучший мир не наступит никогда.
***
И вот наступило утро. Хотя было договорено, что военные действия начинаются сразу после восхода солнца по сигналу Бхишмы, но первого дня это касалось лишь в части сигнала Бхишмы, потому что в это утро по традиции в обоих лагерях предполагались всякие религиозные ритуалы, связанные с началом войны. После них обе армии должны были построиться на поле боя – и Бхишма протрубит в раковину о начале сражения.
Сначала нам показали ритуал у «красных» - точнее основной алтарь, где молилось командование.
В сторонке стоял Карна, которому не надо было идти на поле боя, однако он пришел в качестве поддержки – по окончании ритуалов пожелать Дурьодхане удачи и победы.
Тем не менее, бронежилет он надел.
Когда все молитвы закончились и командование стало расходиться по своим колесницам, Дурьодхана подошел к Карне и сказал, что понимает его горькие чувства – все сейчас идут навстречу славе и исполнению кшатрийского долга, а товарищу придется сидеть в лагере, - но ничего, это временные трудности, и Дурьодхана обещает, что в этой битве Карна еще получит возможность победить Арджуну и всемдоказать, что он самый лучший лучник.
Карна-то, разумеется, по поводу своей невозможности выхода на поле боя сейчас и возможности в будущем испытывал противоречивые эмоции, и он просто сказал, что всё к лучшему – и пожелал Дурьодхане победы.
Они обнялись,...
...и Дурьодхана ушел.
Потом мимо прошел Бхишма, в отношении которого у Карны тоже сейчас были противоречивые эмоции,...
...в отличие от Бхишмы, который остро хотел убрать его со своих глаз куда-то подальше вместе со всей его жуть-адхармой - например, в Ангу.
***
У «белых» в ритуал начала войны…
…для командования были еще интегрированы благословения их близких женщин, поскольку они присутствовали в лагере. Кунти очень воодушевляюще сказала сыновьям, что они идут воевать за справедливость и против преступной власти – и поэтому их победа предрешена.
Кришни тоже всем пожелала победы – и брату, и Пандавам, и сыновьям, и, конечно, Абхиманью.
Он уже покоцал «особенный» камень, что, впрочем, неудивительно – он же всё время носил на руке этот амулет.
Увидев амулет, Кришни вспомнила, как его не сразу удалось крепко завязать на плече Абхиманью,...
...и, как и тогда, сказала сыновьям, чтобы они во всём помогали своему старшему брату.
Уттар в это время пообещал Арджуне, что сегодня в сражении он покажет себя его достойным учеником.
В сторонке стоял Кришна, чье присутствие на поле боя не предполагалось из-за его обещания не брать в руки оружие, однако он пришел в качестве поддержки.
Тем не менее, бронежилет он надел, что немного удивило Арджуну, поскольку никаким пафосом перед войной, обычным среди кшатриев, друг не страдал и соприкасался с армейским только в случае реальной необходимости.
Когда все молитвы закончились и командование стало расходиться по своим колесницам, Арджуна, конечно, хотел попрощаться с Кришной и от этого дополнительно подзарядиться вдохновением - в котором он теперь особо нуждался, потому что вчера вечером ему так и не удалось выкинуть из головы то, что не касалось конкретно предстоящего сражения, и там до сих пор было много лишнего. Однако Арджуна с огорчением понял, что Кришна уже ушел.
***
Но на подходе к своей колеснице Арджуну ожидал сюрприз!
Кришна объявил, что в этом сражении он будет управлять колесницей друга.
Арджуна ответил, что это невозможно – как он сможет уверенно воевать, если будет постоянно испытывать смущение от того, что такой великий человек, как его друг, сидит ниже, чем он?!
Кришна сказал, что если он друг, то какая разница, где он сидит – но чтобы у Арджуны точно не оставалось никаких волнений по этому поводу и это не влияло на ход сражения, то пусть друг считает, что Кришна сидит впереди него.
Еще Кришна сказал, что пока вожжи этой колесницы у него в руках,...
...он не даст другу потеряться в сомнениях, что честно, а что нечестно, что правильно, а что нет, будет следить за тем, чтобы Арджуна не отвлекался от цели, и в случае необходимости
***
Утром Дхритараштра вызвал Санджаю в свою комнату и попросил его воспользоваться даром Вьясы и рассказать ему, что там происходит на Курукшетре. Санджая в голове настроил свое ментальное телевидение на то место поле боя,…
…куда уже подъехали первые лица этой войны.
Пандавы воевали под знаменами Индрапрастхи, а вот у Бхимы знамя отличалось. Бывший тренер спецназа попросил у него в той предполагаемой войне за справедливость, ради которой Бхима совершенствовал у него свои навыки использования физической силы, сражаться под его личным знаменем в качестве символической платы за обучение.
Крыша колесницы Дурьодханы сделана в виде головы слона.
Санджая сообщил царю, что командующие выстроили войска друг напротив друга,…
…Бхишма протрубил в свою раковину, обозначая этим, что можно начинать сражение,…
…и вслед за ним в раковины стали трубить остальные командиры.
Дхритараштра спросил у Санджаи, отсутствует ли на поле боя Кришна – в рамках своего обещания не сражаться в этой войне. Тот немного пофокусировался на разных частях командования армии Пандавов и ответил, что Кришна есть, но без оружия – он колесничий Арджуны, и сейчас они оба тоже трубят в свои раковины.
Мне нравятся маленькие аккуратненькие раковины, как у Арджуны, а вот этот гигантизм, как у Кришны и Бхишмы как-то нет. У Бхишмы, кстати, под стенами Упаплавьи была другая - маленькая-аккуратненькая, но там и войска было намного меньше.
Но тут Санджая увидел странное и стал рассказывать о нем Дхритараштре – Арджуна вдруг перестал дуть в раковину, и Кришна, поняв это, тоже перестал дуть в свою,…
…поднялся со своего места колесничего, обернулся к другу с немым вопросом…
…и увидел его в беспокойном состоянии.
Арджуна попросил у Кришны сейчас вывезти их колесницу поближе к армии Кауравов, чтобы он лучше рассмотрел тех, с кем ему придется сражаться с этой битве.
Кришна неодобрительно посмотрел на него
…однако ничего не ответил, а снова сел на свое место колесничего и сделал то, что просил друг,…
…и когда их колесница приблизилась к войску «красных»,…
…то тогда сказал, что, мол, ты хотел смотреть – смотри.
К этому моменту Арджуна оказался не просто в беспокойном состоянии, а в слезах и соплях.
Он сказал много слов о том, что он не может сражаться в этой братоубийственной войне: просто физически не может – Гандива не держится в руке, а мысли невозможно направить на цель, и в них лезет всё подряд, а особенно то, что пусть даже их кузены преступники и заслуживают наказания, но лучше самому умереть, чем убивать родственников, и ничего ему не нужно такой ценой – ни славы, ни радости победы, ни царства, ни исполнения клятв, ни даже справедливости. После всего этого Арджуна действительно выронил Гандиву из рук, опустился на дно своей колесницы и продолжил лить слезы.
Кришна строго спросил у него, что вообще происходит – где его всегдашних воинственный настрой и боевой дух тру-кшатрия?! – и потребовал, чтобы Арджуна немедленно встал, вытер слезы-сопли и исполнил свой долг - начал сражаться.
Но на Арджуну не подействовало, и он сказал, что нет-нет-нет, он не будет сражаться – как он будет посылать свои стрелы в дедушку и в гуру, и как он сможет потом нормально жить, если они погибнут в этой войне из-за него; зачем ему такая победа?! – лучше уйти в родной лес…
Потом, однако, под суровым взглядом Кришны…
…Арджуна сложил руки в жест мольбы…
…и попросил друга помочь ему как-то привести себя в такое физическое и ментальное состояние, чтобы он смог исполнить свой долг – и вообще объяснить, как может братоубийственная война принести что-то хорошее и как может быть долгом участвовать в ней, а не наоборот – решительно отстраниться.
Дхритараштра, слушая всё это, выразился в том смысле, что это будет их большая удача и победа, если Арджуна откажется воевать, и попросил Санджаю рассказывать дальше, как там развиваются события в колеснице племянника. Тот, однако, пораженно сказал, что
Тот сразу же повел колесницу назад к войску Пандавов,...
...где, как и у Кауравов, еще продолжали трубить в раковины. Кришна и Арджуна снова присоединились к общему хору.
Санджая объяснил Дхритараштре,...
...что благодаря волшебному телевидению от Вьясы он сейчас смог увидеть и узнать то, что произошло там в колеснице и что не увидел и не узнал больше никто – Кришна это сам Всевышний, и за один миг Он передал Арджуне знания о том, как устроен этот созданный Им мир; эти знания вернули Арджуне решимость сражаться в предстоящей битве, а еще Кришна показался перед ним в своем истинном Божественном образе, который - внезапно! - не имеет абсолютно ничего общего с их привычной бхаратской иконографией и совершенно невыносим для восприятия человеческими органами чувств – так что на самом деле этот один миг Санджая пережил с большим трудом.