понедельник, 31 октября 2022
Закат
Практически всю серию Кунти лила слезы на фоне красивого заката. Карна воздерживался (невероятно, но факт!), хотя в некоторых моментах глаза были очень на мокром месте.
Сначала, впрочем, заплакал успешно телепортированный мальчик, но как и прочие дети, полученные мантрой Дурвасы, кроме Бхимы, он не был голодным. Кунти стала его укачивать и запела ему ту же унылую колыбельную песню, что пела в 16-й серии, когда Сурья впарил ей Карну. У нее, конечно, не меньше, чем у Сурьи, было ощущение дежавю, но Кунти же любила детей – как и в прошлый раз, ей сразу захотелось и дальше заботиться об этом ребенке. Однако сейчас она была намного старше, а главное – она же в прошлой серии клятвенно пообещала Сурье, что вырастит этого мальчика как своего сына, так что теперь вопрос о дальнейшей судьбе ребенка не был таким трагичным, и пока что Кунти не пролила ни одной слезинки.
Карна еще в самом начале, когда ребенок заплакал, понял, что он в этот момент на коленях у Кунти явно лишний и аккуратненько оттуда выбрался. Уже в прошлой серии было хорошо видно, что он как новенький – нигде ни царапины, ни кровавого пятнышка, но тут мы смогли убедиться, что на спине всё так же хорошо зажило, как и на груди, да и чувствовал он себя, вроде, прекрасно. Карна был под сильным впечатлением от недавнего созерцания своего божественного покровителя, а еще, осмотревшись, он понял, что никогда не был в этом месте – он же не помнил, что именно здесь он появился на свет. Потом, однако, он засмотрелся на Кунти и заслушался ее колыбельной. Романтика на фоне начавшегося красивого заката.
Кунти тоже поглядывала на Карну – и так убедилась, что теперь на нем нигде ни царапины. Ребенок благополучно заснул, и никакие дальнейшие эмоции взрослых его не разбудили.
В речке лотосы, закрывшиеся к вечеру, снова раскрылись от появления Сурьи, и когда Кунти закончила петь и уже готова была уделить всё свое внимание Карне, то он сел рядом с ней и положил у ее ног лотос, выловленный из воды. Он сказал, что у него много вопросов, но одно ему точно понятно – он выжил благодаря ей. Романтика на фоне начавшегося красивого заката – 2.
Кунти улыбнулась ему и погладила его по щеке. Карна пооглядывался вокруг, и Кунти поняла, почему. Она сказала, что здесь никого нет и не предвидится. Продолжая трепать Карну по щеке, Кунти поговорила о том, как она счастлива снова видеть его целым и невредимым, а он еще раз поблагодарил ее за то, что она спасла ему жизнь. И тут он вспомнил кое-что,…
…а вслед за этим и то, что он тогда не спас жизнь Кунти.
Пока Карна справлялся с нахлынувшими муками совести, Кунти выдала ему сильно сокращенную историю о ВРТ-шной мантре: как Карна прекрасно знает, в юности она хорошо училась у Дурвасы – так вот, мудрец дал ей в качестве награды за отличную учебу мантру,…
…от которой вызываемый бог проявляется со своим благословением в виде ребенка, и сейчас эта мантра пригодилась, потому что именно лучи милости Сурьи исцелили раны Карны.
Тот всё это послушал и сказал, что круто – но хорошо бы организовать дальнейшую судьбу этого мальчика так, как это обычно делают при появлении незапланированных детей, то есть найти ему какую-то приемную семью; возможно, повезет настолько, что эта семья сможет его вырастить как своего собственного ребенка – и он вообще никогда не узнает об обстоятельствах своего рождения и будет считать своих приемных родителей родными.
Тут у Кунти уже навернулись слезы на глаза, и она решительно заявила Карне, что это исключено – это ее ребенок, она его никому не отдаст, а вырастит как своего сына, тем более что она всё это уже клятвенно пообещала Сурье за его милость. Тогда Карна сказал, что можно и так – он же свидетель, что ребенок появился волшебным образом и благодаря этому чуду ему удалось выжить, а растить ребенка, сделанного самим Сурьей, это великая честь для любого человека, так что Кунти еще завидовать будут, что бог Солнца оказал ей такую милость.
Кунти заплакала и сказала, что это тоже исключено – никто не должен знать, что у нее есть такая мантра, потому что этим сразу воспользуются те, кому выгодно представить ее сыновей не имеющими никакого кровного отношения к династии Куру, а это было бы ужасно неприятно покойному Панду*, и как минимум в память о нем Кунти не допустит, чтобы о ее сыновьях говорили не как о его родных детях; он был замечательным отцом и точно не заслужил такого. Короче, Кунти сказала, что будет всем говорить, что это ее обычный ребенок. Также Кунти посвятила Карну в свои дальнейшие планы: сейчас она поедет с сыном в город, и хотя большинство ее родственниц уже уехали с детьми подальше от ядерной войны, однако кое-кто остался, а главное – осталась женщина, которая была ее служанкой, и Кунти попросит ее увезти сына к родственникам в Двараку, а завтра утром уедет назад на Курукшетру; своим сыновьям Кунти выдаст новость о том, что у них есть брат, уже после войны, чтобы сейчас не волновать их такой шокирующей информацией – хотя слухи распространяются быстро, но с учетом нынешней военной ситуации вряд ли в их лагерь что-то дойдет раньше, чем закончится сражение.
Карна стал вовсю уговаривать Кунти не делать такого – если огласка того, что Кунти владеет мантрой, будет как-то оскорбительна для покойного царя Панду, то тогда надо возвращаться к первому варианту и найти ребенку приемную семью; Кунти спасла ему жизнь – но он не сможет спокойно жить дальше, зная, что ради этого она пожертвовала своей репутацией потому что он-то ничем не захотел пожертвовать ради ее жизни…
*Панду ведь действительно всегда хотел, чтобы ВРТ-шных детей Кунти все считали его родными детьми, появившимися на свет естественным путем.
У Кунти от его уговоров с упоминанием ее репутации гораздо сильнее прорезались воспоминания о том, что по этой самой речке из-за страха за честь своей семьи она сплавила прекрасного ребенка, и она заявила Карне, что, разумеется, его жизнь дороже, чем ее репутация. Карне от этого стало нисколько не легче, и он сказал, что, конечно, нет - если бы он знал, какой ценой она собирается спасать ему жизнь, то он бы отказался. Кунти начала откровенно рыдать и повторила, что она никому не отдаст этого ребенка. Дальше она сказала, что на самом деле ее безупречная в глазах общества репутация ничего не стоит - просто Карна, как ни странно, всё еще слишком высокого мнения о ее облико морале. Тут Кунти рассказала ему уже полную версию трагедии всей ее жизни.
Так Карна услышал историю своего появления на свет – о чем он, конечно, не подозревал. Но он понял, почему Кунти хочет оставить ребенка себе, несмотря ни на что.
Кунти закончила свой рассказ тем, что если после услышанного Карна не хочет иметь с ней ничего общего, то она его поймет – она сама бы не хотела иметь с этим ничего общего, но что поделать – это именно она здесь выбросила ребенка в речку.
Карна сначала поговорил о том, как неправильно устроено их общество, и Кришна верно говорит, что дхармой теперь стали называть не справедливость, а что попало, о чем, Карна, конечно, и сам догадывался из своего личного опыта: желание исполнить родительский долг это добродетель, и если общество заставило Кунти отказаться от такого похвального желания и вместо воспитания ребенка сплавить его по речке – то Господь, жги! это вина общества, а не Кунти; и Карна сейчас был неправ, когда отговаривал Кунти от ее похвального желания стать этому ребенку настоящей матерью, и вел себя не лучше, чем их гнилое общество. Потом Карна сказал, что если уж Кунти так решительно настроена всем говорить, что она сама родила этого ребенка, то пусть она тогда говорит, что это его сын – во-первых, она же на виду у общества, а значит всё равно будут всякие домыслы, кто его отец, и вот от них Карна хотел бы избавить не только Кунти, но и себя; во-вторых, так им больше не нужно будет скрывать свои отношения – то есть произойдет то, что Карна хотел еще с самого начала и считает в их случае правильным; в-третьих, если креатив Сурьи будет считать его своим отцом, то для него это великая честь; в-четвертых, в любом случае мало приятного быть незаконным сыном, но всё-таки наличие отца, который признает ребенка своим, это лучше, чем его полное отсутствие. Тут же Карна добавил, что поскольку ребенок сделан Сурьей, то это, конечно, значит, что на свет появился человек со счастливой судьбой, и никакая незаконнорождённость не сможет этому помешать; кстати, поэтому же Кунти не стоит переживать за то, как сложилась жизнь ее первого ребенка – под покровительством Сурьи она точно сложилась прекрасно, независимо от того, куда речка вынесла ту корзинку.
Хотя последнее сильно противоречило тому, что Кунти недавно услышала от самого Сурьи о проклятии ненужности, но в целом то, что говорил Карна, было даже лучше тех ее самых оптимистичных ожиданий, которые у нее были во времена, когда она еще хотела рассказать Панду о сплавленном сыне. Она вытерла слезы и со всем согласилась, но только с поправкой: сейчас, когда они приедут во дворец, она представит Карну своим родственницам как отца своего ребенка, однако ее сыновей не надо волновать этой шокирующей информацией до окончания войны, поэтому Карна должен ей пообещать у «красных» никому ничего пока не рассказывать. Карна не возражал, но предложил, чтобы та служанка, на помощь которой рассчитывает Кунти, увезла их сына (тут Карна впервые так назвал ребенка, и было видно, что Кунти оценила) не в Двараку, а в Ангу – неизвестно, как такую шокирующую информацию воспримут там родственники Кунти, а вот своему министру Карна напишет, чтобы служанке оказали прием, который положен гостям раджи; кроме того, после войны они всё равно будут жить в Анге, и дворец в Чампе это и есть дом их сына…
Вот эти мысли о послевоенных временах заставили Кунти задать Карне вопрос, который она как-то упустила раньше – восстановил ли ему Сурья непробиваемый бронежилет? Карна сначала потянулся к ушам – но они были даже не проколоты. Тогда Карна взял камешек с берега и порезал им руку – порез был обычный, и из него пошла кровь, чего при золотом экзоскелете никогда не бывало. Кунти, увидев это, сразу вспомнила, как Арджуна сегодня утром бил себя в грудь, что он непременно должен убить Карну, а Кришна в Хастинапуре сказал ей, что на войне ее сыновья исполнят все свои клятвы - и опять расплакалась на тему того, что она не вынесет, если на этой войне потеряет своего любимого, и почему же Сурья не вернул Карне непробиваемый бронежилет?! Карна обиженно сказал Кунти, что она опять сомневается в его способностях, хотя он лучший лучник – лучше, чем Арджуна, и никто у «белых» не сможет его победить; а что касается возврата бронежилета, то он же добровольно просил у Сурьи возможность отдать его – так что было бы странно, если бы Сурья ему сейчас этот бронежилет вернул. Кунти спросила, зачем Карна его вообще отдал. На этот вопрос Карна прямо не ответил, но сказал: он смутно помнит, что в госпитале кричал Накула – и он был прав, а Кришна не случайно просил у него в качестве компенсации за то, что было на игре в кости, именно бронежилет; и если он искупил этим свою вину и мироздание больше не держит на него зла за тот случай – то оно того стоило. Кунти заговорила о том, что Карна действительно искупил этим свою вину, а Кришни, хоть и отказалась идти к нему в реанимацию, тоже не держит на него зла за игру в кости, и она попросит ее, чтобы они вдвоем уговорили Пандавов – особенно Арджуну – пересмотреть свое отношение к Карне, если он согласится воевать на их стороне… Тут Кунти снова стала лить слезы, что она не выдержит смерть любимого – и если для Карны совсем уж не вариант воевать против Дурьодханы, то пусть он хотя бы откажется от участия в этом сражении. Карна опять обиженно сказал, что срезать бронежилет стоило еще и потому, что никто теперь не усомнится в его лучном мастерстве и не скажет, что его победы получены только из-за его неуязвимости. Но потом Карна сел сзади Кунти так, чтобы прислонить ее голову к своей груди, повытирал ей слезы, убрал обиженный тон из голоса и сказал, что ему стоило срезать бронежилет потому, что благодаря этому у них теперь есть сын и после войны им больше не надо будет скрывать, что они любят друг друга. Романтика на фоне красивого заката – 3.
***
Теперь нас перенесли уже в царский дворец Кунтибходжи. Ночью Карне там не спалось,…
…потому что он всё время думал о том, как ему на войне, которая начнется уже завтра, не убить никого из Пандавов и одновременно выполнить приказ Дурьодханы убить их всех. Дополнительно он еще переживал о том, как товарищ воспримет его потерю непробиваемого бронежилета – там градус истерики по этому поводу мог быть куда выше, чем у Кунти...
Тут к нему подошла Кунти. Карна, не дожидаясь, пока она спросит, почему он не спит (а он не хотел отвечать на этот вопрос), спросил у Кунти, почему не спит она. Кунти ответила, что она встала посмотреть на ребенка, но вообще-то ей не спится потому, что она всё время думает, как ее сыновья сходят с ума и не спят от переживаний за нее – и рассвет уже скоро, так не выехать ли им из города прямо сейчас. Карна засомневался, стоит ли так спешить – всё равно Шикханди будет на Курукшетре раньше и сообщит «белым», что с Кунти всё ок, а Карна хотел бы сегодня поклониться Сурье именно там, где благодаря ей тот вчера проявился и вылечил его раны, и задать своему божественному покровителю кое-какие экзистенциальные вопросы в надежде, что Сурья укажет ему верный путь. Кунти в двух словах пересказала Карне ее вчерашний разговор с генералом у речки. Карна, узнав, что у генерала были сомнения насчет возвращения на Курукшетру, вспомнил, что изначально Шикханди хотел спасти ему жизнь с помощью Бхишмы – и даже собирался сделать ради этого всё, что тот от него потребует. Потом Карна подумал, что, возможно, Шакуни был не совсем уже неправ, когда позавчера вечером выносил мозг Дурьодхане насчет того, что Бхишма давит на Шикханди, чтобы генерал воевал за Пандавов, и он вполне может послушаться – Шикханди решил вообще не участвовать в войне?!
Карна поднялся и сказал, что им надо немедленно поехать в тот храм Шивы, возле которого Шикханди собирался ночевать – может, они его еще застанут там, и Карна узнает, какие у него планы. И если генерал вдруг решил не возвращаться на Курукшетру, то Карна тем более должен попытаться застать его в храме – чтобы поблагодарить Шикханди за участие в его спасении!
P.S. Просто посмотреть, что после лучевой терапии от Сурьи Карна как новенький 
Просто посмотреть, что после лучевой терапии от Сурьи Карна как новенький
@темы:
Карна,
песня,
Кунти-Карна-АУ,
Шикханди-АУ,
сезон 2: Накануне войны
