вторник, 27 сентября 2022
После переговоров
Когда Кришна ушел, Дурьодхана поорал, что он сейчас же отомстит Кришне за весь этот гипноз, а Бхишма должен со своей армией немедленно напасть на Матсью без всякого предупреждения,…
…но добился этим только того, что взгляды на него присутствующих стали еще более обеспокоенными а желание вызвать санитаров – сильнее.
Видура, которого очень расстроила попытка ареста Кришны, возмущенно сказал Дурьодхане, чтобы тот пришел, наконец, в себя - и пока еще не слишком поздно, пошел к Кришне, попросил у него прощения за эту жуть-адхарму и предложил возобновить переговоры.
Дурьодхана покричал, что он ни у кого не будет просить прощения – Кришна пытался запугать его какими-то галлюцинациями о смерти, но он тру-кшатрий и смерти не боится, а тот ему еще заплатит за такое!
Карна очень вежливо и просительно сказал Дурьодхане, что хорошо бы ему сейчас, прежде чем принимать какие-то судьбоносные для Бхараты решения, успокоиться. В ответ Карна получил массу наездов за то, что тот просто смотрел, как Кришна мучает его всякими миражами, а не бросился помогать товарищу! Всё это говорилось в весьма неадекватной манере,...
...что еще добавило окружающим беспокойства и желания вызвать санитаров несмотря на то, что народ там был, в общем, привычный к истерикам Дурьодханы.
Внезапно Дурьодхана переключил свое внимание на Бхишму и в такой же неадекватной манере стал возмущаться, что тот не выполнил свою обязанность защищать наследного принца. Потом он покричал уже всем в зале, что они слабаки, трусы и ему не нужны – он сам сможет за себя отомстить, один!
И убежал из зала.
***
Дрона тут же открыто сказал, что Дурьодхана сошел с ума, а значит, Дхритараштра должен вызвать санитаров дистанцировать своего невменяемого сына от переговорного процесса в принудительном порядке, вернуть сюда Кришну и продолжить обсуждение мирного урегулирования конфликта – тем более что уже сошлись на каких-то пяти деревнях и чего еще надо Хастинапуру?!
Видура сразу поддержал его и сказал, что да-да-да – Кришна пока еще никуда не делся из Хастинапура и сейчас пошел к нему домой, поэтому им всем надо туда пойти за ним, извиниться за инцидент и сказать, что за Дурьодхану уже взялись санитары такого больше не повторится и можно возвращаться к переговорам.
Дхритараштра, вроде, даже поддержал эти идеи и уже поднялся с трона, но выступил Бхишма и сказал, что никто никуда не идет, потому что Кришна всё правильно говорил насчет того, что не потомки Дхритараштры, а только Юдхиштхира сейчас имеет право стать тру-царем Хастинапура – так пусть уже начнется эта война, где он не только восстановит справедливость, но и на поле боя докажет свое право!
А его самого в этой войне как-то наконец отправят на тот свет, ура!
На этом царский совет закончился - санитаров не вызвали все просто разошлись из тронного зала по своим делам.
***
Карна сразу побежал разыскивать Дурьодхану и нашел его в тренировочном зале в таком же маловменяемом состоянии – он там с воплями крушил всё подряд своей булавой, представляя, что его удары достаются Кришне.
Карна услышал от него все те же упреки, что слышал недавно в тронном зале, только в расширенной версии – мол, Карна там поддерживал Кришну и вообще собрался извиняться перед «этой ненавистной женщиной», которая помножила на ноль его кшатрийское достоинство,...
...а значит, дядя прав, когда говорит, что декларируемая преданность Карны это фейк, и у него нет на самом деле такого верного друга, который пойдет за него и в огонь, и в воду!
Карна стал убеждать Дурьодхану, что его клятва это никакой не фейк, и он, как и пообещал, всегда поддержит и защитит товарища в любой ситуации – и в грядущей войне тот сможет полностью положиться на его лучное мастерство и прочие боевые навыки, и вообще по поводу войны нечего переживать, потому что армия Хастинапура непобедима. Дурьодхана, вроде, от всех этих убеждений даже чуть подуспокоился,...
...а вот Карна расстроился окончательно от того, что этой войны с Пандавами теперь уже точно не избежать,...
...то есть, как Кришна вчера правильно намекал, он опять не сможет сделать для Кунти ничего хорошего, а только поубивает ее сыновей.
***
Кришна вернулся в дом Видуры, где его с нетерпением ждала Кунти. Он рассказал ей, что переговоры ни к чему не привели и война точно будет. Кунти не особо расстроилась от этой новости, что и признала – сказала, что всегда давать миру шанс и предотвращать войну это, конечно, правильно, но она понимает своих сыновей, которые жаждут справедливости, и она вместе с ними – и если добиться ее можно только всебхаратской ядерной войной, то пусть она будет. Еще Кунти добавила, что как же хорошо, что Кришна покровительствует ее сыновьям – это дает ей надежду, что в грядущей войне он не допустит смерти никого из них.
Кришна сказал, что тетя правильно делает, что не переживает по этому поводу: в грядущей войне ее сыновья обретут ту справедливость, к которой стремятся, а Бхима и Арджуна обязательно исполнят все клятвы, которые они дали тогда на игре в кости, и он может точно пообещать ей, что никто из Пандавов не погибнет – и сколько у нее сейчас есть сыновей, столько и останется после войны. Кунти от этих слов сильно изменилась в лице,...
...и Кришна спросил, в чем дело – ее беспокоит еще чья-то судьба? Кунти задумалась, не будет ли как-то странно и подозрительно, если она расскажет Кришне, что ее беспокоит судьба Карны, убить которого Арджуна после игры в кости объявил для себя задачей номер один – и решила, что ей не стоит рассказывать Кришне, что ее беспокоит судьба Карны. Она стала довольно невнятно говорить, что неужели Арджуна и Бхима захотят исполнить прямо все-все клятвы, данные на игре в кости – Хастинапур утонет в крови и здесь камня на камне не останется, бедная Гандхари потеряет всю сотню своих сыновей до одного, а Бхима будет пить кровь Духшасаны, бррррр, вроде того, как делают ракшасы?...
Кришна ответил, что да, так и будет, а что, мол, тетя хотела – война это всегда смерть, боль, разрушения и еще всякая дичь, но ради справедливости приходится многим жертвовать, и только так сейчас можно выкосить всех, кто поддерживает преступную власть,...
...а также всех адептов скрепного ложного понимания дхармы, получив таким образом шанс восстановить в обществе ее истинное значение.
Тут из тронного зала пришел Видура и стал пространно извиняться перед Кришной за произошедшую жуть-адхарму, но, к его сожалению, только лично от себя – в частности он сказал, что Кришни была права, и всё это оказалось интригой и обманом.
Кришна сказал, что Видура всё равно молодец – делал, что мог, для сохранения мира, и это правильно: во-первых, миру всегда надо давать шанс, а во-вторых, успех возможен только у того, кто что-то делает, а тот, кто ничего не делает, гарантированно обрекает себя на неудачу.
Появилась Гандхари, которая уже знала, что там было недавно в тронном зале, и тоже стала извиняться перед Кришной – за своих сыновей, и просить его как-то вразумить их, чтобы они все-таки отказались от войны. Кришна ей сурово ответил, что вразумлять их должна была она еще очень давно, но она предпочла, чтобы этим занялся Шакуни – и грядущая война просто неизбежный результат того ее решения. Затем Кришна сказал Видуре, что они с Кунти уедут завтра утром. Гандхари заохала, что как, мол, она останется тут без нее в такое сложное время, но потом, конечно, сама же и признала, что всё правильно – разумеется, перед войной Кунти хочет благословить своих сыновей, да и вообще в такое сложное время ей естественно быть с ними, а им естественно хотеть быть со своей матерью. Гандхари предложила Кунти провести этот ее последний вечер в Хастинапуре с ней, и Кунти ответила, что сейчас она соберется к завтрашнему отъезду и как только закончит, то они с Гандхари обязательно встретятся.
***
Когда обе женщины ушли и Кришна остался только с Видурой, он сказал, что перед отъездом хотел бы еще поговорить – и, собственно, познакомиться – с генералом Шикханди, и не может ли Видура как-то поспособствовать такой встрече. Тот ответил, что в свете грядущей войны генерал всё время занят и выловить его среди всей этой усиленной подготовки непросто, но тут Кришне, можно сказать, повезло: Бхишма, когда уходил из тронного зала, сказал, что он сейчас поедет к Шикханди в гарнизон, и, возможно, он еще даже и не уехал, а если уехал, то Кришна легко может его догнать – и вот кто-кто, а Бхишма точно знает, где там найти генерала. Кришна ответил, что он хотел бы встретиться с Шикханди без участия Бхишмы, и тогда Видура предложил сейчас отправить в дом генерала приглашение прийти сюда вечером, раз Кришна и Кунти уезжают только завтра утром. Кришна согласился, и Видура пообещал, что всё устроит, а потом ему нужно будет уйти дальше заниматься государственным делом – и он еще раз извиняется перед Кришной за жуть-адхармичные переговоры, на которые он сам же так настойчиво его приглашал.
***
Бхишма действительно поехал к своим военным, и Шикханди его там очень ждал с новостями о переговорах. Генерал заметно расстроился, что грядущей войны не избежать, но вскоре добавил уже с жизнеутверждающими нотками в голосе, что уж она точно решит этот перманентный кризис хастинапурского престолонаследия – проиграв ее, Юдхиштхира безвозвратно потеряет свое право на трон Хастинапура, которое он получил от царицы Сатьявати, и право Дурьодханы на него станет неоспоримым. Бхишма, которому всё произошедшее недавно в тронном зале – когда после ареста Кришна вернулся туда без всяких цепей и, даже не притронувшись пальцем к Дурьодхане, привел его в нерабочее состояние, - придало оптимистичных настроений, что с таким союзником, как Кришна, Юдхиштхира точно сможет выиграть эту войну, справедливость восторжествует и воля царицы Сатьявати будет исполнена, теперь, глядя на то, как там вокруг генерала всё прекрасно шуршит на предмет подготовки к войне и как сам Шикханди во всем этом участвует со своим обычным деятельным вниманием и знанием дела – что раньше всегда радовало сердце Бхишмы, - все эти оптимистичные настроения в момент растерял. Тем более, душа начала ему сигнализировать, что вообще-то тот, кто может отправить ее на тот свет, сейчас, как и сам Бхишма, находится на стороне Хастинапура и как при таких раскладах он освободит ее из тюрьмы человеческого тела? От всех этих сознательных и подсознательных тревог он стал выносить Шикханди мозг, вроде как в 178-й серии – что, мол, это Бхишме приходится воевать за преступную власть, но у генерала есть выбор… Но тут Бхишма несколько развил эту тему по сравнению с тем, как это было в первый раз: если уж генералу почему-то так не хочется служить Юдхиштхире – что само по себе загадка, потому что чем он хуже Дхритараштры?! – то мог бы вообще не воевать... пройти, так сказать, мимо этой войны… всё равно он уже давно навоевал себе на бессмертную славу в военной истории… мог бы сходить в отпуск аскезы, например, а потом с новыми силами, вдохновением и прочими плодами этих аскез вернуться на бхаратскую военно-политическую арену… В итоге Бхишма сказал, что, может, он всегда слишком сильно настаивал, чтобы всё было «по его» - и вот теперь получает за это расплату: возможно, ему надо было выполнить желание Шикханди и отпустить его служить Юдхиштхире, когда генерал этого хотел, или, по крайне мере, послушать его и не делать его своей правой рукой, а, может, ему вообще еще тогда в Анге не надо было настаивать на том, чтобы Шикханди стал под знамена Хастинапура, а оставить служить царю Каши.
Вид, с которым это слушал Шикханди, позволил заподозрить, что подобные выносы мозга от Бхишмы были еще не раз после 178-й серии, но вот сожаления о прошлых решениях относительно Шикханди – это было что-то новенькое. Генерал сказал, что хоть Бхишма постоянно делает ему комплименты по поводу его дхармичности и многочисленных добродетелей, но одной среди них у него точно нет, а именно скромности – иначе он так бы и остался дашарнским нонеймом и с Бхишмой вообще никогда бы не познакомился; так вот, Шикханди скажет честно, как он думает - все помянутые прошлые решение Бхишмы насчет него были абсолютно правильными с точки зрения интересов империи, и если Великий никто из «своих» не будет мешать ему и вставлять палки в колеса в грядущей войне, то она будет выиграна за неделю максимум, хотя и с большими потерями; короче, Великий раньше никогда не нарушал свою клятву верности Хастинапуру - так стоит ли начинать и сейчас снимать с Шикханди его воинскую присягу, даже если бы генерал гипотетически об этом попросил?
В общем, Шикханди уже тоже начали терзать смутные сомнения, вроде тех, что были в количестве у Шакуни - будет ли Бхишма в грядущей войне командовать армией так, чтобы в ней победил Хастинапур, ведь Великий всегда может сказать - по крайней мере, самому себе, - что это будет нарушением его клятвы верности, потому что в интересах царства как раз проиграть в этой войне и так покончить там с преступной властью, чтобы на троне оказался человек, у которого есть на него реальные права.
***
После разговора с Гандхари Кунти не стала собираться к завтрашнему отъезду, а решила пойти сейчас к Карне, чтобы попрощаться с ним – вернее, под предлогом прощания с ним как-то попытаться уговорить его если не перейти на сторону Пандавов, то хотя бы отказаться служить Дурьодхане. Правда, это казалось ей невыполнимой миссией – тем более что и зацепиться было толком не за что: раньше она всегда, если возникала скользкая тема его неприязни к Пандавам, старалась поскорее с нее съехать, говоря, что раз уже так случилось, что между Карной и ее сыновьями такое острое соперничество и даже непримиримая вражда, то ей ничего не остается, как принять это положение вещей, а желание Карны оставаться верным долгу дружбы и своим обещаниям ей понятно. Однако слова Кришны о том, что в грядущей войне Арджуна обязательно убьет Карну, сильно встревожили ее, и она не могла просто так уехать, даже не попробовав. В конце концов, она только что слышала, как Кришна сказал Видуре, что успех возможен только у того, кто пытается что-то для него сделать.
Но в доме Карны ей сказали, что хозяин совсем недавно уехал в город к своим родителям и вернется только завтра.
***
Возвращаясь в дом Видуры, Кунти прошла мимо того места, где Карна в 54-й серии впервые подарил ей лотос из фонтана.
Вспомнив это, она расплакалась,...
...причем уже не только по поводу того, что Карна не переживет грядущую войну, а завтра ей придется уехать из Хастинапура, даже не попрощавшись с ним, - и теперь уже точно она никогда больше не увидит его, но и по поводу всегдашнего - даже если бы Карна был сейчас дома, ей удалось бы каким-то невероятным образом убедить его отказаться от участия в грядущей войне и его жизни ничего бы не угрожало, ее мечта успокаивать свое тревожное сердце на его груди всё равно осталась бы несбыточной.
Какое-то время Кунти лила слезы под унылую песню о том, что Карна ее сын и брат ее детей, но она об этом не знает, однако потом она вспомнила, что на самом деле первые лотосы Карна подарил ей задолго до того случая у фонтана – тогда, когда она приехала с Панду в Хастинапур и с неба на их колесницу посыпался сделанный Карной лотосный дождь. Потом, через много лет, в том же месте Кунти случайно благословила его...
Так Кунти поняла, что у нее еще есть возможность увидеть Карну, не привлекая ничьего внимания и не задерживая Кришну – ведь Карна считал Сурью своим божественным покровителем и поклонялся ему с особым рвением и всегда на восходе солнца. Это значило, что завтра он будет поклоняться Сурье на берегу реки возле того места, где живут его родители – то есть там, где были лотосный дождь и случайное благословение, и Кунти, если пойдет туда на рассвете, то обязательно увидит там Карну, успеет ему всё сказать, что она хочет, и вернуться как раз к планируемому отъезду.
@темы:
Кришна,
Карна,
песня,
Кунти-Карна-АУ,
Шикханди-АУ,
сезон 2: Кришна в Хастинапуре
). Знание "Рамаяны" добавит фана при просмотре, но тоже не обязательно. Не рекомендую смотреть тем, кто знает сингальский язык, остальные - добро пожаловать, буду рада зрителям.
