Внимание!
понедельник, 20 июня 2022
Арджуна спасает Кришни
У Пандавов после таких слов Кришни восхищение от состоявшегося отцовства тоже ушло на второй план.
Кришна им сказал, что хоть кровь их клятвы сейчас уже течет в жилах их детей, однако их обещание ему никуда от этого не делось.
Они заверили Кришну, что всегда будут защищать Кришни, а Бхима с Накулой еще довольно агрессивно добавили, что помнят и всё остальное, то есть всех ее обидчиков обязательно накажут по справедливости за случившееся в тронном зале Хастинапура; потом Юдхиштхира опять фигурально побил себя в грудь насчет возврата Кришни ее Индрапрастхи, и Бхима сделал то же самое насчет того, что сам вымоет ее волосы в крови Духшасаны - только очень даже не фигурально.
Кришна выразил надежду, что и в последний год изгнания Пандавы не забудут, выдавая себя за других людей, что данное ему обещание не предполагает никаких исключений - и так разговор перешел к основной цели приезда Кришны к друзьям, то есть к обсуждению их планов на этот последний 13-й год.
Кришни и Юдхиштхира рассказали, что они придумали, начав с того, какое ценное благословение им всем удалось получить от Ямы еще в начале срока изгнания. Конечно, они уже подготовились к тому, чтобы воспользоваться этим благословением без риска, что об этом узнают поналезшие в санаторий хастинапурские агенты. Кришни сказала, что они с самого начала повычисляли этих агентов, но решили, что как раз пытаться от них избавляться нет смысла – всё равно новые налезут, а вот самим их пасти и узнавать их планы будет куда полезнее для дела, да и пусть люди подлечатся за счет Хастинапура. Короче, за 12 лет уже стал понятен график их ротаций, а из их переписки с центром было известно, что они должны проследить, куда именно уйдут Пандавы из санатория, и узнать, где они будут жить инкогнито. За несколько дней до окончания 12-го года Кришни собиралась выгнать из санатория всех агентов - особо несговорчивых с помощью Бхимы
Что касается плана, как провести сам будущий год, то он базировался на двух идеях. Первая заключалась в следующем: поскольку то, что у Пандавов и Кришни в этот год будет возможность изменить свою внешность до полной неузнаваемости, совершенно неочевидно, то подобное подозрение сможет посетить чью-то голову, только если Пандавы выдадут себя как великие воины, то есть своим уникальным мастерством владения оружием. Поэтому было решено затеряться где-то среди рабочего класса, где доступ к настоящему боевому оружию отсутствует, и, следовательно, даже в самых возмутительных ситуациях хвататься будет просто не за что. Кроме того они разделятся – то есть хоть и поселятся в одном и том же месте и по возможности останутся друг у друга на виду, но никак не будут проявлять своего знакомства. Дальше в игру вступала вторая идея: конечно, теряться среди рабочего класса в их случае было беспроигрышным вариантом сохранить инкогнито, однако хотелось всё-таки из следующего года выжать максимум пользы как для последующего заявления своих прав на Индрапрастху, так и для сверхзадачи восстановления в обществе истинного значения дхармы. Поэтому вджобывать пойдут все, кроме Юдхиштхиры, который, наоборот, наденет самый что ни на есть белый воротничок и устроится при дворе какого-то из бхаратских царств на госслужбу на максимально высокую должность, на какую удастся попасть – и там он весь год сможет, так сказать, держать руку на пульсе политической жизни Бхараты и иметь доступ к проверенной информации, а не ориентироваться на слухи, которые просачиваются в народные массы. При том же царском дворе попытаются найти себе работу и все остальные – и, кстати, если вдруг в течение этого года у кого-то возникнут проблемы, то Юдхиштхира со своей позиции хоть какой-то власти сможет помочь эти проблемы решить. Что касается конкретных рабочих мест, которые они могли бы получить, то расклады получались приблизительно такие. Близнецы, например, могут пойти ветеринарами на скотный двор, обслуживающий царский дворец, а то и в царский зверинец – в теории на эту должность их возьмут даже без рекомендаций, а просто по результатам собеседования. Однако на практике может оказаться, что подобных вакансий на момент их прихода просто не будет – штош, тогда придется идти на тот же скотный двор Сахадеве простым пастухом, а Накуле простым конюхом в коровник и конюшню соответственно с надеждами, что в течение года такое козырное место освободится. С Бхимой было похуже даже в теории – хотя его умения готовить было вполне достаточно, чтобы устроиться поваром на дворцовую кухню, но в отличие от коров, коней и других животных к еде, которая идет на царский стол, без рекомендаций и тщательной проверки никого, понятное дело, не подпустят, а значит, придется Бхиме без всяких теоретических надежд и перспектив идти на ту же кухню чистить котлы. Приблизительно также было и с Кришни, которая, конечно, умела делать прически и визаж и могла бы стать придворной стилисткой, но опять же без рекомендаций и тщательной проверки к телам придворных ее никто не подпустит, поэтому придется идти простой уборщицей мыть во дворце полы и прочее в таком духе. У Арджуны из навыков, хоть как-то востребованных в мирной жизни, было только умение играть на музыкальных инструментах, но устроиться кому попало с улицы без знакомств в бэнд царского двора это везение уровня «чудо», поэтому, скорее всего, он тоже пойдет во дворец на какую-то совсем уж неквалифицированную работу типа грузчика.
Кришне, в принципе, идеи понравились, и Юдхиштхира спросил у него, какое царство он бы им посоветовал - они как-то в этом вопросе не могут определиться, потому что везде есть свои плюсы и минусы. Тот предложил им остановить свой выбор на далеком от Хастинапура царстве Матсья. В Бхарате это было царство третьего мира - так сказать, провинциальное. Столица являлась там, по сути, единственным нормальным городом, а в деревнях основным традиционным промыслом была рыбная ловля. Для желающих куда-то понаехать в поисках лучшей жизни это царство, уже давно затормозившее в своем развитии, никогда не представляло особого интереса, и миграционным учетом там не сильно заморачивались, а кроме того, уровень управленческих навыков Юдхиштхиры там точно сразу оценят – а значит, и должность он сможет получить весьма высокую, вплоть до того, что сам будет организовывать сбор необходимой ему информации о политической жизни Бхараты.
В дополнение к этому Кришна посоветовал в оставшееся время 12-го года несмотря на всю радость воссоединения друг с другом не терять бдительности - в том числе и после того, как все хастинапурские агенты будут убраны из санатория, а также еще раз напомнил братьям, что они пообещали защищать его подругу всегда и без всяких исключений, а значит, при любых легендах и при любом внешнем виде.
***
Однако когда наступило время хастинапурским агентам строчить свои срочные донесения о том, что их легенды провалены и проследить за Пандавами в день их ухода из санатория никак не получится, ни Шакуни, ни Дурьодхана прочитать их не могли по причине своего отсутствия в Хастинапуре. Отсутствовали они там потому, что, как оказалось, это задание для агентов было частью плана Бэ по отправке Пандавов в еще одно изгнание на следующие 13 лет, а основной план А требовал от дяди и племянника сейчас быть на границе царства Синдху. О существовании плана А агенты не подозревали - соответственно, Кришни и Юдхиштхира тоже о нем не узнали.
Дело в том, что сам санаторий находился в том самом недружественном Хастинапуру царстве Синдху, которым правил царь Джаядратха, женатый на единственной дочери Гандхари и Дхритараштры Духшале – сам же Дурьодхана и договорился в 72-й серии об этом противоречащем интересам царств браке своей сестры и Джаядратхи для того, чтобы свести на нет усилия Юдхиштхиры, тогда не так давно ставшего наследным принцем Хастинапура, в организации политически выгодного супружества кузины. В те уже достаточно далекие времена Джаядратха четко обозначил, что он женится только на Духшале, а не на Кауравах и не на их царстве, поэтому никаких политических последствий этот брак иметь не должен, то есть все претензии его царства к Хастинапуру никуда от этого семейного союза не денутся, и от того, что Духшала станет его женой, никаких позитивных эмоций к династии Куру у него не появится. За 15+ лет ничего ни в отношениях царств, ни в отношениях Джаядратхи к Кауравам не изменилось, но сейчас в этом родстве Шакуни увидел кое-какую возможность интриги против Пандавов. Он списался с Духшалой, и она с трудом, но уговорила мужа все-таки встретиться с дядей и братом и не отказать им в той помощи, о которой они попросят. Правда, на этом этапе, когда Шакуни просто просил о помощи, не указывая конкретно, что им нужно, Джаядратха отказался даже пропускать этих неожиданно нарисовавшихся родственников в свое царство, а предложил им разбить шатер у границы, куда он подъедет и выслушает их просьбу.
И вот мы оказались в том самом шатре вместе с Шакуни и Дурьодханой, где они ожидали Джаядратху.
Традиционно с ними увязался Духшасана,...
...но сюжетной значимости у него там ровно ноль, так что я в очередной раз, описывая происходящее, вынесу его за скобки.
Дурьодхана, вообще говоря, был не хэппи, что пришлось связаться с недружественным зятем, которого он сам же обещал никогда не трогать, и прямо сейчас надо будет с ним не просто общаться, а еще и что-то у него просить(!), однако план дяди считал годным, поэтому морально настраивался на сложный диалог.
В бокальчик слева даже было налито по этому поводу кое-какое успокоительное.
Но на самом деле ему это было уже не так сложно, как было бы, например, 12 лет назад: хотя внешность Дурьодханы, как и Пандавов, не изменили, однако поскольку он это зрячий Дхритараштра, воспитанный не Бхишмой, а Шакуни, то с возрастом с ним произошло то же изменение в характере, что и у отца – он по-прежнему склонен впадать в ярость, но уже совсем не так, как мы привыкли, и по крайней мере таких эпичных истерик по самым ничтожным поводам, как раньше, он больше закатывать не будет.
Шакуни, вроде, тоже не состарили - сейчас он, как и племянник, настраивался на сложный диалог, но без всяких успокоительных.
Наконец в шатер зашел Джаядратха.
Этот же актер играет вожака рептилоидов Такшаку, но если не знать, то и не заметно, а если знать – то таки видно, что мимика та же.
Джаядратха сразу фыркнул - что, мол, от него надо, когда он ясно заявил еще на берегу, чтобы Кауравы и не думали его трогать, ссылаясь на их родство.
На статусных украшениях у Джаядратхи есть соколы - это символ его царства, а сережки сделаны в виде крыла этой птицы.
Сначала с ним пытался разговаривать все-таки Дурьодхана, но несмотря на его искренние старания быть корректным и пропускать мимо ушей неприятное,...
...уровень недружественности диалога всё возрастал.
В какой-то момент оба собеседника одновременно потянулись за успокоительным.
Перстень Джаядратхи, как и его сережки - это крыло сокола, да и тилака, вроде, с тем же мотивом.
Вряд ли бы всё это закончилось чем-то хорошим,...
...если бы инициативу в разговоре не перехватил Шакуни - он подошел к Джаядратхе и в приветливом тоне спросил у него, знает ли тот, что в лесах его царства есть такой вот санаторий.
Джаядратха фыркнул что, ясное дело, он в курсе, что и где есть в его царстве, тем более когда речь идет о санатории, в который съезжаются со всей Бхараты.
Разумеется, еще 12 лет назад Шакуни понял, что счастье, которое он испытал в 159-й серии, глядя с городской стены Индрапрастхи, как Кришни и Пандавы идут в изгнание в разные стороны, оказалось весьма преждевременным; понял он, конечно, и то, чьей идеей было засунуть на время этого изгнания Кришни и Юдхиштхиру в одно бунгало. Агенты, правда, ему неизменно докладывали, что хотя внутрь бунгало особо не позаглядываешь, но в целом там идет какая-то параллельная жизнь – что, само собой, радовало Шакуни, - однако когда довольно быстро санаторий стал приобретать известность за пределами царства Синдху, его стали терзать смутные сомнения, что не всё там внутри бунгало так однозначно.
Но Джаядратха, конечно, не знал, что в этом санатории уже 12 лет живут в изгнании Кришни и Юдхиштхира, а сейчас туда к ним присоединились еще трое Пандавов. Шакуни изложил, о чем они хотели бы попросить Джаядратху и что они никак не могут сделать своими силами, потому что это будет нарушением их договора с Юдхиштхирой: чтобы тот в последний день пребывания Пандавов в санатории поехал туда, улучил момент, когда Кришни одна, и без шуму и пыли похитил ее, оставив ее мужьям какой-то знак, что искать ее надо у него – то есть в столице его царства. Конечно, Пандавы бросятся за своей женой, но только они не смогут добраться до столицы так быстро, а тем более освободить Кришни, а значит, никак не смогут остаться инкогнито в то время, когда по договору уже должны скрываться – и так, нарушив этот договор, обязаны будут снова уйти в изгнание на 13 лет.
Джаядратха фыркнул, что ему было бы прекрасно-замечательно, если бы Хастинапур потерял сказочно богатую Индрапрастху, но так и быть – поскольку Дурьодхана, предлагая ему брак с Духшалой, пошел против интересов своего царства, и об этом браке Джаядратха за 15 лет супружеской жизни ни разу не пожалел, то он готов сделать шурину алаверды и тоже пойти против интересов своего царства; и так и быть – Шакуни и Дурьодхана могут сейчас пересечь границу его царства и поехать с ним в ближайший к санаторию город.
Шакуни проинструктировал Джаядратху на основе той подробной информации, что была у него от агентов, где ему найти в санатории нужное бунгало. Джаядратха видел раньше Пандавов, а вот Кришни никогда, но ему, кроме описаний, оба собеседника выдали еще заверения, что она божественно красива, поэтому он как увидит ее, так сразу и поймет, что это точно она. До того, как братья Юдхиштхиры тоже стали жить в санатории, ее можно было гораздо легче застать в бунгало одну – как минимум, он честно соблюдает санаторный режим, который требует время от времени ходить там на всякие процедуры, и этот график Шакуни был прекрасно известен благодаря агентам. Сейчас, однако, такой халявы, к сожалению, уже нет – Пандавы практически всё время вертятся если не прямо возле Кришни, то где-то рядом с бунгало, но, тем не менее, бывают моменты, когда в бунгало с ней только один из братьев, а остальные в это время сваливают оттуда далеко и надолго. В такой удачный момент Джаядратхе предлагалось как-то отвлечь ее мужа и похитить Кришни. Если время будет поджимать, а такой удачный момент так и не наступит, Джаядратхе предлагалось как-то выманить Кришни в безлюдное место.
Джаядратха фыркнул, что он не дурак, задачу понял и сам разберется по ситуации, как ему без шуму и пыли похитить Кришни – а заодно, кстати, и заценить, что там за божественная красота.
***
Джаядратхе даже не пришлось придумывать, как отвлекать того из Пандавов, кто останется наедине с Кришни, или выманивать ее в безлюдное место – ведь это был последний день, в который, по заверениям Кришны, Арджуна должен был точно объявиться в санатории, и она попросила всех оставить ее в бунгало одну, чтобы они не мешали ей готовить приветственный обед, то есть чтобы она смогла и Арджуне похвастаться тем, как научилась готовить; Пандавы в это время решили уйти в лес и там тренировочно померяться оружием.
Джаядратха тихо зашел в бунгало – видимо, он вообще хотел, чтобы нападение было внезапным. Однако Кришни услышала его и повернулась к входу, но он был при короне и прочих статусных бусах со всей символикой царства Синдху, и она сразу поняла, что это сам царь пожаловал в санаторий. Она поздоровалась с ним с полагающимся почтением и спросила о причине визита. И хотя внешность Кришни таки произвела на Джаядратху заметное для зрителя впечатление, но он же туда приехал не для разглядывания ее и тем более не для разговоров, да и не для таких показательных издевательств, как были в тронном зале, поэтому в этот раз сила к Кришни была применена совсем по-другому. Джаядратха очень быстро нашел момент, когда сзади зажал ей рот одной рукой, а второй сильно ударил по голове, от чего она потеряла сознание. На видном месте он положил свой тот самый перстень в виде крыла сокола, который и должен был безошибочно указать Пандавам, кто похитил Кришни и где она теперь. Потом Джаядратха отнес ее бесчувственное тело из бунгало в свою колесницу, оставленную недалеко от санатория, и погнал на полной скорости по основной дороге из лесу.
Пандавы, впрочем, вернулись раньше, чем обещали Кришни, потому что в лесу Сахадева вдруг начал говорить, что у него плохие предчувствия, связанные с ней,...
...а братья же всегда серьезно относились к его интуиции.
Не увидев в бунгало Кришни, зато увидев там царский перстень Джаядратхи, они поняли, что произошло, а также, разумеется, чего добиваются тем, чтобы они сейчас отправились за ней в столицу царства Синдху. Но они сразу нашли коней и надеялись, что смогут еще до начала следующего дня догнать Джаядратху и отбить у него Кришни.
***
На самом деле Джаядратха был вполне готов к погоне – у Пандавов там не было шансов отбить у него Кришни. На выезде из лесу его поджидали Дурьодхана и Шакуни,...
...а также кое-какие вооруженные силы царства Синдху...
...на случай, если Пандавы всё-таки увяжутся за их царем и нападут на него.
Однако в 159-й серии Гандхари не зря сказала Шакуни, что поскольку справедливость на стороне Пандавов, то само мироздание будет расстраивать даже самые продуманные интриги брата. Когда колесница была уже недалеко от всей этой компании, Кришни пришла в себя, поняла, что Джаядратха везет ее куда-то, и решила выпрыгнуть – хотя это была бы жесть с учетом скорости колесницы. Однако Джаядратха это просек, помешал Кришни, и между ними началась борьба. Силы, конечно, были очень неравные, но еще раз бить ее по голове Джаядратха опасался, а темперамент Кришни не позволял ей сдаваться, поэтому там в колеснице была такая вот не особо даже и напрягающая Джаядратху, но заметная для постороннего наблюдателя возня, при которой Кришни еще и кричала - и по ходу которой он, кстати, предложил ей не возвращаться к Пандавам, когда их снова отправят в изгнание, а стать его любовницей и остаться у него во дворце.
В общем, Шакуни и Дурьодхана сразу, как из лесу показалась колесница, поняли, что Джаядратха возвращается с успехом.
Но это же было начало основной дороги в санаторий, и тут на ней из-за поворота показался Арджуна, который скакал туда изо всех лошадиных сил коня, добытого где-то у «подножия горы К.».
Услышав крики Кришни и увидев вотэтовсё,...
...он тут же волшебным выстрелом из лука...
...вызвал пылевую бурю огромной силы и огромного радиуса,...
...в которой ни о каких скоординированных действиях вооруженных сил царства Синдху не могло быть и речи.
Через какое-то время пыль, конечно, улеглась – и все увидели, что ни Джаядратхи, ни Кришни в колеснице нет.
***
Конь, который и так подустал, пока скакал изо всех своих лошадиных сил от «подножия горы К.», получил на свою спину еще двух пассажиров. Допустим, Кришни, которую Арджуна посадил за собой, была коню еще так-сяк, учитывая, что ее божественная красота в сериале представлена хрупкостью и изящностью, а не пышными формами, а вот Джаядратха был той еще тушей – его Арджуна, обездвижив лучным волшебством, положил перед седлом.
Кришни от пережитого стресса залила Арджуне слезами всю спину, но потом, прижимаясь к нему и так чувствуя себя в безопасности, немного успокоилась. Где-то на дороге они встретили четверку Пандавов – тоже скачущих изо всех лошадиных сил коней, взятых в санатории. Они свернули с главной дороги и еще какое-то время быстро скакали – за Юдхиштхирой, который, разумеется, этот лес там знал лучше всех.
Наконец, все остановились и спешились.
Конечно, Арджуна не рассчитывал, что встретится с братьями после 12 лет разлуки при таких вот обстоятельствах - и как бы он ни скучал по ним, его первый взгляд на братьев был больше не про их долгожданную встречу, а все-таки про «что было бы, если бы я на несколько минут позже повернул на основную дорогу в санаторий?!».
Арджуна снял с коня Джаядратху и бросил его под ноги братьям.
Корона с Джаядратхи слетела еще тогда, когда Арджуна скакал с ним на коне, браслеты остались на месте, а вот куда подевались статусные бусы - вопрос к создателям.
После этого Арджуна хотел помочь спешиться Кришни, но она за это время сама спрыгнула на землю. Видимо, от того, что оторвавшись от Арджуны, она потеряла то чувство защиты, которое ей давала близость с ним на коне, Кришни впала совсем уж в истерику. Арджуна прижал ее к себе, и она залила ему слезами теперь еще и грудь. Он погладил ее по сильно спутавшимся волосам и, посмотрев на братьев, опять не смог сдержать укоризненного взгляда насчет того, что уж вчетвером они могли бы как-то не допустить такого. Потом Арджуна ласково сказал Кришни, попутно продолжая гладить ее по голове и между фразами целуя в волосы, что ей уже точно ничего не угрожает и она в безопасности, но за ними обязательно будет погоня, и они должны сделать всё возможное, чтобы оторваться от преследования и встретить Яму на восходе солнца без риска быть обнаруженными – поэтому сейчас им надо по-быстрому разобраться с Джаядратхой. Кришни от его голоса и ласки перестала рыдать, вытерла слезы - в том числе и те, что остались на груди Арджуны, и он попросил ее решить, какое наказание для Джаядратхи будет справедливым. Кришни всхлипнула и ответила, не отрываясь от Арджуны, что неужели он не видит ее состояния – в таком аффекте она не может быть объективной, и сейчас ей хочется этого Джаядратху только убить, поэтому пусть Юдхиштхира выберет ему справедливую меру. Тот, ни секунды не раздумывая, сказал, что за такое только убить.
Тут с земли подал голос Джаядратха и сказал, что вообще-то он это всё делал по просьбе шурина, так что хорошо бы Дурьодхану убить, а не его. Но на Юдхиштхиру эти слова никак не подействовали, и он крикнул Бхиме, чтобы тот сейчас же своей булавой убил Джаядратху.
Арджуна, не веря своим ушам, посмотрел на Юдхиштхиру,…
…потом на близнецов,…
…потом на Бхиму, уже замахнувшегося на Джаядратху своей булавой,…
…и подумал, что тут, кажется, все в аффекте.
Арджуна попросил Бхиму остановиться,...
...а Юдхиштхире сказал, что это перебор – разве правильно сейчас сделать их кузину вдовой?
***
После того, как пылевая буря на выезде из леса улеглась, Дурьодхана, Шакуни и наличные там вооруженные силы царства Синдху бросились, конечно, искать Джаядратху. Они нашли его связанного, но живого и здорового – однако Пандавы стрелой обрили ему голову, что, как мы уже знаем, в Древней Бхарате считалось для кшатрия позором хуже смерти. Причем обрили не полностью, а оставили на голове таких вот пять издевательских хвостиков – по одному от каждого из Пандавов, так сказать.
Сережки, видимо, подевались туда же, куда и статусные бусы.
После этого вся компания пыталась разыскать и Пандавов, но безуспешно – никто там и леса этого толком не знал, в отличие от Кришни и Юдхиштхиры, которые в нем ориентировались отлично.
Впрочем, у Шакуни была надежда на план Бэ – он же еще не прочитал срочные донесения хастинапурских агентов о том, что их легенды провалены, и они никак не смогут проследить за Пандавами в день их ухода из санатория.
@темы: Кришна, Кришни, сезон 2: Двенадцать лет изгнания
пятница, 17 июня 2022
Визит Дурвасы
Голос, требующий гостеприимства, был незнакомый, и, конечно, Кришни совсем не хотелось вместо того, чтобы показывать Бхиме санаторий, принимать каких-то незваных гостей. Она сказала Юдхиштхире, чтобы он оказал тут ожидаемый гостеприимный прием, а она и Бхима, воспользовавшись другим выходом из бунгало, сейчас по-тихому уйдут. Юдхиштхира как-то без энтузиазма воспринял идею,...
...но ничего не возразил, а вышел из бунгало вместе с близнецами узнавать, кто же это к ним пожаловал. Бхима и Кришни в это время поспешили к другому выходу, но в его проеме они столкнулись с Кришной!
Кришни вообще про всё забыла от такого приятного сюрприза – причем уже второго за сегодня! Пока она искала какие-то слова для того, чтобы выразить свой восторг от долгожданной встречи с другом, Бхима, который тоже, разумеется, был рад видеть Кришну, поздоровался с ним, и тот спросил, как его спецзадание. За это время Кришни нашла слова восторга – какая у нее в этот день двойная радость, потому что Бхима как раз сегодня вернулся, и она сейчас сможет показать санаторий им обоим - например, друг увидит, какие тут появились одноместные бунгало. Кришна отметил, что хоть одноместные бунгало и появились, но она, тем не менее, отсюда не съехала.
Кришни ответила, что Юдхиштхира ей тут ничем не мешает, а если учесть, сколько сюда поналезло хастинапурских агентов, то так легче вести конспиративные разговоры насчет того, как им организовать свое инкогнито в следующий год изгнания – внутрь бунгало они все-таки не заглядывают; но сейчас хорошо бы им втроем по-быстрому свалить, пока Юдхиштхира не завел сюда каких-то непрошеных гостей.
Однако Кришна не откликнулся на призыв подруги немедленно уйти, а остался в проеме и сказал, что вообще-то он голодный и надеялся, что Кришни его накормит, но она, наверное, просто отправит его к ближайшему манговому дереву – даром, что развела у себя в бунгало такое количество горшков, а перед изгнанием грозилась научиться готовить.
Действительно в бунгало было очень много разнокалиберных горшков - видимо, от желания Кришни глубоко и всесторонне освоить процесс приготовления пищи.
Бхима сказал, что Кришни научилась готовить – и вкусно!
Кришни посмотрела на Бхиму, конечно, не с таким обожанием, как она обычно смотрит на Арджуну, но тоже очень любовно...
...
Кришна, наконец, перестал подпирать проем выхода, зашел в бунгало и взял первый попавшийся горшок – разумеется, пустой, и заглянул внутрь.
Внезапно в бунгало влетел Юдхиштхира с круглыми глазами...
...и известием, что это к ним пришел мудрец Дурваса с толпой своих учеников и потребовал в своей характерной скандальной манере немедленно их накормить, иначе всё и все тут сгорят от его проклятия. Только потом Юдхиштхира заметил Кришну и, конечно, с ним поздоровался, но было видно, что из-за такого гостя во дворе ему было сложно по-настоящему оценить факт его появления у них в бунгало.
Напомню, если вдруг уже забылось, кто такой Дурваса – это тот самый мудрец, который был известен на всю Бхарату своим склочным нравом и склонностью проклинать безотказно работающими страшными проклятиями всех, кто попадется под его горячую руку – а она у него практически никогда не остывала. Впрочем, раньше мы о нем слышали в основном в контексте исключения: Кунти, которая училась у него, произвела на него настолько хорошее впечатление, что не просто не отхватила никакого проклятия, а еще и получила от него ВРТ-шную мантру как благословение – вдруг такой замечательной девушке она пригодится в будущем. Короче, в этой серии Пандавы встретились с человеком, без участия которого они не смогли бы появиться на свет – но они, во-первых, об этом не знали, а во-вторых, это знание всё равно никак не помогло бы им со скандальным характером Дурвасы, его горячей рукой и его безотказно работающими страшными проклятиями.
Кришни выглянула в то окно, которое выходило во двор, и увидела, как Дурваса и толпа его учеников уже расселись там, а близнецы раскладывают перед ними банановые листья.
Она, конечно, сразу поняла ситуацию – Дурваса с учениками пришел в санаторий с такими вот требованиями немедленного гастрономического обслуживания, и директор отправил всю эту компанию в ее бунгало, зная, что у Кришни всегда есть какая-то еда, причем много и вкусной, а значит, есть шанс все-таки угодить Дурвасе и избавить санаторий от неизбежного проклятия.
Кришни спокойно поинтересовалась у Юдхиштхиры, зачем он сказал братьям раскладывать перед гостями листья, если на них всё равно класть нечего. Он в это время судорожно шарил по тем самым многочисленным разнокалиберным горшкам...
...и на вопрос Кришни не ответил, а сказал, что должна же у них быть хоть какая-то еда, которую они могли бы предложить гостям, чтобы избежать безотказно работающих страшных проклятий Дурвасы!
Бхима там явно чувствовал себя виноватым, пусть и косвенно, что недавно съел всё, что было в бунгало.
Тут вмешался Кришна и спросил Юдхиштхиру – ему надо
В этот момент он вынул из того пустого горшка, что был у него в руках, присохшее там к стенке зернышко риса,...
...очень так медленно и «на публику» положил его в рот...
...и не менее театрально стал его смаковать.
Это зрелище вызвало у Кришни улыбку, и она сказала, что избавление от чувства голода, похоже, здесь никого не интересует - Юдхиштхира хочет избежать проклятия, а Дурваса хочет кого-то проклясть, поэтому она сейчас легко выполнит желание гостя, а именно пойдет перед ним извиняться и признавать свою вину в том, что не обеспечила бунгало едой и не может накормить его и его учеников, то есть исполнить свой долг гостеприимства - и так даст ему возможность с чистой совестью обрушить на нее все свои безотказно работающие страшные проклятия.
Кришна всё также демонстративно проглотил зернышко риса, изобразил на лице сытое и довольное выражение...
...и сказал, что избавление от чувства голода интересовало его, но сейчас, после этого зернышка риса, ему есть совсем не хочется – то есть с ним Кришни исполнила свой долг гостеприимства, а теперь может смело идти и исполнять его с Дурвасой, и там у нее тоже всё получится.
Кришни на это снова ему улыбнулась, а потом повернулась, явно собираясь идти во двор, но тут к ней подскочили Юдхиштхира и Бхима со словами, что нет-нет-нет – нельзя допустить, чтобы безотказно работающее страшное проклятие Дурвасы обрушилось на нее и сделало ее несчастной навсегда, потому что тогда все их будущие победы, да и вообще жизни, бессмысленны. Кришни попросила их прекратить эту панику – с ней Кришна, и он только что сказал, что у нее всё получится, а значит, никакие безотказно работающие проклятия Дурвасы ей не страшны; но если они хотят, то могут пойти с ней и рядом постоять, пока она будет извиняться перед мудрецом. Братья вопросительно посмотрели на Кришну, но тот молча продолжал держать сытое и довольное выражение лица.
Кришни таки вышла из бунгало, и братья пошли за ней. Кришна вдогонку ей сказал, что зернышко риса было отлично приготовлено и ничего вкуснее он в жизни не ел.
Во дворе Дурваса и его ученики как раз читали свои предобеденные мантры,...
...а близнецы уже закончили раскладывать банановые листья перед ними и с большой тревогой поглядывали то на Дурвасу, то на вход в бунгало.
Но еще до того как Кришни подошла к склочному мудрецу, заранее сложив руки у груди для предстоящих извинений, там начали происходить чудеса - всё больше и больше вся эта компания незваных гостей чувствовала сытость. Когда мантра была закончена, и Дурваса открыл глаза,...
...то у всех, в том числе и у него, сытость достигла уровня «сейчас лопну». Он увидел пустой банановый лист перед собой, а потом, подняв глаза, увидел Кришни со сложенными у груди руками. За ней стояли, конечно, и четверо Пандавов,...
...но на них Дурваса как-то не особо обратил внимание.
Первой реакцией мудреца был его стандарт, то есть он в гневе поднялся с земли,...
...впрочем, не так чтобы энергично, поскольку, ясное дело, чувство переедания не располагает к резким движениям всех без исключения, в том числе и очень темпераментных людей, а уж его ученики, которым не полагалось сидеть при стоящем учителе, так и вовсе поднимались с трудом. Но так как он не спускал глаз с Кришни, то его второй реакций было нечто практически противоположное – он очень доброжелательно сказал ей,...
...что на такой обман его ощущений способен только Кришна, а та, которой помогает Кришна, достойна исключительно благословений,...
...поэтому он и его ученики сейчас уйдут со всяческими благодарностями ей за то, что она смогла так хорошо накормить их. С этими словами он действительно дал своей компании команду уходить, и все они ушли со двора – хотя и не очень быстро.
***
Когда всё незваные гости уже исчезли из виду, оставив Пандавов не то слово счастливыми от того, что Дурваса ушел не с проклятиями, а довольный (!!!), они собирались вернуться в бунгало, но к ним во двор оттуда вышел Кришна. Близнецы поздоровались с ним – разумеется, они, как и остальные, были рады его увидеть.
Кришна теперь совсем по-хитрому улыбался подруге...
...и сказал ей, что после того зернышка риса из ее горшка он чувствует себя сытым под завязку, и идти к ближайшему манговому дереву пока нет необходимости - то есть, они могут пообщаться здесь, во дворе, в том числе и о самом актуальном - о планах друзей на следующий год, когда они обязательно должны сохранить свое инкогнито для того, чтобы вернуть себе право на полноценную общественную жизнь, а Юдхиштхира смог заявить свои права на Индрапрастху.
Юдхиштхира на это кивнул Кришне головой, а Кришни сказала, что да, конечно, им есть, что рассказать другу на этот счет, потому что они вдвоем тут практически уже всё придумали – тут она бросила на Юдхиштхиру взгляд, в котором хорошо так проглядывала обычная любовная «химия» их служебного романа, и тот в ответ ей улыбнулся,...
...но есть и то, о чем они хотели бы спросить совета; однако как же жаль, что до сих пор нет Арджуны, чтобы он тоже сейчас мог поучаствовать в этом важном разговоре, не говоря уже о том, что после такого долгого расставания он точно был бы счастлив снова увидеть друга не меньше, чем сама Кришни!
Кришна ответил, что на самом деле он за эти 12 лет несколько раз навещал Арджуну - у него там всё замечательно и на «горе К.», и у ее «подножия», а ядерных
Хотя основной целью приезда Кришны было обсудить с друзьями, как они собираются организовать свое инкогнито в последний год изгнания, но поскольку сейчас беседа свернула на Арджуну, то Бхима спросил, как там в Двараке поживает их племянник. Кришна ответил, что они с Субхадрой и всей остальной его родней не нарадуются на Абхиманью – ну да через год все сами смогут его увидеть и с ним познакомиться. Тут Кришна с улыбкой посмотрел на Кришни своим особым взглядом...
...и, внезапно положив ей в ладонь кое-что, сказал, что он же привез ей приветы из Кампильи от отца и брата – вместе с благодарностями за прекрасных внуков и племянников соответственно.
После того как он убрал свою руку, стало видно, что же он отдал Кришни – те самые пять камней, которые она забрала у него в 159-й серии, только они больше не были забрызганы кровью Пандавов, а выглядели как новые – чистенькие, голубенькие и сверкающие своими «глазками».
Кришни, конечно, поняла о чем речь и очень обрадовалась, а для братьев это было большой неожиданностью, но какой же приятной – она оставила эти камни в Панчале с просьбой к родным, чтобы они подыскали подходящую ВРТ, и она смогла за время изгнания стать матерью, а Пандавы отцами. И вот Кришна доложил, что всё получилось: ВРТ нашли, в ней использовали кровь с этих камней, и поскольку Друпада и Дхриштадьюмна замечательно справляются с родительскими обязанностями, то сейчас в Кампилье у каждого из Пандавов есть по замечательному сыну. Кришни спросила, много ли ушло времени на поиски ВРТ, и Кришна, продолжая улыбаться, ответил, что дело совсем не затянулось и ее сыновья появились на свет всего на несколько месяцев позже Абхиманью, что не удивительно: с одной стороны, царь Панчала ведь очень в теме, а с другой стороны, в то время, должно быть, у Пандавов были все основания стать отцами
Пока Пандавы приходят в себя от такого сюрприза и благодарят за него Кришни, можно сделать отступление на смежную тему – вдруг у кого-то возник вопрос, почему у Кришни не было обычных детей. Сериал не дает ответа на этот вопрос – не было и не было, но, разумеется, почва для версий имеется
. Пишу свою, которая, вроде, нормально укладывается в историю: это как раз то, где Яджа и Упаяджа увидели шанс надурить судьбу Друпады, по которой у него могли быть только дочери. Поскольку по судьбе у этих дочерей не было никаких ограничений на пол их будущих детей, то вся потенциальная фертильность Кришни как раз и стала той жертвой, которая сделала возможным рождение Дхриштадьюмны, и поэтому: 1) он не мог появиться на свет без сестры; 2) должен был родиться первым, пока Кришни у богов еще в, так сказать, разобранном состоянии, и там можно чем-то жертвовать; 3) после его рождения невозможно было избежать «сборки» Кришни и ее появления из огня; 4) так как это была жертва ради появления брата, а не проклятие за что-то плохое или еще какая-то тяжелая карма со стороны Кришни, то ее ВРТ-шные дети от Пандавов были не просто возможны, а даже не потребовали от специалистов слишком больших усилий.Возвращаемся к приятно пораженным Пандавам. После того, как радость от новости поутихла, стало заметно, что братья, глядя на пять камней в руке Кришни, явно надеялись, а то и прямо ждали, что она, пользуясь этим случаем как предлогом, вернет камни в свою брачную корону, а корону себе в прическу. Кришна заметил их взгляды, строго посмотрел на братьев,...
...а потом прямо спросил об этом Кришни - не хочет ли она признать своими мужьями отцов своих детей и вернуть камни в свою брачную корону, а корону себе в прическу?
Тут восхищение от состоявшегося материнства у Кришни ушло на второй план, и она возмутилась, что, мол, с чего вдруг – она сейчас не царица Индрапрастхи и еще не вымыла волосы в крови Духшасаны, а вопрос, есть ли смысл в таких псевдо-мужьях, которые просто смотрят, как над ней издеваются, для нее по-прежнему открытый, да и вообще – она надеется, что судьба в виде мужа, у которого есть смелость нарушать дхарму, когда она перестает быть справедливостью, найдет к ней свою дорогу.
@темы: Кришна, Кришни, сезон 2: Двенадцать лет изгнания
среда, 15 июня 2022
Спецзадание Бхимы
В то время как Арджуна вовсю искал у «подножия горы К.» подходящего коня, лошадиная сила которого позволила бы ему доскакать хотя бы к последнему дню 12-го года изгнания до санатория, близнецы уже подходили к нему, причем тоже с успехом – став высококвалифицированными докторами для людей и животных, умеющими творить чудеса на операционном столе. В принципе, когда они были у Панду еще только в проекте, он хотел, чтобы живая природа и здравоохранение вызывали у них повышенный интерес, ради чего и попросил Кунти привлечь к их созданию соответствующие божества древнебхаратского пантеона, поэтому неудивительно, что эта сфера далась им для освоения особенно хорошо – ну да иначе Кришна нашел бы им какое-то другое спецзадание. Правда, никакого веселья студенческой жизни они на своем опыте не испытали, а приходилось им нон-стоп учиться-учиться-учиться, а из отдыха и развлечений они могли себе позволить разве что купание в красивом озере поблизости от мединститута.
По мере приближения к санаторию Накула всё спрашивал у Сахадевы, не появилось ли у него каких-то предчувствий насчет Кришни – простила ли она их и будет ли рада снова увидеть, или, как и 12 лет назад, даже на порог бунгало не пустит. Сахадева отвечал, что интуиция как-то подозрительно молчит. Поскольку это было действительно подозрительно, то Накула высказал предположение - это она не молчит, а указывает, что Кришни за столько лет их уже забыла и вообще живет теперь не в том бунгало, куда они идут, а где-то в другом месте со своим новым мужем. Сахадева прислушался к своим ощущениям и по результатам опять сказал, что интуиция молчит, но вот разум, конечно, подсказывает, что, к сожалению, такой печальный вариант весьма вероятен.
***
Бунгало за прошедшие годы не сильно изменилось;...
...по крайней мере близнецы его сразу узнали и так убедились, что пришли всё-таки, куда надо, потому что пока они искали его в санатории, у них возникли некоторые сомнения, ничего ли они не перепутали и туда ли пришли - правда, 12 лет назад они же в этот санаторий только пришли-ушли, то есть сейчас помнили его уже очень смутно, но эти смутные воспоминания никак не соотносились с тем, что они видели вокруг.
Во дворе перед бунгало они еще издалека увидели Кришни, которая там разговаривала с какими-то тремя докторами, а подойдя еще поближе, они заметили, что на голове у нее нет брачной короны, а волосы распущены - и в данном случае это их даже порадовало. Когда близнецы подошли совсем близко ко двору, то доктора уже ушли, оставив Кришни одну. Она сразу выбежала навстречу, как только заметила их
Отправив зрителя на 12 лет вперед, это поколение героев истории совсем не стали старить, а Кришни так вообще осталась при своей божественной красоте в ее неизменном виде просто потому, что она нестареющая древнебхаратская женщина.
Близнецы получили огромное количество лучей любви из ее глаз и еще много вопросов, как там сложилась их медицина. И вот тут их ждал сюрприз – оказалось, что Кришни ошиблась, когда, провожая их, сказала, что теперь будет понимать в их разговорах одно слово из десяти. Она вполне могла вести с ними осмысленный медицинский разговор, потому что давно уже вместе с директором этого санатория…
…рулила им и его прекрасными докторами,…
…и они за 12 лет заполнили ей практически все ее пробелы насчет деятельности медучреждения.
Впрочем, в бунгало близнецы попали далеко не сразу. Кришни категорически отказалась пускать их туда прямо сейчас, а махнула рукой в сторону и сказала, что Юдхиштхира тут честно соблюдает санаторный режим, и по режиму в это время как раз полагаются водные процедуры, так что вон там речка, и пусть близнецы его оттуда вынут и в следующие пару часов здесь не появляются – ну да им точно будет о чем поговорить с братом после стольких лет; кроме того, он может показать им, что и где в санатории, а она пока приготовит приветственный обед – и это будет не манго с ближайшего дерева.
Так они и сделали - вынули
...и, конечно, им было о чем поговорить.
***
Когда близнецы наконец-то попали в бунгало, то их там на банановых листьях ждали всякие интересные блюда древнебхаратской кухни. Оба искренне похвалили их вкусовые качества,...
...но дальше Сахадева ел себе спокойно, а вот Накула очень быстро от комплиментов перешел к тому, что этого много, а от того толстеют – и если это Кришни с помощью Юдхиштхиры вышла на такой кулинарный уровень,...
...то как он вообще еще пролазит в дверной проем этого бунгало. Тот ответил, что с тех пор, как кулинарные эксперименты Кришни стали превращаться в кулинарные шедевры, и правду о них стало говорить легко и приятно,...
...ему, на самом деле, не так уж много и перепадает: это сейчас Кришни из-за их прихода, видимо, уже попросила, чтобы ее никто не беспокоил, а так тут
***
Вскоре во дворе бунгало объявился Бхима,
…и Кришни его, как и близнецов, встретила огромным количеством лучей любви из ее глаз и даже не отказалась от его крепких объятий. В этот раз все братья были во дворе, но когда Кришни хотела отправить их вчетвером показывать брату санаторий, пока она приготовит приветственный обед, Бхима этот вариант решительно отверг. Он сказал, что как только попал на территорию санатория, то сразу понял, почему это он так изменился за 12 лет, и теперь согласен только на, так сказать, экскурсию от автора; но если Кришни настаивает, то они с братьями могут сходить куда-то в лес, где он им покажет, на какой уровень управления и контроля своей нечеловеческой силы его смог вывести порекомендованный Кришной хоть и отличный, но очень специфический тренер.
***
Для одного Бхимы Кришни наготовила куда больше, чем для обоих близнецов. Он всё съел и попросил добавки.
К такому развитию событий она была готова – и на банановых листьях появилось еще много всякого съедобного. За едой Бхима кое-что рассказал про тренера – как поселился у его пещеры,...
...но тот далеко не сразу захотел даже показаться оттуда, а не то, что учить Бхиму, но потом вкусные ладду сделали свое дело,...
...и процесс пошел.
Тренер Бхиме в целом понравился, особенно то, как он прекрасно рассказал ему о природе физической силы и средствах ее разумного использования,...
...но поскольку по характеру это тот еще тролль и ПТСР на всю голову у него таки образовалось еще с тех времен, когда он сам был действующим спецназовцем, то хотя через несколько лет он, вроде, уже любил Бхиму настоящей учительской любовью, но всё равно с ним нельзя было ни на секунду расслабиться и отвлечься - в общем, было нелегко.
Короче, Бхима был очень рад, что всё уже закончилось - тем более закончилось с большой пользой и благословениями от тренера на успешное выполнение сверхзадачи восстановления в обществе истинного значения дхармы и на победу над миром насилия,...
...и сейчас он снова со своей семьей. Но он не хотел загружать своих слушателей, особенно Кришни, суровыми тренировочными буднями, поэтому в итоге он больше рассказывал про домашнюю любимицу тренера - вредную обезьянку,...
...и про то, как она дико бесила его все 12 лет и из-за которой он отдельно рад, что всё уже закончилось: как воровала у него ладду,...
...причем именно те, которые он оставлял себе, а не отдавал тренеру, и как бы он ни гонял ее, далеко убегать не собиралась, а в ответ на его праведное негодование...
...корчила ему рожи.
Доходило и до такого.
Кришни заметила, что обезьянка, пожалуй, тоже внесла свой вклад в то, чтобы Бхима научился сдерживать свою ярость и сохранять самообладание. Он ответил, что у него там вариантов не было - тренер, вроде, и полюбил Бхиму, как родного, а внешне с точки зрения физической силы совсем не впечатлял, но и силы, и умения ее использовать там было ого плюс ПТСР на всю голову,...
...поэтому Бхима точно тут бы сейчас не сидел, если бы и вправду что-то сделал с любимой обезьянкой; но вот когда дело дойдет до братьев-Кауравов, там Бхима себя сдерживать не собирается, а Дурьодхану вообще помучает с особым пристрастием.
Потом Бхима немного успокоился...
...и попросил еще добавки,...
...но Кришни сказала, что больше в бунгало еды нет вообще - даже, так сказать, в потенциале, то есть сырых продуктов, однако они могут сходить к ближайшему манговому дереву. Бхима идею очень одобрил, предложив ей заодно все-таки провести ему ту самую авторскую экскурсию по санаторию.
Вдруг со двора донесся возмущенный крик о том, есть ли тут вообще хозяева, способные выполнить долг гостеприимства по всей форме - то есть с почтением принять пришедших и накормить их.
вторник, 14 июня 2022
Спецзадание Арджуны
После случая с Ямой у Пандавов на пути к санаторию больше приключений не было, и, конечно, они не сомневались, что когда Кришни узнает о таком неожиданно отхваченном и актуальном для них благословении, она порадуется ему не меньше, чем они. У всех Пандавов, кроме Юдхиштхиры, вообще был умеренный оптимизм насчет того, что перед таким долгим расставанием Кришни пересмотрела свою решимость больше не считать их своими мужьями и на спецзадания отпустит не только с миром и благословениями, но и со всеми своими обычными любящими взглядами и улыбками, а Арджуна так и вовсе в этом вопросе надеялся на Кришну, который всё время будет с ней по дороге в Двараку, а потом в Панчал. У Юдхиштхиры по этому поводу никакого оптимизма не было, да и никаких особых надежд тоже, и из-за этого на самом деле ему так хотелось, чтобы братья не расходились по спецзаданиям, а остались с ним в этом санатории, давая ему возможность как-то затеряться между ними.
***
Пока они идут, можно поподробнее узнать, что за спецзадания раздал им Кришна. Все они были ориентированы на самый пессимистичный сценарий, то есть на случай, если война за восстановление в обществе истинного значения дхармы распространится на всю Бхарату, и мир насилия в ней будет иметь серьезное количественное преимущество.
Самое «скучное» досталось близнецам, потому что они же герои очень второго плана. Они должны были за это время пройти курсы военно-полевой хирургии и ветеринарии в самом их продвинутом варианте, чтобы нивелировать количественное преимущество противника куда более эффективным возвращением в строй раненных бойцов и боевых животных. Медицине, конечно, долго учиться, но Кришна попросил их все-таки приложить максимум усилий, чтобы за 12 лет успеть и вернуться в санаторий высококвалифицированными докторами, умеющими творить чудеса на операционном столе. Никакой специфики для каждого близнеца не предполагалось - наоборот, они должны были быть максимально взаимозаменяемы, а это значило, что в соответствующих учебных заведениях они могли учиться вместе. В этом плане им, конечно, повезло больше, чем остальным Пандавам, потому что им не нужно было расставаться так надолго по крайней мере друг с другом.
Самое сложное досталось, ожидаемо, Арджуне. Поскольку он уже раньше засветился, как желающий духовно расти над собой, то сначала он должен был совершить аскетический подвиг, а именно пешочком дойти до секретного объекта под кодовым названием «гора К.» - Кришна ему потом на ушко сказал точные координаты, - что само по себе было задачей несравнимо более трудной, чем пройти пешочком от Манипура до Двараки. Более того, Кришна настаивал, чтобы среди всех нелегких путей к секретному объекту Арджуна выбирал как раз самые сложные и опасные, потому что, во-первых, это убедит хастинапурских агентов, которые неизбежно увяжутся за ним, что того в изгнании интересуют исключительно аскетические подвиги экстремального пешего туризма, а во-вторых, поскольку пути Арджуна таки будет выбирать самые экстремальные, то пока он дойдет до секретного объекта, все агенты отпадут естественным путем. Так оторвавшись от слежки, Арджуна поселится в лесу рядом с секретным объектом – так сказать, у «подножия горы К.» - и продолжит там создавать видимость у окружающих, что его интересуют исключительно аскезы и занятия йогой, а на деле внедрится на объект и наладит там производство ядерного оружия – и через 12 лет вернется в санаторий, имея в своем колчане достаточное количество ядерных
От Бхимы требовалось научиться контролировать нечеловеческие возможности своей физической силы, то есть прикладывать их не от всей души, а в количестве, определяемом конкретной задачей, и не когда душа просит, а по делу, и не на что под руку попадет, а туда, куда надо. Но из-за таких нечеловеческих возможностей учителей, которые могли бы помочь в этом Бхиме, в Бхарате было раз-два и обчелся, и все они были так или иначе завязаны на политику, так что занятия у них сразу означали нарушение договора с Хастинапуром. Оставался только один годный вариант – был один бывший тренер спецназа, который сейчас из принципа перестал кого-то учить и вообще общаться с людьми, поселившись в пещере вдали от остального человечества, что на самом деле было с его стороны очень разумно, поскольку ПТСР на всю голову у него образовался еще с тех времен, когда он сам был действующим спецназовцем. Однако был шанс зайти к нему с просьбой все-таки нарушить свой принцип и взяться научить Бхиму эффективно использовать его богатырскую силушку – через желудок, тем более что он обожал те самые ладду, которые Бхима, как свое любимое блюдо, умел готовить особенно вкусно. Короче, Бхима должен был поселиться по соседству с пещерой этого бывшего тренера, с помощью своих вкусных ладду добиться его расположения к себе и все-таки упросить его сделать для Бхимы исключение. Да, и пусть Бхиму не смущает то, что сам тренер выглядит совсем не впечатляюще с точки зрения физической силы: на самом деле силы там ого, но она у него как сила урагана - судить глазами о ней можно только наблюдая последствия ее приложения, и как только он приложится к Бхиме этой силой, тот сразу поймет, что ему там есть чему поучиться, и он не зря прикормил его своими вкусными ладду.
***
Вот что представляло собой бунгало, в котором Кришни и Юдхиштхира проживут 12 лет.
Когда Пандавы подошли к нему, Кришни была внутри и, заслышав, что кто-то появился во дворе, вышла. За это время на ее лице много чего уже позаживало, и хотя там еще оставались кое-какие следы особо сильных ушибов, но они не заслоняли его божественную красоту, а их красные оттенки не заслоняли на ее лбу пламя тилаки царского рода Панчала.
Кришни сразу сказала прибывшим, что сама совсем недавно сюда приехала, тут пока не освоилась и даже еще толком не разговаривала с местными докторами, но в целом у нее всё в порядке, и сейчас
Однако рассказ о ценном благословении Ямы ее порадовал, конечно – что она, собственно, и не скрыла, а охотно и от всей души разделила с ними радость от случившегося. Да и благословения и пожелания удачи на спецзаданиях, с которыми она прощалась с Пандавам, были совершенно искренними, и они все-таки получили кое-какие теплые слова и взгляды. Кришни сказала близнецам, что, наверное, после их возвращения она будет понимать в их разговорах хорошо если одно слово из десяти, а Бхиму она заверила, что через 12 лет его здесь на банановых листьях будут ждать не только манго с ближайшего дерева, но и много самых разнообразных блюд, которые она сама же и приготовит. Арджуне она сказала, что хотя у него самое сложное задание, но она не сомневается, что он справится, а еще надеется, что он там нигде не облучится на производстве ядерного оружия. Арджуна ответил, кивнув на близнецов, что это не страшно, потому что когда он вернется – разумеется, с достаточным количеством ядерных наконечников в своем колчане, - у них в семье уже будут высококвалифицированные доктора.
Юдхиштхира, конечно, тоже благословил братьев, и они собрались уходить – и тут Арджуна получил-таки от Кришни взгляд, полный любви и обожания, а вместе с ними и грусти от предстоящей разлуки. Это сильно смутило как не ожидавшего такого Арджуну,...
...так и саму Кришни, не ожидавшую, что вдруг возникшая мысль о том, что там, на секретном объекте, за 12 лет он может в кого-то влюбиться, и так она навсегда потеряет все надежды расположить к себе его сердце, затмит в тот момент ее сомнения о том, а нужен ли ей такой псевдо-муж, как Арджуна.
Когда младшие Пандавы разошлись, Юдхиштхира исподтишка бросил на Кришни вот такой красноречивый взгляд...
...и вообще хотел по-тихому слинять в бунгало, видя, что она, вроде бы, туда сейчас возвращаться не собирается.
Однако Кришни заметила этот затравленный взгляд и даже улыбнулась, а потом подошла поближе к Юдхиштхире и сказала: зря он настраивается на то, что она будет пытаться ему здесь устраивать какие-то наказания за то, что он тут же отдал Хастинапуру ее Индрапрастху, стоило ей выйти за порог тронного зала – нет, она была не права, когда так категорично отказывалась прощать его за это; она поучаствует в мировой несправедливости, если Юдхиштхира, который всегда по жизни всех прощает, из-за нее окажется непрощенным – так что она точно никак не помешает ему наладить тут себе хорошую и счастливую лесную жизнь, и даже если через 13 лет он не захочет заявлять о своих правах на Индрапрастху, она не будет к нему в претензиях. Юдхиштхира опять немного фигурально побил себя в грудь на тему того, что о правах на Индрапрастху он обязательно заявит и вернет ее Кришни, но он хотел бы, чтобы она его простила не из соображений мировой справедливости, а как своего мужа, и любила-уважала его, как раньше, и где бы это ни случилось – здесь, в Индрапрастхе или еще где, там для него и наступит хорошая и счастливая жизнь, и ради этого он готов на любое искупление своей вины перед ней и на любое наказание. Кришни ответила, что его искупление и наказание ее не интересуют, а вот если он тут окажет ей практическую пользу, то она будет ему очень благодарна – она таки решительно настроена научиться готовить за эти 12 лет и к возвращению Бхимы встретить его чем-то поинтереснее в этом отношении, чем манго с ближайшего дерева; так не откажется ли Юдхиштхира пробовать то, что она будет готовить – учитывая, что он всегда говорит только правду, значение обратной связи от него сложно переоценить, а она со своей стороны, с учетом его нынешних твердых намерений воевать, если понадобится, и за возврат Индрапрастхи, и за восстановление в обществе истинного значения дхармы, обещает, что не будет злоупотреблять его необходимой ей в таком деле честностью и ее кулинарные эксперименты точно никак не помешают ему влезть в свой бронежилет после этого изгнания. Юдхиштхира сказал, что, да, конечно – всё, что Кришни скажет ему съесть, он съест, и даже попытался ей улыбнуться, но получилось очень вымучено. Потом он, видя, что она, вроде бы, больше ничего не хочет ему сказать и в бунгало сейчас возвращаться не собирается, слинял туда, а Кришни ушла рассматривать санаторий, чтобы все-таки понять, что имел в виду Кришна, когда говорил, что она сможет найти тут что-то интересное для себя, благодаря чему потом всегда с теплотой будет вспоминать эти 12 лет изгнания.
***
Дальше нам показали, как у Арджуны всё получилось с его спецзаданием. Создавая видимость у окружающих, что у «подножия горы К.» его интересуют исключительно аскетические подвиги и йога,…
Как видим, Гандиву он при этом далеко от себя не убирал на всякий пожарный случай.
…он внедрился на расположенный поблизости секретный объект и начал там успешно налаживать разработку ядерного оружия.
Через несколько лет, когда все разработки были закончены, Шива получил от производителя гарантию психической адекватности Арджуны,…
…а заодно проверил ему зрение...
...и скорость реакции,…
…после чего дал добро на отправку разработок в производство.
Уже на этом этапе Арджуна так конкретно облучился.
Еще несколько лет ушло на налаживание производства – и вот, наконец, пришло время первых испытаний.
Сначала было не очень,…
...потом тоже плохо, но по-другому,...
...потом лучше,...
…а потом дело пошло,...
...и к началу последнего года изгнания Арджуна уже вынес с секретного объекта в своем колчане такое количество ядерных наконечников, что с ними можно было не оставить камня на камне не то что в Хастинапуре, но и во всей Вселенной. Теоретически Арджуна мог уже повторить свой аскетический подвиг 12-летней давности и пешочком отправиться в санаторий. Однако практически получилось так, что этот подвиг он не повторил - прежде чем он оставил «подножие горы К.», в его колчане появилось еще некоторое количество ядерных наконечников, и в санаторий он попал совсем не аскетично, а скакал туда изо всех лошадиных сил коня, которого ему пришлось намутить где-то в окрестностях, чтобы все-таки успеть встретиться с братьями и Кришни в последний день 12-го года изгнания. Дело в том, что если бы Арджуна все эти 12 лет занимался только разработкой ядерного оружия с параллельной симуляцией йоги и аскез, и единственными светлыми пятнышками во всей этой тоске были редкие визиты к нему Кришны, то ни о каком успехе спецзадания не могло бы быть и речи – еще на этапе перехода от разработок к производству Индра просто не смог бы дать Шиве гарантию психической адекватности своего креатива. Однако там, у «подножия горы К.», в его жизни появилось кое-что еще, и благодаря этому Арджуна не только сохранил психическую адекватность при выполнении такого сложного спецзадания, но и потом всегда с теплотой вспоминал эти 12 лет изгнания несмотря на разлуку с семьей - но что это такое он сам чуть позже расскажет, когда наконец встретится с братьями и Кришни.
суббота, 11 июня 2022
Яма проверяет Юдхиштхиру
Пандавам не удалось добраться до лесного санатория совсем уж без приключений – один суровый инцидент в дороге с ними все-таки случился. Дело в том, что та самая игра в кости привлекла божественное внимание еще кое-кого, а именно бога Смерти и Справедливости Ямы. Если помните, это он в 24-й серии, подчиняясь ВРТ-шной мантре Кунти, сделал Юдхиштхиру. И вот теперь у Ямы появились серьезные сомнения, а нет ли в произошедшем его вины и не перестарался ли он, когда модифицировал ДНК Кунти в том направлении, в котором его просил Панду – чтобы следование дхарме и праведность всегда были в приоритете у получившегося человека. Должно быть, его ипостась Справедливости не давала Яме пройти мимо и оставить всё, как есть, без своего вмешательства - он решил лично проверить Юдхиштхиру и выяснить степень ответственности своего перфекционизма, да и в принципе себя как производителя, за случившееся, а также по итогам, если потребуется, выдать справедливую компенсацию. В этой серии мы как раз и увидели, как Яма тестировал Юдхиштхиру и с каким результатом.
Идя по лесам, Пандавы решили сделать очередной привал, и тут Накула сказал, что хочет пить. По пути к этому месту они видели какой-то водоем в стороне от дороги, и Накула пошел туда, прихватив с собой не только горшок для воды, но и свой меч на всякий пожарный случай.
Над водоемом, к которому пришел Накула, были вот такие стрёмные испарения.
Накулу они, впрочем, не особо смутили, и он подошел к самому берегу. Подышав немного в этом тумане, он упал замертво.
Ясное дело, что когда все разумные сроки возвращения Накулы уже прошли, братья стали переживать за него, хотя лес был, вроде, безопасный, а брат ушел вооруженным. Бхима и Сахадева решили пойти и узнать, что там с ним – тоже, конечно, со своим оружием.
У самого берега водоема они увидели лежащего Накулу,…
…но пока они к нему подбежали и убедились, что он мертвый, то уже сами надышались этих испарений и тоже окочурились - Сахадева практически сразу, а Бхима попозже, возможно, вследствие своей существенно большей массы.
Юдхиштхира и Арджуна поняли, что у братьев там, очевидно, какие-то серьезные проблемы. Арджуна взял Гандиву, а вот брата брать с собой в компанию категорически отказался, мотивируя это тем, что если он со своим божественным даром Агни не справится и не сможет спасти братьев, то вряд ли это получится у Юдхиштхиры. Арджуна очень-очень просил, чтобы брат просто ждал здесь, и если вдруг никто из них так и не вернется, он туда ни в коем случае не совался и шел прямо в санаторий, а после изгнания выполнил все клятвы братьев насчет справедливого наказания их обидчиков за случившееся в тронном зале Хастинапура и вернул Кришни Индрапрастху – кроме того, у нее обязательно должен остаться хотя бы один живой муж!
Короче, Арджуна ушел один - и картина у водоема была уже вот такая.
Понятно, что вскоре Арджуна прилег туда четвертым.
Юдхиштхира не внял горячим просьбам Арджуны и через какое-то время тоже оказался у берега водоема.
Он убедился, что все братья мертвы,...
...но он не мог понять, что же стало причиной их смерти. На Юдхиштхиру, заметим, испарения не действовали. Он сел на берегу и попросил того, кто убил его братьев, показаться и объяснить ему, за что. Туман над водоемом сгустился, и в нем стало проявляться вот такое неприятное на вид существо.
Но понятно, что это Яма наводил Юдхиштхире такую иллюзию, а сам он с чек-листом в его божественном сознании незримо наблюдал за реакциями своего креатива уже с того момента, как тот увидел мертвых братьев на берегу водоема.
При виде существа Юдхиштхира поднялся, приветственно сложив руки перед грудью. Оно довольно агрессивно сказало, что он якша – дух этого водоема,...
...и никто из людей не имеет права брать из него воду - и за это он убил первого брата, а остальных – за то, что они пришли к нему размахивать своим оружием, самонадеянно полагая, что сильнее и могут победить его.
Юдхиштхира ему строго ответил,...
...что это не он создал водоем, так что на самом деле прав на него у якши нет, а пользоваться водой можно всему живому - следовательно, якша наказал его братьев ни за что и по справедливости должен сейчас вернуть их к жизни. Якша всё также агрессивно заявил,...
...что всё это чушь, и оживлять он никого не собирается, хотя если Юдхиштхира правильно ответит на его вопросы, то одного из его братьев – так и быть – он вернет к жизни. Юдхиштхира согласился, отметив, что конечно, он не будет упускать шанс дать пожить хотя бы одному из них и постарается ответить на вопросы якши так, чтобы тот остался доволен.
Якша спросил, что такое жизнь и что такое смерть. Юдхиштхира кратенько
Невидимый Яма всё это внимательно слушал, где надо проставляя галочки в своем ментальном чек-листе.
После того, как Юдхиштхира закончил, якша сказал, что ему всё понравилось и он сдержит слово – тот может выбрать одного из братьев для оживления. Юдхиштхира выбрал Накулу, и якша попросил обосновать свой выбор. Тот ответил, что у его отца было две жены – так пусть же в живых останется по сыну каждой из них.
После этого все иллюзии прошли, в том числе стрёмные испарения над водоемом, и перед Юдхиштхирой проявился сам Яма.
Он представился, сказал, что всё хорошо, и он вернет к жизни всех братьев. Пока те приходили в себя и соображали, что с ними случилось,...
...Яма подвел итоги тестирования и сказал всем,...
...что перед самым восходом солнца первого дня 13-го года изгнания он опять проявится перед ними и всем пятерым, а также Кришни он даст другую внешность, с которой никто не сможет распознать их в этот год, и сразу после захода солнца последнего дня их настоящая внешность к ним вернется – благодаря такому волшебству, по мнению Ямы, у них должно без проблем получиться сохранить в этот последний год изгнания свое инкогнито, а значит, выполнить условия их договора с Хастинапуром и вернуть себе права на Индрапрастху.
Пандавы горячо поблагодарили Яму,...
...и на этом он исчез.
Братья, разумеется, были несказанно рады, что все они оказались не только живы-здоровы, но еще и с таким актуальным для них благословением!
пятница, 10 июня 2022
Уход в изгнание
Итак, Юдхиштхира безуспешно пытался убедить Кришни, что ей сейчас нужно оставить Индрапрастху и уйти в изгнание - и тут в комнате появился Кришна.
Кришни сразу бросилась к нему и очень эмоционально рассказала, как от ее веры в их дружбу и в то, что ни при какой дхарме он не стоял бы просто так, когда ее пытаются раздеть, произошло чудо, и у Духшасаны ничего не получилось, а в дальнейшем воспоминания о друге тоже сильно помогли ей; но только всё зря, потому что стоило ей выйти за порог тронного зала, как Юдхиштхира тут же отдал Индрапрастху Хастинапуру – причем уже не свою, а ее!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Кришна спокойно ей сказал, что ничего не поделаешь и придется принимать реальность как она есть: отказ от договора с Хастинапуром об аренде Индрапрастхи неизбежно приведет к войне с ним, а обязанность правителя предотвращать насилие, в частности войну на своей территории, и если ради этого царю надо отречься от царства – то его долг отречься от царства; поэтому Кришни нужно продолжить выполнять свой долг царицы Индрапрастхи – точно так же, как она – героиня и молодец - делала это в тронном зале, просто в других условиях, которые сейчас требуют от нее ради блага Индрапрастхи навсегда отказаться от царствования в ней и на 13 лет уйти в изгнание.
Если помните, это Кришна цитировал саму Кришни – в прошлой серии она кричала Дхритараштре, что обязанность царя не допускать насилия, а в 122-й серии она говорила приунывшим от вида пустынных ландшафтов Кхандавапрастхи мужьям, что Юдхиштхира, отказавшись от своих прав на трон Хастинапура, сделал всё правильно, то есть именно то, что и полагается настоящему царю, а не оборотню в короне, потому что так он не допустил войны на своей территории. Кришна хоть и не присутствовал ни при одном из этих событий, но ему для того, чтобы апеллировать к тем словам Кришни, это было и не надо - а вот Юдхиштхира присутствовал при обоих. Видимо, от воспоминаний о них плюс, разумеется, от неожиданного спасительного приезда Кришны, у которого всегда хорошо получалось успокаивать Кришни, у Юдхиштхиры резко изменилось настроение, слезы все повысыхали, и он фигурально побил себя в грудь, говоря, что почему это Кришни надо навсегда отказаться от Индрапрастхи?! – Ничего подобного, через 13 лет, выполнив все условия договора, он непременно заявит о своих правах на нее, а если псевдо-родня начнет в этих правах сомневаться, то он пойдет войной на Хастинапур – но обязательно вернет Кришни ее Индрапрастху!
Кришни, в отличие от него, наоборот от слов друга притихла, задумалась и загрустила. Она вообще никак не среагировала на слова Юдхиштхиры – даже в его сторону не посмотрела, а Кришне сказала, что друг абсолютно прав: и сейчас, когда он так четко ей сформулировал, как должен вести себя в этой ситуации настоящий правитель, а не оборотень в короне, она сама себе неприятно поразилась, что не дошла до такого сразу и самостоятельно – а, может, это как раз знак того, что у нее нет необходимых качеств для управления царством, и у настоящего правителя такой ситуации вообще бы не возникло, так что всё справедливо, и ее место не на троне, а в лесу.
На это Кришна по-прежнему спокойно, но немного строго сказал ей, что нет – во-первых, правитель управляет царством, но не миром, который во власти Всевышнего, а значит даже у гениальных управленцев может случиться какая угодно ситуация, и это не повод сомневаться в подаренных Всевышним способностях, а лишь очередная необходимость приложить эти способности по назначению, то есть к оптимальному разруливанию ситуации; во-вторых, она не смогла это сформулировать сразу и самостоятельно не потому, что у нее нет необходимых качеств для управления царством – у нее они как раз есть, - а потому, что никакие герои и молодцы не могут после того, что случилось с ней, вот так просто встать, отряхнуться и дальше пойти, и не потому, что они не тру герои и молодцы, а потому что так устроен человек. В этом смысле Кришна добавил, что у него есть на примете замечательный лесной санаторий с прекрасными докторами, где ей быстро помогут - и случившаяся с ней гадость точно не будет вредить ее будущей жизни, в том числе и ее управленческим возможностям, но вообще говоря, Кришна по знакомству может договориться, чтобы ей разрешили пожить в одном из бунгало для пациентов этого санатория все 12 лет изгнания – и он очень рекомендует подруге принять именно этот вариант.
Кришни хоть на всё это и согласно покивала головой, но еще больше загрустила и даже начала плакать. Однако по своей оптимистичной натуре она и здесь попыталась сказать что-то позитивное – отметила, что за 12 лет она точно придумает, как ей провести 13-й год так, чтобы не нарушить свое инкогнито. Тут Кришна уже очень по-ласковому ей сказал: мир так устроен, что у любого, даже самого гениального правителя есть время, когда он не управляет страной – это время его детства. У Кришни не было детства, но мир не обманешь – и это пришло ее время не управлять царством. Кришна напомнил подруге то, что уже не раз говорил ей - его предсказания сбываются не потому, что он может видеть будущее – он не может, а потому, что он может видеть человека – а значит, понимать, какое будущее его ждет. Кришни сейчас сложно поверить в его слова, но он никогда не предложил бы ей этот лесной санаторий, если бы, видя ее, не понимал, что она непременно найдет там кое-что интересное для себя. И хоть она, конечно, будет скучать и по тому прошлому, когда она правила Индрапрастхой, и ждать с нетерпением, когда же закончатся уже эти годы, чтобы она могла снова проявить себя в общественной жизни, однако она всегда будет вспоминать эти 12 лет лесного санатория приблизительно с той же теплотой, с какой Юдхиштхира всегда вспоминает свое проведенное в лесу детство – и когда к концу срока Кришна появится в санатории, она скажет, как же друг был прав и как хорошо, что он настоял, чтобы она провела годы изгнания именно там.
Кришни вытерла слезы, грустно вздохнула и сказала, что действительно звучит невероятно, но она готова во всем довериться другу и сейчас пойдет собирать вещи – Кришна расскажет, как добраться, или, может быть, даже сам отвезет ее туда? Он попросил Кришни подождать, потому что ему нужно сказать ей еще кое-что на подумать во время изгнания, но он хочет, чтобы Пандавы это тоже услышали - и тоже подумали об этом. Не важно, вернет Кришни себе Индрапрастху после этого изгнания или нет, - тут Юдхиштхира забеспокоился и, видимо, хотел опять фигурально побить себя в грудь насчет того, что через 13 лет он обязательно заявит свои права на Индрапрастху, чтобы вернуть ее Кришни, но Кришна взглядом попросил не перебивать его, - или она создаст себе новое царство, или будет управлять каким-то уже существующим, – но разве она на себе сейчас не прочувствовала, что любой анклав справедливости будет бессилен против того беспредела, который творится во всей остальной Бхарате, где дхарма стала не справедливостью, а средством для системного оправдания насилия, обмана и эксплуатации? То, что она не страдает имперским духом – это прекрасно, но не из тщеславия, а из необходимости все-таки восстановить в обществе истинное значение дхармы как справедливости для всех членов этого общества пусть подруга подумает насчет того, что хорошо бы ей после этих вынужденных 13 лет изгнания и возврата в общественную жизнь распространить свое управленческое влияние на всю Бхарату – и вот ради того, чтобы разрушить мир насилия до основания, можно и войной пойти на тех, кто упорствует в желании продолжать называть справедливостью эксплуатацию и обман.
"Подумайте об этом!" (с)
Кришни и тут согласилась с другом, причем уже не с такой печалью в глазах и голосе, как она соглашалась на лесной санаторий, а, можно сказать, даже оживившись – видимо представляя, с чего после 13 лет изгнания можно будет начать в направлении восстановления истинного значения дхармы в обществе. Кришна ей улыбнулся и сказал, что тогда пребывание в лесном санатории окажется не только интересным и приятным для нее, но и полезным в свете этой сверхзадачи.
Арджуна заявил, что он согласен с каждым словом друга и желает участвовать в сверхзадаче вместе со своей Гандивой, то есть не просто по справедливости наказать обидчиков за случившееся с ними в Хастинапуре, но и разрушить мир насилия до основания военным путем. Кришна ответил, что, конечно, ни минуты не сомневался, что сверхзадача восстановления в обществе истинного значения дхармы не оставит такого героя, как Арджуна, равнодушным.
Бхима и близнецы тоже выразили свою солидарность с братом, и тогда Кришна им сказал, что если они так решительно настроены на сверхзадачу, что они не могут себе позволить 12 лет просто шляться по лесам, а должны настраиваться на самый пессимистичный сценарий - то есть когда мир насилия не захочет сдаваться без боя, а значит, война за восстановление в обществе истинного значения дхармы распространится на всю Бхарату, - и для этого выполнить определенные сложные спецзадания, о которых им Кришна позже расскажет в подробностях.
Однако к Юдхиштхире, который, кстати, и не высказал солидарности с Арджуной насчет участия в сверхзадаче, опять вернулось то настроение, в котором он был до прихода Кришны. Хотя он и сейчас подтвердил, что после изгнания обязательно вернет Кришни ее Индрапрастху, даже если ему придется для этого пойти войной на Хастинапур, а в смысле сверхзадачи он, разумеется, благословляет на нее своих братьев, но ему самому за случившееся полагается пожизненное покаяние в лесу, которое он начнет отбывать в следующие 12 лет и продолжит сразу после того, как вернет Кришни ее Индрапрастху.
Кришна сказал Юдхиштхире, что на самом деле, если заниматься не бесполезным самоиздевательством, а истинным искуплением своей вины, то 12 лет на то, чтобы простить самого себя, это даже слишком много – особенно если схему покаяния ему распишут прекрасные доктора замечательного лесного санатория, но по знакомству Кришна договорится, чтобы он пожил в одном из бунгало для пациентов этого санатория весь срок изгнания, и если он будет чувствовать, что докторских схем покаяния ему недостаточно, то он может реализовать там и свои собственные.
Тут и у Кришни изменилось настроение – грусть и задумчивость как рукой сняло, и она решительно сказала другу, что если он имеет в виду один и тот же санаторий, то ей такое не надо – не будет она ходить с Юдхиштхирой не то что по одному санаторию, а даже по одному лесу!
Кришна спокойно, но при этом строго ответил, что подруге таки не стоит из-за Юдхиштхиры отказываться от возможности провести изгнание в том замечательном санатории, где она непременно найдет кое-что интересное для себя, а в свете сверхзадачи даже полезное; более того, целесообразно провести изгнание не то, что в одном с Юдхиштхирой санатории, но и в одном с ним бунгало, потому что это не гостиница-люкс - одноместных бунгало нет, и 12 лет они там будут жить исключительно по знакомству, а вообще-то туда приезжают лечиться, то есть так долго никто не зависает, поэтому если Кришни так принципиально откажется от одного бунгало с Юдхиштхирой, то придется ей терпеть постоянную смену самых разных соседей – зачем оно ей надо? – Чистый лесной воздух, рекомендации прекрасных докторов и честное соблюдение санаторного режима быстро настроят Юдхиштхиру на хорошую и счастливую жизнь, а, как известно, самый беспроблемный человек – это человек счастливый, и такого соседа надо брать без раздумий, потому что от него в бунгало точно не будет никаких проблем, а, может, даже и практическая польза - это, опять же, не гостиница-люкс, и там надо и готовить самому себе, и в бунгало прибираться. Кришни ответила, что ой, нет, не будет от него в этом отношении никакой практической пользы, и лучше она сама за это время научится готовить что-то более интересное, чем манго с ближайшего дерева. Тут она повернулась к Бхиме и можно даже сказать приветливо спросила у него, как он считает – ей доступно за 12 лет научится готовить? Тот от неожиданности, что Кришни обратилась к нему с чем-то поприятнее того, что Пандавы должны немедленно убраться из ее Индрапрастхи и ее не интересуют фейковые клятвы бывших псевдо-мужей, даже толком ничего не смог ей ответить, а только головой покивал. Вообще по всей этой сцене заметно, что ни у кого из Пандавов, кроме Бхимы - даже у обожаемого Арджуны, - не было сейчас особых шансов помириться с Кришни, а вот у того они были бы очень даже высоки, если бы он не чувствовал себя сильно ограниченным в своих мирных инициативах присутствующими братьями.
А вот обожаемый Арджуна в своих мирных инициативах нисколько не чувствовал себя ограниченным присутствующими братьями - скорее наоборот, их печальные взгляды в сторону Кришни его на них вдохновляли. Не удивительно, конечно, но в тронном зале Хастинапура Арджуна не смог оставить выпавшие из брошенной под ноги Пандавам брачной короны Кришни пять камней друга просто валяться на полу – он подобрал и их, и корону. И сейчас, когда уже более-менее вырисовался годный план на будущее, с которым все были согласны – Кришни и Юдхиштхира во время изгнания поживут в лесном санатории, в то время как остальные Пандавы будут выполнять сложные спецзадания, о которых им попозже расскажет Кришна, а потом, вернув себе право на общественную жизнь, они возьмутся за сверхзадачу восстановления в обществе истинного значения дхармы, - Арджуна решил сделать кое-что в направлении супружеского примирения их всех с Кришни. Он подошел к ней и протянул ей камни и корону со словами, что когда они справятся со сверхзадачей, попутно по справедливости наказав за случившееся в тронном зале всех обидчиков и вернув ей ее Индрапрастху, и так докажут, что они все-таки чего-то стоят, не простит ли она их и не согласится ли снова признать своими мужьями.
Кришни инициатива Арджуны не впечатлила, никаких лучей любви и обожания он от нее в этот раз не получил от слова совсем, и ни камни, ни корону она из его рук не взяла. Она сказала, что сверхзадача тут ни при чем, а всех тех, кто в тронном зале просто смотрел, как над ней издеваются, она еще там простила, в том числе и Пандавов, однако сейчас она вообще не видит для себя смысла в таких вот псевдо-мужьях, которые просто смотрят, как над ней издеваются – но так и быть, когда она вернет себе Индрапрастху и вымоет волосы в крови Духшасаны, Арджуна может к ней еще раз подойти со всем этим, если для них самих через столько лет еще будут актуальны отношения с ней - тогда она подумает, надевать ли ей снова эту брачную корону и с каким количеством камней, и даст окончательный ответ, а пока пусть всё это побудет у Арджуны для удачи и для принятия правильных решений; "особенный" камень, правда, уже сейчас может взять себе для этого Юдхиштхира, если ему надо - за то, что он тут же отдал Хастинапуру ее Индрапрастху, стоило ей выйти за порог тронного зала, она не собирается его прощать ни при каких условиях, даже если это он после 13 лет изгнания вернет ей ее царство.
Тут к Арджуне подошел Кришна и сам взял в свои руки брачную корону и пять камней. Он наконец-то вслух высказал Пандавам то, что думал по поводу их поведения в тронном зале – дхарма в их обществе это не про справедливость, а про системное оправдание насилия, обмана и эксплуатации, поэтому мозги при слове «дхарма» отключать ни в коем случае нельзя. И хотя никто из них не тащил Кришни за волосы, а если бы вдруг Юдхиштхира выиграл жену Дурьодханы, то он точно не стал бы ее раздевать, тем не менее Пандавы вели себя по отношению к Кришни как редкие козлы, и ей действительно не нужны такие псевдо-мужья с их фейковыми клятвами, а ему, по правде говоря, не нужны в друзьях такие великие воины, которые просто стоят и смотрят, как над кем-то издеваются,...
...но если они сейчас ему дадут клятву кровью над этими камнями, что, начиная прямо с этого момента, они всегда будут защищать его подругу без всяких исключений и независимо от того, захочет она в дальнейшем их считать своими мужьями или нет, то Кришна их простит.
Пандавы, ни секунды не раздумывая, повытаскивали свои ножи из-за поясов и все послушно подошли к Кришне резать себе руки над камнями. Кришни, видя это, возмутилась, что, мол, зачем эти очередные фейковые клятвы, если уже и так ясно-понятно, что Пандавы на другие не способны, тем более друг всегда говорил, что клятвы зло, и само будущее, когда оно станет настоящим, должно определять, как себя вести, а не нынешние фантазии о нем, даже если эти фантазии преподносятся в виде обетов. Кришна ей сказал, что бывают случаи, когда клятвы полезны для настоящего, в котором как раз и зарождается будущее – и это как раз такой случай.
Короче, Кришна еще раз призвал Пандавов выполнить его требование, если они хотят получить его прощение за то, что произошло с Кришни в тронном зале. Пандавы порезали себе руки, и их кровь закапала на камни в руке Кришны.
Кришни, глядя на окровавленные камни, стала смотреть на друга во все глаза с безмолвным вопросом, правильно ли она понимает, что на самом деле он имел в виду, когда сказал, что такая клятва нужна именно сейчас и именно для будущего. Кришна никаких особых знаков глазами ей не подал, а спросил, не хочет ли подруга, прежде чем уходить так надолго в лесной санаторий, навестить своих родных в Панчале? - Он готов отвезти ее туда, но только с заездом в Двараку, чтобы оставить там Субхадру; потом, попрощавшись с родными, Кришни уже поедет в санаторий и подождет, пока Пандавы дойдут туда пешочком, и братья Юдхиштхиры получат ее благословения перед тем, как разойтись по своим спецзаданиям – подруга сможет отпустить их на выполнение спецзаданий с миром и благословениями? Кришни, всё также пораженно смотря на друга и забирая камни и корону из его рук, сказала, что это замечательная идея, и она будет безмерно рада, если друг и вправду отвезет ее в Панчал, чтобы она увиделась с отцом и братом перед таким долгим изгнанием – а Пандавов она, разумеется, отпустит с миром и благословениями, раз их спецзадания так важны для решения сверхзадачи восстановления в обществе истинного значения дхармы.
Но когда камни уже были в руке Кришни, вдруг из ее глаз опять полились слезы. Она очень жалобно посмотрела на Кришну и сказала: как же она надеется, что ей суждено иметь мужа, который будет обладать смелостью нарушать дхарму тогда, когда она перестает быть справедливостью - и в таком случае ее судьба обязательно найдет к ней свой путь независимо от ее занятости в какой бы то ни было сверхзадаче. Кришна ей грустно сказал, что муж, у которого есть не только смелость на такое, но и сила, действительно полагается ей по судьбе, и с таким мужем никто не только не пытался бы ее раздеть, но даже не предложил бы такое; но в том то и дело, что когда в обществе дхарма это не справедливость, а средство для оправдания насилия, обмана и эксплуатации – не важно, кого и кем, то даже судьбе становится трудно прокладывать себе дорогу,...
...и это тоже одна из причин, по которой он рекомендует Кришни сделать решение сверхзадачи восстановления истинного значения дхармы в обществе своим жизненным приоритетом.
***
Гандхари выкатила Шакуни претензию – мол, что это брат такое навоспитал?! То есть она, конечно, и своей вины не отрицала – что увлеклась обетом жить без зрения и прочим поклонением Шиве, а детей сбросила на брата, но она же думала, что он их будет воспитывать как родных, а не с идеей, что банда отморозков у власти неизбежно приведет Хастинапур к гибели; так теперь вышло, что и правда Пандавы незабудутнепростят и через 13 лет здесь камня на камне не оставят, а ее сыновей убьют – и как ей потом с этим жить?!
Дхритараштра, который там присутствовал, попытался успокоить жену, сказав, что когда через 13 лет у Пандавов закончится срок изгнания, то он, возвращая Юдхиштхире Индрапрастху, за всё еще раз извинится и попросит не нападать на Хастинапур и не бросать вызов их сыновьям
Шакуни возразил, что через 13 лет не надо будет ни возвращать что-то Пандавам, ни за что-то перед ними извиняться, ни о чем-то их просить, а его племянникам в действительности ничего не угрожает, потому что он не зря именно такой договор впарил Юдхиштхире - за Пандавами будет установлено наблюдение, чтобы в любом случае понимать, что они там себе планируют на будущее, но главное для того, чтобы узнать, куда они пойдут жить на 13-й год своего изгнания, там раскрыть их инкогнито и снова исключить их из общественной жизни на 13 лет.
Но Гандхари это всё не успокоило,…
…и она сказала брату, что в данном случае справедливость на стороне Пандавов, а значит, именно им мироздание будет всячески помогать, в том числе расстраивая даже самые продуманные схемы Шакуни.
***
Пандавы, переодетые в простую одежду отшельников, вышли за городские ворота Индрапрастхи. Рядом с ними ехала карета с Субхадрой и колесница с Кришной и тоже переодетой в простую одежду Кришни, которая опять не захотела завязывать свои волосы, а оставила их распущенными. За воротами все сразу остановились, чтобы попрощаться, потому что тут их пути уже и расходились – дорога к лесному санаторию была в одной стороне, а дорога на Двараку в другой. Правда, Кришни осталась в колеснице, не захотев прощаться с Пандавами – мол, всё равно относительно скоро они увидятся в санатории, где она и отпустит братьев Юдхиштхиры с миром и благословениями на их сложные спецзадания. Конечно, это тоже было очень печально для Пандавов, потому что раньше они, разумеется, при любом расставании, даже куда более коротком, получали от нее, кроме ее теплого любящего взгляда и теплых прощальных слов, еще как минимум что-то оптимистичное о том, как быстро пролетит время разлуки и как будет хорошо, когда они снова увидятся. А сейчас она даже в их сторону не смотрела, а просто ждала, когда Кришна и Субхадра закончат, и они поедут дальше.
Вдруг навстречу выехали колесницы Дурьодханы, Духшасаны и Шакуни, прибывших в Индрапрастху (заметим, Карны с ними не было). Конечно, проезжая мимо кузенов, Дурьодхана бросил на них торжествующий взгляд победителя,...
...да и сине-красное лицо "этой ненавистной женщины" его тоже сильно порадовало.
Впрочем, даже в отекших от побоев глазах Кришни всё равно просматривался ее обычный взгляд на него - как на феерического идиота, а вот Духшасана таки получил из этих глаз лучи реальной ненависти и обещания возмездия.
В свете такой встречи Дурьодхана сразу за воротами остановился, вместе с братом и дядей поднялся на городскую стену, сбросил оттуда вниз знамя Индрапрастхи и поднял над воротами вместо него флаг Хастинапура.
Пандавы, Кришна и Субхадра как раз прощались – особо трогательно прощался Арджуна со своим сыном,...
...которого впервые сможет увидеть только через 13 лет. Кришна пообещал другу, что в Двараке с его сыном всё будет хорошо - он сам воспитает из мальчика героя под стать отцу, и его слава навсегда войдет в историю Бхараты.
Оказалось, что Кришна уже и имя придумал племяннику - Абхиманью. Ну да еще в 139-й серии было понятно по тому, как Кришна встретил известие о беременности Субхадры, что он очень ждал этого ребенка.
Традиционно трогательно попрощался Арджуна и с самим Кришной.
Братьев Юдхиштхиры Кришна еще раз проинструктировал – как только они дойдут до санатория и убедятся, что Кришни там и у нее всё ок, им нужно сразу же отправиться на выполнение своих спецзаданий – и он очень надеется, что 12-ти лет им все-таки хватит для того, чтобы успешно решить все поставленные задачи, однако как бы не сложилось, на исходе этого срока они должны вернуться в санаторий, и Кришна тоже туда приедет, чтобы вместе обсудить, как им организовать их последний год изгнания без риска раскрыть требуемое по договору с Хастинапуром инкогнито.
Тут как раз к их ногам упало знамя Индрапрастхи. Все подняли головы, и на городской стене увидели уже поднятый флаг Хастинапура и ликующего Дурьодхану рядом с ним.
Конечно, это было крайне неприятное зрелище для Пандавов,...
...и тут они даже порадовались, что Кришни осталась в колеснице и оттуда ей всего этого было не видно.
Кришна, увидев расстроенные лица друзей, отметил, что их эмоции, конечно, понятны, но не надо вестись на такой тупой троллинг и унывать, потому что Индрапрастха это был этап, который помог им понять, куда им жить дальше, то есть в сторону восстановления истинного значения дхармы в обществе, и сейчас они как раз делают первые шаги на этом пути.
Шакуни был отдельно счастлив, когда с городской стены увидел, что Пандавы пошли в одну сторону, а колесница Кришны поехала в другую,...
...то есть интрига точно удалась, и Кришни не захотела идти с ними в одно изгнание.
@темы: Кришна, Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
вторник, 07 июня 2022
Унижение Кришни. Шакуни
В начале серии повторили то, как Кришни поднялась с пола со своим залитым кровью лицом и прокричала Дхритараштре, что если здесь еще кто-то сомневается в ее свободе и в независимости ее Индрапрастхи, то освобождать ее сюда приедет Кришна с армией Двараки. Дхритараштра, хоть и не видел ту жуть, которая случилась с лицом Кришни, но, видимо, все-таки понял, что там происходило и с какими последствиями, и от ее крика наконец-то вернулся в реальность – ну или сам по себе как-то вышел из ступора. Как бы там ни было, он вдруг вскочил со своего трона и стал заверять Кришни, что, разумеется, никто не смеет в этом сомневаться и он просит-умоляет ее простить Дурьодхану и готов для этого сделать всё, что захочет Кришни.
Дурьодхана от таких слов отца сильно напрягся, но не успел пока никак среагировать, потому что на такое предложение Дхритараштры Кришни тут же стала орать, что предотвращение насилия потому и входит в царские обязанности, что этот фарш назад не выкрутить и вред от него невозможно никак скомпенсировать, а Дхритараштра эту свою обязанность не выполнил, хотя мог - и неужели он вправду думает, что случившееся с ней можно уравновесить какими-то ништяками от царских щедрот?!
В этот момент в тронном зале появилась Гандхари, которой, видимо, уже в общих чертах рассказали, что там за беспредел творится в тронном зале, и она, конечно же, сразу решила вмешаться. Она услышала слова Кришни и сказала ей, что та абсолютно права и такое ничем нельзя уравновесить; вина и позор за произошедшее теперь вечно будут на их семье, однако пусть она все-таки попросит что-то для себя у Дхритараштры не в качестве искупления их вины – потому что искупить это невозможно, а только лишь для того, чтобы самой Кришни было легче пережить то, что с ней случилось.
Однако Дхритараштра и после таких слов жены продолжил просить-умолять Кришни не держать зла на Дурьодхану, потому что ему невыносима сама мысль, в какой ад превратится жизнь его сына, если Кришни его сейчас не простит за случившееся - и для прощения своего сына Дхритараштра сделает для нее всё, что угодно.
Надо сказать, что Дурьодхану-то всё произошедшее с Кришни устраивало, и он жаждал продолжения – тем более, он был совсем не уверен, что достиг своей цели и ей уже больше никогда не захочется смеяться. Поэтому Дурьодхане вовсе не нравилось и то, что Дхритараштра сказал насчет независимости Индрапрастхи и свободы Кришни, и то, что отец намерен выдать ей любые ништяки. Короче, он там был готов в любую секунду начать истерить по поводу того, что отец вечно задвигает интересы своего сына,...
...однако именно в тот момент, видя, как его родители унижаются перед Кришни, вымаливая у нее прощение для него,...
...он таки оказался несколько обескуражен если не в своих дальнейших намерениях издеваться над ней, то по крайней мере в том, чтобы прямо сейчас как-то открыто возражать отцу и матери.
В итоге на все просьбы-мольбы Дхритараштры и Гандхари с призывами не отказываться от предложенной компенсации в любом случае, однако все-таки пожалеть их и простить их сына, Кришни, не глядя на Пандавов, а просто махнув в их сторону рукой, сказала, что там в рабстве есть пять ее подданных – пусть Дхритараштра вернет им свободу и оружие, а больше ей от Хастинапура ничего не надо. Дхритараштра тут же сказал, что, конечно, Пандавы свободны и оружие им вернут,...
...но пусть Кришни все-таки попросит что-то у него и для себя – и простит Дурьодхану. Кришни еще раз повторила, что ей от Хастинапура больше ничего не надо, и добавила, что она прощает не только Дурьодхану, но и вообще всех присутствующих и за злой умысел относительно нее, и за те гадости и угрозы, которые она услышала тут в свой адрес, и за то, что не останавливали издевательств над ней - мироздание само разберется, как их за такое наказывать; однако она никогда не простит того, кто, собственно, над ней издевался – и еще вымоет свои волосы в крови Духшасаны. Сказав это, она пошла к выходу из тронного зала.
После слов Дхритараштры о том, что Пандавы теперь свободны, уже никакие унижения родителей больше не могли остановить Дурьодхану в его желании тут же закатить истерику по поводу того, что отец вечно задвигает интересы своего сына - а уж тем более теперь, когда эта ненавистная женщина уходит просто так, не узнав по-настоящему, что такое унижение и что такое справедливость. Но его смог остановить Шакуни, который прекрасно видел предистеричное состояние племянника - голосом, не допускающим возражений, он тихо сказал племяннику, что Кришни сейчас должна обязательно уйти, иначе тот так и будет всю жизнь кланяться Юдхиштхире,...
...и Дурьодхана не стал ничего говорить Дхритараштре.
Тем не менее Кришни не удалось уйти из тронного зала с таким вот ярким последним словом о том, что она еще вымоет свои волосы в крови Духшасаны, потому что когда она была уже почти у выхода, туда вбежала Кунти,...
...которой, видимо, тоже уже в общих чертах рассказали, что там за беспредел творится в тронном зале, и она, конечно же, сразу решила вмешаться – а, может, это Гандхари, когда узнала про беспредел в тронном зале и решила вмешаться, то попросила и ее туда позвать. Однако Кунти всё равно не ожидала увидеть Кришни в таком кошмарном виде,...
...поэтому тут же бросилась к ней, стала хватать ее за руки и спрашивать, что это с ней тут произошло. Кришни вырвалась из рук Кунти, крикнула ей, чтобы она попросила рассказать об этом своего старшего сына, и наконец-то смогла выйти из тронного зала.
Пандавы пока еще не вставали с колен, и Кунти, увидев их среди слуг Дурьодханы, наорала на Дхритараштру, что вот опять он допустил дичь по отношению к семье своего покойного брата.
Тот ей примирительно сказал, что он уже вернул Пандавам свободу, Индрапрастха независима, и Кришни тоже ушла более-менее без претензий.
Тут Дурьодхана снова рванул истерить, и в этот раз Шакуни уж не просто не останавливал его, а еще и послал ему взгляд с призывом истерить на полную мощность. Он развернул перед отцом все свои негодования насчет того, что тот вечно задвигает его интересы, но ведь Пандавы и Кришни стали его слугами по закону, а Индрапрастха это исконная хастинапурская земля и должна вернуться в империю, однако отец в очередной раз принял несправедливое решение в пользу кузенов, хотя сам Юдхиштхира признал, что на этой игре всё происходящее было правомерным, так почему-почему-почему отец опять оказался не на его стороне?!
В какой-то момент Шакуни вклинился в эту истерику, сказав племяннику, чтобы тот прекратил оспаривать царскую волю отца. Потом он обратился к Юдхиштхире и настойчиво, но очень так миролюбиво и просительно,...
...а местами даже со слезами на глазах...
...стал продвигать ему идею, что и в самом деле несогласие Дурьодханы с решением отца можно понять, поэтому Шакуни предлагает компромисс, главной целью которого он видит то, чтобы все в конечном счете разошлись с миром. Предложение Шакуни заключалось в договоре между Хастинапуром и Индрапрастхой о следующем: игра в кости считается отмененной, соответственно, отменяются и все ее правовые последствия, однако поскольку с этими тяжелыми для Юдхиштхиры последствиями он был полностью согласен и признавал их законными, то за их отмену от него требуется сдать Индрапрастху Хастинапуру в аренду на 13 лет, а самому Юдхиштхире, его братьям и Кришни в это время первые 12 лет необходимо жить в изгнании, то есть не вести никакую политическую деятельность и в целом не отсвечивать в общественной жизни, а последний год вообще жить инкогнито; если какие-то условия этого договора Юдхиштхира или остальные нарушат, в частности, если в последний год чье-то инкогнито будет раскрыто, то аренда Индрапрастхи продлевается еще на 13 лет на тех же условиях – 12 лет изгнания и год инкогнито для Юдхиштхиры, его братьев и Кришни с теми же последствиями в случае нарушения условий договора.
Дурьодхана, слыша такое и, по правде говоря, плохо понимая, к чему клонит дядя и в чем идея включать сейчас этот миролюбивый просительный тон, зато прекрасно понимая, что так его поруганное кшатрийское достоинство теперь точно останется без тру-возмездия, а цели его повестки не достигнутыми, был готов в любую секунду продолжить истерить по поводу законности состоявшейся игры в кости и всех ее правовых последствий, но дядя бросал на него требовательные взгляды не открывать рот и не мешать ему. Дурьодхана подчинялся, хотя это давалось ему непросто, но Шакуни не только бросал требовательные взгляды, а еще и предусмотрительно формулировал свои предложения так, чтобы по минимуму упоминать там Кришни - хотя Шакуни наоборот считал правильным признать случившееся с ней здесь жутким перегибом и не жалея слез извиняться за это перед Юдхиштхирой, однако он трезво оценивал скромные возможности племянника сдержать истерику в таком случае, поэтому «эту ненавистную женщину» Шакуни упомянул лишь вскользь и только в том контексте, что она тоже должна уйти в изгнание на 13 лет.
Закончив свою речь, дядя бросил на племянника особо требовательный взгляд, и тот невнятно пробормотал, что такой компромисс его устраивает.
Дхритараштра, который после всех предыдущих наездов на него Дурьодханы, как и всегда в подобных случаях, пришел в замешательство,...
...тоже стал очень просить Юдхиштхиру принять эти условия мирного разрешения сложившейся ситуации.
Младших Пандавов это предложение Шакуни вместе с его миролюбивым просительным тоном и слезами на глазах, мягко говоря, не впечатляло,...
...но Юдхиштхира практически сразу был настроен на согласие,...
...а когда со своими просьбами подключился Дхритараштра, так и вообще сказал, что, само собой, он выполнит волю дяди.
В общем, Юдхиштхира принял то, что хотел впарить ему Шакуни, только попросил у Дхритараштры дать возможность Пандавам все-таки заехать в Индрапрастху и забрать оттуда личные вещи - что тот, конечно, разрешил. Однако когда он уже собрался уходить, предполагая, что все братья тоже пойдут за ним, Арджуна притормозил. Он всем заявил, что весь этот договор – это про Хастинапур и Индрапрастху, и отмененные последствия игры в кости никак не отменили личное отношение Арджуны к ситуации; может быть, Кришни всех простила за случившееся, а вот он никого не простил,...
...в том числе и за то, что тут происходило с ней, но и за всё остальное тоже; поэтому, как только через 13 лет он вернет себе право на общественную жизнь, он сразу же приступит к выполнению данных здесь обещаний: все тут утонут в крови, от Хастинапура камня на камне не останется, а самое главное - он убьет Карну.
Бхима со своей стороны заверил, что и его слова все в силе - но кроме того он голыми руками отправит на тот свет всех братьев Дурьодханы без исключения, а Духшасане не только оторвет руки, но и выпьет кровь из его груди.
На этом Пандавы ушли из тронного зала.
***
Следующим после Пандавов из тронного зала выскочил Бхишма и сразу побежал к дому Шикханди – конечно, его душа требовала успокоения насчет того, что каких вообще достойных наследников можно ожидать от Дурьодханы и неужели Бхишма обречен на бесконечное служение недостойным потомками Сатьявати. Однако и повод для визита у него был – это же он пригласил Шикханди на грандиозную светскую тусовку, которая, разумеется, в свете случившегося отменилась, и ничего не было странного в том, чтобы сообщить генералу об этом лично, извинившись заодно за такое вот ложное приглашение.Дом Шикханди был ближайшим к Бхишме местом, которое стоило бы проверить на наличие там генерала, но и по времени выходило, что он уже должен был не просто вернуться туда из хастинапурского гарнизона, но и быть где-то в середине процесса загламуривания себя для тусовки. Однако тут Бхишма ошибся, потому что Шикханди же всё по жизни делал существенно быстрее древнебхаратской нормы, в том числе и наводил статусный лоск для светских мероприятий, и ему так много времени для этого не требовалось – поэтому он тоже только подходил к своему дому и даже увидел, как туда заходит Бхишма. Генерал сразу начал морально готовиться к тому, что несмотря на нынешний полный штиль в армейских делах Бхишме вдруг от него понадобилось что-то срочное прямо сейчас, что Шикханди должен немедленно порешать вместо светской тусовки, а когда он вернется, всё успешно порешавши, Бхишма сам организует светскую тусовку именно в его честь – а значит, Шикханди опять не познакомится со своей удивительной сестрой, которая так быстро смогла организовать на месте бесплодной пустыни с рептилоидами независимое сказочно богатое царство, не заценит ее божественную красоту и не узнает, как же ей удалось получить благословение их родителей на ее жуть-адхармичный брак. Правда, увидев Бхишму у себя дома, он тут же понял по тому, в каких слезах и соплях был Великий, что случилось-таки что-то серьезное.
О произошедшем в тронном зале, в том числе и о том, что там случилось с Кришни, Шикханди узнал во всех подробностях - ведь Бхишма затем и пришел к генералу, чтобы вылить на него все эти свои слезы и сопли насчет того, в какой беспредел скатывается их с отцом славная империя, а Бхишма ничего не может с этим поделать и из-за своей клятвы должен верно служить трону Хастинапура, то есть исполнять любую дичь, которую ему прикажет сидящий на нем, и никакого просвета в этом не просматривается, потому что каких вообще достойных наследников можно ожидать от Дурьодханы, и неужели Бхишма обречен на бесконечное служение недостойным потомками Сатьявати. Однако в некоторых местах генерал не стеснялся его расспрашивать, и на фоне общего негодования всем произошедшим с его сестрой, был момент, который отдельно отозвался в душе Шикханди - как Кришни стерла со лба знак замужней женщины и бросила брачную корону под ноги Пандавам, сказав им, что они ей больше не мужья, вроде как сам Шикханди смазал тилаку своего царского рода и бросил бусы принца Панчала под ноги Друпаде, крикнув, что тот ему больше не отец.
Особенно не стеснялся Шикханди расспрашивать Бхишму там, где речь пошла о роли Карны в унижениях его сестры, пытаясь найти в этих подробностях основания для того, чтобы списать услышанное на общую неприязнь Великого к Карне. Бхишма здесь тоже ничего не скрывал, и попытки оказались тщетными – и это стало, конечно, самым шок-контентом для Шикханди.
Короче, из всего услышанного условно позитивно Шикханди воспринял разве что то, как явно его сестра объявила о своих намерениях отомстить обидчику за издевательства над ней – и у Шикханди не было ни тени сомнения в том, что у его сестры в этом направлении всё получится и она обязательно вымоет волосы в крови Духшасаны.
В самом начале встречи с Бхишмой генерал, как всегда, получил от него команду «вольно», но, как всегда, и после нее продолжал хорошо держать лицо перед Великим, поэтому во всех местах своего рассказа Бхишма получал по глазам фирменным пламенем никак не больше обычного. Однако как только Бхишма ушел – значительно более спокойным, чем пришел, - генерал, хоть и был без бронежилета, соответственно, снимать его не было необходимости, сложил руки перед грудью, как в молитве, и про себя высказал свою благодарность якше. Она, впрочем, тоже оказалась не совсем традиционной – в этот раз он поблагодарил Стхуну не за то, что его помощь дает Шикханди возможность жить так, как ему интересно, а за то, что ни один мужчина теперь не может воспринять его как женщину; однако концовка благодарности была обычной – Шикханди попросил у Всевышнего всего самого хорошего для водопада якши.
Потом Шикханди, ожидаемо, бросился со всеми своими эмоциями в храм Шивы обстоятельно объяснять своему божественному покровителю, что он не видит никакого смысла в честном служении этой дегенеративной династии, но нарушать присягу для него не вариант именно потому, что сам же Махадева обозначил для него верность своим клятвам воина как путь к успеху; так, может быть, Шикханди еще в самом начале ошибся, приняв предложение якши, и ему стоило таки прыгнуть в водопад, как он и хотел – тогда Шикханди прямо сейчас готов поехать туда и вернуть якше его возможность материализовывать свой дух, избавившись таким образом от присяги, но пусть Махадева даст ему после этого такую жизнь, в которой он мог бы вынести из хастинапурских дворцов всех этих выродков, начиная с Бхишмы, чтобы они перестали воспроизводить здесь свои пороки.
На такой отчаянной ноте Шикханди вышел из своего молитвенного транса и вдруг подумал, что сегодня в этом храме была его сестра - и чем для нее закончилось это подлое признание ее членом династии Куру, а он не смог ей никак помочь, и ему сегодня снова не удалось даже увидеть ее. Это придало ему дополнительной решимости сейчас ехать к водопаду, чтобы покончить с собой, и он двинулся из храма на своей обычной пятой передаче.
На выходе Шикханди столкнулся с женщиной, которая приблизительно на той же скорости хотела войти в храм – ее мы еще не встречали, да и не встретим больше, но, в принципе, практически сразу стало понятно, кто это, без всяких прямых указаний. Как и положено в Древней Бхарате, женщина была неопределенно молодого возраста, и сейчас она была загламурена до полной потери естественного человеческого облика. Кроме невероятного количества макияжа на ней был миллион украшений, в том числе и брачная корона на голове. Огонь в глазах, да и в целом темперамент, в общих чертах были похожи на то, что мы постоянно наблюдаем у Шикханди, хотя прямого внешнего сходства, конечно, не просматривалось – по понятным причинам у Шикханди ни с кем из персонажей истории прямого внешнего сходства не просматривается.
Когда они разошлись после столкновения, Шикханди извинился и начал отвешивать всякие поклоны, которые женщине с таким внешним видом явно полагались по статусу, только она его быстро остановила и очень просто - можно даже сказать фамильярно - потребовала, что, мол, не надо ку, и весело сказала, что где же она еще может найти Шикханди, как не в храме Шивы. В отличие от команды «вольно» от Бхишмы с требованием женщины у генерала явно не было никаких проблем – он тут же заметно расслабился и спросил, для чего она его здесь искала. Она сказала, что это была шутка, а на самом деле у них же есть еще одна преданная Шиве, вроде Шикханди – вот ее она и ищет, но почему это друг до сих пор одет не в парадное, ведь он же говорил, что Бхишма пригласил его на грандиозную светскую тусовку и он обязательно придет. Шикханди уклончиво ответил, что тусовки не будет, потому что все уже успели перессориться, и он хотел бы теперь вернуться к своим армейским делам - тем самым явно намекая женщине, чтобы она его не задерживала, потому что эта внезапно возникшая непринужденная дружеская беседа нисколько не изменила его намерений сейчас ехать к водопаду, чтобы покончить с собой.
Женщина, похоже, совсем не удивилась, что все перессорились, но немного все-таки расстроилась из-за того, что тусовка не состоится. Она сказала, что как же жаль, что всё отменилось - она планировала на этом мероприятии сообщить, что ждет ребенка. Шикханди начал формулировать поздравления по поводу такой радостной для ее семьи новости, но только подруга вдруг перебила его - типа, ой, я же хотела это там сказать, чтобы узнали сразу все одновременно, а получилось, что ты узнал первым. Шикханди в той же дружеской манере их общения, то есть просто и тоже немного фамильярно, выразился в том смысле, что тут нет проблемы - подруга сама может организовать светское мероприятие для этого, и он ждет приглашения, а то, что она только что сказала, он забыл уже, так что там и для него это станет новостью. Он еще что-то хотел сказать на эту тему, однако вдруг осекся - наверное, он подумал, что на самом деле подруга не сможет больше никуда его пригласить. Но женщина пришла в невероятное волнение и оооооооооочень темпераментно ему заявила, что нет-нет-нет, это не может быть простой случайностью - тут она указала на лингам, который был хорошо виден в проеме входа в храм, у которого они стояли - это Шива дал ей понять, что он исполнил ее желание; и это же Шикханди ей всегда говорил, что Махадева способен исполнять абсолютно любые желания, и вообще, Шикханди может отказать ей, но он не может отказать своему божественному покровителю. Шикханди перевел взгляд с ее счастливого лица на лингам, и перед его глазами прошли сцены из прошлого, между которыми этот лингам показывали очень крупным планом как указание на то, что в его голове от этих воспоминаний складывался месседж от Шивы: 1) как в день Икс, о котором Шикханди недавно вспоминал в контексте отказа сестры от мужей, он хотел убедить Друпаду, что даже если тот отдаст корону Панчала Ашваттхаме, то его потомки все равно смогут править их царством, и совсем не важно, что никто не будет знать об этом – важно то, что это будет реальностью; 2) как в день коронации Ашваттхамы Шикханди сильно расстраивался в главном храме Шивы в Кампилье по поводу того, что, став материализацией духа водопада, он потерял обычную человеческую возможность иметь детей; 3) как Гандхари сказала ему, что отдала свои благословения от Шивы его потомкам для их успешного правления Хастинапуром; 4) как Гандхари волновалась, что свои благословения от Шивы Шикханди точно хотел использовать, чтобы в его жизни произошли какие-то совсем уж чудесные чудеса, а в итоге они уйдут на то, чтобы Дурьодхана женился; 5) сцена, которую раньше не показывали - молоденький Шикханди, еще без усов и бороды, ласково трепал лошадку, верхом на которой сидела эта женщина, только она была одета попроще, чем сейчас, и не так отчаянно наштукатурена, от чего казалась совсем юной - и он сказал ей, что Махадева может исполнять абсолютно любые, даже самые невероятные желания. На закуску нам напомнили, как прямо только что Шикханди просил у Шивы такую жизнь, которая даст ему возможность избавить Хастинапур от его царствующих дегенератов.
От всего этого Шикханди тоже пришел в невероятное волнение и сказал женщине, что тут как раз наоборот - это Махадева в очередной раз милостиво не отказал ему в его желаниях и попутно ответил на его вопросы; и, без сомнения, Шива может исполнять даже самые невероятные желания, однако в данном случае без силы ее любви и ее жертвы ради того, чтобы быть рядом с ним, Махадева точно не стал бы делать такого. Видимо, то, что Шикханди сразу признал без всяких колебаний, сомнений и прочих дополнительных вопросов всемогущество не только Шивы, но и ее любви обрадовало женщину еще больше, и он получил огромное количество лучей обожания из ее огненных глаз, а еще слова, что любовь-то на 100% заслуженная, и никого нет и не будет лучше его; только пусть теперь Шикханди попросит у Шивы, чтобы их ребенок был похож на нее - ее собственные молитвы в этом отношении будут бесполезны, потому что она не сможет просить о таком от всей души. Шикханди как-то особо сверкнул своими огненными глазами и сказал, что никого из небожителей не нужно беспокоить по этому поводу – Шива знает, что делает, и ее муж точно не догадается, на кого именно из соседей похож их ребенок. Тут женщина как-то смутилась и спросила, почему он так резко поменял свое мнение насчет ее мужа - ведь раньше он ей говорил, что тот, как и всякий другой человек, имеет право на то, чтобы в его семье появлялись именно его дети, и нарушать это право бесчестно. Шикханди еще раз сверкнул глазами, усмехнулся и сказал, что его мнение по этому вопросу теперь не имеет значения, раз сам Шива решил, что ее муж не имеет такого права. Тогда женщина очень страстно и восторженно поблагодарила Шиву за подтверждение того, что она не раз говорила Шикханди - только он может быть отцом ее детей, и добавила, что если у них родится дочь – то пусть Шикханди так же хорошо научит ее верховой езде, как он научил ее, а если сын, то пусть Шикханди обучит его воинскому искусству – и тот станет таким же славным воином и полководцем, как его отец. Он ответил, что в любом случае на всё, что у него есть, по справедливости имеют право ее дети как внуки ее отца, в том числе на все его знания и умения, поэтому, конечно, он всё это им передаст, когда понадобится, но на самом деле лучше всего будет, если у ее детей получится стать теми, кем они сами захотят.
***
Пандавы, конечно, не рассчитывали, что Кришни будет их дожидаться, поэтому не удивились, что она на царской колеснице уже уехала в Индрапрастху. Наверное, верхом на лошадях они могли бы догнать ее, но, видимо, не очень они и хотели вести предстоящий сложный разговор в дороге. В любом случае, когда они заехали на дворцовую территорию,...
...Кришни уже вернулась, хотя и совсем недавно. Их встретила перепуганная Субхадра...
...с вопросами, что произошло - сама Кришни ей ничего не рассказала, а сразу ушла на свою личную часть дворца и никого там видеть не хочет. Кстати, Субхадра даже мысли не допускала, что Кришни пострадала от насилия, а предполагала, что это был несчастный случай, и пыталась узнать не только какой именно, но и как так получилось, что они оставили ее в таком состоянии и приехали по отдельности – и Пандавам как-то не очень приятно было слышать такие вопросы.
Субхадру они в подробности не посвятили, и Арджуна сказал ей, что всё самое плохое уже позади - и пусть она
Во дворце Пандавы сразу спросили у служанок Кришни, что там с ней, и, конечно, тоже ничего особо хорошего не услышали – после того, как они помогли ей намазать ее многочисленные ушибы и вообще привести внешний вид в тот условный порядок, который возможен при таких побоях, она всех выгнала и сказала, чтобы никто к ней не заходил, в том числе и прислуга. Юдхиштхира им сказал, что когда она кого-то все-таки позовет, чтобы ей передали, что они вернулись и очень хотят с ней поговорить – и еще записку написал, чтобы она позволила ему загладить вину перед ней. Сахадева хоть в записку, конечно, не заглядывал, но отметил, что если брат не написал там, что разговор очень важный, срочный и касается Индрапрастхи, то Кришни они увидят нескоро; так что пусть напишет именно так, тем более что это чистая правда - о договоре с Хастинапуром и о необходимости прямо сейчас покинуть Индрапрастху им надо сообщить ей таки в первую очередь. Юдхиштхира вздохнул, что-то там довольно неохотно приписал и отдал записку служанке.
Потом Пандавы пошли в соседнюю комнату, сели там кто куда и стали ждать возможности поговорить с Кришни или хотя бы известий о ней от прислуги.
Сахадева был прав - вскоре Кришни зашла в ту комнату и сразу с порога сказала Юдхиштхире, что, мол, чего тут расселся – собрал свои вещи и вон из страны вместе со своими братьями, или он думает, что после того, что было в Хастинапуре, она будет ходить с ними по одной Индрапрастхе?!
Пандавы на самом деле, как только ее увидели, сразу вскочили со своих мест – и снова у них на лицах появились мучительные выражения от ее нынешнего внешнего вида. Ее лицо уже не было залито кровью, но его сине-красный цвет, следы сильных ушибов и отечность тоже были зрелищем очень далеким от его обычной божественной красоты, а свои волосы она оставила распущенными, что позволялось древнебхаратской женщине при незамужнем статусе.
На свои попытки просить прощения у Кришни, а также рассказать ей, что в тронном зале после ее ухода было принято решение отменить все результаты игры в кости в обмен на специфические условия аренды Индрапрастхи Хастинапуром, по которым, в частности, сейчас они все должны уйти в изгнание, Юдхиштхира получил от нее ряд гневных замечаний. Во-первых, почему, если он отменил результаты игры в кости, ее побои сейчас не отменились, а все по-прежнему при ней? - Если он решил отменить, как посидел за игровым столом, повозил по нему фишками, а потом немного постоял на коленках без короны, и пошляться 12 лет по лесам со своими братьями – то ей это безразлично, однако она ничего не отменяла, и Духшасана всё так же тащил ее за волосы, а потом побил ею об пол, пытаясь раздеть. Во-вторых, почему он вообще что-то там решал и о чем-то договаривался по поводу ее царства? - Дхритараштра признал ее царицей Индрапрастхи, и она ни на какие договора аренды не соглашалась, а Юдхиштхира сейчас просто вольный кшатрий, за чью свободу она зачем-то попросила на свою голову, и в его услугах она здесь не нуждается, равно как и в услугах его братьев, поэтому они все должны сейчас же свалить из ее царства. Юдхиштхира еще немного попытался ее уговорить принять ситуацию – то есть пойти с ними сейчас в изгнание, а Индрапрастху на 13 лет отдать Хастинапуру, иначе это точно будет война с ним за отказ от соблюдения договоренностей, но совершенно напрасно – Кришни только еще злее и агрессивнее указывала ему на то, что отношения Индрапрастхи с Хастинапуром его больше не касаются, а вот это его решение признать игру в кости несостоявшейся есть откровенная демонстрация полного презрения к пережитому ей насилию. В итоге всё, естественно, сводилось к тому, что Пандавы должны немедленно покинуть ее царство.
Братья Юдхиштхиры, конечно, тоже поначалу пробовали в чем-то убеждать Кришни и просить у нее прощения за случившееся в Хастинапуре, но быстро поняли, что она их сознательно игнорирует, подразумевая, что с ними нет смысла о чем-то разговаривать, если всё равно они делают то, что им говорит старший брат - и уже не вмешивались, а только слушали.
У Юдхиштхиры быстро закончились идеи, что ему теперь с этим делать, потому что действительно претензии Кришни имели основания: когда она уходила из тронного зала, Дхритараштра признал ее царицей Индрапрастхи, а им подарил лишь свободу, и только потом Шакуни отвлек внимание от этого положения вещей идеей полной отмены результатов игры в кости, при этом вопрос, может ли вообще Юдхиштхира сейчас что-то отменять от имени Индрапрастхи никак не всплыл, и вышло, что за согласие на отмену результатов игры он получил от Хастинапура признание себя царем Индрапрастхи. В отчаянии он взял в комнате все необходимые девайсы для разведения огня, разложил на столе и, не глядя на Бхиму, сказал ему, что тот дал клятву сжечь его руки, если он проиграет Кришни – и сейчас он должен ее выполнить.
Бхима стал слезно просить брата позволить ему скипнуть эту клятву,...
...но Юдхиштхира ответил, что если Бхима выполнял его требование повиноваться Дурьодхане даже тогда, когда Кришни нужна была защита, то пусть уж и выполнение этой своей клятвы воспринимает как приказ старшего брата.
Бхима уныло и со слезами на глазах собирался идти к столу,...
...однако там уже оказалась Кришни, которая раскидала все эти девайсы в разные стороны и наорала на Юдхиштхиру, чтобы тот сначала убрался вместе со своими братьями из ее Индрапрастхи, а потом уже творил любую дичь на свое усмотрение.
Потом она повернулась к Бхиме и ему еще покричала – впервые, кстати, здесь обратившись к кому-то из Пандавов, кроме Юдхиштхиры, - что какая вообще клятва и о чем он – его старший брат всё отменил, то есть на нее не играл, а клятв никто никаких не давал и за волосы ее не тащил. Но Бхима нисколько не стушевался, а наоборот, сразу вышел из того унылого состояния, в которое его привела необходимость жечь руки брата – прямо скажем, он был безумно благодарен Кришни за то, что она остановила его.
Однако из этой благодарности Бхиму очень быстро выкинуло приблизительно в то же состояние, в котором была Кришни, и он проревел ей, что он без всяких клятв убьет всех братьев-Кауравов, Дурьодхану перед смертью помучает с особым пристрастием, а ее волосы сам лично вымоет в крови Духшасаны.
Кришни покричала в ответ, что, мол, слова-слова, и так она кровь Духшасаны точно никогда не увидит,...
...если будет надеяться, что Пандавы станут выполнять свои фейковые обещания ей,...
...но не подскажет ли ей кто-нибудь из них, почему это их законопослушный брат до сих пор здесь, а не движется вместе с остальными в сторону границы, когда она уже не раз приказала им всем убраться из Индрапрастхи.
Короче, никакого конструктивного диалога там не было, но во время этих разборок на дворцовую территорию заехал в своей колеснице суровый кое-кто.
Видимо, Кришна как воплощение Всевышнего, для которого все люди, как открытые книги, хорошо понимал, что никакого конструктивного диалога без него там и не будет, то есть комбинация опасносте – а война, на которую он собирался уезжать в 144-й серии, наверное, или уже закончилась, или перешла в ту стадию, когда там и без Кришны могли справиться; хотя нельзя исключать и вариант, что для его решения немедленно покинуть поле боя и отправиться к друзьям в Индрапрастху стадия войны не имела значения, поскольку комбинация ему была в любом случае дороже, чем какие-то тёрки царя Шальвы с Дваракой.
@темы: Кришна, Карна, Шикханди-АУ, Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
воскресенье, 05 июня 2022
Унижение Кришни. Духшасана
Это, по-моему, самая жесткая серия всего сериала.
Кришни сначала попыталась как-то уклониться и убежать от приблизившегося к ней Духшасны, но тот быстро поймал ее и схватил за ткань сари у ее плеча с явным намерением порвать его там. Однако она, как и тогда, когда Духшасана тащил ее в тронный зал, сопротивлялась, как могла - в данном случае у нее получилось укусить его за руку, а потом оттолкнуть от себя и побежать в сторону мужей. Духшасана сразу бросился за ней, и не факт, что ей удалось бы до них добежать, но его остановил Викарна – тот самый брат Дурьодханы, которого тот в игре в кости три раза ставил против младших Пандавов. Он тоже ведь наблюдал за происходящим, и вот ему точно нравилось не всё. Возможно, значение имело и то, что он согласился на роль в интриге, поэтому чувствовал себя на этой игре не просто присутствующим, а соучастником. Как бы там ни было, он стал говорить – обращаясь больше все-таки не к Духшасане, которому не давал пройти, а к Дурьодхане как к старшему брату – о том, что он, конечно, понимает, как было оскорблено кшатрийское достоинство братьев и Карны, когда их разоружили в Индрапрастхе, но все-таки оружие и одежда это совсем разные вещи, и хорошо бы прекратить сейчас эту дичь с раздеванием Кришни.
Духшасана тут же наехал на брата – с чего это он вдруг взял сторону их врагов?
Викарна возразил, что он взял сторону не врагов, а как раз своего брата, потому что если они приняли Кришни в свою семью, что так унижать ее – это позор и для их царской династии, и для всего царства.
Положение старшего брата обязывало Дурьодхану дать Викарне какой-то внятный ответ, и пока он его искал,...
...опять влез Карна. Он сказал, что, разумеется, оружие у честного воина и одежда у бесчестной женщины – это совсем разные вещи, а позор это то, что к семье Викарны имеет отношение Кришни, у которой даже брачная корона на голове это символ не святости супружеского союза, а разнообразных возможностей проявить свою развратную сущность.
Дурьодхана снова повторил, что согласен с другом и больше никаких дискуссий на этот счет.
Викарна отступил, дал Духшасане дорогу, и тот пошел к Кришни, которой из-за этой заминки до мужей добежать удалось, и она, конечно, практически до последнего – то есть до того момента, когда Духшасана попытался снова схватить ее, надеялась, что они ей помогут. Но надежды ее не оправдались, однако у нее получилось от него уклониться, и она убежала на возвышение с игровым столом. Они немного побегали вокруг него, а потом Кришни опрокинула этот стол на своего преследователя, причем для него неожиданно, а для нее очень удачно – Духшасана упал и пока поднимался, Кришни снова побежала к мужьям и стала кричать Юдхиштхире, что, мол, ему до сих пор всё нормально и можно дальше просто смотреть?!
Уже поднявшийся Духшасана, видя и слыша это, подходить пока не стал, а остался, где был – рядом с перевернутым столом.
Поскольку Юдхиштхира не отвечал Кришни и даже не поднимал на нее глаз,...
...она спросила у остальных мужей – они тоже собираются просто смотреть?!
Тут Арджуна, говоря как бы за всех - и за Юдхиштхиру тоже, - стал просить прощения у Кришни за то, что став слугами Дурьодханы, они должны подчиняться ему, а это значит, что они сейчас никак не могут ей помочь.
Тогда Кришни крикнула им, что если они не помогают ей, то это значит, что они не считают ее своей женой, и она тоже отказывается от них - больше они ей не мужья. Крича это, она рукой смазала тилаку замужней женщины со своего лба, сорвала с головы брачную корону и с силой бросила ее под ноги Пандавам,...
...от чего камни из нее опять вылетели, вроде как в 144-й серии.
Духшасана снова появился рядом с ней, снова загнал ее на то возвышение в центре зала, поймал конец ее сари, сильно дернул за него, и Кришни упала на пол лицом вниз. Приподнявшись, она посмотрела в сторону Пандавов. Собственные силы, похоже, уже начали оставлять ее, и в этот раз ей никак не удалось закрыться - из разбитого лба потекла кровь, причем очень сильно. Однако у нее явно всё-таки еще была надежда, что Пандавы помогут ей, но видя, что картина особо не поменялась,...
...она им крикнула, что будь здесь Кришна, он никому не позволил бы раздеть ее.
Духшасана снова дернул за ткань сари в своих руках - и тут начали происходить чудеса. Ткань сари стала такой тяжелой, что этот рывок потребовал от Духшасаны огромных усилий. В результате Кришни вообще подкинуло над полом, крутануло, и она опять приземлилась лицом в пол, но ткани на ней осталось столько же, сколько и было – ее сари стало как бы бесконечным, и сколько бы Духшасана не разматывал его, Кришни оставалась одетой.
Духшасана, однако, не оставлял своих попыток раздеть ее, и это чудо, хотя и не давало Кришни оказаться голой, но доставалось ей дорого – каждый рывок Духшасаны это был новый подброс ее над полом и новое травматичное приземление. Фактически Духшасана бил ее таким вот нестандартным образом об пол. Поскольку разматывать это бесконечное сари был очень тяжело, то перед каждым рывком Духшасана собирался с силами, и вначале Кришни пыталась воспользоваться этой паузой, чтобы подняться, но после его рывка снова оказывалась на полу – и больше всего страдало ее лицо, хотя и всему остальному телу, понятно, тоже доставалось. Потом у нее или уже не было сил, или она поняла бессмысленность, а скорее даже опасность своих попыток, и она просто закрыла лицо руками, стараясь защитить его, на пол падала, как придется, и после падения не двигалась.
Наконец, у Духшасаны больше не осталось сил, причем вообще совсем - он потерял сознание, а вся размотанная ткань тут же исчезла. Какие-то его братья подбежали к нему, попытались безуспешно привести его в чувство, а потом унесли из зала.
Кришни, поняв, что всё закончилось и раздеть ее у Духшасаны не получилось, оторвала руки от лица – они все были в крови, и на полу, куда она падала лицом, тоже осталось большое кровавое пятно. Она опять посмотрела в сторону Пандавов,...
...увидела камни и свою брачную корону у их ног...
...и вспомнила, как в 144-й серии Кришна ей сказал, что исполнять свой долг надо хоть с мужьями, хоть без,...
...и как Кришна раньше, еще в 108-й серии в Кампилье, учил ее жизни, говоря, что если она может сражаться, то ей не надо ни на кого оглядываться, и даже если союзники поопускали оружие/руки/глаза, то всё равно надо исполнять свой долг – сражаться.
Видимо, такое соприкосновение с Кришной на метафизическом уровне открыло какие-то ее внутренние физические резервы – ну да вера в Бога и правда может воодушевить. Кришни вдруг вскочила на ноги и начала кричать Дхритараштре, что если тут еще кто-то сомневается в ее свободе и в независимости ее Индрапрастхи, то освобождать ее сюда приедет Кришна с армией Двараки.
Пожалуй, Дхритараштра в силу своей незрячести был одним из немногих, кто не пришел в шок от того, что стало с ее лицом. В тот момент там точно невозможно было разглядеть его божественную красоту, потому что разбилось буквально всё, и отовсюду шла кровь, стекая по шее. На голом плече и руках стали видны синяки от ударов об пол, но по сравнению с кошмаром на лице это выглядело мелочами.
Пандавы, увидев эту жуть,...
...по-новой залились слезами.
Но, похоже, разбитое лицо Кришни в самый сильный шок привело всё-таки Карну, совершенно не ожидавшего, что его идея раздевания получит такое вот развитие – и он вообще старался в сторону Кришни больше не смотреть.
Шакуни волновался, к каким последствиям приведет такое,...
...а вот Дурьодхане по-прежнему всё нравилось,...
...кроме одного – того, что Кришни крикнула его отцу.
@темы: Карна, жесткая серия, Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
пятница, 03 июня 2022
Унижение Кришни. Карна
Дурьодхана, видя, что Кришни собирается уходить, отдал приказ охране тронного зала не выпускать ее,...
...и те, конечно, подчинились, загородив ей выход своими копьями. Тогда Кришни вернулась в зал к трону Дхритараштры и сказала еще раз, обращаясь к нему, что проигрыш Юдхиштхирой его последней игры не мог лишить ее свободы, поскольку на тот момент он уже стал слугой и потерял право ей приказывать, а все его права на имущество в момент проигрыша себя перешли ей как его жене – и вообще она требует не просто ответа, на каком основании ее сейчас не выпускают из тронного зала, а наказания виновных в том, что ее притащили сюда насильно за волосы.
Поскольку Дхритараштра там был всё еще в ауте,...
...то среагировал Видура – сказал, что Кришни права и все ее утверждения справедливы, то есть она свободна, а Индрапрастха теперь принадлежит ей.
Ему поддакнул Дрона, особо отметив, что в браке муж и жена имеют равные права – и на имущество, и друг на друга,...
...а случившееся большой позор для династии Куру, которая так обошлась со своей невесткой.
Шакуни на это сказал, что когда Юдхиштхира проиграл себя, то все согласились, что его имущество перешло к Дурьохане, а не к Кришни, а когда Юдхиштхира сделал ставкой Кришни, то все согласились с тем, что в случае проигрыша она становится служанкой Дурьодханы – и самое главное, с этим согласился Юдхиштхира, который ведь всегда следует дхарме, а значит, не стал бы поступать против закона и делать неправомерную ставку; так хорошо бы ему самому теперь как-то прокомментировать претензии Кришни и объяснить ей с позиций дхармы, что всё было правильно и законно, и она теперь служанка его племянника, а не царица Индрапрастхи.
Дурьодхана тут рявкнул Юдхиштхире, чтобы тот сейчас же ответил Кришни – сделав ее ставкой в игре, он нарушил дхарму и пошел против закона или?
Братья умоляюще посмотрели на Юдхиштхиру с призывом признать правоту Кришни и собственное нарушение дхармы или хотя бы промолчать. Кришни, кстати, когда Шакуни стал переводить стрелки на Юдхиштхиру, подошла к мужьям, но она смотрела на него без всяких призывов, а просто ждала ответа. Однако к разочарованию братьев, он сказал – разумеется, в слезах, что если он мог ставить братьев, то он, конечно, мог ставить и Кришни, поскольку члены одной семьи имеют права друг на друга, и, даже потеряв свободу, он не потерял прав на свою семью.
Но Кришни ему тут же возразила, начав с только что сказанных Дроной слов о равных правах мужа и жены друг на друга – в отличие от прав на братьев, которым он, как старший, мог приказывать, но они, как младшие, не могли приказывать ему; однако так как у них с Юдхиштхирой равные права друг на друга, то он мог приказывать Кришни разве что только как царь Индрапрастхи, но после проигрыша себя он потерял права на этот титул, царство перешло ей по закону, и больше он никак приказывать ей не может.
Тут Шакуни очень сильно запереживал и опять вспомнил про разорванный шаблон, почуяв, что так Кришни, глядишь, и убедит Юдхиштхиру – а не для того затевалась вся интрига, чтобы они тут сейчас вместе придумали, как и все ловушки Шакуни обойти, и при дхарме остаться.
Он вмешался с тем, собственно, что говорил и раньше: на момент ставки все компетентные люди были согласны, что всё законно, в том числе и сам Юдхиштхира - который и сейчас, кстати, согласен, что он только что подтвердил, - и даже если теперь при более детальном обсуждении вылезли какие-то спорные нюансы, то почему они должны иметь обратную силу? - Тогда все согласились с тем, к каким последствиям приведет проигрыш Юдхиштхиры - и сейчас какие-то сомнения возникли только потому, что Кришни не хочет из-за своего высокомерия признавать себя служанкой,...
...и для таких случаев в законе предлагается лекарство в виде соответствующих наказаний слугам за неподчинение своим хозяевам; и Кришни нужно непременно наказать, иначе это будет плохой прецедент и подрыв устоев, способный вызвать сомнения у других слуг царства, а надо ли им выполнять приказы их господ.
Вдруг влез Карна – хотя его там никто об этом не просил на самом деле, и это была исключительно его личная инициатива, причем, скорее всего, желание ее проявить возникло у Карны только потому, что Кришни подошла уже слишком близко к своим мужьям, и ему традиционно стало нехорошо от этого зрелища. Он сказал, что с учетом всех обстоятельств, а именно того, что Кришни ведь еще не привыкла к своему положению служанки, и, конечно, ей нужно время для того, чтобы приучиться к покорности и забыть свои аррогантные замашки, которые она могла себе раньше позволять, прикрываясь царским титулом – и в этом случае хорошему хозяину стоит проявить снисхождение и не назначать никакого наказания, по закону полагающегося слуге за непослушание; однако совсем оставлять без ответа нынешнее неадекватное поведение Кришни тоже нельзя – и Карна считает самым правильным в этом случае сейчас раздеть ее: поскольку Кришни живет с пятью мужчинами, то есть не является порядочной женщиной, то совершенно безразлично, есть на ней одежда или нет, следовательно, это для нее не наказание, а просто формализм, а ее сари ей потом вернут на выходе из тронного зала.
Дурьодхана, по правде говоря, несколько удивился идее Карны,...
...но ему понравилось, какими лицами было встречено в зале это предложение,...
...особенно ему понравились, конечно, лица Пандавов,...
...да и Карне он же раньше пообещал, что у того тоже будет возможность отыграться за прошлые обиды - а отсылки к ним были несомненны. В итоге Дурьодхана сказал, что согласен с другом – пусть будет так, как тот предложил, и если с Кришни сейчас снимут сари, то это его вполне устроит в качестве ее наказания за непослушание.
Тут Пандавы, которые до этого несмотря на все ненавидящие взгляды в сторону Дурьодханы, а теперь и Карны, давненько уже не поднимались с колен, даже когда выкрикивали свои проклятия и угрозы, вскочили на ноги. Бхима и Арджуна пообещали Дурьодхане, что за такое у него в Хастинапуре камня на камне не останется.
Видура возмущенно сказал Дурьодхане, чтобы тот всё-таки нашел уже берега – публичное раздевание не может быть законным, в том числе и в качестве наказания, и если он собрался наказывать Кришни за непослушание, то для определения меры надо обращаться к действующим хастинапурским законам, а не к злоумышлениям Карны.
Тут же вставил слово и Дрона по поводу того, что такое оскорбление, как отъем у человека одежды, недопустимо.
Внезапно выступил Ашваттхама, который до этого просто с интересом наблюдал за происходящим, и довольно агрессивно сказал,...
...что отец заступается за Кришни только потому, что это дочь его друга, да и самому Ашваттхаме из-за этого она должна быть как сестра – но только ему стыдно признавать такую женщину своей сестрой, и он считает мнение Карны о ней справедливым, а значит, отъем у нее одежды не может по-настоящему оскорбить ее по причине отсутствия у нее чести в принципе.
Дрона, конечно, крайне неприятно поразился услышанным от Ашваттхамы...
...и ответил ему, что если бы тот не был его сыном, то он прямо сейчас проклял бы его.
Карна на это сказал, тоже уже довольно агрессивно, в отличие от своего прошлого выступления - почему это Ашваттхама заслужил какое-то проклятие, если сказал о Кришни чистую правду, и почему хастинапурские законы должны защищать то, чего нет, то есть ее отсутствующую честь.
Арджуна крикнул Карне,..
...чтобы тот знал: теперь пользоваться своими умениями Карна может лишь потому, что мироздание откликается на просьбы Арджуны лично убить его, а вообще волшебное лучное искусство не служит таким подонкам, поэтому всё его мастерство пропадет, как только Карна окажется под прицелом лука Арджуны.
Если помните, то эти слова Арджуны очень сильно соотнеслись с тем, что Карне сказал Парашурама, когда выгнал его из
Дурьодхана всё это послушал, еще раз оглядел зал,...
...еще раз ему всё понравилось – и он опять сказал, что его друг прав, и раздевание Кришни он считает в ее случае вполне адекватным наказанием за непослушание. Рядом с ним стоял Духшасана, и Дурьодхана сказал ему, чтобы тот сейчас снял с Кришни ее сари. Тому тоже там всё нравилось,...
...и он двинулся по направлению к ней. Но рядом с ними нарисовался Шакуни, преградил путь Духшасане, а Дурьодхане тихо сказал, чтобы тот немедленно прекратил – это только в нездоровую голову его второсортного Карны могла прийти идея раздевать здесь Кришни.
Дурьодхана сказал на это Шакуни, тоже тихо, что, мол, сам же дядя всё время говорил, что им нужны Кришни и обложенный дхармой Юдхиштхира в замкнутом пространстве, а дальше чем хуже, тем лучше – так чем ему теперь не хуже, и с чего это дядя вдруг начал жалеть эту ненавистную женщину, которая на ивенте так оскорбила его и помножила на ноль его честь, гордость и кшатрийское достоинство. Шакуни ответил, что в смысле жалости ему до Кришни, разумеется, нет никакого дела, но тронный зал точно не место для таких шоу. Дурьодхана в очередной раз оглядел зал...
...и сказал, что вообще-то он ведь только что уже, можно сказать, пообещал Карне, что разденет здесь Кришни, и если тому оно так надо, то он не будет забирать свои слова назад. Шакуни возмущенно фыркнул, что это, похоже, общение с этим дураком-унтерменшем множит на ноль не только кшатрийское достоинство племянника, но и его разум: зачем ему такой беспредел и репутационный урон в месте, из которого он собирается всю жизнь править своим царством, а кроме того, зачем так бесповоротно настраивать против себя Дрону, который вот такого может и не простить, несмотря на договор всегда служить только Хастинапуру; возмездие и реморализация это, конечно, хорошо, но не в ущерб же себе - сложившуюся ситуацию племяннику надо использовать с максимальной выгодой для себя и не позволять Карне портить их сценарий своим больным воображением.
Дурьодхана немного поколебался, неохотно сказал дяде «хорошо» и, оставив Шакуни и Духшасану, пошел в сторону Пандавов и всё также стоящей рядом с ними Кришни.
Пока Дурьодхана и Шакуни перешептывались, братья Юдхиштхиры уже стали особо настойчиво требовать у него все-таки разрешить им защитить Кришни; причем даже близнецы, которые обычно всегда на всё реагируют поспокойнее, чем Бхима и Арджуна, явно были на пределе нарушения своей нынешней рабской дхармы.
Но позволять им нарушить эту самую дхарму Юдхиштхира не хотел,...
...и он обратился к Дурьодхане со словами, что наказание это в любом случае не что попало, а какая-то разумная целесообразная мера, и публичное раздевание в свете закона это как раз беззаконие и есть, независимо от того, какими причинами оно вызвано, поэтому если Дурьодхана тру-кшатрий, то он такого беспредела точно не допустит.
Дурьодхана посмотрел на лица Пандавов с самыми разнообразными эмоциями на них – ему опять всё очень понравилось, и сказал Юдхиштхире, что если они так хотят, чтобы он не раздевал здесь свою служанку, то пусть все пятеро просят его об этом, и тогда он, может быть, подумает, как по-другому наказать ее за непослушание, а самое главное – пусть она сама тоже с ними просит за себя.
Пандавы тут же опустились перед ним на колени и сложили руки в просительном жесте, а Юдхиштхира сказал, как бы от всех, что они просят Дурьодхану не раздевать Кришни.
Кришни, глядя на это, на весь зал сказала, что она не служанка, ни у кого ничего сейчас не просит, и если бы здесь был хоть один тру-кшатрий, то никто не посмел бы притащить ее сюда за волосы, а право носить оружие, конечно, дает более разнообразные возможности проявить свою подлую сущность, чем обслуживание колесниц.
После этого Кришни ушла от Пандавов, подошла к креслу Бхишмы и стала кричать ему, что если он старейшина царской династии Хастинапура, членом которой он признал и Кришни, то почему он не защищает ее, а допускает у себя в тронном зале такое беззаконие, и вместо наказания виновных в нем дает им возможность продолжать в том же духе. Бхишма, давясь слезами, с трудом выдал ей, что теперь, поскольку Кришни стала служанкой, то он ничего не может с этим сделать без приказа царя.
Кришни на это сказала, что она до сих пор так и не услышала внятного, разумного и непротиворечащего закону ответа, почему это ее считают здесь служанкой, в том числе ответа от Юдхиштхиры, мнение которого тут все признают самым компетентным – а раз так, то Кришни прямо требует, чтобы именно он отвечал на ее вопросы, а его окончательный ответ был признан имеющим законную силу.
Дурьодхана покричал Бхишме, чтобы дедушка заценил, как нагло ведет себя его служанка, как открыто не собирается ему подчиняться, и нельзя допускать такого подрыва устоев и оставлять ее без какого-то наказания.
Потом он рявкнул Кришни, что она ничего не может тут требовать, а Юдхиштхире позволено открывать рот только с разрешения своего хозяина – и своим неповиновением и нахальством она достала его окончательно,...
...поэтому больше никаких дискуссий на этот счет, и пусть Духшасана сейчас же снимет с нее сари.
Короче, Шакуни оказался перед вилкой: или дать Духшасане с плохо предсказуемыми последствиями снять сари с Кришни, или дать Кришни и дальше вести теоретически бесконечные перетирания юридической стороны ситуации с последствиями, по мнению Шакуни, вполне очевидными – она найдет такой проход между каплями принципов праведности, справедливости и законности, который Юдхиштхира признает дхармичным и при котором даже программа-минимум интриги окажется под большим вопросом. Он отошел в сторону от Духшасаны, дав таким образом понять племяннику, что не возражает - и тот пошел к Кришни.
@темы: Карна, Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
среда, 01 июня 2022
Унижение Кришни. Дурьодхана
Когда в комнату Кришни зашел стражник с приказом Дурьодханы привести ее в тронный зал, она была лишь на самом старте загламуривания себя до полной потери естественного человеческого облика, то есть облик у нее был самый что ни на есть естественный - что, кстати, никак не отменило ее божественной красоты. Она как раз закончила надевать основу для своего, так сказать, "вечернего" костюма - красное сари, а всякие прочие полагающиеся к нему шлейфы-накидки еще лежали на диванчике, а миллион украшений – у зеркала. Это всё она собиралась надевать на себя уже после того, как сделает прическу и накрасится, но с этим она тоже была еще на самом старте – волосы были распущены, а лицо без всяких следов макияжа. Однако только Кришни села у зеркала, а служанки взялись за расчески и какие-то древнебхаратские средства укладки для волос, как в комнате появился этот стражник и сразу передал слова Дурьодханы – ей приказано немедленно прийти в тронный зал. Кришни довольно резко отчитала его в том смысле, что как он посмел зайти без разрешения туда, где она переодевается, и она приказывает ему сейчас же выйти.
Стражник оказался вполне нормальным человеком, то есть, видимо, он в тронном зале, наблюдая за происходящим, хоть и не имел права как-то вмешиваться, но прекрасно осознавал, что за дичь там творится по факту - да и вламываться в комнату женщины, пусть и с приказом, ему было явно неловко. Он ей спокойно и вежливо сказал, что он не выйдет, потому что слуги не имеют права приказывать, а Кришни теперь служанка Дурьодханы и должна сама подчиниться требованию своего хозяина и явиться в тронный зал. На удивленный вопрос Кришни, с чего это, тот вкратце объяснил ей случившееся – Юдхиштхира проиграл своих братьев, потом себя, а сейчас вот и ее, и она больше не царица Индрапрастхи, а служанка Дурьодханы.
Первым порывом Кришни, конечно, было-таки побежать в этот тронный зал, чтобы выяснить, что там
Стражника это убедило, и он пошел в тронный зал передавать там ее слова.
Кришни сказала, чтобы служанки по-быстрому завязали ей волосы и нашли какую-то накидку попроще, потому что она хочет как можно скорее пойти к Гандхари, и ей нужен минимально приличный вид, в котором она может показаться в коридорах дворца и перед царицей Хастинапура. Сама она сначала надела свою брачную корону, а потом стала рисовать себе тилаку замужней женщины – после того, как она стала женой Пандавов, панчальского пламени на ее лбу больше не было, а всегда был просто красный кружок средних размеров с какими-то мелкими украшательствами по краям и внутри.
***
В тронном зале Дурьодхана встретил слова стражника ухмылкой и словами, что, мол, ясно-понятно - эта нахалка смеет не выполнять его приказы. Он подошел к Духшасане и сказал, чтобы тот сам сходил за Кришни в ее комнату - и если она снова откажется выполнять его приказ прийти к нему, то пусть брат притащит ее сюда за волосы.
Бхима жахнул кулаком по полу - от чего весь тронный зал неслабо так содрогнулся, и крикнул Духшасане, что убьет его, если тот хоть пальцем прикоснется к Кришни. Дурьодхана еще раз напомнил ему, а заодно и всем Пандавам, что они его слуги, то есть дхарма обязывает их подчиняться ему, и они не имеют права делать что-то без его приказа, а Кришни стала его служанкой по закону, и это Дурьодхана теперь решает, кому к ней прикасаться и как именно.
Арджуна тоже покричал насчет того, что это какая-то левая и недхармичная дхарма, если она позволяет Дурьодхане тащить кого-то за волосы, и тот не уйдет за такое от ответа, но ему в очередной раз сказали - на этот раз Шакуни,- чтобы он или пошел против старшего брата, не признав себя слугой Дурьодханы, и действовал по своей воле, или заткнулся со своими угрозами.
В общем, и в этот раз "бунт" Бхимы и Арджуны ничем не закончился, а Духшасана ушел за Кришни.
***
Кришни не удалось разминуться с Духшасаной и дойти до Гандхари – практически сразу у выхода из своей комнаты она столкнулась с ним, и он агрессивно заявил ей, что она больше никакая не царица, а их служанка, потому что Юдхиштхира всё проиграл. Кришни сказала ему, что это чушь и чтобы он ушел с дороги и дал ей пройти. Тот сразу же и схватил ее за волосы, от чего ее накидка спала, и она осталась только в том сари, которое предполагалось как основа ее «вечернего» костюма для светской тусовки.
Реакция Кришни на насилие оказалась типа «бей», что, впрочем, не удивительно с ее темпераментом. Хотя, конечно, необходимой физической силы для борьбы со здоровым Духшасаной в ее изящном теле просто не откуда было взяться, и ее сопротивление для него было как укусы комара, но она там всё равно не сдавалась и постоянно пыталась вырываться-кусаться-царапаться. Однако в те пару раз, когда ей все-таки удалось освободиться от него, она из-за своего темперамента терялась и не могла толком от него убежать, и Духшасана от этого просто быстрее приближался к своей цели – гнал ее к тронному залу, ловил и опять тащил за волосы туда. Ясное дело, что тянуть за волосы это больно, поэтому Кришни в какие-то моменты вскрикивала, но потом ее естественная реакция «бей» давала о себе знать, и снова начинались ее малочувствительные для Духшасаны попытки сопротивляться, несмотря на боль. Стоит, наверное, еще отметить, что это вообще был первый случай в ее жизни, когда к ней применили силу.
В итоге Духшасана приволок ее за волосы в тронный зал – зрелище, конечно, бррр.
Пандавы, глядя на это, сразу залились слезами,...
...а потом и вообще поопускали глаза, хотя, конечно, всё равно же слышали и ее крики, и возню этой бессмысленной и болезненной для Кришни борьбы.
Потом Бхима крикнул Духшасане, что таки не подарит ему легкой смерти, а сначала оторвет руки.
Дурьодхана в этот момент сидел на своем троне наследного принца,...
...и Духшасана, дотащив туда Кришни, бросил ее брату под ноги лицом в пол.
Дурьодхана сказал Духшасане, чтобы он поднял Кришни и показал ему ее лицо – он хочет посмотреть, осталось ли там еще что-то от ее обычной наглости и высокомерия.
Услышав эти слова, Кришни сама вскочила на ноги и побежала к мужьям – она еще в то время, как Духшасана тянул ее за волосы по тронному залу, заметила, где они там в зале стоят на коленях без корон и бус. Пока что физически она не сильно пострадала – конечно, у нее должны были остаться какие-то синяки, но визуально это было не заметно, и даже от последнего сильного броска на пол на ее лице не появилось никаких следов. Видимо, тело от предыдущей борьбы уже сгруппировалось, тем более темперамент как раз этому способствовал, и она в момент падения смогла как-то закрыться или упасть все-таки больше на руки или на бок, а не приложиться лицом. Но внешний вид, конечно, у нее был крайне далек от дресс-кода тронного зала для царицы – наспех завязанные волосы совершенно растрепались от того, что Духшасана за них тянул, хотя брачная корона держалась, а сари внизу в нескольких местах некритично порвалось – наверное, оно цеплялось за что-то, когда Духшасана тащил ее по полу.
Прибежав к мужьям, она стала у них требовать ответа, что вообще происходит и почему они не защищают ее, а просто стоят и смотрят, как над ней издеваются. Им так и не удалось выдавить из себя что-то внятное,...
...тем более что и времени на это у них было не так чтобы много – туда практически сразу подошел Дурьодхана. Кришни услышала и от него во всех приятных для него подробностях, что Юдхиштхира проиграл ему Индрапрастху и вообще всё, в том числе ее, поэтому она уже не царица, а его служанка, и тявкать из-за спин Пандавов больше не выйдет, потому что они его слуги с соответствующей дхармой, требующей от них беспрекословного подчинения своему господину – кстати, эта же дхарма распространяется и на нее; да, и Дурьодхана может ответить на ее вопрос, почему эти так называемые мужья ее не защищают - потому что, как известно, до коллективной собственности никому нет дела, и не для того они взяли ее себе одну на всех, чтобы иметь перед ней какие-то обязательства; но теперь Дурьодхана владеет ей единолично, и без вариантов она станет его любовницей – так если ему всё понравится, он даже готов не просто пообещать ей не играть на нее в кости, но и выполнять свое обещание.
Шакуни наблюдал за этой импровизацией племянника и полностью ее одобрял.
Дурьодхана не просто там стоял и говорил это, а ходил в процессе всего этого рассказа по залу. Когда он оказался у своего трона, он сел туда и стал хлопать себя по бедру, говоря Кришни, чтобы она сейчас подошла и села к нему на колени.
Бхима крикнул, что и Дурьодхана не получит от него легкой смерти - сначала он переломает ему бедра, а Арджуна крикнул, что он убьет здесь всех вообще. Дурьодхана сказал, чтобы там все прекратили нести всякую ерунду, а Кришни шла к нему и делала то, что он ей говорит.
Тут вдруг вмешался Дхритараштра. Надо сказать, что до того, как Духшасана приволок Кришни в тронный зал, он вполне одобрял то, как сын реморализует свое поруганное кшатрийское достоинство, унижая Пандавов, в том числе и тем, что заставил Юдхиштхиру играть на Кришни. Однако вот эти ее вскрикивания, когда Духшасана тянул ее за волосы, явно напрягли Дхритараштру. Но слова Дурьодханы напрягли его уже до такой степени, что он выступил – очень резко и строго потребовал от сына, чтобы тот немедленно прекратил позорить отца на всю Бхарату такими откровенными мерзкими домогательствами. Дурьодхана, и глазом не моргнув, сказал Дхритараштре, мол, ачетакова – Кришни по закону стала его служанкой, и разве у него самого нет брата, который сын служанки матери?
После этих слов Дхритараштра как-то ушел в себя и в дальнейшем на обращения к нему особо и не реагировал,...
...хотя к нему там еще будут неоднократно обращаться, но поскольку он тормозил со своими ответами, а, может, и вопросов толком не слышал, то кто-то другой из заинтересованных перехватывал инициативу и что-то говорил за него. Конкретно в этом случае уже Видура резко и строго сказал Дурьодхане, что никакие его права не отменяют его обязанности прилично себя вести – здесь его отец, дед и младшие братья, и чтобы он сейчас же принял позу, в которой и положено сидеть в таком священном для царства месте, как тронный зал.
Дурьодхана согласился с требованиями Видуры лишь в какой-то мере – вообще вскочил со своего трона и стал говорить, что его служанка по закону обязана исполнять любые его приказы, а за отказ подчиняться по тому же закону ему разрешено ее наказать.
Кришни, несмотря на весь стресс, как только Дурьодхана свернул на то, чтобы она должна стать его любовницей, начала смотреть на него, как обычно, то есть как на феерического идиота. Здесь у нее появилась возможность высказать свое мнение по поводу его речей – она таки прямо обозвала его дураком и заявила, что Юдхиштхира, проиграв себя, потерял все свои права, в том числе и право приказывать ей, то есть делать ее ставкой в игре; кроме того, он потерял права на всё свое имущество, которым он владел совместно с ней, будучи ее законным мужем, что Хастинапур сегодня признал, а значит, эти права теперь принадлежат только ей, то есть Индрапрастха ее – и если Дурьодхана и дальше в том же стиле будет сомневаться в свободе Кришни и в независимости ее царства, у которого, кстати, есть армия и союзники, то у него в Хастинапуре скоро начнутся большие проблемы.
Сказав это, она повернулась и пошла к выходу из тронного зала, особо ни на кого не оглядываясь, даже на своих мужей.
понедельник, 30 мая 2022
Игра в кости. Кришни
Хотя теперь среди слуг Дурьодханы на коленях стояли уже все пять Пандавов без корон и статусных бус, он не стал долго любоваться этим милым его сердцу зрелищем и комментировать его, а практически сразу перешел к главному для себя. Он объявил, что Юдхиштхира, проиграв себя, проиграл ему все свои права, а значит, его жена тоже стала служанкой Дурьодханы и теперь обязана исполнять все его приказы - и он хочет, чтобы она сейчас же пришла сюда для этого.
Пандавы тут же вскочили с колен. Арджуна крикнул Дурьодхане, что здесь все утонут в крови, если надумают что-то сделать Кришни.
Дурьодхана посмеялся, напомнив ему, что Пандавы теперь его слуги и ничего не могут ему сделать, их оружие принадлежит ему, а Бхима свою булаву уже даже и сломал.
Бхима сказал, что он и голыми руками обеспечит тут реки крови, если старший брат прикажет.
Со своего кресла поднялся Бхишма и сказал Бхиме успокоиться, а Дурьодхане – чтобы тот вспомнил, что Хастинапур цивилизованное государство с работающим законом, и по закону потеря человеком свободы не влечет за собой потерю свободы членов его семьи, так что от проигрыша Юдхиштхирой себя Кришни не стала ничьей служанкой.
Дрона, который в 149-й серии пообещал Дхритараштре не высказывать больше никаких возражений насчет происходящего, тут тем не менее сказал Дурьодхане, чтобы тот не смел унижать Кришни, потому что она дочь его друга и Дрона будет защищать ее, как свою, если понадобится.
Выступил Шакуни и сказал племяннику, что Бхишма прав: у него сейчас нет прав на Кришни, и если бы проигрыш Юдхиштхирой себя давал Дурьодхане право на членов его семьи, то можно было бы сразу ставить на кон собственную свободу – и при проигрыше Юдхишхиры его братья, равно как и его жена, тут же стали бы слугами племянника. Однако так это не работает – и каждого брата ему приходилось выигрывать по отдельности, но вдруг Юдхиштхира гордится своей женой, то тогда игра не окончена, и Дурьодхана может попытаться выиграть у него еще и Кришни, если ему так надо.
Духшасана из зала фыркнул, что как же Юдхиштхира может гордиться своей женой, если она живет с его братьями. Шакуни на это ответил, что Дурьодхана теперь может не просто задавать Юдхиштхире вопросы, но как его хозяин еще и приказывать на них отвечать, а поскольку тот всегда говорит только правду, то можно прямо у него и узнать, гордится ли он своей женой, и если да, то чем именно и как у него это получается.
Сахадева сразу сказал Юдхиштхире, чтобы тот ни в коем случае не отвечал на такой вопрос.
Арджуна тоже попросил об этом Юдхиштхиру, но, так сказать, расширенно: он сложил руки в просительном жесте и стал умолять брата сделать всё возможное, чтобы оградить Кришни от происходящего – в данном случае молчать и принять любое наказание за невыполнение приказа хозяина.
Бхима просто эмоционально ему выдал - что бы у него не спросили и что бы он на это не ответил, он не должен идти к столу и играть на Кришни.
Накула ограничился вот таким взглядом.
Вроде того, как Дурьодхана наехал в 150-й серии на Арджуну, когда тот просил Юдхиштхиру не проигрывать мужей Кришни, он наехал в этот раз уже на всех младших Пандавов: или сами нарушают приказ старшего брата подчиняться хозяину, или помалкивают, а не подстрекают того идти против дхармы слуги, то есть исполнять приказы своего господина – и вообще почему это они опять повставали с колен?
Потом Дурьодхана уже прямо потребовал у Юдхиштхиры ответить ему, гордится ли тот своей женой. Юдхиштхира ответил что, разумеется, он гордится Кришни - ее честностью и смелостью, а также ее верным служением и преданностью ему.
Дурьодхана тут же и приказал Юдхиштхире идти снова за игровой стол и поставить на кон Кришни, а с его стороны ставкой будет его жена - дочь царя Каши Бханумати, и Юдхиштхира пошел туда.
Тут Накула уже подал голос - мол, брат вообще представляет, к чему это приведет в итоге, и зачем он так сделал?!
А Бхима отреагировал уже в угрожающем тоне – поклялся, что он сам сожжет бросавшие кости руки брата, если тот сейчас проиграет Дурьодхане еще и Кришни.
Когда Юдхиштхира поднялся на возвышение к игровому столу, Дурьодхана выпнул оттуда то шикарное кресло, в котором кузен играл прошлые партии, сказав, что слугам не полагаются такие сидения и Юдхиштхира будет играть, стоя на коленях.
Если в прошлых играх Юдхиштхира держался можно даже сказать неплохо, то здесь он уже не вывозил ситуацию,...
...тем более что Шакуни дополнительно старался его помучить этой партией, постоянно подавая беспочвенные надежды на выигрыш, которые потом сразу разбивались одним его «заказным» броском костей. Но похоже, Шакуни всё-таки мучил Юдхиштхиру не так долго, как действительно хотел бы, а несколько уступал призывными взглядами племянника «дядя, давайте быстрее».
Наконец, Юхиштхира проиграл.
Дурьодхана после своего выигрыша немного поговорил о том, что Кришни - принцесса Панчала и уже бывшая царица Индрапрастхи, которой Юдхиштхира, оказывается, даже гордится, несмотря на ее сожительство с его братьями, теперь служанка и будет исполнять все приказы своего хозяина, начиная прямо с сейчас,...
...и сказал одному из стражников тронного зала найти во дворце Кришни и передать его приказ немедленно прийти сюда к нему,...
...а Юдхиштхире - вернуться к остальным его слугам.
@темы: сезон 2: Потеря Индрапрастхи
пятница, 27 мая 2022
Игра в кости. Юдхиштхира проигрывает себя
Итак, после того, как Юдхиштхира проиграл Бхиму, он радостно объявил, что проиграл свою гордость и больше ставить ему нечего – а значит, игра окончена. Он поднялся со своего шикарного кресла и подошел к братьям, которые уже и встали с колен - да и вообще пришли в большое воодушевление, хотя Сахадеву всё продолжали мучить плохие предчувствия.
Дурьодхана призывно смотрел на дядю – мол, как же так, и что теперь делать.
Бхишма сказал Юдхиштхире, что от имени Хастинапура он извиняется перед ним за этот инцидент – и, разумеется, все его братья свободны, а любое требование Юдхиштхиры о сатисфакции за случившееся будет рассмотрено Хастинапуром со всем вниманием.
Тот ответил, что он прощает всех причастных, готов забыть произошедшее...
...и до встречи на светской тусовке.
Дхритараштра расстроился, что и в этот раз интрига сына не увенчалась успехом, и он, даже, вроде бы, выигрывая, всё равно проиграл Юдхиштхире и оказался в лузерах.
Однако Шакуни попросил Юдхиштхиру не спешить уходить, а ответить ему на один вопрос - причем он подчеркнул, что тот, вроде бы, принципиально никогда не врёт, так что он надеется на абсолютно честный ответ. Юдхиштхира подтвердил, что он действительно всегда говорит только правду, поэтому ожидания Шакуни будут полностью оправданы. Тот спросил - если Юдхиштхира, как он сам же и утверждает, никогда не нарушает принципы праведности и справедливости, то есть дхарму, несмотря ни на какие обстоятельства, то неужели он этим не гордится, ведь в этом мире нет более значимой причины для гордости, чем следование дхарме в любых, даже очень стрёмных, ситуациях. Юдхиштхира поник...
…и сказал – хоть и без всякой гордости в голосе, - что он всегда следует дхарме и гордится этим.
На это Шакуни, естественно, сразу сказал, что в таком случае они должны продолжить игру, потому что если Юдхиштхира таки гордится собой, то он может еще поставить себя - против Дурьодханы, который тоже гордится собой.
Юдхиштхира собрался возвращаться к игровому столу, и Накула спросил у него, как всё это соотносится с тем, что брат сам же сказал чуть раньше - что после их проигрыша он больше не гордится собой. Тот ответил, что, к сожалению, Шакуни прав: он и проиграл их только потому, что не мог нарушить дхарму, а тем, что он ей всегда следует и никогда ее не нарушал, он гордится,...
...и даже чувство стыда и вины за проигрыш братьев не отменило чувство гордости от неукоснительной приверженности принципам дхармы.
Тогда Арджуна спросил Юдхиштхиру, как он может ставить себя, если у него есть царские обязанности по отношению к народу Индрапрастхи - он не принадлежит себе, а своему царству, и разве дхарма царя позволяет ему играть на свою свободу? Юдхиштхира ответил приблизительно в том ключе, в котором толкал прекраснодушную речь в 145-й серии, но только не так пространно - мол, царство вторично и пришло к нему по воле судьбы, и потерять его по воле судьбы не адхарма, а вот кшатрий он с рождения и до смерти, и кшатрийское достоинство требует от него сейчас держать слово и поставить на кон себя.
Когда Юдхиштхира уже снова был за игровым столом, Арджуна опять поднял вопрос, что у Шакуни шулерские кости и их надо заменить. Конечно, Дурьодхана немедленно рявкнул, что слугам не позволено открывать рот без разрешения господина, и вообще чего это они встали с колен, а Бхима всё еще в статусных бусах. Проигранные братья опять опустились на колени, и Бхима поснимал с себя украшения. Однако Юдхиштхира таки сказал, что он продолжит игру, только если принесут другие кости. Шакуни ему ответил, что кости меняют только по каким-то объективным причинам или при длинной серии проигрышей, но у Юдхиштхиры их было всего четыре, а перед этим был выигрыш – и этого недостаточно, чтобы требовать замену костей. Юдхиштхира взял со стола кости,...
...разломал их в своей руке...
и бросил обломки на стол перед Шакуни,...
...сказав, что теперь, как он полагает, имеется достаточно объективная причина, чтобы его просьба о замене костей была удовлетворена.
Реакция Дурьодханы достойна рубрики «Лучше тысячи слов».
А вот Шакуни эта потеря костей, на самом деле, не должна была особо тревожить, потому что у него и на этот случай было лекарство, однако сильные эмоции он всё же испытал, пока собирал со стола обломки.
Во-первых, это напомнило ему, что шаблон на ивенте в Индрапрастхе порвался не просто так - Юдхиштхира еще не побежден, и расслабляться рано. Во-вторых, любимый внук ненавистного Бхишмы поломал кости, чей волшебный эффект был обеспечен всегдашним согласием Шакуни со своим покойным отцом, из-за Бхишмы встретившим старость и смерть совсем не так, как тот хотел бы, - этот факт сам по себе вызвал лучи ненависти из глаз Шакуни в сторону Юдхиштхиры.
Но кроме лучей ненависти из его глаз пошли еще и слезы. Шакуни поднес свои ладони с обломками костей к лицу – и слезы закапали на эти обломки.
После этого Шакуни всё так же выразительно посмотрел на Юдхиштхиру…
…и сказал, что просит прощения за то, что не сразу ответил на просьбу царя Индрапрастхи, которая, конечно, обязательно должна быть выполнена. Он подозвал Духшасану - тот, как и старший брат, был в шоке, что их главный инструмент интриги в самом прямом смысле вышел из игры.
Дядя отдал Духшасане обломки и сказал принести другие кости. Когда тот вышел из тронного зала, в его руках началось волшебство,…
…которое закончилось целыми игральными костями,…
...причем несколько отличными от оригинальных, но всё с тем же шулерским эффектом – готовыми выполнять просьбы Шакуни о нужном ему количестве очков на них.
Разумеется, Юдхиштхира проиграл и эту партию.
Пока он проигрывал себя, Кришни еще раз поблагодарила Гандхари и за все подарки, и за интересную беседу, но сказала, что хотела бы сейчас уйти, чтобы как положено загламуриться к светской тусовке – служанки уже должны приготовить всё нужное для этого. Гандхари ей ответила, что да, конечно,...
...а Кунти сказала, что и она пойдет в свою комнату переодеваться.
Все трое вышли из того зала с подарками...
...и опять пошли дворцовыми коридорами и лестницами,...
...по очереди сворачивая каждая к своей комнате со словами о скорой будущей встрече на тусовке.
После выигрыша Дурьодхана тут же объявил Юдхиштхире, что тот теперь его слуга, так что пусть снимает свою царскую корону.
Юдхиштхира поднялся с кресла, снял корону...
...и положили ее на игровой стол.
Потом Дурьодхана подошел к нему, сбросил с него его царский плащ...
...и объявил на весь тронный зал, что Индрапрастха теперь снова принадлежит его империи, как и полагается исконной хастинапурской земле,…
…а Юдхиштхира пусть идет к своим братьям, встанет там на колени и сдаст царские бусы – что тот послушно выполнил.
@темы: Карна, Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
среда, 25 мая 2022
Игра в кости. Бхима
После выигрыша Арджуны Дурьодхана сказал Юдхиштхире, что у того остался только один брат, так что он сейчас поменяет ставку – поставит своего самого любимого брата Духшасану, который, к тому же, самый старший из его братьев, как и Бхима среди братьев Юдхиштхиры. Викарна наконец-то смог вернуться на свое место в тронном зале, а Духшасана, наоборот, подошел к игровому столу.
Но этот проигрыш Юдхиштхирой брата очень отличался от предыдущих трех, потому что два момента из прошлой партии сильно впечатлили Бхиму.
Первое – это то, как демонстративно Дурьодхана заставил Арджуну дарить Гандиву Карне. Поэтому когда Юдхиштхира объявил, что отвечает на ставку-Духшасану Бхимой, тот вышел к игровому столу со своей булавой и заявил, что он заранее прощает старшего брата за то, что потеряет свободу, но ни на одно мгновение его оружие не будет принадлежать Дурьодхане – после чего с диким ревом отломил рукоять этой булавы и обе части выкинул в зал.
Вроде, обломками никого не зашибло, то есть перформанс обошелся без жертв.
Вторым моментом были слова Дурьодханы из прошлой серии, что Юдхиштхира на самом деле не может гордиться ни братьями, ни собой. Они навели Бхиму на идею, и тот спросил у Юдхиштхиры, будет ли тот еще гордиться собой после того, как, проиграв сейчас Бхиму, он таким образом проиграет всех своих братьев. Тот ответил, что нет, конечно. Тогда Бхима сказал, что на этом игру можно будет заканчивать, потому что себя брат поставить не сможет, а больше ничего равноценного у него с Дурьодханой нет – а раз Юдхиштхира останется свободным, то и остальных братьев сможет освободить.
Юдхиштхира, как и остальные братья, признал это годной идеей для выхода из игры, поэтому на эту партию – естественно, проигрышную для Юдхиштхиры – Пандавы смотрели уже совсем в другом настроении. Бхима так вообще сразу после начала игры снял корону, бросил ее Дурьодхане, а сам ушел к Арджуне и близнецам и сел рядом с ними. Там они стали громко передразнивать манеру игры Шакуни. Юдхиштхира этим шуткам улыбался, веря, что скоро весь этот кошмар закончится – и, можно сказать, даже хорошо закончится.
Дурьодхана, разумеется, наоборот, стал жутко переживать, что возмездие не состоится и поруганное кшатрийское достоинство так и останется не отмщенным.
Пока Пандавы просто смеялись над Шакуни, Дурьодхана это еще кое-как терпел, но когда Арджуна уже стал угрожать – мол, псевдо-родня же не знает, что их ждет за этот обман, - он рявкнул, чтобы Арджуна не забывал, что он слуга, и сейчас же заткнулся. Это не очень помогло, по правде говоря, и со стороны стоящих на коленях Пандавов к игровому столу всё равно постоянно прилетали всякие насмешки. Впрочем, веселились только Арджуна, Бхима и Накула, а лицо Сахадевы явно выражало, что его плохие предчувствия никуда не делись.
Шакуни, в отличие от Дурьодханы, не переживал по поводу того, что Юдхиштхира после проигрыша Бхимы сможет выйти из игры, но вот слушать троллинг от тройки Пандавов ему было крайне неприятно,...
...поэтому в этот раз он мухлевал уже не так изящно, а практически постоянно просил у костей нужное ему для быстрой победы количество очков, чтобы прекратить этот поток издевательских шуток в свой адрес как можно скорее. Короче, в этот раз он выиграл довольно некрасиво – то есть с очками ему везло подозрительно часто.
Пока шла эта партия, Кришни закончила рассматривать все подарки, и они с Гандхари стали говорить о политике. Кришни помянула то, как Хастинапур, воспользовавшись смертью Джарасандхи и последующей катастрофической демократией, политически грамотно и впечатляюще быстро смог не только решить все территориальные споры с Магадхой, но и вообще превратить своего испокон веков враждебно настроенного соседа в дружественное царство. Гандхари слегка улыбнулась и сказала, что Бхишма и вправду мегакрут – причем в этот раз он оказался мегакрут не столько сам по себе, сколько своим кадрами, которые у него, похоже, могут порешать вообще всё.
Когда речь зашла о Магадхе, Кунти немного оживилась...
...в надежде, что где-то там всплывет и тема Анги, и ее вопрос о том, в своем ли царстве сейчас ее раджа, не покажется подозрительно неуместным. Но тема Анги в политическом разговоре Гандхари и Кришни так и не всплыла, а самой заводить разговор о Карне Кунти не решилась.
@темы: Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
Игра в кости. Арджуна
Дурьодхана, налюбовавшись теперь уже не только на стоящего перед ним на коленях Накулу без короны и статусных бус, но и на такого же Сахадеву, и сказав им обоим еще порцию гадостей насчет их нынешнего рабского положения, вернулся к игровому столу, рядом с которым всё также продолжал стоять Викарна. Дурьодхана предложил Юдхиштхире поставить в этот раз против Викарны Арджуну – он видел, как тот в предыдущие оба раза порывался сделать себя ставкой. Бхима сказал, что Арджуна лучший лучник, а у Дурьодханы и близко никого нет равного ему. Конечно, такая заявка не могла оставить равнодушным Карну. Он поднялся со своего кресла и сказал, что, во-первых, это неправда и этот титул Арджуна присвоил себе незаслуженно, потому что лучший лучник в действительности сам Карна, а во-вторых, Арджуна присвоил себе прямо на свадьбе невесту другого, и есть только одна причина, по которой он не может быть ставкой в этой игре – неужели Юдхиштхира гордится братом с таким облико морале?!
Арджуна не оставил выпады Карны без ответа. Он сказал, что тот ему откровенно завидует – причем не только лучному мастерству, но и царскому происхождению, потому что никакое владение луком – а у Карны оно в принципе так и есть никакое в сравнении с Арджуной, не сделает из сына колесничего принца, и Карне нужно просто знать свое место говорящей головы Дурьодханы и не соваться на царские сваямвары – глядишь, тогда и озабоченность чужими свадьбами пройдет.
Шакуни, видя, что Карна уже готов схватиться за лук, что, само собой, не входило ни в какой сценарий,...
...сверкнул глазами на племянника, чтобы тот немедленно успокоил своего дурака.
Дурьодхана обернулся к Карне и сказал ему, что всё просто - мнение о высоких моральных стандартах Юдхиштхиры точно так же сильно преувеличено, как мнение о лучном мастерстве Арджуны, иначе Юдхиштхира вообще никем бы не гордился из своих братьев, и собой, кстати, тоже; но раз он, тем не менее, гордится, то пусть уж позволит Арджуне в этот раз быть его ставкой – тому виднее, какие там у него истинные возможности, и если он хотел в прошлые два раза выйти против Викарны, то, очевидно, они равны. После этого он повернулся назад и спросил у Юдхиштхиры - так кузен ставит Арджуну против Викарны или?
Арджуна вышел к игровому столу и сказал, что да – он станет следующей ставкой брата.
После проигрыша Юдхиштхиры...
...Дурьодхана, еще до того, как поставить Арджуну на колени и лишить короны и бус, приказал ему отдать свой лук Карне.
Разумеется, Арджуне ничего не оставалось делать, как взять бесценный дар Агни и отнести к креслу Карны. Но только тот сказал, что Арджуна может оставить Гандиву себе – Карна из любого лука стреляет, как Бог, и ему не нужно пускать пыль в глаза окружающим и выдавать свои посредственные умения за талант, соответственно, ему не нужны для этого никакие божественные костыли. Карна вошел в раж, желая и дальше продолжить в том же духе, но Шакуни категорически не собирался позволять дураку Карне чесать свои комплексы на его игре,...
...и он крикнул Арджуне, чтобы тот сейчас встал на колени рядом с остальными слугами Дурьодханы, а им надо продолжить игру.
Арджуна пошел к близнецам, встал там на колени и «сдал» корону и бусы.
Карна остался явно неудовлетворенным.
Дурьодхана, кстати, был удивлен тем, что Карна не захотел взять Гандиву.
В этой серии параллельно с тем, как Юдхиштхира проигрывал Арджуну, Гандхари показывала Кришни многочисленные дорогие подарки ей от царской семьи Хастинапура,...
...а Кунти всё унывала рядом с ними, что Карны, скорее всего, сейчас нет в городе, и она зря приехала и не сможет увидеть его и узнать, всё ли у него хорошо.
@темы: Карна, Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
вторник, 24 мая 2022
Игра в кости. Сахадева
Дурьодхана, налюбовавшись на стоящего перед ним на коленях Накулу без короны и статусных бус и сказав ему еще пару-тройку гадостей насчет его нынешнего рабского положения, вернулся к игровому столу, рядом с которым продолжал стоять Викарна. Дурьодхана сказал Юдхиштхире, что они продолжают игру - сейчас его ставкой опять будет Викарна, а у Юдхиштхиры есть точно такой же брат, то есть близнец Накулы, а значит, ставки предположительно равноценны, но если кузен предпочтет поставить Бхиму или Арджуну, то Дурьодхана не против.
Арджуна сказал братьям, что в прошлый раз Накула остановил его, но в этот раз пойдет точно он, а не Сахадева. Но тот возразил в том же ключе, что и Накула - боевая мощь у Бхимы или Арджуны выше, чем у него, и вообще очень желательно, чтобы за то время, пока на него будут играть, те придумали какой-то годный выход из ситуации и остановили игру - потому что насчет нее у Сахадевы предчувствие, что дальше будет только хуже.
В общем, отправили Сахадеву к игровому столу в качестве ставки.
Но Арджуна все-таки пошел к игровому столу за Сахадевой и сказал Юдхиштхире, что какие бы там ни были хастинапурские законы, но брат не может проигрывать мужей Кришни одного за другим, и хотя бы поэтому ему надо выйти из игры независимо от того, что он там пообещал раньше насчет условий ее окончания.
За ним подтянулся Бхима с булавой и словами, что им не хватает только приказа брата, чтобы сейчас же освободить Накулу силой своего оружия.
Дурьодхана, услышав это, сразу наехал на Арджуну: мол, чего же он, если не согласен с решением Юдхиштхиры ставить на кон Накулу и Сахадеву, сам не нарушит свою обязанность подчиняться старшему брату, не возьмет свою Гандиву и не освободит младшего брата из рабства, а склоняет Юдхиштхиру нарушить обязанность отвечать на принятый вызов и держать данное слово? - Нет уж, или всё сам - сам не согласен, так сам и нарушает свои обязательства, или пусть не мешает им с Юдхиштхирой, который согласен с тем, что правила игры нигде не нарушились, играть дальше.
Юдхиштхира сказал обоим братьям, что он действительно должен держать данное слово, поэтому не может им приказать применить оружие - так что Бхима пусть опустит свою булаву,...
...а ему придется играть дальше.
Ясное дело, что и эта игра закончилась проигрышем Юдхиштхиры,...
...поэтому Сахадева также опустился на колени рядом с Накулой и снял с себя корону и статусные бусы.
Параллельно с тем, как Юдхиштхира проигрывал Сахадеву, показали, как Гандхари с Кришни и Кунти вышли из дворцового храма, где закончились все ритуалы. Гандхари предложила пойти в тот зал, где приготовили многочисленные подарки от их семьи для Кришни, чтобы та их рассмотрела - и так они втроем пошли дворцовыми коридорами и лестницами.
@темы: Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
Игра в кости. Накула
Бхишма и Видура по очереди грозно наехали на Дурьодхану, чтобы тот пришел в себя – в игре нельзя делать ставками людей, а только имущество, а кроме того, прав на Викарну у него нет. Дурьодхана им ответил, что когда они обсуждали правила, там ни разу не прозвучало слово «имущество», что совершенно естественно – все здесь благородные люди, которые, разумеется, играют не ради презренного металла, а имеют мужество ставить на кон то, что по-настоящему ценно. В данном случае они с Юдхиштхирой договорились делать ставками свою гордость – и если кузен тру-кшатрий, то он не отступится от своего слова играть до тех пор, пока у него будет то, чем он гордится, и сейчас ответит на ставку-Викарну кем-то из своих братьев. Что касается прав на Викарну, то Дурьодхана указал, что как его старший брат он имеет приоритетное право приказывать ему – а это значит, что Викарна обязан выполнить его приказ стать слугой Юдхиштхиры навсегда, и Дурьодхана даст ему такой приказ, если сейчас проиграет.
Никто не смог на это ничего внятного возразить, и Дурьодхана опять спросил Юдхиштхиру, кого из братьев он поставит на кон со своей стороны.
Братья Юдхиштхиры повскакивали со своих кресел. Конечно, у них там был шок, потому что они практически сразу и поняли, где интрига и как старший брат попал, а вместе с ним и все они.
В сторону возвышения с игровым столом рванул Арджуна, чтобы предложить себя в качестве ставки старшего брата, но Накула, увидев это, придержал его и выкрикнул, что в этой игре он станет ставкой Юдхиштхиры. Братья, конечно, с трудом его отпустили – особенно Бхима, у которого Накула всегда был в любимчиках.
На сомнения Юдхиштхиры ставить именно Накулу, он сказал, что это правильно исходя из тех соображений, чтобы свободной осталась их, так сказать, основная боевая мощь – Арджуна и Бхима, которые потом смогут его освободить.
Дурьодхана предстоящую партию еще не выиграл, а со стороны его братьев уже стали доноситься всякие издевательские насмешки: глядя на то, как Юдхиштхира колеблется объявить ставкой Накулу, Духшасана сказал, что лучше все-таки поставить Бхиму, а то Накула, став слугой, может и не выжить – это был намек на то, что Накула из всех братьев Юдхиштхиры самый изящный.
Однако на самом деле Накула именно что среди Пандавов самый изящный, а объективно там «мяса» хватает.
Бхима схватил свою булаву и крикнул Духшасане, что тот сам сейчас не выживет.
Вмешался Дхритараштра и сказал Бхиме, что он специально же заменил традиционные поединки на мирную игру в кости, чтобы при этой встрече никто не размахивал оружием. Потом он обратился к Юдхиштхире, причем официально, как к царю Индрапрастхи, с тем, что, мол, у нас уже дипотношения между царствами и союзничество, и не мог бы царь приказать своему подданному вести себя адекватно характеру мероприятия.
Юдхиштхира сказал Бхиме, чтобы тот опустил свою булаву, и Бхима, конечно, подчинился. После этого Юдхиштхира объявил, что его ставкой будет Накула. И тут Сахадева тоже зашел на возвышение к игровому столу и сказал Юдхиштхире, что между Викарной и Накулой, как и любым из его братьев, есть разница в том смысле, что у Викарны нет жены, а значит, он и правда всегда должен исполнять любые приказы Дурьодханы; но Накула женат, и Кришни можно сюда вызвать прямо сейчас, поэтому он может потребовать получение согласия жены, прежде чем исполнять приказы старшего брата - так пусть Кришни придет и скажет, что она не согласна с приказом мужу стать слугой Дурьодханы, и тогда Юдхиштхира по оговоренным правилам этой игры не сможет поставить ни Накулу, ни остальных братьев в силу отсутствия безоговорочного права приказывать им в присутствии Кришни.
Юдхиштхира затравленно посмотрел на Сахадеву,...
...а Шакуни ему тут же всё и объяснил – принимая вызов на игру в Хастинапуре, Юдхиштхира согласился с тем, что на ней, как и везде в Хастинапуре, действуют хастинапурские законы, по которым сейчас, когда Кауравы приняли Кришни в свою семью, у нее есть только один муж – Юдхиштхира, а Накула вообще не женат, так что разницы между ним и Викарной в этом смысле нет, и Юдхиштхира может приказывать любому из своих младших братьев, не оглядываясь на согласие их несуществующих или отсутствующих здесь жен.
Короче, ничего не помогло, и началась игра. Кстати, там Дхритараштра по ходу этих споров сообразил в общих чертах, в чем интрига Шакуни и как сын собрался реморализовывать свое поруганное кшатрийское достоинство – и мысленно всё одобрил.
Параллельно с ходом игры показывали кадры, где в дворцовом храме Хастинапура над Кришни проводили всякие ритуалы ее посвящения в династию Куру.
С помощью своих шулерских костей эту партию Шакуни уже выиграл – но, опять же, мухлевал грамотно.
Сразу после выигрыша Дурьодхана почувствовал, что уже может начать реморализовывать свое поруганное кшатрийское достоинство. В зале стояло несколько его слуг, и когда Дурьодхана подошел к ним, они сразу опустились на колени. Дурьодхана крикнул Накуле - разумеется, в презрительном и высокомерном тоне - чтобы тот, как и остальные его слуги, встал перед ним на колени.
Накула, в отличие от этих парней в голубых тюрбанах, к такому обращению не привык и не сразу смог заставить себя выполнить приказ Дурьодханы.
Арджуна, конечно, принял всё это очень близко к сердцу и стал кричать Дурьодхане, что тот еще заплатит за такое унижение его брата,...
...но тот сказал, что им взаимно не должно быть никакого дела до того, как они обращаются со своими слугами.
Видя, что Арджуна уже готов вот-вот схватиться за оружие, Юдхиштхира сказал брату, чтобы тот успокоился. Накула за это время все-таки собрался с духом, подошел к слугам Дурьодханы и встал рядом с ними на колени.
После этого Дурьодхана сбил с головы Накулы корону и приказал снять с себя плащ и все статусные бусы. Накула, понятное дело, подчинился.
Тут возмутился Дрона, обращаясь к Дхритараштре - мол, как вы такое терпите; пусть вы не видите, что происходит, но слышите же. Дхритараштра, который вообще не любил, когда поминают его слепоту, сразу разозлился - да и в любом случае он не собирался мешать сыну в реморализации его поруганного кшатрийского достоинства. Он ответил, что всё было по правилам, которые оговаривали при Дроне, и тот не возражал - но если теперь ему что-то не нравится, то Дхритараштра его здесь не задерживает. Дрона сказал, что если бы от того, что он вышел, прекратилось это безобразие, то он бы вышел, а так нет уж - если Дхритараштра поддерживает происходящее, то он действительно слеп, раз не видит, к чему может привести подобное, но придет время, и его сыновья будут удивляться, их-то за что - и тогда Дрона напомнит им, за что. Дхритараштра разозлился еще больше и сказал, что Дрона или уходит сейчас же, или остается, но обещает, что больше от него никаких претензий не будет - у них тут достаточно компетентных людей, чтобы разобраться, где безобразие, а где окнорм, и при таком обещании Дхритараштра, так и быть, простит Дроне оскорбления в его адрес. Дрона пообещал, что досидит до конца без возражений - опять же подчеркнув то, что никому тут не даст забыть, как обошлись с его учениками, или утверждать потом, что такого не было.
@темы: Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
понедельник, 23 мая 2022
Игра в кости. Первая партия
В прошлой серии обсудили все правила игры, и вот пришло время Дурьодхане заявить о своей ставке. Он сказал, что хочет сразу поставить всё то из своего имущества, чем он гордится. Кроме ценных призов, выигранных в разных соревнованиях, у него еще были всякие ништяки, которые Дхритараштра жаловал ему за успехи на госслужбе – деньги, украшения, лошади и несколько деревень. Всё это Дурьодхана очень обстоятельно перечислил и описал, а в конце подчеркнул, что оно досталось ему не просто так, а за его реальные заслуги перед отечеством, поэтому это предметы его гордости и такая ставка удовлетворяет правилам игры.
Накула поинтересовался, зачем кузен ставит сразу всё – ведь если он проиграет, то игра на этом и закончится. Дурьодхана ответил, что он надеется на выигрыш - а значит, на удвоение своего имущества.
Юдхиштхира сказал, что из того, чем он гордится, всё более-менее подобное по ценности у него имеется, то есть он может ответить на ставку Дурьодханы справедливым эквивалентом и можно начинать игру.
И игру начали.
Еще раз отмечу, что шулерский эффект игральных костей Шакуни достигался только тогда, когда он просил у них определенное количество очков – тогда на костях выпадало ровно столько, сколько заказывал хозяин. Но если Шакуни у них ничего не просил, то это были кости как кости, и мухлевал он грамотно, то есть в процессе игры у каждой стороны бывали моменты везения и высокой вероятности выигрыша, но конечный результат был всегда такой, какой нужен был Шакуни. По сценарию эту игру Дурьодхана должен был проиграть – и он ее проиграл. Правда, по ходу он жутко переживал, что вот сейчас проиграет, а потом что-то пойдет не так, и мало того, что поруганное кшатрийское достоинство останется не отмщенным, так еще и его ценное имущество уйдет не куда-нибудь, а к Юдхиштхире! Короче, практически всю игру на его лице были вариации вот такого выражения.
Шакуни это видел, и его, в принципе, устраивало – то, что, проигрывая, Дурьодхана не слишком держит лицо, выглядело вполне естественно. Иногда он, конечно, посылал племяннику такие вот взгляды с моральной поддержкой,…
…но в основном это были безмолвные призывы не париться этим проигрышем, а настраиваться на следующий этап.
Когда Юдхиштхира выиграл, то все в зале, кто подозревал интригу и обман, выдохнули – особенно, конечно, это касалось самих Пандавов.
Юдхиштхира сказал, что, выходит, по установленным правилам игра закончена – и он благодарит за нее кузена и до встречи на светской тусовке.
Дурьодхана ответил, что, конечно, нет – игра не закончена, потому что не закончилось то, чем он гордится. Более того, то, что он сейчас проиграл, вызывало у него далеко не самую сильную гордость, потому что больше всего он гордится своими людьми, а не имуществом.
С этими словами Дурьодхана подошел к своему брату Викарне. Тот, разумеется, отведенную ему роль в интриге знал, поэтому нисколько не удивился, а тут же поднялся с кресла навстречу брату.
Дурьодхана стал хвалить Викарну за его боевые умения, а также за преданность, потому что тот всегда готов служить своему старшему брату и выполнить любой его приказ, в том числе быть ставкой в игре – а если Дурьодхана сейчас проиграет Викарну, то тот станет слугой Юдхиштхиры навсегда.
И вот Дурьодхана спросил Юдхиштхиру - мол, кузен, вроде, тоже гордится своими братьями, так кого из них он поставит против Викарны?
Реакция зала.
@темы: сезон 2: Потеря Индрапрастхи
воскресенье, 22 мая 2022
Игра в кости. Обсуждение правил
Пандавы вошли в тронный зал, где уже всё было приготовлено к игре в кости, то есть в центре организовали возвышение, на которое поставили стол с игровым полем и фишками.
Коричневые фишки – такие вот стилизованные слоны с хоботами набекрень - предназначались Дурьодхане, а белые голубоглазые львы Юдхиштхире. Я нигде раньше не упоминала, что символом независимой Индрапрастхи стал лев, его изображение поместили на знамя, и как во дворце Хастинапура («Слонового города») в декоре полным-полно слонов, так и во дворце с понтами львов.
В тронном зале братья Юдхиштхиры стали переживать еще сильнее, а Сахадева вообще выпал в осадок, постоянно повторяя, что всё будет плохо. Арджуна, правда, сказал, что тут же дедушка и дядя Видура, а сейчас еще гуру Дрона подойдет – и они точно не допустят какого-то обмана, но Сахадева на это ответил, что по этому поводу подсказывает ему интуиция - в том-то и интрига, что никто из них не сможет им как-то помочь.
Совсем скоро в зале действительно появились Дрона и Ашваттхама. Здороваясь с Пандавами, гуру отметил успехи Юдхиштхиры и свою учительскую гордость за ученика, в том числе и за то, что его впечатляющие достижения не вскружили ему голову, и он не зазнался, а остался таким же нормальным и скромным человеком, каким и был еще в те времена, когда Дрона учил его в своем ашраме. Также учитель сказал, что слава Юдхиштхиры и сказочное богатство его царства не дают спать спокойно многим завистникам, и посоветовал держать ухо востро на случай, если за всей этой игрой в кости стоит злой умысел – и сразу бросать это дело, как только он увидит какой-то обман.
Тут уже и Юдхиштхира заволновался,...
...и когда Дхритараштра объявил о начале игры, тот подходил к игровому столу уже не в таком расслабленном состоянии, как был раньше, а в тревоге.
У стола для Юдхиштхиры поставили большое шикарное кресло, а напротив еще одно - поменьше и попроще - для Дурьодханы.
Пандавы заняли приготовленные для них за креслом брата места в зале.
Также в зале был Карна. Никакой особой роли, кроме как нейтрализовывать Пандавов, если они вдруг начнут хвататься за оружие, Шакуни ему в сценарии интриги не выделил, что, в принципе, неудивительно. Однако Дурьодхана, приглашая друга на эту игру с просьбой о защите, которая ему не исключено, что понадобится, пообещал, что сегодня они смогут отомстить своим обидчикам за все прошлые унижения,...
...и Карна на самом деле не меньше Дурьодханы ждал этой возможности - просто в силу другого темперамента его желание возмездия проявлялось не так экспрессивно, как у товарища.
***
Дальнейшее в серии полностью посвящено перетиранию заинтересованными лицами правил предстоящей игры.
Итак, Юдхиштхира сел за игровой стол и пригласил Дурьодхану тоже занять кресло напротив. С ним подошел Шакуни и попросил слова. Он стал говорить, что сейчас как раз самый правильный момент договориться, так сказать, на берегу обо всех правилах, которым оба игрока пообещают неукоснительно и в точности следовать, чтобы потом, если вдруг возникнут какие-то споры или несогласия, разрешать их, опираясь на эти договоренности – и, как сказал Шакуни, эти правила должен установить самый авторитетный человек из присутствующих, в чувстве справедливости которого ни у кого здесь нет сомнений, то есть Бхишма.
Бхишма, который ушами чувствовал, что тут какая-то интрига против Пандавов, попытался воспользоваться этим, чтобы вообще отменить игру. Он сказал, что он как самый авторитетный человек из присутствующих заявляет – азартные игры это зло и никаких справедливых правил здесь быть не может, и лучше им всем до начала светской тусовки с музыкой, танцами и тамадой разойтись.
Дурьодхана возмутился, что, мол, он уже бросил вызов кузену на игру, а тот вызов принял – и их кшатрийское достоинство, разумеется, не позволяет вот так просто сейчас взять и разойтись, даже если этого хочет дедушка.
Бхишма ответил, что он готов извиниться от себя и от Хастинапура перед Юдхиштхирой, если тот считает, что вот так просто сейчас взять и разойтись есть оскорбление его кшатрийского достоинства.
Юдхиштхира примирительно сказал Бхишме, что отменять ничего не надо, а надо, как и сказал перед этим Шакуни, установить такие правила, которые исключат несправедливость – и дедушка действительно тут самый компетентный по вопросам справедливости, так что на него вся надежда.
Бхишма, видя, что его попытка провалилась, сказал, что игроки должны иметь законные права на свои ставки и с обеих сторон ставки должны быть равноценны. Юдхиштхира и Шакуни с этим согласились, а вот Дурьодхана, отыгрывая сценарий дяди, опять возмутился, что это правило делает игру скучной и бессмысленной – Юдхиштхира владеет сказочно богатой Индрапрастхой, и ему есть что оттуда поставить интересного, а вот Дурьодхана как наследный принц полностью на казенном довольствии, и у него из того ценного, что принадлежит ему по закону, раз-два и обчелся, но он хоть завтра может стать коронованным тру-царем Хастинапура и быть с кузеном на равных. Бхишма категорично заявил - или сейчас отменяем игру и извиняемся от имени Хастинапура перед Юдхиштхирой за ложный вызов, а потом когда-то, когда Дурьодхана станет коронованным тру-царем, может быть, пригласим на игру еще раз, или игроки делают равноценные ставки из того, на что имеют право по закону. Вмешался Шакуни и еще раз подтвердил, что это предложенное Бхишмой правило, по его мнению, абсолютно справедливо, но не беспочвенны и опасения Дурьодханы насчет того, что так игра лишается того, ради чего в нее играют – ради азарта, ради драйва и, в конце концов, ради лестной славы сильного человека, готового в любую секунду расстаться с тем, что для него ценно и позволяет ему гордиться собой. Исходя из этого, Шакуни предложил дополнение к правилу Бхишмы – ставки должны быть предметом гордости игроков, а условием окончания игры будет то, что кто-то из двоих не найдет уже среди принадлежащего ему по закону такого, чем бы он гордился.
Юдхиштхира ответил, что он и с правилом Бхишмы согласен, и с дополнением к нему от Шакуни насчет того, что ставки должны быть в духе самой игры, то есть не абы чем, а предметами гордости, а условие окончания игры – отсутствие у кого-то из игроков того, чем бы он гордился.
Тут Сахадева спросил, а на что вообще при таких правилах Дурьодхана собирается играть, если он полностью на казенном довольствии и у него из предметов гордости предположительно только какие-то ценные призы с соревнований?
Естественно, Дурьодхане очень не понравилось такие вот высказанные на публику сомнения в его материальных возможностях.
Шакуни ответил Сахадеве, что уж у Юдхиштхиры в Индрапрастхе точно имеется в количестве предметов его гордости, а если Дурьодхане будет слабО отвечать на ставки сказочно богатого кузена – штош, придется заканчивать игру, но пусть ему в виде утешения послужит то, что так окажется выполненным желание его дедушки – игра прекратится, и все разойдутся.
Теоретически, к таким формулировкам Дурьодхана должен был морально подготовиться еще на этапе знакомства с интригой, но…
Однако он же пообещал не отступать от сценария без разрешения дяди, поэтому вдохнул-выдохнул и обратился к Юдхиштхире с тем, что, мол, тот и правда сказочно богат, а его собственное имущество весьма ограниченно, так не откажет ли ему кузен в том, чтобы до конца игры только Дурьодхана мог предлагать ставки, а кузен, соответственно, только отвечать на его ставки – исходя из правил, чем-то равноценным. Юдхиштхира согласился с этим, особо не задумавшись, поскольку это как бы исключало неловкое положение для Дурьодханы, когда Юдхиштхира поставит что-то дорогое, а у кузена не окажется материальных возможностей, чтобы выставить эквивалент.
Также Шакуни попросил Бхишму, раз уж он не просто самый авторитетный человек из присутствующих, а еще и выступил в роли установившего правила этой игры, ни при каких условиях не покидать зал, а быть всё время здесь в роли судьи и следящего за следованием правилам и их справедливым толкованием. Бхишма это пообещал.
Потом Шакуни достал из сундучка свои игральные кости.
Это были те самые кости, которые Шакуни сделал из кости своего покойного отца в 47-й серии перед возвращением принцев с учебы у Дроны, а поскольку, как сообщил сам Шакуни в 48-й серии, при жизни царь Субала всегда ладил с сыном, то кости эти были шулерскими – на них выпадало то количество очков, которое просил Шакуни. В тех сериях он их только вырезал, и они выглядели просто как обточенная кость, но за прошедшее с тех пор время (около четырех лет) Шакуни их вот так приукрасил. Однако поскольку шулерский эффект мог быть достигнут, только если кости бросает сам хозяин и при этом просит нужное количество очков, то он задал Юдхиштхире необходимый вопрос – тот будет сам бросать кости или передаст это право кому-то другому. Юдхиштхира удивился и сослался на общие правила, что бросать кости должен сам игрок, но Шакуни возразил, что нет – это право может быть передано другому, и вот как раз Дурьодхана хотел бы, чтобы в этой игре за него кости бросал дядя. Племянник вспомнил сценарий и стал так несколько мутно говорить, что, мол, его руки – они для размахивания булавой, а не для бросания костей… Короче, все быстро поняли, что он имеет в виду и чем булава помешала ему самому бросать сейчас кости – на днях он повредил кисть на тренировке и теперь ему больно делать вот это характерное движение перемешивания игральных костей в ладонях. Вопрос быстро закрыли, и Юдхиштхира согласился с тем, чтобы игральные кости за кузена бросал Шакуни. По этому поводу рядом с креслом Дурьодханы поставили еще одно для дяди.
Правда, слухи о шулерских костях Шакуни ходили по Бхарате, и Арджуна открыто задал ему вопрос, насколько они соответствуют действительности. Тут Шакуни посуровел...
...и ответил, что это всё сказки - если бы удача всегда была на его стороне, то никто никогда не смог бы поступить с Гандхаром несправедливо, а дело было. Говоря это, Шакуни бросил на Бхишму ненавидящий взгляд.
Бхишма сделал вид, что намек не понял.
Напоследок Шакуни всем напомнил – то есть рассказал зрителям – технические правила игры. Я уже упоминала в 15-й серии, когда нам впервые показали поле для игры и сами игральные кости, что это просто игра-ходилка. У каждого игрока по четыре фишки, и в правилах имеются всякие разнообразности для большего интереса - типа возможности бить фишку соперника при определенных условиях, дополнительного хода, если на обеих костях выпало одинаковое количество очков, наличия особых клеток вроде «пропуск хода» и тому подобного. Если я правильно поняла, то интеллект там всё же нужен, поскольку фишек четыре и их можно ввести в игру одновременно, поэтому надо решать, какой фишкой ходить после очередного хода, но и от количества очков, выпавших на костях, разумеется, зависит очень много – однако необходимость прикладывать ум к воле случая обычно только добавляет азарта. Да, и хоть поле вроде небольшое и клеток там немного, но фишек всё-таки четыре, поэтому выявление победителя может потребовать времени и изрядного количества бросков костей.
@темы: Карна, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
пятница, 20 мая 2022
Приезд в Хастинапур
Итак, все прибывшие из Индрапрастхи подъехали к традиционному месту встречи гостей царской семьи Хастинапура - к дворцовому крылечку.
Кунти в своей карете была уверена, что Карна, как обычно, выйдет с Дурьодханой встречать приехавших, и уже очень ждала этой возможности увидеть его.
Конечно, именно из-за Карны Кунти выразила желание тоже поехать в Хастинапур с сыновьями, хотя прямо ее не приглашали. Но в данном случае она точно не могла быть воспринята Кауравами как нежеланный гость, поэтому Пандавы не отказались взять ее с собой - хотя и удивились, почему мама хочет туда ехать, если может не ехать.
Но увы - Кунти сразу поняла, что Карны на крылечке нет...,
...и она, разумеется, очень расстроилась, подумав, что его вообще сейчас нет в Хастинапуре, а она зря приехала и не сможет пообщаться с ним на той грандиозной светской тусовке, на которую Кауравы, собственно, их и пригласили. Потом она и вовсе стала переживать насчет того, куда же он подевался и всё ли у него хорошо.
Но Карна был в Хастинапуре, и, ясное дело, он очень хотел увидеть Кунти при первой же возможности, то есть выйти с Дурьодханой встречать прибывших на крылечко. Однако товарищ попросил его не приходить, чтобы присутствием при встрече лишь родственников подчеркнуть декларируемую причину приглашения - восстановление мира в династии. Хотя на самом деле это был скорее повод убрать Карну оттуда: у того, конечно, был совсем не тот темперамент, что у Дурьодханы, и от всего произошедшего на ивенте его сильная неприязнь к Кришни не переросла в откровенную ненависть – но она переросла в откровенное отвращение. Об этом Шакуни прекрасно знал, в отличие от истинных чувств Карны к Кунти, а, как показал дяде заговор с поджогом дворца в Варнавате, у Карны со скрыванием своих эмоций было еще хуже, чем у племянника. Шакуни, если бы это было возможно, предпочел бы убрать подальше от крылечка и Дурьодхану с его поруганным кшатрийским достоинством и прочей повесткой, которую дядя за прошедшие после ивента месяцы уже выучил наизусть в самой ее расширенной версии. Да, и Шакуни таки учел роль Карны в той неудаче с поджогом - в этот раз по требованию дяди его лишь в самых общих чертах посвятили в интригу.
Короче, Карна, разумеется, не мог выйти на крылечко, если Дурьодхана попросил, чтобы его там не было, и как бы он ни был этим расстроен, а пришлось ему остаться во дворце с надеждой, что всё-таки у него появится сегодня какая-то возможность встретиться с Кунти - потому что хоть его и посвятили в интригу лишь в самых общих чертах, он понимал, что если всё пойдет по плану товарища, то до грандиозной светской тусовки дело не дойдет.
Несмотря на всю обещанную дяде моральную готовность уже при виде Кришни в колеснице рядом с Юдхиштхирой Дурьодхану перекосило,...
...и Шакуни, который старался не выпускать племянника из виду, сверкнул на него глазами. Дурьодхана повесил на лицо максимально приветливое выражение лица, на которое он был способен по отношению к таким гостям.
Получилось, прямо скажем, на троечку.
Бхишма, как и Видура, считал, что вся эта идея с примирением в династии - какая-то интрига от Шакуни, поэтому выглядел не менее обеспокоенно, чем сам Видура.
Дхритараштра, давая добро на это приглашение и на всю программу приема гостей, в подробности не вникал, а делал так, как просили сын и Шакуни, потому что, по сути, ему было всё равно. Дурьодхану со всеми его чувствами и эмоциями по отношению к Пандавам он понимал, поэтому мысль о том, что сын планирует какое-то возмездие за свое поруганное кшатрийское достоинство, о котором отец был так наслышан за прошедшие после ивента месяцы, его не напрягала, и он не собирался никак мешать Дурьодхане; а если вдруг намерения сына искренни, и он почему-то надумал замириться с кузенами - то тоже нормально, хотя сам Дхритараштра не хотел, чтобы Пандавы были гостями в его доме.
Если бы всё зависело только от него, то дипотношения с Индрапрастхой были бы установлены еще раньше, но всего этого примирения в династии точно не было бы.
А вот Гандхари верила в искренность намерений замириться и была им очень рада.
Поскольку основной заманухой в приглашении Кауравы сделали принятие Кришни в их династию женой Юдхиштхиры, то у Гандхари в руках был поднос со всем нужным для благословения супружеской пары,...
...и Юдхиштхира с Кришни, как только зашли на крылечко, сразу и получили все эти благословения от нее.
Дурьодхане пришлось даже отвести глаза от этого зрелища.
Шакуни, как мог, оказал ему безмолвную моральную поддержку,...
...и Дурьодхана опять повернул лицо со своим троечным гостеприимным выражением в сторону кузена и этой ненавистной женщины.
Правда, и сам Юдхиштхира не поймал никакого кайфа от этих благословений.
Он вспомнил их прошлый приезд в Хастинапур - после свадьбы с Кришни, когда Гандхари с таким же подносом всё хотела благословить ее и Арджуну на счастливую супружескую жизнь, и как они с братьями всё тянули с объявлением о своем пятимужии, а когда тянуть стало уже некуда, то Гандхари выронила поднос. Дальше он вспомнил, как он собирался просить Друпаду о пятимужии, и тот сразу сказал, зыркнув на Арджуну, что он разрешает дочери стать женой Юдхиштхиры, а не своего тру-избранника, хоть это, конечно, фу и адхарма, но ради политики сойдет; а дальше совсем уж недавнее - как Арджуна решил снова получить от Кришни признание его своим мужем и как вставлял "свой" особенный камень в центр брачной короны, который потом "освободил" для Юдхиштхиры, когда дело дошло до повторного надевания этой короны на голову жены.
После благословений от Гандхари Юдхиштхиру поприветствовал Дхритараштра и сказал то, что должно было, опять же, подчеркнуть главную цель приглашения - восстановление родственных отношений: он сказал, что успехи Юдхиштхиры и его царства вызывают в нем чувство гордости за племянника, и для него честь быть его дядей, а для их династии - дать рождение такому славному царю, который, несомненно, уже вошел в историю Бхараты своими великими делами. Говорил он это всё неискренне, однако поскольку и каких-то ярких негативных чувств по отношению к Юдхиштхире у него тоже при этом не было, то ему не составляло труда звучать и выглядеть приветливо.
Здесь Юдхиштхире, вроде бы, всё было ок,...
...в отличие от Дурьодханы, которому от таких слов отца потребовался еще один сеанс моральной поддержки.
И вот наступило время, когда Дурьодхане надо было выразить свое почтение Юдхиштхире, а потом и Кришни, и он подошел к ним.
Когда-то с ним уже было что-то подобное, причем здесь же - на этом самом крылечке.
При поклоне Дурьодхана так и не смог заставить себя прикоснутся к ногам Юдхиштхиры.
Юдхиштхира догадывался, какая именно драма повторяется сейчас у его ног в голове кузена,...
...а с тех мест, где на крылечке стояли Бхишма и Видура, эта драма была вообще очевидна, и они переглянулись еще более обеспокоенно.
Тем не менее, поднимаясь, Дурьодхана даже смог изобразить кое-какую улыбку – возможно, ему помогла мысль, что это он поклонился Юдхиштхире в последний раз,...
...но стоило ему увидеть ответную улыбку кузена,...
...как тут же на его лицо вернулось троечное гостеприимное выражение.
Однако впереди у Дурьодханы был самый суровый челлендж - учтиво поздороваться с Кришни и сказать ей какую-то светскую вежливость. Гостеприимное выражение сразу получило минус к своей тройке.
Шакуни, который в этот момент особенно не спускал глаз с племянника, забеспокоился,...
...но, здороваясь с Кришни, Дурьодхана всё же смог прибрать минус с троечки.
Кришни смотрела на него в этот раз нейтрально-приветливо, но, понятно, что Дурьодхане уже невозможно было развидеть ее обычный взгляд на него - как на феерического идиота, - и минус вернулся. К тому же на губах у Кришни была легкая приятная улыбка, и это тоже добавляло ему сильных эмоций по поводу ее насмешек и наглости.
Юдхиштхира, конечно, и здесь догадывался,...
...что за драма теперь повторяется в голове у кузена.
Когда Дурьодхана в качестве светской вежливости начал говорить Кришни обычные клише гостеприимства о том, как они все рады принимать ее в своем доме, его понесло в наболевшее: он сказал, что, конечно, их дворец уступает царскому дворцу Индрапрастхи - вот тут-то его и голос начал выдавать, а не только выражение лица. Поняв, что племянник, так сказать, идет по краю,…
…Шакуни решил срочно вмешаться и сам бросился здороваться с Юдхиштхирой и Кришни одновременно,…
...оттерев таким образом племянника от "этой ненавистной женщины".
После того, как приветствия всех со всеми были закончены, Дхритараштра рассказал о том, какая же на сегодняшний день запланирована программа для гостей. Гвоздь ее - грандиозная светская тусовка с музыкой, танцами и тамадой – начнется, конечно, ближе к вечеру, а пока дорогие гости могут отдохнуть с дороги - им во дворце выделили те же комнаты, что были у них, когда они здесь жили все вместе одной семьей. Вскоре наступит благоприятное время для ритуалов, связанных с приемом Кришни новым членом их рода, и Гандхари пригласит ее и Кунти в храм, а потом покажет, какие подарки они приготовили своей невестке, да и царицы просто смогут пообщаться о женском до начала светской тусовки. Чтобы Пандавы в это время не скучали, то и им приготовили кое-что интересное для развлечения. Хотя по обычаям такие семейные встречи предполагают товарищеские соревнования, но поскольку поводом для приглашения племянников в Хастинапур стало восстановление мира в династии, то Дхритараштра посчитал правильным сейчас отойти от традиции и какое-то мерянье оружием заменить на символические мирные «поединки» за игрой в кости. Когда приедут гуру Дрона и Ашваттхама - а они должны быть уже практически на подъезде к Хастинапуру, то Пандавов пригласят в тронный зал, где всё уже подготовлено для такого времяпрепровождения, и Дхритараштра очень надеется, что Юдхиштхире эта идея его дяди понравилась и он не откажется принять вызов Дурьодханы на игру в кости с ним.
Братья Юдхиштхиры, услышав про игру в кости, сильно напряглись,...
...но сам Юдхиштхира сказал, что если это будет интересно дяде и всем остальным, то он, разумеется, принимает вызов Дурьодханы,...
...тем более что кшатрийское достоинство требует от него принимать любые вызовы - в том числе и вызов на игру в кости как вызов для своей удачи.
***
Пандавы, Кришни и Кунти в одной из выделенных им комнат отдыхали с дороги - то есть в основном обсуждали, что предложенная игра в кости это точно какая-то интрига и обман. Впрочем, как и на крылечке, реально тревожно было только четверым младшим Пандавам - Юдхиштхира как-то особо не переживал по поводу этого вызова на игру. Кришни была в своем обычном хорошем и бодром настроении, а Кунти, наоборот, была расстроена и обсуждение слушала вполуха - но она унывала не из-за игры в кости, а из-за Карны, которого, скорее всего, сейчас нет в Хастинапуре, и она зря приехала и не сможет увидеть его и узнать, всё ли у него хорошо.
Правда, Юдхиштхира спросил у жены, не хочет ли она тоже присутствовать на игре - тогда он попросит отложить ее на то время, когда для Кришни все ритуалы уже закончатся, и ему будет так приятно видеть ее в тронном зале и знать, что она смотрит, как он играет. Кришни весело ответила ему, что
...и на этом с желанием видеть жену во время игры готов был от Кришни отстать. Но Сахадева, который там волновался больше всех, стал ей говорить - можно сказать, прямо подлизываться к ней, заглядывать в глаза и вилять перед ней хвостиком, - что как она права, и это жуткая скукотища смотреть, как играют другие, но его никто не может спасти от этой повинности и предложить какие-то разговоры о мужском - так, может, Кришни скрасит ему это смертельно интересное времяпрепровождение своим присутствием в тронном зале, и он вместо того, чтобы тупо втыкать, как Юдхиштхира с Дурьодханой возят фишками по столу, полюбуется божественной красотой своей жены; в самом деле, разве ей сложно выполнить такое простое желание мужа... Кришни, может, даже и согласилась бы в итоге с учетом всех этих виляний хвостиком, но Юдхиштхира строго сказал брату, что выкручивать руки жене всякими там "простыми желаниями мужа" - это адхарма и так делать нельзя, и если Кришни не хочет смотреть на игру, то и не надо пытаться ее заставить туда идти. Сахадева совсем не ожидал, что его вдруг на ровном месте обвинят в адхарме, но и вступать в споры с братом не хотел. К тому же оказалось, что как раз вот эти слова не прошли мимо ушей Кунти, а зацепили ее – и уже она строго сказала Сахадеве, что Юдхиштхира абсолютно прав, и она запрещает ему так делать. Тут Арджуна, несмотря на всё предыдущее, решил все-таки сделать и свою попытку заманить Кришни на эту игру - подошел поближе и, очаровательно улыбнувшись ей, сказал, что, конечно, было бы очень здорово, если бы их талисман от Кришны для правильного принятия решений и удачи был там вместе с Юдхиштхирой. Тот посмотрел на него еще строже, чем на Сахадеву, но все-таки Арджуна остался без выговора, потому что Кришни успела ответить раньше, чем Юдхиштхира и перед ним развернул свои замечания. И хоть она стала смотреть на Арджуну во все глаза своим характерным влюбленным взглядом, но сказала, что
В это время в комнату зашли Гандхари, Шакуни и Дурьодхана, и так получилось, что они услышали окончание фразы Кришни - она сказала, что никто не может выиграть успех Дхармараджа.
Гандхари пригласила Кришни в храм для ритуалов вместе с Кунти, а дядя с племянником пригласили Пандавов в тронный зал на игру. Но, видимо, братьям все-таки очень не хотелось оставлять жену (оставаться без нее?), и они сказали, что сами придут в тронный зал после того, как проводят Кришни до храма.
Когда Шакуни и Дурьодхана остались только вдвоем, то, конечно, они сразу переглянулись - фраза, которую они услышали от Кришни, не оставила их равнодушными. Шакуни сказал, что, может быть, он и не может выиграть успех Юдхиштхиры, но сегодня...
...Юдхиштхира свой успех точно проиграет, а Дурьодхана сказал, что сегодня...
...эта нахалка точно узнает, что такое справедливость.
@темы: Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
среда, 18 мая 2022
Приглашение в Хастинапур
Предложение об установлении дипотношений с Хастинапуром, с которым Видура приехал в Индрапрастху, не встретило никаких возражений со стороны ее царского совета, и эта серия в основном посвящена его разговору с племянниками и Кришни о приглашении Дхритараштры. Видура сразу четко обозначил – по его мнению, то, что эта инициатива насчет примирения в династии исходит от Дурьодханы, уже достаточная причина для Юдхиштхиры сослаться на занятость государственными делами и вежливо отказаться.
Братья Юдхиштхиры с дядей полностью согласились. Основная замануха, на которую в прошлой серии напирал Дхритараштра – признание Кришни законной женой Юдхиштхиры, как оказалось, их оставила совершенно равнодушными. Они сказали, что не то, что Кришни, но и их самих в их династии постоянно из нее исключают, называя Пандавами, а не Кауравами – так что пусть уж их отец будет основателем царской династии Индрапрастхи, в дереве которой их дети будут их детьми, а не старшего брата. Сам Юдхиштхира по этому вопросу не высказался, но именно здесь, похоже, его мнение ничем от мнения братьев не отличалось. Но по поводу приглашения в целом он сказал, что не хотел бы ни в чем отказывать дяде, то есть считает правильным всем шестерым поехать в Хастинапур. Братья и Видура опять начали подчеркивать, что приглашение это мутное, и за ним явно стоит какая-то интрига – скорее всего, чтобы отобрать у них Индрапрастху, зависть к сказочному богатству которой в Хастинапуре не особо и скрывают, то есть лучше и надежнее таки сослаться на занятость государственными делами и вежливо отказаться. Тут Юдхиштхира толкнул прекраснодушную речь о том, что если Кауравам так надо это царство, то пусть забирают на здоровье; важны вечные ценности – достоинство, вера в себя и следование дхарме, а остальное приложится, в частности потерянное царство вернется… ну или новое построится… в лесу, кстати, тоже можно жить хорошо и счастливо - кому как не им с их проведенным там прекрасным детством знать это и понимать, что все эти царства – прах и тлен. После этого свою речь толкнула Кришни, и кое в чем она была согласна с Юдхиштхирой. Например, с тем, что не нужно бояться потерять царство - просто потому, что вообще никаких потерь не нужно бояться, а если такой страх есть, то лучше сразу отдать то, что боишься потерять, и таким образом освободиться от всех ограничений страха для свободы действия - и в самом деле, создавать новое царство всяко приятнее, чем бояться потерять то, что есть. А конкретно им так тем более не нужно такого бояться, потому что они уже прекрасно знают и то, что они могут создать царство в принципе, и подробности, как это делается – и вот после этого началось то, в чем она не согласилась с Юдхиштхирой: во-первых, как они опять же прекрасно знают из своего опыта, чтобы создать царство нужно создавать царство, а не по лесам шляться; во-вторых, отдать-то царство можно – не вопрос, но дело же тут не в щедрости/жадности, а в ответственности - царство само собой не управит, так не кому же попало его отдавать, а в какие-то хорошие и надежные головы и руки, а то по Юдхиштхире получается «создал царство – бросил, создал царство – бросил…» - сам бы он хотел жить не-царем в стране с такой стрёмной политической программой…
Юдхиштхира уже открыл рот, чтобы возразить, но Кришни это увидела и попросила его дать ей закончить. Она сказала, обращаясь уже ко всем мужьям, что на самом деле для ответа на нынешний вопрос - ехать или не ехать в Хастинапур - вся эта управленческая философия для нее не имеет никакого значения. Хоть ее это приглашение Дхритараштры ничем не заинтересовало, но очевидно же, что Юдхиштхира хочет его принять и поехать туда всем вместе, и в таком случае она за то, чтобы поехать – просто потому, что это порадует Юдхиштхиру. Своим мужьям она тоже советовала не упираться и порадовать брата - а в Хастинапуре ничего не бояться и разумно действовать по ситуации.
В общем, Пандавы приглашение приняли и пообещали приехать в Хастинапур.
***
Дурьодхана, Шакуни и Духшасана поднялись на дворцовую стену, выглядывая кортеж Пандавов. Когда тот показался на горизонте, Дурьодхана сразу изменился в лице. Шакуни, увидев это, заволновался и стал проводить с племянником инструктаж: мол, если не сможешь сейчас задвинуть свое поруганное кшатрийское достоинство и не поклонишься Юдхиштхире со всем почтением как старшему брату, а Кришни, соответственно, со всем почтением как его жене, то есть своей матери, то так и дальше будешь ему всю жизнь кланяться. Дурьодхана ответил, что дядя его совсем уж за дурака держит: само собой он морально подготовился к приезду Пандавов и к встрече с этой ненавистной женщиной - он поклонится им обоим, но это будет точно в последний раз, и сегодня она заплатит за свои насмешки и наглость и забудет о том, что такое радость жизни навсегда... Шакуни заволновался еще сильнее и сказал, чтобы племянник немедленно повесил себе на лицо какое-то более подходящее для гостеприимства выражение, чем вот этот злобный оскал, и вообще он обещал во всём слушаться Шакуни, поэтому никакой самодеятельности, действовать строго по сценарию, а все импровизации - только по отмашке дяди.
@темы: Кришни, сезон 2: Потеря Индрапрастхи
Моя Махабхарата
Авторизация
Записи
- Календарь записей
- Темы записей
-
101 Кришни
-
100 Кришна
-
96 Карна
-
52 Шикханди-АУ
-
36 хедфанон
-
36 Без Кришны
-
30 Сад Кришны
-
27 Панду
-
17 песня
- Список заголовков
Главное меню