понедельник, 11 апреля 2022
Отъезд в Кхандавапрастху
После царского совета Пандавы и Кришни пошли собираться в дорогу. Девушка уже совершенно оправилась от неудачи с вассальной зависимостью их царства и была оптимистично настроена на борьбу за суверенитет, а вот ее мужья были в унынии из-за решения мамы остаться в Хастинапуре.
Кришни пыталась донести до них, что решение Кунти полностью адекватное – это у них есть интерес в Кхандавапрастхе как в своем царстве, а какой там интерес у их матери, если ей и здесь всего хватает – им, что ли, сопли вытирать? Она советовала мужьям в принципе не переживать за маму – с ней будет всё хорошо в Хастинапуре, и у них будет всё хорошо в Кхандавапрастхе, а конкретно сейчас советовала еще и повытирать себе те самые сопли самостоятельно, чтобы когда Кунти зайдет сюда прощаться, встретить ее не с такими скисшими физиономиями, а с какими-то более жизнеутверждающими выражениями на лицах. Но это не помогло. Пандавы не могли поверить в то, что Кунти где-то может быть лучше без сыновей, чем с сыновьями, поэтому у них зародилась своя версия причины ее решения: что может быть для мамы важнее заботы о них – только их безопасность, а значит, Кунти захотела оставить себя здесь в качестве, так сказать, заложницы Кауравов ради мира между кузенами - чтобы сыновья, оскорбленные тем, что Дхритараштра таким разделом царства, по сути, кинул их со всех сторон, не бросились воевать с Хастинапуром.
***
При прощании с мамой Пандавы уговаривали ее передумать и уехать с ними в Кхандавапрастху, однако Кунти, хоть и заливалась слезами, как на царском совете,…
…но была непреклонна. Она отметила, что для нее это правильно – жить в доме, куда ее привел их отец, чем расстроила сыновей еще больше, напомнив им этим, что они-то, в отличие от отца, везут девушку своей мечты в пустыню с рептилоидами.
Также Кунти призвала младших сыновей во всем слушаться Юдхиштхиру, и вообще не волноваться ни за нее, ни за себя без нее, потому что здесь у нее всё будет хорошо, а ее невестка сможет их построить в Кхандавапрастхе гораздо лучше, чем она - с чем Кришни была абсолютно согласна.
***
При прощании Пандавов с родней на крылечке Кунти продолжала рыдать.
И тут у Карны включилось страдание по поводу того, что он никак не может ее утешить вот прямо сейчас.
Да, он, скорее всего, сегодня найдет возможность сказать ей слова сочувствия, но так, чтобы здесь при всех он мог ее успокоить, а она сама знала, что он любит ее и всегда готов ее поддержать – такого нет и никогда не будет.
В итоге Карна понял, что таких сильных чувств он не скроет, и ушел с крылечка раньше времени.
***
Уже перед самым отъездом Пандавы получили еще один неприятный сюрприз, откуда не ждали – Бхишма их всячески благословил, пожелал удачи, выразил уверенность, что у них всё получится и в Кхандавапрастхе скоро будут яблони цвести наступит изобилие и благоденствие, а Юдхиштхира станет ее достойным правителем, но он передумал ехать с внуками и решил, что для него будет самым правильным остаться в Хастинапуре.
Пандавы, которые во многом решились просить у Дхритараштры только Кхандавапрастху именно из соображений, что Бхишма знает, как превратить эту пустыню с рептилоидами в цветущий край, почувствовали, что теперь их уже точно кинули везде, где можно, и все, кто мог.
Кришни, впрочем, не считала Бхишму таким уж принципиально незаменимым элементом их плана по обретению своего процветающего царства, поэтому вообще не расстроилась.
***
Дурьодхана, с городской стены глядя на отъезд Пандавов, продолжал страдать имперским духом – как так, что его власть не будет распространяться на исконную хастинапурскую землю, а там будет править Юдхиштхира?!
А Шакуни был кругом доволен и пытался объяснить племяннику, что на самом деле они со всех сторон выиграли – одно то, что Бхишма теперь не может не подчиняться приказам Дхритараштры уже великая победа, и она стоит однозначно намного дороже, чем бесплодная Кхандавапрастха, кишащая рептилоидами. А что касается Пандавов, то тут тоже всё прекрасно – например, их могут убить рептилоиды. Если же наоборот, Пандавы их убьют – значит, границам столичного региона больше не будут угрожать рептилоиды, при этом сами его кузены останутся прозябать на голой земле. Но вдруг они действительно что-то там смогут возродить – так Юдхиштхира вассал Хастинапура, и Дурьодхана просто не должен допустить, чтобы Кхандавапрастха получила независимость, а желательно вообще в таком случае присоединить ее назад к империи как исконную хастинапурскую территорию.
***
Бхишма же решил пострадать имперским духом на природе и выехал за город.
Там на речке он обратился к маме с вопросом – за что это династии Куру и почему у Хастинапура проблемы с достойным царем уже начали приводить к потерям территорий, ради которых его предки положили жизни? И тут как раз к берегу на лошади прискакал своим обычным быстрым галопом Шикханди.
Если Ганга и хотела проявиться из воды, чтобы поговорить с сыном о хастинапурских проблемах преемственности власти, то, видимо, осознав присутствие генерала, решила, что, в принципе, у сына уже есть вполне желанный ему собеседник - и мамины ручки не нужны проявляться передумала.
Шикханди, узнав, что произошло за этот день, поскакал к Бхишме для того, чтобы сказать ему: если вчера Великий так хотел, чтобы Шикханди служил царству Юдхиштхиры, так, может, он все-таки снимет с генерала все воинские клятвы Хастинапуру и отпустит его служить своему внуку? Бхишма грустно ответил, глядя не на Шикханди, а куда-то в сторону речки, что, в общем, дело было не в том, чтобы тот служил царству Юдхиштхиры, а в том, чтобы генерал в армии Бхишмы стал его правой рукой; и ведь всё равно к этому дело и придет – не важно, в армии какого царства, и если не прямо сейчас, так лет через десять максимум, так чего Бхишме ждать десять лет, если лучшего соотношения компетентности, верности и честности он всё равно больше ни у кого не найдет – Шикханди это не просто какое-то его проходящее везение, а, пожалуй, единственная в его жизни настоящая удача, и как же жаль, что это не в его роду появился такой талантливый и энергичный человек с такой безупречной репутацией.
Тут у Шикханди мгновенно вылетело из головы и то, что он так и не смог познакомиться со своей сестрой, и то, что просвет в туннеле верной службы Хастинапуру вряд ли состоится, и он начал прямо умолять Бхишму не делать его сейчас в армии своей правой рукой. Он ссылался на всё подряд – и на то, что он еще слишком молод и ему не хватит знаний и опыта для такой ответственной должности, и на то, что это будет несправедливо по отношению к нынешней правой руке, и на то, что он служит в столице без году неделя и такое назначение будет оскорбительно для аксакалов военного совета… да и Великий зря думает, что Шикханди страдает повышенными амбициями, а на самом деле ему не нужны ни слава, ни почести, ни награды, ни какие-то другие карьерные ништяки – его всё, абсолютно всё устраивает в его нынешнем положении…
Но Шикханди этим добился обратного эффекта – если перед этим Бхишма как-то не очень определенно выразился, когда же он собирается сделать Шикханди вторым человеком в армии после себя, то теперь он сказал, что он уже всё решил и завтра утром объявит об этом на военном совете, а сейчас солнце уже начинает садиться, и им стоит вернуться в город.
В Анге Шикханди думал, что предать родину и верно служить Хастинапуру и Бхишме – это уже непробиваемое дно, но когда он стал служить в столице, то понял: если Бхишма так и дальше будет не пропускать ни одного повода как-то отметить перед всей армией его успешные успехи, которые, в общем, всегда и во всем сопутствовали генералу, и там было что отмечать, по утрам искать его на армейском плацу для спарринга, а по вечерам вызывать на балкончик, то это только вопрос времени, когда Шикханди снизу постучат. Но если Бхишма и правда его завтра сделает своей правой рукой, то дно будет пробито мгновенно, и Шикханди может распрощаться со своей довольно лестной славой тру-селф-мейда, и его легенда дашарнского нонейма в глазах всех вокруг станет именно что легендой незаконного сына Бхишмы, которого тот всегда и везде продвигал и вот, наконец, сделал вторым в армии после себя, и который соблюдает целибат, искупая грех нарушенной клятвы отца… и вообще как же интересно, кто его мать… Про преданную родину по крайней мере никто, кроме Шикханди, не знал, а вот за какие грехи прошлой жизни ему в общественном сознании такое позорное родство с черного хода, да еще и с кем?!
***
Вернувшись на дворцовую территорию и избавившись от компании Бхишмы, Шикханди решил, что, пожалуй, еще не так поздно и вряд ли Карна уже спит, так что сегодня у него побольше шансов провести вечер гостем в его доме. Но только оказалось, что Карны дома нет, а когда Шикханди топал к себе опять ни с чем, то подумал, как же прекрасны, оказывается, были вчера и позавчера просто тем фактом, что, идя по дворцовой территории, он знал, что где-то здесь есть его сестра. Будет ли у него еще возможность встретиться с ней?…
@темы:
Карна,
песня,
Кунти-Карна-АУ,
Шикханди-АУ,
Кришни,
сезон 1: Возвращение в Хастинапур
). Знание "Рамаяны" добавит фана при просмотре, но тоже не обязательно. Не рекомендую смотреть тем, кто знает сингальский язык, остальные - добро пожаловать, буду рада зрителям.
